Rufort.info - Фортификация
Форум => Библиотека => Тема начата: Владимир Калинин от 23 Сентября 2009, 15:49
-
Издательством "Остров" объявлена программа Цитадели-16.
Вот она:
Цитадель №16. Формат А4. 176 стр. Вклейки
Содержание:
Н. В. Гаврилкин. 35-я батарея в Севастополе;
В. Ф. Ткаченко. Передовая позиция крепости Кронштадт;
В. Андреев. Приборы управления групповым огнем береговых батарей системы де-Шарьера в Севастопольской крепости;
С. Д. Прямицкий. Крепость Свеаборг;
Л. И. Амирханов. ВМБ Поркаллауд и др.
Заявленная тематика выглядит исключительно интересной, и я не оставляю весьма слабую надежду, что может быть на этот раз случится чудо и ВФТ не схалтурит, изгадив в очередной раз интереснейший альманах. Очень хочется в это верить...
-
Шансов на то, что ВФТ не отчудит опять, минимальны, оставь надежду. Пари? ;D
Остальное выглядит нормально.
-
А ведь передовая позиция Кронштадта недавно обсуждалась на фортоведе .
К чему бы это ? ;D
-
Вот уточненное оглавление Цитадели-16
Л.И. Амирханов. Легендарный Севастополь.
Г.А. Гребенщикова. Персидский поход Екатерины II.
В.А. Андреев. Приборы управления групповым огнём береговых батарей системы К. де-Шарьера.
Н.В. Гаврилкин. Артиллерийская башенная батарея № 35.
Г.И. Колевид. Военное Краснознамённое училище береговой артиллерии.
А.В. Платонов. Корабли Черноморского флота у берегов Румынии. 1942 г.
А.Д. Парфёнов. Воспоминания главного конструктора.
Л.И. Амирханов. Немного о терминах.
С.Д. Прямицкий. Крепость Свеаборг.
В.Ф. Ткаченко. Нарвская артиллерийская позиция крепости Кронштадт. 1915-1918 г.
П.В. Петров. Расширение системы базирования и Береговой обороны КБФ в Прибалтике весной 1940-весной 1941 гг. Часть 1.
Л.И. Амирханов. Военно морская база Порклаудд. 1944-1956 гг.
В.А. Андреев, П.С. Сапунов. Опрелитель отечественных орудий.
С.В. Малахов. Восстановление сестрорецкого полукапонира № 1.
В.Ф. Ткаченко. Крепостные рассказы.
А.А. Никитин. Бой за остров Гогланд. Приложенние.
Наибольшую интригу создает, естественно, заметка Л.И. Амирханова о терминах. Боюсь даже представить, что это может быть.
Все остальные материалы весьма многообещающие. Жду с нетерпением.
-
На Фортоведе появился первый отклик на Цитадель-16: http://fortoved.ru/forum/index.php?t=msg&th=709&start=10&rid=0&S=9611573363b2233a5649e2f1d369a04c
Вообще, появление каких-то оценочных разборов фортификационной литературы на этом ресурсе я всячески приветствую, поскольку тянуть эту "лямку" в одиночку тяжеловато.
Рецензент, который является и автором некоторых очень важных материалов для этого выпуска к сожалению, не рассказал ничего о заметке Л.И. Амирханова о терминах.
Наверно это что-то особенно интересное, просто сгораю от нетерпения!
-
С терминологией пока как-то скучно, но Л.И. общеает продолжить, может там повеселее будет. С ВФТ - все как обычно - береговую оборону на Балтийском театре строить нельзя, поскольку чухонцы черную икру не едят - там сформулировано не совсем так, но очень похоже. Наблюдать, как весьма уважаемый профессор Платонов печатется под одной обложкой с такой вот чепуханией - это тоже занятно. То, что авторам-любителям простительно - авторам-профессионалам - нет.
И, несмотря на все эти традиционные "тараканы", номер исключительно интересный и я его всячески всем рекомендую. Подробности позже.
А пока вот обложка:
(http://rufort.info/cpg/albums/userpics/10004/Cytadel_16.jpg)
-
С. 117: "В 1912 году гарнизон крепости состоял из ... 197 пехотных полков..."
Не слабенькая была крепость Свеаборг? Автор пожилой уже человек и ему многое простительно, но редактор этот текст вообще читал?
В Цитадель-16 вложен листок со списком некоторых опечаток, где говорится, что "по вине дизайнера допущены ошибки", но этот "перевод стрелок" на технического исполнителя, который вообще-то занимается только версткой, выглядит достаточно странно, если не сказать резче. Получается, что виноват кто угодно, но только не тот, кто должен реально отсматривать весь материал, как в наборе, так и в верстке.
За все "баги" отвечает прежде всего редактор, работа у него такая, а "перевод стрелок", его, мягко говоря, не красит.
Я когда-то был оппонентом на защите одной достаточно взрослой соискательницы (ей было около семидесети лет) и на вопрос из зала о какой-то особенно смешной опечатке, она не моргнув глазом ответила - Видите ли, текст печатался на компьютере и это компьютер ошибся! Смех в зале потом стоял такой, что присутствующие потом не могли успокоиться несколько минут.
Десять лет прошло, но "это компьютер ошибся" в институте помнят до сих пор и часто повторяют в соответствующих смешных ситуациях.
Думаю, что фраза "по вине дизайнера допущены ошибки" также может стать нарицательной в кругах тех, кто занимается писательской и издательской деятельностью в области истории фортификации.
-
Наконец-то появился сайт Издательства "Остров". Пока кривой, косой и недоделанный, но информация кое-какая там уже есть - в частности, о планах на следующую Цитадель.
Ссылка вот: http://totleben.spb.ru/main/
-
....когда-то был оппонентом на защите одной достаточно взрослой соискательницы (ей было около семидесети лет) и на вопрос из зала о какой-то особенно смешной опечатке, она не моргнув глазом ответила - Видите ли, текст печатался на компьютере и это компьютер ошибся! Смех в зале потом стоял такой, что присутствующие потом не могли успокоиться несколько минут...
Интересно, какая была опечатка? Дело в том, что всё таки компьютер, а точнее - Word, иногда выкидывает шутки, если сверяет набираемый текст со своим словарём. Замена набираемой фамилии на другую, но похожую, которая есть в словаре - нередкость, с терминами тоже случается. особенно если термин составной из двух слов.
Например, я слышал такой прикол, что 95-й Ворд не понимал такой термин, как "мультиканальный" и настойчиво предлагал писать его раздельно, в виде "мультик анальный". Хотя может и байка...не проверял на 95-м.
-
Да нет, там была ошибка не Word'а. А вообще - обычно Word спрашивает - делать замену слова или нет и это твой собственный выбор - верить ему или своим собственным познаниям в языке. Но иногда Word и правда своевольничает, за чем надо внимательно следить. Я заметил, например, что фамилию Маак он заменяет на "Мак" без спросу. И такая "ошибка компьютера" есть, например, в нашей работе по Ворошиловской батарее. Но на самом деле, даже в этом случае, ответственность за ошибку лежит на авторе и редакторе, которые должны такие вещи замечать.
-
Не надо надеяться на MS Word, вот и все - у него весьма и весьма бедненький словарик, нужно отключать машинные автозамены в части правописания, оставив только выделение слов с ошибками. В общем, правило № 1 "оператор всегда прав", если неправ то п.1 Изменения, сделанные машиной, просто не допускаются (иначе не уследишь), за исключением специально вписанного в эти автозамены (у меня это, например, часто встречающиеся в документах аббревиатуры типа НКВД, СССР, ИУ РККА и т.п., ну для заполнения страниц формуляров ДФС УРов всякие ППК и ОППК ещё).
-
Итак, передо мной шестнадцатый номер альманаха «Цитадель», или, как для краткости будем его называть, Цитадель-16. Это весьма солидный «кирпич», объемом свыше 220 страниц, налицо явный рост объема, но читателя это увеличившееся количество букв явно не должно отвратить – текстовки там ВСЕ весьма интересные, а большинство их отменного качества.
К оформлению придраться особо не к чему, картинки крупные, даны более или менее единообразно и без особых полиграфических изысков – стиль добротной технической литературы, который мы, в свое время, в какой-то степени сами переняли у Леонида Ильясовича Амирханова. Единственная «новация» - это отсутствие подписей к иллюстрациям, размещенным на задних сторонках обложки. То есть подписи, конечно имеются, но они спрятаны внутри соответствующих статей и чтобы понять что же там изображено надо прочитать весь номер. Такого безобразия, я, откровенно говоря, ранее не видел нигде. Обложка, вообще-то имеет целью привлечь внимание читателя к альманаху, а отнюдь не должна быть картинкой-загадкой или, что еще хуже – целым набором таких картинок.
Номер открывается статьей Л.И. Амирханова «Легендарный Севастополь», которая представляет собой, в общем-то, неплохой популярный очерк по истории города, но, честно говоря, я не узнал из него ничего для себя нового и мне не совсем понятно, а зачем он вообще здесь напечатан? Если бы номер был целиком посвящен Севастополю, то это было бы хоть как-то объяснимо, но после того, как планы издателя поменялись, этот материал выглядит откровенно лишним, как не имеющий какой-то серьезной новизны. Коллега ava уже отметил неадекватную подпись к фотографии 11-дюймовой батареи на стр. 8. Также занятна подпись к снимку на стр. 10, сделанному, по-видимому, с аэроплана-биплана (о чем свидетельствуют весьма характерные растяжки), где почему-то сказано, что он сделан с воздушного шара в начале XIX века. Особенную пикантность этой надписи придает тот факт, что в Южной бухте Севастополя не видно ни одного парусного суда, а у Лазаревского адмиралтейства стоит несколько броненосцев. Здесь что, тоже «ошибка дизайнера»?
Статья доктора исторических наук Г.А. Гребенщиковой «Персидский поход Екатерины II» очень полезна для понимания того, как сложился весь клубок тех проблем и противоречий на Кавказе, с которыми Россия не может разобраться и до сих пор. Очень актуальная статья, хотя и посвящена весьма далеким от нашего времени событиям.
Есть небольшая претензия по оформительской части. В заголовке указана ученая степень автора и в этом нет никакой беды, но для ряда других статей, авторы которых, несомненно, имеют ученые степени, она не указана. Здесь, желательно было бы соблюсти какое-то единообразие.
Одним из наиболее интересных материалов является статья Владимира Андреева «Приборы управления групповым огнем береговых батарей системы К. Де-Шарьера в Севастопольской крепости». Ядром этого весьма экзотического ПУС был центральный прибор, на котором моделировалось обстреливаемая акватория, включая положение батарей, для каждой из которых предусматривались отдельные вращающиеся линейки, которые с помощью ползунов и вертикального штыра, задающего положение точки сосредоточения огня на планшете, направлялись на точку сосредоточения огня, и на них с помощью кареток устанавливались соответсвующие дистанции.
Таким образом, центральный прибор одновременно трансформировал полярные координаты точки прицеливания, общей для всех батарей, входящих в систему, для каждой батареи отдельно и эти координаты по отдельности передавались электрическим способом по кабелям на приборы-указатели каждой батареи. Согласно этим приборам наводчики у орудий и выполняли наводку, вводя лишь поправку на боковую составляющую ветра. Поскольку наводка орудий выполнялась очень медленно, и сопровождение цели было практически невозможно, то точка сосредоточения огня выбиралась со значительным упреждением, а момент залпа (для каждой батареи отдельно) выбирался автоматическим механизмом упреждения таким образом, чтобы время падения снарядов разных батарей совпадало.
Автор подробно описывает, как шла разработка и изготовление этой уникальной системы, ее испытания, описывает фортификационное оборудование соответствующих постов и т.д. Вместе с тем, он отмечает, что система оказалась очень сложной в монтаже, который растягивался на многие годы и так и не был полностью завершен и неудобной эксплуатации, поскольку кабельная сеть оказалась уязвима для повреждений. В реальном бою с линейным крейсером «Гебен» эта система могла использоваться лишь частично, но ее применение даже в усеченном варианте оказалось полезным.
Автор полагает, что опыт, накопленный при разработке и отладке этой системы, пригодился при создании более совершенной системы приборов групповой стрельбы Эриксона, а также более совершенных систем, разработанных уже советское время.
Касательно ПУС системы Эриксона, то редактор сделал замечание, что наверно правильнее называть ее системой Перепелкина (как это делает в своих работах В.Ф. Ткаченко), т.е. по имени изобретателя. Я не берусь судить о правоте Леонида Ильясовича, поскольку не располагаю сведениями о том, как же эта система именовалась официально в то время, и если она именовалась по имени завода, то, естественно, ее и надо называть системой Эриксона, поскольку ее официального или неофициального переименования вроде как бы и не было.
От себя замечу, что централизованные системы управления огнем для групп батарей оказались тупиковой ветвью эволюции систем ПУС. Возросшее могущество орудий, увеличение точности их огня, скорости наведения, в принципе, исключило необходимость ведения сосредоточенного огня большими группами крупнокалиберных батарей. Появилась возможность вести непрерывное сопровождение цели, что сделало заблаговременную наводку в упрежденную точку сосредоточения ненужным. Развитие вычислительной техники позволило оборудовать наиболее важные батареи полными комплектами ПУС, сходными с таковыми, применявшимися на флоте и работавшими только на данную конкретную батарею. Это, безусловно, повышало боевую устойчивость ПУС, а необходимая при совместной пристрелке разными батареями координация осуществлялась путем введения в ПУС взаимодействующих батарей контрольных приборов, указывающих прогнозируемое время падения залпа «соседа».
Очень бы хотелось, чтобы автор продолжил описание систем управления огнем, применявшихся в береговой артиллерии в дореволюционный период, как, в общем, так и специфику, характерную для разных крепостей.
Продолжение следует
-
Продолжим разбор полетов по Цитадели-16 далее.
Статья Н.В. Гаврилкина «Севастопольская 305-мм башенная батарея № 35» является своеобразным продолжением публиковавшейся этим же автором работы о знаменитой 30-й батарее. Автор подробно описывает историю проектирования батареи, включая историю проектирования башенных установок. Для меня, например, оказалось совершенно новыми соображения, почему в России для дальнобойных батарей крупного калибра были избран тип двухорудийных башенных установок, а не колодезных, как это, например, случилось в США. Согласно расчетам специалистов ГАУ двухорудийная башня оказалась дешевле двух колодезных установок, что и предопределило выбор именно броневых башен. Довольно забавным выглядит комментарий-возражение Л.И. Амирханова к тексту Н.В. Гаврилкина о том, что колодезные установки и барбетные – это принципиально разные типы установок. Амирханов ссылается при этом на более позднюю работу Шмакова и Унгермана, но наверно в данном контексте, прав Н.В. Гаврилкин, поскольку он анализировал архивные документы непосредственно касающиеся выбора типов установок. А поскольку артустановок колодезного типа в России и в СССР так и не появилось, то на наш взгляд здесь лучше следовать зарубежным классификациям, где (как например в США) колодезные установки называют именно «барбетными дальнобойными» и считают колодезные установки частным случаем установок барбетных.
В статье описывается строительство батареи, продолжавшееся почти всю Первую мировую войну и доведенное до высокой степени готовности, а также ее достройка в 1920-е годы. Описывается и боевая деятельность батареи в 1941–1942 гг., включая катастрофу, связанную с взрывом одной из башен и невероятную историю ее восстановления в условиях неприятельской осады.
К сожалению, практически не описаны последние дни батареи, хотя исторических свидетельств о них опубликовано довольно много, включая подрыв батареи в тот момент, когда там находилась масса людей, финальный штурм уже подорванной батареи итальянскими диверсантами, высадившихся с торпедных катеров и прорвавшихся внутрь через выход воздухозаборной и эвакуационной потерны, выходящей к морю и т.д. Впрочем, умолчание об этих интереснейших исторических эпизодах связано с ограничениями объема статьи. Вместе с тем, в работе нет информации, когда на батарее была введена в строй сокращенная система ПУС «Баррикада», поскольку изначально батарея оснащалась ПУС Гейслера, а это все же достаточно серьезный недостаток.
Имеется небольшой «косячок» в подписи к нижней фотографии на стр. 69 о том, что «левый сквозник заложен», хотя на батарее не было правого и левого сквозников, сквозник был один, а речь идет о том, что заложен левых входной проем сквозника, а не какой-то несуществующий дополнительный сквозник. Эту погрешность редактор был обязан отловить, сравнив эту фотографию с планом батареи на стр. 58.
Работа очень неплохо иллюстрирована, написана хорошим понятным языком, содержит много, не публиковавшейся ранее информации и представляет несомненный интерес для всех интересующихся историей отечественной береговой фортификации и артиллерии.
Довольно любопытна статья Г.И. Колевида «Высшее краснознаменное училище береговой артиллерии военно-морского флот (1931–1958), но ляп, касающийся размещения училища во Владивостоке во время эвакуации, разозлил меня довольно сильно. «Училищу предоставили военный городок вблизи города, на «шестом километре», за Второй речкой» (с. 75). Любой житель Владивостока знает, что «Шестой километр» - это долина Первой Речки, а Вторая речка находится значительно севернее и какого-либо отношения к району расположения училища не имела. Я понимаю, что автор скорее всего просто никогда не был во Владивостоке и не осведомлен об особенностях его «географии» или просто перепутал Первую речку со Второй за давностью лет, но среди людей, входящих в круг обещения Л.И. Амирханова вообще-то довольно много людей осведомленных в соответствующих вопросах и следовало бы просто дать рукопись им на проверку.
Статья А.В. Платонова «Корабли черноморской эскадры у берегов Румынии в 1942 году» повествует о малоизвестном, но весьма поучительном эпизоде советской военно-морской истории – набеговой операции крейсера «Ворошилов», лидера «Харьков» и трех эсминцев на румынское побережье в конце 1942 года. Эта операция не привела к каким-то существенным успехам, но обошлась и без потерь в корабельном составе (хотя крейсер и подорвался на мине), что для тогдашнего Черноморского флота было очень большим достижением. Примерно через год сходная операция по обстрелу Феодосии привела к гибели всех участвующих в ней кораблей, после чего выход советских крупных надводных кораблей в Черное море был фактически запрещен. Так что набег на Румынию был еще относительно хорошо спланирован и исполнен.
Статья А.Д. Парфенова «Воспоминания главного конструктора» вызывает, мягко говоря, удивление несоответствием заголовка и содержания.
Автор, будучи членом госкомиссии по приемке радиолокационного комплекса провел довольно много времени на борту крейсера "Дзержинский", но умудрился никакой, даже самой общей информации, касающейся его служебных занятий, в мемуарах не привести. Статья посвящена описанию идиотизма корабельной жизни глазами совершенно чуждого ей гражданского пассажира-наблюдателя. Он довольно подробно описывает, где и как напивались товарищи инженеры, вырвавшись при оказии на берег, чтобы хоть как-то отвлечься от корабельной скуки, а затем, как их транспортировали на крейсер, вплоть до погрузки отдельных особо расслабившихся «штатских» в сетку, которую поднимали на палубу с помощью грузовой стрелы и т.д. Подобные истории обычно рассказываются в узком кругу под настроение за кружкой доброго пива, но надо абсолютно не понимать, что такое на бумаге хорошо, а что такое плохо, чтобы тащить все это на страницы издания, позиционирующего себя как научно-популярное. Бытовые подробности могут быть хорошим «украшением» какого-либо содержательного рассказа, описывающего весьма нелегкий труд инженера или офицера-моряка, но если кроме этих бытописаний в рассказе нет ничего, то публикация их сама по себе имеет довольно мало смысла.
Я сам один раз столкнулся с похожим рассказом о Севастополе. Мой отец, отставной офицер-политработник, прослуживший на флоте 23 календарных года, включая две войны и будучи в весьма зрелом возрасте слушателем Морского факультета Военно-политической академии им. Ленина, в свое время проходил практику в Севастополе. Он, вообще-то, был отличным рассказчиком, и я узнал довольно много интересных и поучительных историй о его службе на Северном, Балтийском и Тихоокеанском флоте. В апреле 1985 года мне удалось единственный раз в своей жизни побывать в Севастополе, и, переполненный впечатлениями по возвращении во Владивосток, я стал допрашивать отца: «А ты помнишь Исторический бульвар, Четвертый бастион, Малахов Курган, Панораму, Памятник затонувшим кораблям?» Отец с сожалением отвечал: «Нет, сынок, не припоминаю». «А знаменитую колоннаду на Графской пристани ты хоть помнишь?» – продолжал я к нему приставать. «Нет, сынок, тоже не помню», – с сожалением отвечал отец. «А ресторан «Бригантина» неподалеку от Графской ты помнишь?» - спросил я, наконец. Отец неподдельно оживился: «Еще как помню, сынок. Мы, откровенно говоря, так выматывались на практике, что в увольнениях сил у нас хватало только выбраться на причал, доползти до этого ресторана, а потом мы уже не помнили ничего!»
К чести отца могу сказать, что у него всегда хватало чувства меры, чтобы подобными «подробностями» не забивать мозги журналистам, бравшим у него интервью, или, тем более, живописать их в каких-либо мемуарах. А вот у Главного конструктора и его издателя этого чувства, увы, на мой взгляд, все же не хватило.
Продолжение следует
-
Заметка Л.И. Амирханова «Немного о терминах» вызывает, мягко говоря, недоумение – зачем это здесь вообще напечатано? Автор пытается доказать, что употребляемый Н.В. Гаврилкиным термин «сквознИк» и термин «сквознЯк», который с каким-то маниакальным “уперством” использует в том же самом номере, но в другой статье В.Ф. Ткаченко, равноправны, поскольку сквознЯк встречается в некоторых документах, относящихся к Кронштадтской крепости. Я, честно говоря, не понимаю сути спора. Пусть даже сквознЯк, как архаичный вариант, иногда и употреблялся в в свое время в некоторых официальных документах, но зачем же вносить путаницу в умы читателей СЕЙЧАС, когда достаточно давно устоялось написание этого термина, как сквознИк, что зафиксировано фортификационным словарем Шперка, как норма? И о каком РАЗВИТИИ языка говорит уважаемый Леонид Ильясович, призывая отказаться от общепринятой современной нормы употребления термина в пользу возврата к более архаичной, да еще и редко употребляемой даже в дореволюционных документах и неупотребляемый в литературе форме? Здесь он явно просто пытается оправдать свою неспособность, как редактора призвать к порядку одного из зарвавшихся авторов Цитадели и соблюсти терминологическое единообразие даже в пределах одного номера альманаха.
Второй случай еще более очевидный. ШВОрневый прибор употреблялся в дореволюционные времена для трансформации полярных координат цели с точки стояния КП на точку стояния батареи. После 1920-х годов этот прибор никогда не использовали. И, тем не менее, Леонид Ильясович, опять потакая своеволию В.Ф. Ткаченко, призывает писать название прибора, как «шКворневый». Нет сомнения, что шворень и шкворень – это синонимы, но прибор все же при своей жизни назывался шВОрневым, так зачем же его переименовывать?
Леонид Ильясович обещает «разговор о терминах» продолжить, пытаясь играть роль своего рода эксперта в вопросах фортификационной терминологии, выставляя себя на неизбежное посмешище, как адвоката любых терминологических «завихов» одного не вполне адекватного автора. Впрочем, это его собственный выбор.
Статья С.Д. Прямицкого «Приморская крепость Свеаборг» описывает историю этой знаменитой морской крепости, издавна защищавшей однин из важнейших стратегических пунктов Финляндии и ее столицу – Гельсингфорс (Хельсинки). Автор указывает, что шведы имели в Свеаборге и Хельсинки в начальный период Северной войны какие-то укрепления, потом отмечает, что эти территории использовал Петр Великий, для обеспечения действий русского галерного флота. К сожалению, автор не указывает какого характер были эти укрепления и когда вообще этот самый Свеаборг, располагающийся на островах, прикрывающих Гельсингфорский рейд, был основан. Собственно создание крепости Свеаборг автор относит к 1746–1770 гг., когда шведы провели на пяти островах серьезные оборонительные работы. После присоединения Финляндии к России крепость перешла в руки русских войск, но каких-то серьезных работ по ее усилению долгое время не велось.
В 1854 – 1855 гг. Свеаборг лихорадочно укреплялся путем устройства большого количества временных батарей, что заставило англичан и французов отказаться от идеи его захвата в ходе Крымской войны, но, тем не менее, крепость была подвергнута интенсивной бомбардировке. В 1870-е – 1880-е годы крепость перевооружили нарезной артиллерией, часть батарей перестроили в 1890-е годы в бетонные.
В годы, предшествовавшие Первой мировой войне, Военное ведомство всячески пыталось убедить Николая II разоружить крепость, но тот, руководствуясь интересами Морского ведомства, базировавшего в Свеаборге крупные морские силы, повелел с разоружением крепости не торопиться, но она оставалась в весьма застарелом состоянии.
С 1914 года начались работы по вынесению обороны на передовые острова, которые полным ходом развернулись уже после начала Первой мировой войны, причем значительная часть батарей получила на вооружение относительно современные 10-дюймовые пушки на лафетах Дурляхера и 6-дюймовые пушки Канэ, которые доставлялись из Кронштадта и Владивостока (о чем автор не пишет). Крепость также получила весьма впечатляющий сухопутный оборонительный обвод (вокруг Гельсингфорса). В 1918 г. крепость перешла в руки немцев и финнов и на этом русская история Свеаборга закончилась.
К сожалению автор, будучи инженером-фортификатором, почти ничего не пишет о фортификационном оборудовании основных рубежей крепости, как правило, не называет номеров батарей, и даже не приводит схему расположения береговых батарей на передовых островах, которые составляли основу морской обороны крепости. Нет даже намека на карту расположения сухопутных оборонительных сооружений, не сделано ни одной попытки их охарактеризовать.
Конечно, исторический очерк, написанный Станиславом Даниловичем Прямицким, весьма интересен и содержит очень много новой и полезной информации, но так о крепостях писать нельзя ни при какой погоде, и редактор был обязан объяснить автору законы жанра. А если автор не мог физически предоставить необходимые графические материалы, то ему надо было помочь, благо литературы издано на эту тему в Финляндии много и добыть ее в Питере и скопировать оттуда схемы не составило бы слишком большого труда. Можно было бы связаться с Джоном Лагерштедтом и Ове Энквистом и попросить помочь их, привлечь, наконец, к этому делу более молодых и расторопных питерских коллег, но Леонид Ильясович почему-то этого не сделал. Неужели из-за того, что сам собирается публиковать на эту же тему собственную книгу (о чем он прямо пишет в комментарии к данной работе)? К сожалению, подобные вопросы после прочтения очерка С.Д. Прямицкого не могут не возникнуть.
Продолжение следует
-
Статья В.Ф. Ткаченко «Нарвская артиллерийская позиция крепости Кронштадт. 1915 – 1918 гг.» заслуживает самого внимательного прочтения, поскольку описывает участок т.н. Передовой позиции Кронштадтской крепости (она же Тыловая минно-артиллерийская позиция Балтийского флота), до настоящего времени совершенно не затронутый научными исследованиями. Автор на основании архивных документов описывает процесс принятия решения о строительстве этой позиции, включая противоречия между флотским командованием и командованием крепости, у которых на эту позицию были несколько различающиеся взгляды. Морское командование, стремясь обеспечить максимально активную борьбу на подступах к столице, старалось придать обороне максимально возможную глубину и вынести борьбу с акваторий, примыкающих к фортам Кронштадта на минно-артиллерийскую позицию, опирающуюся на острова в восточной части Финского залива, включая о. Лавенсари и Бьеркский архипелаг, и на южное побережье Финского залива до устья реки Наровы включительно. Артиллерию для вооружения Тыловой позиции предполагалось изъять из Кронштадта, для чего предполагалось снять основное вооружение (10-дюймовые пушки) с фортов Тотлебен, Обручев и Риф, а также 10-дюймовые орудия с Красной горки и Ино, поскольку по мнению морского командования 12-дюймовой артиллерии на фортах Ино и Красная Горка вполне бы хватило для нужд обороны ближних подступов к Петрограду.
Командование Кронштадтской крепости, также признавая полезным увеличение глубины обороны, тем не менее, считало, что полное изъятие основного вооружения Тотлебена, Обручева и Рифа нанесло бы серьезный ущерб обороноспособности крепости и в случае неблагоприятного развития событий открыло бы морские подступы к столице государства для врага. Оно предлагало вооружить новую позицию артиллерией, снятой с устаревших кораблей.
Кроме того, морское командование для единства организации береговой обороны на Балтике настоятельно требовало переподчинить крепость Морскому ведомству, против чего командование крепости резонно возражало, что такое переподчинение вызвало бы ненужную реорганизацию системы управления крепостью, что могло бы надолго ослабить ее обороноспособность.
В результате были приняты решения близкие к оптимальным. Крепость переподчинили флоту лишь в оперативном отношении, без ее коренной внутренней реорганизации, а форты разоружили лишь частично.
Строительство Морской тыловой позиции (или Передовой позиции) велось силами Кронштадтской крепости и к 1917 г. эта позиция была достаточно сильно вооружена. В настоящей работе автор рассматривает только батареи южного берега Финского залива, т.е. Нарвскую артиллерийскую позицию. Автор подробно описывает вооружение батарей, приводит их названия, детально описывает ход строительных работ, дает описание фортификационных сооружений, наконец, работа иллюстрирована хорошей картой, составленной при участии Сергея Малахова. Приводятся, как архивные чертежи отдельных сооружений, так и схематические обмерные схемы. На наиболее важной 10-дюймовой батарее Мерикюля имелись бетонные погреба для боезапаса, на большинстве остальных батарей строились деревоземляные сооружения в виде срубов заполненных камнями. Строители Нарвской позиции наверно первыми догадались заполнить пространства в срубах не камнем, а бетоном, что, несомненно, усилило их защитные свойства. Аналогичный прием, кстати, использовался при строительстве ДОТов Можайской линии обороны в 1941 г. Вывод автора о том, что размещение батарей, вытянутых в линию вдоль побережья было новым словом в фортификационной науке следует признать совершенно необоснованным – позиции с батареями, размещенных на островах вдоль побережья очень широко применялись на Балтике, во всех морских крепостях, имеющих протяженные береговые фронты (Владивосток, Севастополь) батареи размещались именно таким образом, Фландрское побережье в Бельгии укреплялось немцами начиная с 1914 года точно таким же образом. Тем не менее, описание позиции и ее истории сделаны на высоком уровне и представят интерес для любого интересующегося береговой артиллерией и фортификацией читателя.
Весьма отрадно, что автор не пренебрег помощью молодых компетентных коллег, выполнивших часть полевых исследований, предоставивших иллюстрации, сделавших комментарии на основании данных зарубежных архивов и т.д., но, вместе с тем, недостатков в работе тоже хватает.
Например, статью открывает фотография погреба, на которой видна жесткая противооткольная одежда потолка и к которой дана совершенно фантастическая подпись: «железобетонное покрытие погреба боезапаса». Никаких следов арматуры там не видно, бетон явно трамбованный. Неужели автор путает противооткольные балки с арматурой? А редактор – тоже не осведомлен, чем бетон отличается от железобетона? Нехорошо как-то получается. Разбирая полемику между представителями Морского и Сухопутного ведомства автор делает вывод о том, что Кронштадт, это крепость сухопутная, не только морская. Он, видимо, не понял, что армейские товарищи, говоря, что Кронштадт имеет сухопутную позицию от северного до южного берега Финского залива просто имели ввиду, что они береговую линию могут защитить сами, не прибегая к помощи флота. Кронштадт, действительно, не имеет сухопутного обвода, в чем моряки были правы, и сухопутной крепостью быть никак не может, форты Красная Горка и Ино имели сухопутную оборону только для защиты самих себя и не более того. В то же время, с выводом автора, солидаризирующегося с позиций крепостного командования, что задача крепости не только обеспечение базирования флота, но, прежде всего, защита столицы империи, можно только согласиться.
Интересна полемика автора и издателя, касательно роли военно-морского флота. Автор пишет – «В конце лета 1915 года флот включился в общую систему обороны столицы при подготовке театра военных действий в районе Северного фронта, то есть становясь все более «береговым». В этом, правда, нет ничего позорного для флота, поскольку само географическое положение России не требовало решения ее интересов на просторах океанов. Англия – другое дело, маленький остров, окруженный со всех сторон водой, требовал мощного флота». На это редактор возражает – «Мощный военно-морской флот – это сильнейший аргумент во внешней политике государства, имеющего самые протяженные морские границы». Автор тут же в сносках отвечает – «Это и имеет в виду автор. Флот, грамотно сбалансированный, предназначенный для обороны тех самых протяженных границ, а не для решения амбициозных задач на океанских просторах».
Наши оба балтийских жителя как-то не очень отдают себе отчет в том, что оборону протяженных границ на открытых театрах можно обеспечить только с помощью полноценного океанского флота. Кроме того, они забыли о задаче обеспечения морских коммуникаций с союзниками на открытых театрах, что также требовало мощных морских сил, которых, как назло, именно там, где это было особенно нужно, и не оказалось (на Севере). В общем, мощный флот-то стране был, безусловно нужен, но не на Балтике, а главным образом на Севере и отчасти на Тихом океане. Понимание этого пришло наверно только брежневские времена.
Новым словом в военно-морской науке является открытый В.Ф. Ткаченко принцип этнической порочности размещения береговых батарей. Не поленюсь процитировать подробно:
«На взгляд автора вся дореволюционная доктрина движения на запад флотом и береговой обороной была изначально порочна… в «этническом» смысле. Береговую оборону нужно было ограничить постройкой мощных укрепрайонов на линии Нарва – Стирсудден. Иначе говоря – мощных фортов с современной башенной артиллерией и развитой сухопутнойобороной. Продвижение же береговой обороны в западном направлении, в этнически чуждых районах, будь то Княжество Финляндское или Эстляндия было глубоко ошибочно. И эту ошибку военное руководство страны повторило еще раз в 1940 году. Как бы мы не старались, хоть каждый день кормили бы наших угро-финских братьев бутербродами с икрой, все равно мы будем для них чужаками, оккупантами».
Непонимание автором и потворствующим ему редактором необходимости защиты столицы империи с моря на возможно более дальних от нее подступах и обеспечении активных действий флота на неприятельских морских коммуникациях просто удивительно! А действия флота, численно несопоставимо более слабого, чем неприятельский могли быть успешными, если бы он опирался на глубоко эшелонированную систему минно-артиллерийских позиций, как это и имело место быть на Блатике. Уповать на то, что неприятель будет всегда скован действиями английского флота в столь первостепенном деле, как защита столицы – было бы весьма рискованно. И ведь действительно, когда революционная неразбериха существенно ослабила обороноспособность русских войск, то в октябре 1917 года немецкий Флот открытого моря таки пожаловал с десантом к российским берегам в Моонзунде. А если бы подобное случилось на меридиане Нарва – Стирсудден? И чем народы Прибалтики мешали русским войскам в военных действиях против немцев в годы Первой мировой войны? Разве они устроили революционную разруху в головах у войска, вели по русским стрельбы в спину и т.д.? Увы, уж прибалты-то в наступившей военной катастрофе 1918 года были совершенно не при чем.
Та же самая Нарген-Поркалаудская позиция (Центральная) – случись катастрофа на сухопутном фронте, как это и произошло в начале 1918 года – разве смогла бы она удержаться при выходе неприятеля с суши в ее тыл? И линкорам бы разве не пришлось спешно сматываться, как это и произошло в действительности? Так что и глубина нужна была в создании береговой обороны, и ближние подступы тоже надо было укреплять. Система была многократно резервирована и именно поэтому она устояла даже в условиях революционного хаоса и какой-либо неприятель так и не смог пробиться с моря к Питеру, а ведь сделал бы это всенепременно, будь на то хоть малейшая возможность.
Недаром, лучшая морская крепость – это не та, которая стреляет, а та, на штурм которой неприятель так и не может решиться, будучи устрашенный ее мощью, как это было в течение всей истории Кронштадта.
В общем, если бы редактор проявил больше твердости, убрав не относящиеся к делу заумные рассуждения автора на общеполитические темы, и жесткой рукой отсеял бы откровенную чепуху про угро-финнов и бутерброды, то наверно из этого материала можно было бы сделать первоклассную статью. К сожалению, этого не произошло.
Продолжение следует
-
Статья П.В. Петрова «Расширение системы базирования и береговой обороны КБФ в Прибалтике весной 1940 – весной 1941 гг.» прочитывается буквально на одном дыхании. Автор подробно описывает систему береговой обороны Эстонии и Латвии, которая весной 1940 года принималась в состав Береговой обороны Балтийской военно-морской базы. Кстати, это соединение зачастую путают (возможно намеренно, как это сделано в мемуарах С.И. Кабанова) с Береговой обороной Балтийского района, сформированной в начале Великой Отечественной войны после расформировании Прибалтийской ВМБ на Моонзундский островах.
Автор подробно пересказывает акт комиссии С.И. Кабанова, принимавшей батареи, и высказывающей рекомендации по их использованию. Подробно описано состояние батарей на о. Нарген (Найссар) и Вульф (Аэгна), включая башенные. Так, 305- мм батарея на о. Аэгна была в полном порядке, но требовала модернизации путем замены ПУС, поскольку там использовался эстонский ПУС, изготовленный Таллиннским арсеналом. Батареи среднего калибра здесь и на других островах предполагалось частично перевооружить либо 130-мм орудиями Б-13, либо 100-мм универсальными пушками Б-34. Вместе с тем 305-мм батарея на Наргене оказалась в намного худшем состоянии. Один из ее блоков был очень сильно подорван, а другой был поврежден в меньшей степени, и эстонцы, со свойственной им неторопливостью, все еще вели на нем восстановительные работы. Кабанов сделал вывод о бессмысленности этих работ. Кроме того, на Наргене в довольно высокой степени готовности была 356-мм батарея. Правда жесткий барабан одной из артустановок установок был срезан на одну треть заговителями металлолома, что исключало какие-либо перспективы его использования в будущем, но на другом блоке имелся не только жесткий барабан, но и другие части орудийной башни, включая вертикальную броню. Здесь предполагалось возможным установить в данной башне 305-мм орудия, как это сделали финны на Макилуотто, но этот вопрос по мнению комиссии Кабанова требовал отдельного рассмотрения. Впоследствии по решению И.С. Исакова от достройки этой батареи отказались. Также интересна информации о 234-мм батарее на Суропе, где к 1940 году уелело три артиллерийские установки из четырех – одна была потеряна в 1938 году из-за несчастного случая при опробовании нового пороха, одна была модернизирована с увеличением угла возвышения до 35о, а две остальных находились в процессе модернизации. Поскольку весь боезапас был старый, еще американского изготовления, то боевое использование батареи было признано нецелесообразным. Упоминается о модернизации эстонцами части 152-мм пушек Канэ с переворачиванием качающейся часть накатниками вверх и увеличением угла возвышения до 41 градуса. Эта модернизация была признана удачной, поэтому на тех орудиях, где ее не успели завершить, было признано желательным ее доделать, но заменить ПУС эстонского производства на отечественный ПУС «Гейслера». Таким образом, 152-мм пушки Канэ переворачивали вверх накатниками белогвардейцы (идею предложил Вадим Степанович Макаров, сын знаменитого адмирала), которые сделали это первыми, а потом, уже в 30-е годы, эту инициативу подхватили артиллеристы СССР, Финляндии. Эстонии и Латвии.
Каких-либо карт и схем статья не имеет, но, откровенно говоря, это совершенно не мешает пониманию, поскольку для каждой батареи приводятся координаты, расстояние от уреза воды, и расстояние между орудиями. Приводятся директрисы, углы возвышения, дальность стрельбы. Вообще, бывшие батареи Морской крепости Императора Петра Великого отличались в последнем отношении от остальных батарей, строившихся в то же самое время, поскольку инженеры, подчиненные флоту стремились воплотить в этих сооружениях самые передовые достижения военно-инженерной и артиллерийской мысли. Так, расстояние между башенными блоками 305-мм батарей было порядка 150 метров, что было не так уж и мало, а разнос между орудиями батарей среднего калибра составлял примерно 40 – 55 м, что было вдвое больше, чем даже на многих батареях, строившихся уже в советское время.
В статье описываются также батареи, входившие в состав Латвийского полка береговой обороны, расположенные в районе Усть-Двинска, где располагалась одна смешанная батарея, калибром 76 – 130 мм, одна батарея 152-мм пушек Канэ и две трехорудийные железнодорожные батареи 152-мм пушек Канэ, два транспортера которых находились в 1940 году в состоянии модернизации на заводе Тосмарэ в Либаве. Угол возвышения орудий стационарной 152-мм батареи составлял 37 градусов, т.е. орудия были латышами модернизированы. Имевшиеся бронепоезда подлежали расформированию, а их бронированные пулеметные вагоны и бронепаровозы предалаглось передать в состав железнодорожного артиллерийского дивизиона. Бронепоезда Эстонии были переданы в состав Красной армии, но транспортер со 152-мм пушкой Канэ и два транспортера со 102-мм орудиями передали в систему ВМФ СССР.
В статье описываются планы перевооружения батарей более современными орудиями, причем особенно отмечается о том, что предполагалось взять на учет все имеющиеся бетонные орудийные основания в районе Усть-Двинска, чтобы использовать их для установки 100-мм универсальных орудий Б-34, которые могли выполнять еще и задачи ПВО.
Этот великолепный материал, являющийся украшением номера, в обязательном порядке должны внимательно прочитать все интересующиеся историей береговой обороны в Прибалтике, и не только.
Продолжение следует
-
А в статье не рассказывается .что это был за эстонский ПУС€
Это самостоятельная разработка ,модернизация Гейслера или что еще ?
-
Увы, нет. А вопрос об эстонском ПУСе надо задать нашему пользователю Яга. Если кто-то, что-то знает, то это только он.
-
Статья Л.И. Амирханова «Военно-морская база Порткалаудд. 1944–1956 гг.» является сенсационной по новизне, поскольку ранее по этой теме не публиковалось вообще ничего. В статье описывается, как шло освоение базы, начиная с ноября 1944 года, перечисляются соответствующие проблемы и трудности. Уже в течение 1944 г. на территории базы установили одну 127-мм береговую батарею и ряд 45-мм батарей, кроме того, от финнов приняли 305-мм башенную батарею на о. Макилуотто. База, первоначально вошедшая в состав Таллиннского морского оборонительного района, выполняла важную задачу, помимо обеспечения базирования флота и транспортного судоходства по шхерным фарватерам, не допустить проникновения неприятельских подводных лодок и надводных кораблей в восточную часть Финского залива. Для этой цели был использован немецкий противолодочный рубеж, состоявший из сетевых заграждений, усиленных очень плотными минными заграждениями. Этот рубеж был усилен, его траление противником не допускалось и, таким образом, «забор», поставленный немцами, с успехом был использован против них же. Помимо этого, с территории базы силами войсковой разведки велось наблюдение за сопредельными районами Финляндии, но разведывательная деятельность сдерживалась «отсутствием фотоаппарата, отсутствие средств (финской валюты) на приобретение финской прессы для широкого ее использования с разведывательными целями». Наверно иметь подобные трудности и при этом вполне успешно работать могла только советская разведка!
До 1952 года база была прикрыта с суши полевыми укреплениями, состоявшими из дерево-земляных фортификационных сооружений (ДЗОТов), затем было выполнено строительство долговременных оборонительных сооружений, в число которых входило 15 железобетонных сооружений для 122-мм артиллерийских установок АДФС (на базе башни танка ИС-4), 30 АПК, вооруженных 100-мм артустановками ЗИФ-25, спаренными с пулеметами Максим, 21 ППК с пулеметными установками И-8Д (для пулемета Максим), а также 130 железобетонных боевых сооружений с пулеметной установкой БУК.
Автор приводит отзыв командира ВМБ Порккалаудд генерал-лейтенанта С.И. Кабанова о том, что по отзывам командиров частей установки БУК с кривоствольными пулеметами являются вершиной инженерной мысли и имеют огромные преимущества перед пулеметами, установленными в казематированных сооружениях, не имея их недостатков. Вместе с тем, следует признать, что Сергей Иванович, будучи опытнейшим артиллеристом, все же не был пулеметчиком и недостатки БУКов не увидел. Не прокомментировал этот документ должным образом и автор, очевидно полностью поверив источнику, а зря.
А недостаток у кривоствольного пулемета, помещенного во вращающуюся установку колодезного типа был очевиден – при интенсивной стрельбе у пулемета, имеющего лишь воздушное охлаждение было исключительно тяжело менять ствол и установка в условиях боя могла из-за этого надолго замолчать. А в условиях казематов, где использовались старые добрые Максимы с водяным охлаждением такой проблемы не возникало. А если, как это было на Дальнем Востоке, в казематы ставили пулеметы с воздушным охлаждением, то замена раскаленных стволов в просторном помещении также не представляла какой-либо сложности. Таким образом, установка БУК, весьма полезная сама по себе, все же не могла быть каким-то абсолютным оружием и реально на Дальнем Востоке БУКи всегда дополнялись СПСами, или пулеметами, поставленными в обычных казематированных ДФС.
Кроме того, строились КП для командиров пулеметно-артиллерийских батальонов и тоннельный КП для командира базы. Все это оборонительное строительство было свернуто в 1955 году, 305-мм башня была уничтожена подрывом с последующим вывозом металла в Таллинн, а ДФС подрывались внутренними взрывами с последующей рекультивацией территории.
Автор приводит интересные биографические данные о командирах ВМБ, в том числе и о генерал-лейтенанте С.И. Кабанове. Однако, перечисляя посты, занимаемые генералом в годы Великой Отечественной войны, Л.И. Амирханов почему-то забыл упомянуть, что в 1941–1942 гг. Кабанов был командующим войсками Внутренней обороны города Ленинграда и начальником гарнизона города, неся этот тяжкий крест всю первую блокадную зиму. "Ляп" для историка, пишущего на «питерские» темы непростительный, а тем более для жителя этого города.
Перечисленные выше недостатки, тем не менее, не умаляют исключительной ценности написанной Л.И. Амирхановым работы и ее чтение доставит очень большой интерес всем, интересующимся историей береговой фортификации.
Материал В.А. Андреева и П.С. Сапунова «Определитель отечественных орудий», посвященный определению стационарных орудий по сохранившимся закладным частям имеет исключительную ценность для всех исследователей-полевиков и в каких-то особых комментариях не нуждается. Замечу только, что определять орудия по закладным частям следует с большой осторожностью, поскольку в некоторых случаях бывает возможна установка орудий других систем через переходные барабаны.
Окончание следует
-
Увы, нет. А вопрос об эстонском ПУСе надо задать нашему пользователю Яга. Если кто-то, что-то знает, то это только он.
Если кто и знает об этом, так это Мати Ыун.
В своей книге Морские крепости Эстонии он пишет (а это пока единственный источник касающийся темы ПУАО в Эстонии), что оптические приборы, такие как дальномеры, прицелы, перископы и др. покупали за границей. Средства связи, угломеры, ПУАО старались изготавливать в Эстонии, так как это было дешевле, хотя и более низкого качества, а также позволяло развивать местные кадры (как отмечает автор, последнее в современной Эстонии в расчёт не берётся).
Так уже в 1924 году, пишет Мати Ыун, на батарее № 6 (Суурупи, американские орудия) установили ПУАО сконструированные инженер-механиком морских крепостей капитан-майором Фридрихом Стробелем. Но более точные данные по этому ПУАО у автора в момент написания книги отсутствовали.
В 1935-36 гг в мастерских морских крепостей и военно-морской базы изготовили электрические ПУАО для береговой обороны. Инициатором и управляющим работой был инженер-механик капитан-майор Иоханнес Плакс. Комплект подобного оборудования за границей стоил бы 11835 крон, а изготовленный дома всего 2590. ПУАО Плакса разместили на батареях №№ 2 (Аэгна, 6 дм Канэ), 6 и 9 (Суурупи, 120 мм). Для батареи № 6 Плакс сконструировал корректировщик возведения тип Мк. 1935 (я так понял, что это устройство исходя из полученных данных и введённых поправок, автоматически высчитывало угол возведения орудий и передавало эти данные по кабелю на позиции).
В 1934-35 гг по инициативе и под руководством капитана Фридриха-Виктора Пау был сконструирован комплект вспомогательных устройств управления огнём береговых батарей для стрельбы по невидимым целям. Это были:
угломер тип Мк. 1934 – прибор «измерения вертикальных углов и направлений». До этого на вооружении были угломеры Лауница
Преобразователь тип Мк. 1934 – механическое устройство, которое устанавливало дальность и направление стрельбы (наверное, правильно ТАД?). До этого на вооружение находились преобразователи Лауница.
Plotter тип Мк. 1935 – (по описанию похоже тоже на ТАД?). Мати Ыун отмечает, что до этого в морских крепостях не было подобного прибора.
Все эти приборы были сконструированы и изготовлены в Эстонии и их цены были следующие – угломер 900 крон, преобразователь 1500-1900 крон, Plotter 1450. Заграничные аппараты обошлись бы в 4-6 раз дороже.
В 1927 году батарея ПВО №10 на Аэгна получила аппаратуру автоматического наведения, которая была сконструирована эстонским инженером Карлом Папелло... Эту аппаратуру купили также Швеция, Англия и США. В 1931 году Карла Папелло сманивали на работу в Германию в фирму Карл Цейс.
Перевод с небольшими сокращениями, во многом потому, что мне (с моим знанием эстонского) очень сложно разобраться в отдельных нюансах.
Такие приборы ПУАО были обнаружены на батарее № 5 (Найссаар север, 6 дм) во время передачи батареи советским военным в 1940 году (кстати, на этой батарее в это время было 3, а не 4, – 6/45 и 1 – 120/45 как учебное с канонерской лодки Лембит (Бобр)) –
Ключ прицела целика системы Виккерса - 3 компл.
Дальномер сист. Цейса тип сов. 14,28 – требует ремонта (база 6 м.)
Прибор поправки целика
Таблица определения Вира – самодельная
Прибор определения Вира
Круг разложения ветра с целулойдным ящиком - самодельный
Прибор определения (времени?) полёта снаряда сист. Виккерса с ящиком
Автомат сист. Виккерса с ящиком
График определения Вира с подношкой - самодельный
Стереотруба сист. Цейса с лимбом. освещ. и футляром – 2 шт.
Бинокли, секундомеры.
-
Работа С.В. Малахова «Восстановление Сестрорецкого полукапонира № 1 Карельского укрепленного района» посвящена истории АПК № 1 Сетрорецкого БРО Карельского УРа и попытке его современной музеефикации. АПК был построен в 1938 г. в рамках программы доусиления КаУРа артиллерийским сооружениями, однако вооружен он не был и в связи с переносом границы за Выборг в 1940 г. его законсервировали. В годы Великой Отечественной войны он использовался как убежище, медпункт и импровизированное пулеметное сооружение, поскольку технологические проемы под неустановленные амбразурные короба обычно закладывались мешками с песком. В конце 1940-х годов полукапонир был вооружен двумя 85-мм артустановками ЗИФ-26, при этом был засыпан диамантный ров. Интересно, что в одном из технических казематов разместили дополнительную амбразуру для пулеметной установки НПС-3, что, возможно было сделано во время войны.
С 2005 г. начались работы по восстановлению АПК организацией Союз ветеранов войны в Афганистане «Соратник», к которой присоендинился в 2008 г. поисковый отряд «Северо-Запад». 20 июня 2009 г. выставочная экспозиция в АПК была открыта. Эксплуатацией и развитием музейной экспозиции занимается Молодежный патриотический клуб «Сестрорецкий рубеж». Автор предлагает узнать более подробную информацию ходе работ на сайте www.apk1.spb.ru, однако обращение по этому сайту дало вот такую диагностику:
Forbidden
You don't have permission to access / on this server.
________________________________________
Apache/1.3.41 Server at www.apk1.spb.ru Port 80
Впрочем, отсылка читателей по битым Интернет-ссылкам становится скверной традиций издательства Остров и очень жаль, что редактор не удосужился проверить ее функционирование перед отправкой номера в печать, а сам автор статьи не удосужился предотвратить публикацию недостоверной информации.
Очень хочется надеяться, то подобное недоразумение, безусловно отражающие какие-то внутренние неполадки в проекте, не является признаком начала конца очень интересного проекта из-за какого-то внутреннего раздрая среди участников.
Два т.н. «Крепостных рассказа» В.Ф. Ткаченко «Шпиён» 1989 г. и «Неприятная история, случившаяся с канониром Ткаченко. 1913 г.» довольно занятны, поскольку основаны на реальных происшествиях, случившихся на форту Тотлебен, описанных в архивных документах. В первом из них описывается история поимки жандармским унтер-офицером германского подданного, проникшего по льду на строительную площадку со стороны Сестрорецка и пытавшегося делать какие-то заметки, а во втором из них – о незадачливом канонире, застрявшем в процессе ликвидации омеднения в стволе 11-дюймовой пушки в момент появления на форту высокой проверяющей комиссии. К чести председателя комиссии он оценил весь трагизм и одновременно комизм ситуации и как наиболее сведущий и опытный офицер, к тому же и старший в чине принял руководство спасательной операцией на себя и не в меру усердный канонир был из орудия благополучно извлечен без ущерба для здоровья и повреждения казенного имущества.
Откровенно говоря, мне вот эти самые рассказики в исполнении В.Ф. Ткаченко, нравятся гораздо больше, чем его научные, а в ряде случаев и псевдонаучные труды. Трудно поверить, что занудные, косноязычные, путанные и, вообще, какие-то злобные тексты и эти искрометные рассказы, читающиеся на одном дыхании, написаны одним и тем же человеком. Мне, кстати, всегда нравился ткаченковский «Ключ от северных ворот» и здесь мы видим возвращение к «раннему» Ткаченко, которое можно только приветствовать.
Чтобы дать себе некоторую творческую свободу, автор изменил фамилии членов высокой комиссии, инспектирующей форт «Тотлебен», и этот художественный прием вполне понятен. Но почему же в книгах и статьях, которые написаны ранее автором в стиле ужасающе убогой «наукообразности», он выдвигает к реальным людям тягчайшие обвинения в работе на несколько зарубежных разведцентров одновременно, обвиняет курсантов с «Авроры» в подрыве форта Павел в 1923 году и т.д.? Почему же Ткаченко-писатель чувствует, когда нужно проявить такт по отношении к некогда жившим реальным людям, а Ткаченко-исследователь зачастую вообще лишен в этом плане каких-либо этических барьеров и от его щепетильности в вопросах интерпретации персональных данных не остается и следа? Наверно для Ткаченко роль рассказчика-писателя намного больше соответствует его художественной натуре и здесь он не фальшивит, а вот роль ответственного исследователя – просто не для него.
Справочный материал А.А. Никитина «Бой за остров Гогланд» (приложения), к сожалению, не вошел в предыдущий выпуск Цитадели, как сейчас объясняет ее издатель, из-за ограниченности объема номера. Однако, сдается мне, что Леонид Ильясович здесь немного лукавит – этот материал, безусловно, очень хорошо дополняющий интереснейшую статью, напечатанную в двух предыдущих номерах, был сперва опубликован на нашем сайте, и я думаю, что именно это обстоятельство таки заставило издателя опубликовать его и в Цитадели. Что же, такая восприимчивость к материалам, публикующимся на нашем сайте, идет только на пользу дела и мы всячески это приветствуем, даже не требуя приведения соответствующей ссылки http://rufort.info/index.php?topic=569.60 , что, вообще-то обычно принято делать. Главное – «газета» выступила и «меры приняты»!
* * *
Общая оценка выпуска – весьма положительная. Нет ни одного совершенно пустого материала, хотя за счет статьи о Севастополе и, тем более, за счет весьма своеобразных «Воспоминаний главного конструктора» объем номера можно было бы несколько сократить без малейшего ущерба для пользы дела. Такого количества разнообразного и, в то же время, интересного материала наверно не было еще ни в одном из выпусков «Цитадели», за исключением может быть 12-го выпуска, а может быть этот номер будет и поинтересней. Обращает на себя внимание благодарность редактора-составителя Л.И. Амирханова М.М. Браудзе, Н.В. Гаврилкину, Е.Ю. Кобчикову, А.А. Никитину, В.Ф. Ткаченко, П.С. Сапунову и М. Трутсу за помощь в подготовке этого номера. В том строю, правда, есть промежуток малый – скажу по секрету, что я сам тоже принимал участие в редактировании одного из материалов номера, но какого именно – пусть о том догадывается сам Леонид Ильясович – «подставлять» автора не буду. Само собой разумеется, что здесь не идет речь о благодарности авторам в работе над их же собственными статьями – такая благодарность скорее всего означает, что они помогали работать над материалами других авторов, т.е. осуществляли некую экспертную помощь редактору. Сам редактор, будь он «самый заслужонный», никогда не сможет готовить полноценный научный и научно-популярный издательский продукт без опоры на редакционный совет, составленный из сведущих в РАЗНЫХ вопросах людей, которым он должен поручать проверять отдельные рукописи на предмет разного рода ошибок, и вообще помогать авторам тех или иных рукописей, то есть не стесняться опираться на КОМАНДУ людей, которым он доверяет. В принципе, вот этот список людей, которым редактором выражена признательность, фактически и может составить тот самый, пока виртуальный редакционный совет, благодаря которому, как я полагаю, во многом и удался данный номер.
Недостатки, имеющиеся в Цитадели-16, не являются слишком серьезными, однако публикация работ доктора военных наук профессора Платонова, доктора исторических наук Гребенщиковой и кандидата исторических наук Петрова под одной обложкой со «стратегическими» рассуждениями В.Ф. Ткаченко о том, что финно-угров нельзя кормить бутербродами с икрой выглядит неуместной и позорит не только редактора и сам журнал, но бросает тень и на весьма уважаемых специалистов-профессионалов, которым по статусу не пристало печататься под одной обложкой со столь откровенной байдой. Очень надеюсь, что в следующих выпусках Цитадели редактор, наконец-то, проявит твердость и подобного сорта безобразия будут, наконец, изжиты.
Вот на это оптимистической ноте я бы и хотел закончить «разбор полетов» по Цитадели-16.
-
Никогда один рецензент не поймает все "баги". Вот их поиск на Фортоведе принес дополнительные плоды и речь идет о той самой статье по Севастополе, которая, на мой взгляд, вообще была излишней
http://fortoved.ru/forum/index.php?t=msg&th=709&start=20&rid=0&S=1a22db2931efd6f6f5c38f448e4e95a7
Re: Цитадель 16 [сообщение #11838 ответ на 11542 ]
вт, 10 ноября 2009 23:12
Заинтересовали фотографии из статьи Амирханова. Добрая часть подписей не соответствует действительности. Уже упоминалась фотография 12 батареи, которая на самом деле 10.
Страница 6. Фотография с подписью "Затопленный у входа в Севастопольскую бухту русский корабль. Ориентировочно конец 1850гг." На фотографии изображен муляж-декорация из фильма Ханжонкова о Севасавстополе. В 1911 году на студии Ханжонкова был снят фильм «Оборона Севастополя» о событиях Крымской войны 1853-1856 годов.
Страница 10. Продолжение временных искажений."Южная бухта.Фотография сделанная с воздушного шара. НАЧАЛО ХIX века".
Страница 13. Георгиевский собор с некоторых пор на Херсонесе. Да и полностью непонятные знаки припинания в подписи, перенесшие ракетный катер в 1910 год.
-
На Фортоведе продолжен разговор о терминологии, в плане откликов на соответствующую статью Л.И. Амирханова.
http://fortoved.ru/forum/index.php?t=msg&th=709&start=20&rid=0&S=1a22db2931efd6f6f5c38f448e4e95a7
Приводить ее тут нет особой нужны, с доводами большинства участников обсуждения согласиться каждый разумный человек, однако два замечания стоитздесь привести.
Пользователь miall дал, на мой взгляд очень верную психологическую оценку ситуации:
"Складывается впечатление, что и автор, и издатель в какой-то степени кокетничают, когда пишут и публикуют статьи в подобном "стиле". Как бы "назло врагам" и критикам, что-ли..."
Я бы здесь высказался немного резче и и определеннее, а также слегка бы "развел" позиции автора и издателя.
Человеку, как любому другому животному, свойственно самоутверждаться, причем животное часто самоутверждается, путем нанесения меток на пути своего перемещения. Человек, у которого гипертрофированы животные инстинкты, тоже склонен самоутверждаться подобным образом, когда специально гадит в подъезде или на тротуаре. Обсуждаемое поведение автора - сродни подобному хулиганству животной природы. Правда в человеческом обществе за такое поведение все же наказывают, а его последствия ликвидируются дворниками и уборщицами. И если этого не происходит, то в обществе и происходит губительная разруха. Вот с этой "разрухой" в Цитадели мы и стараемся по мере сил и возможностей бороться.
Что же касается издателя, то на мой взгляд, он все же не склонен к подобному откровенному "хулиганству" животного типа. Просто он по слабости характера не может, ни остановить хулиганские выходки (а иначе оценить значительную часть творчества В.Ф. Ткаченко я не могу), ни ликвидировать их последствия. И свое отсутствие редакторской воли он и пытается оправдать написанием подобных терминологических и иных комментариев. До известной степени я даже сочувствую Леониду Ильясовичу, но читателям от этого не легче, как было не легче жителям Российской империи переносить попустительство Гришке Распутину со стороны несчастно императора Николая II и его последствия.
И еще один комментарий с Фортоведа, заслуживающий особого внимания:
"Re: Цитадель 16 [сообщение #11872 ответ на 11855 ] ср, 11 ноября 2009 17:33
ПаВлиН
При этом, совершенно очевидно, что один из этих вариантов - ошибочный.
Модераторское:
Переход на личности удален
Совершенно не собираюсь вступать в очередной раз в этот бесплодный спор. Но все-таки. Какова аргументация данного безапелляционного утверждения?
[Обновления: ср, 11 ноября 2009 21:33] от Модератора"
К великому сожалению могу заметить, что позиция одного из основателей печально известной "группы поддержки" в отношении творчества В.Ф. Ткаченко осталась неизменной - коллега склонен любой ценой поддерживать всяческую чепуху, публикуемую В.Ф.Т. Могу только в очередной раз заметить, что такая позиция не достойна серьезного исследователя и в научных кругах подобные вещи пользуются заслуженным неуважением.
Замечу, что коллега остался в явном меньшинстве даже среди питерских товарищей, и это обстоятельство все же радует - что-то меняется и в лучшую сторону в нашем несовершенном мире...
-
Дискуссия про сквознИки и сквознЯки на Фортоведе приобрела совершенно феерический характер, комментировать ее ход нет нужды.
Но вот сообщение колееги bell'а заслуживает внимания, как пример того, что один рецензент никогда не найдет все огрехи (особенно если их много) и рецензирование несколькими независимыми рецензентами (как это и практикуется в серьезных научных изданиях) имеет очень большой смысл. Замечу только, что с замечанием, т.е. указанием на пропущенную мною ошибку, я вполне согласен - http://fortoved.ru/forum/index.php?t=msg&th=709&start=50&rid=0&S=2af29ee761944182658896b238412d15.
Вот цитата:
"Re: Про сквозняки и сквозники [сообщение #12272 ответ на 12232 ]
пн, 16 ноября 2009 21:22
bell
Да,миленько получилось про сквознИ?Яки.
Но я по статье Ткаченко о Нарвской позиции. Про первую часть я говорить ничего не хочу - забанят нафиг :(
Подожду обещанную книгу.
Но вот что меня мучает темными осенними балтийскими ночными вахтами - почему автор пишет (стр.152,пр.стлб,верх), что 212 батарея была перестроена в 1933 году - типа Кургальский одевается в бетон или бетонный Кургальский?
Может я что пропустил,и так оно и было?"
-
Любопытный финал обсуждения сквознЯков и сковзников на фортоведе:
http://fortoved.ru/forum/index.php?t=msg&th=709&start=70&rid=0&S=f0418fd2c22b5d4dccbe89d71f0046ec
Re: Цитадель 16 [сообщение #12450 ответ на 10543 ] вс, 22 ноября 2009 15:10
bereg
Однажды написанному В.Ф.Ткаченко, задним числом придаются толкования, которых автору «нового написания» и не снилось. Языковых исследований Ткаченко не производил, в словари не лез, а вспоминал, будто что-то видел в документах.
В оценке применения военных терминов вся профильная литература оказывается ничего не стоит – таков главный итог языковых потуг, или холивара, как это здесь названо. Надеюсь, мое обращение на данный факт не является оффтопом.
К счастью, последователей лингвистических безобразий немного.
Но я преклоняюсь перед величием разведенного одним человеком флуда.
Модераторское [сообщение #12474 ответ на 12450 ] пн, 23 ноября 2009 13:30
Александр Павлов
bereg писал(а) вс, 22 ноября 2009 15:10
... Надеюсь, мое обращение на данный факт не является оффтопом.
МОДЕРАТОРСКОЕ:
Оффтопом не является, а вот по части перехода на личности ... смотрю и думаю - еще на грани, иди уже за гранью?
Настоятельная просьба не заставлять модераторов задумываться над такими вопросами.
[Обновления: пн, 23 ноября 2009 13:30]
------------------------------
С уважением,
Александр
Re: Модераторское [сообщение #12475 ответ на 12474 ] пн, 23 ноября 2009 14:40
ПаВлиН
***
Сообщение удалено модератором как оффтоп и переход на личности. При повторении последует бан. Тема для обсуждения - "Цитадель №16" и только.
Я так понял, одмин в затруднении, как классифицировать сообщение тов. bereg. Вот я и предложил свою версию
МОДЕРАТОРСКОЕ:
За неумение пользоваться кнопочкой "Известить модератора", подпадающее под обсуждение модерации, участнику ПаВлиН ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Предлагается внести изменения в Правила:
1. Запрет холиваров (темы широкоизвестны)
2. Запрет троллинга
[Обновления: пн, 23 ноября 2009 16:28] от Модератора
Преклоняюсь перед изобретательностью пользователя ПаВлиН:
Сперва самому инициировать заливание нормального обсуждения пустопорожней говорильней, а потом говорить о запрете "холивара", т.е. пустой говорильни, причем запретить тематически, т.е. запретить всю критику "творчества" ВФТ, объявив ее "холиваром" априори.
Снимаю шляпу перед такой "последовательностью" в своих словах и поступках!
-
К вопросу о безудержном и некритическом восхвалении С.И. Кабановым кривоствольных пулеметных установок БУК-1, используемых в береговой обороне ВМБ Порккала-Удд. Вот воспоминания человека, служившего в УРах пулеметчиком и имевшего большую практику работы с этими и другими системами вооружений УРов:
"Я сам служил в подобном УРе срочную 1986-1988 гг. Дело было в Армении,на границе с Турцией. Стояли у нас на вооружении БУКи-1,"Максимы" и кроме всего прочего башни от танка Т-34 с пушкой 85 мм. В конце 1986 г. я сам ездил во Львов за башнями от Т-64 с пушкой 115мм для их замены. Как мы их везли - это отдельный прикол...А по поводу БУКов, насколько я помню, скорострельность у них была низкой, ствол быстро нагревался и менять его - замудохаешся... А вот "Максим" - это сказка. Патрон 7.62-54, к кожуху через трубку от противогаза подсоедина емкость с 1куб. воды, цинки с лентой в 250 патронов. Утром нажал на гашетку, вечером отпустил, а ему пофиг, только ленты меняй. А вообще-то стрелять в каземате - не самое большое удовольствие, особенно из орудий. Классно было. Дикий грохот, сначала самого выстрела, потом гильза падает на поддон, дальше по желобу скатывается в погреб, и все это металлом об металл. Плюс ко всему слабая вентиляция. Спасали противогазы, где вместо фильтра был ранец с какими-то двумя хим. веществами при смешивании выделявшие кислородную смесь, их хватало на 45 минут. Кроме этого были регенерационные пластины желтого цвета в цинках - положишь такую в воду и с бурлением начинает выделяться кислород. Классно ими было разжигать костер - разломаешь одну, засунешь в дрова, плюнешь посмачнее и горит точно как электросварка. Мы таким образом пни до корней прожигали... Вот такие воспоминания у меня эта фотка вызвала.
Расскажи еще чего-нить. Особо интересто про матчасть и вооружение. Подозревал что Максимы не могут просто так пропасть - и вот пожалуйста 1986-1988 гг. Каких гг. выпуска не помнишь?
trof_d: Каких гг. выпуска не помнишь?
Самый старый, который я помню, был 1918 г., а в основном это были стволы начала-середины 30-х гг. Для обучения и стрельб использовались 3 ствола на родных станках,только без щитка, конечно.Мелкие неполадки устранялись в местной оружейке, был у нас оружейник один, Хасан из Узбекистана - мастер "Золотые Руки", но без пол-литры к нему не подходи... Все, что требовало более серьезного ремонта, отправляли в главный Арсенал округа, г.Тбилиси. Вот там раритетных стволов было полно, включая те, что СССР получил по ленд-лизу в годы ВОВ, и все в прекрасном состоянии. Видел я там винтовки и карабины Мосина, часть из них были с современной оптикой. Из ипортного помню винтовки ВАR-7.62 и Браунинг-0.50 с масляным (если не ошибаюсь) охлаждением ствола. Из нашего помню еше ДШК 40-х гг..,танковый ДТ и РПД-44. Что со всем этим добром стало после распада "Великого и Могучего"? Что касается УРа, в котором я служил, то его вооружение было вполне современным на момент постройки: 1949-1953 гг. Кроме того что я уже описал, были там казематные орудия ЗИФ, а вот нумерацию, пардон, не помню, что-то 47/49/52. Калибры были от 85мм до 122мм. Боеприпасы осколочно-фугасные, бронебойные, куммулятивные. УР подерживал постоянную боеготовность (времяЧ+5мин.) - таки против нас Турция - член NATO и америкосы в 20-30 км от границы, поэтому боеприпасы хранились непосредственно в стеллажах, свободные от защитной смазки, со вставленными взрывателями. Орудие обслуживали двое - командир и наводчик, заряжание производил автомат, как и в танковых башнях, только там еще был радист, он же-стрелок ПКТ-7.62х54. В башнях было не удобно, пацаны постоянно бошками по железу стукались в тесноте. А в казематах получше и народу побольше - радист/телефонист, пушкари, пулеметчики и командир батареи. Кстати, вспомнил важную деталь - Второй номер к пулемету Максим требовался только на стрельбище, а в каземате к станку было присобачено приспособление, исключающее перекос или провис ленты, а в БУКах всегда лежала пара асбестовых рукавиц для смены ствола. Позднее в казематы добавили немного НСВТ-12.7х108 с лентами в цинках по 50 патронов, у них тоже стволы грелись, но далеко не так как у БУКов. Вообше БУКи стояли и в казематах, но чаще их использовали как отдельную огневую точку на не танкоопасных направлениях (горная местность). А все остальное обычно использовалось в комплексе. Если честно, всякие ТТХ мне помнится куда меньше, больше вспоминаются приколы, коих было полно, но это все (если интересно) позднее, а сейчас я пошел баиньки (нельзя заставлять ждать других)".
Источник здесь: http://talks.guns.ru/forummessage/36/68.html
-
От себя замечу, что централизованные системы управления огнем для групп батарей оказались тупиковой ветвью эволюции систем ПУС. Возросшее могущество орудий, увеличение точности их огня, скорости наведения, в принципе, исключило необходимость ведения сосредоточенного огня большими группами крупнокалиберных батарей.
Напомню, что послевоенная система ПУС "Берег-30", реализованная в единственном экземпляре на бывшей 30-й батарее в Севастополе имела возможность подключения аналогичных систем двух соседних батарей - "правой" и "левой". Другое дело, что батареи эти построены так и не были (На 180-мм башенной батарее м. Фиолент была установлена система ПУС "Бурея" несовместимая с "Берегом"). То есть к идее группового управления огнем в начале 1950-х гг. таки вернулись, причем на более современной приборной основе. Другое дело, что сами крупнокалиберные батареи стремительно ушли в прошлое.
-
Это не совсем то, а точнее совсем не то. Групповая стрельба крупнокалиберных батарей не новость и отрабатывалась на практике и намного ранее 50-х годов и в сами 50-е годы. Например, совместная стрельбы железнодорожных 12-дюймовых и 14-дюймовых батарей с разных берегов Уссурийского залива, 12-дюймовой железнодорожной батареи и 180-мм открытой батареи с разных берегов Уссурийского залива и т.д. Ветераны рассказывали об интереснейшей совместной стрельбе крейсера проекта 68-бис с дальнобойной 152-мм артиллерией и Ворошиловской батареи. То, что в Севастополе предполагали взаимодействие с одной или двумя батареями - это совсем не то, о чем речь шла в Первую мировую - организация совместной стрельбы по одной цели чуть ли не десятка батарей. Такая стрельба стала излишней.
-
То, что в Севастополе предполагали взаимодействие с одной или двумя батареями - это совсем не то, о чем речь шла в Первую мировую - организация совместной стрельбы по одной цели чуть ли не десятка батарей.
Стоп! При чем здесь десяток батарей? Групповая схема ПУАО Перепелкина предполагалась не для десятка, а максимум для трех батарей одного калибра. "Полная схема" с ГБД создавалась уже под одну батарею. Послевоенный "Берег-30" - опять возвращение к идее групповой стрельбы (не взаимодействию, а именно групповой стрельбы по одной цели с одним управляющим огнем, при этом батарейный КП (основной, запасной или дополнительный) автоматически выдавал азимут и дистанцию до цели как своему ТАДу, так и аналогичным приборам соседних батарей). Кстати, возможность групповой стрельбы была заложена в то же начало 1950-х и в корабельную систему ПУС "Море" для крейсеров типа "Сталинград", а нереализованный проект "расчлененного" линкора (с одной башней главного калибра) был дальнейшим развитием данной идеи.
-
Да, управление сосредоточенным огнем нескольких батарей и координация стрельбы нескольких батарей, близких по калибру, это разные задачи. В случае совместной стрельбы требовалось как раз гарантированно развести по времени залпы, чтобы не сбивать пристрелку друг друга. Для этого в схему приборов рубки управляющего огнем ввели специальный прибор-звонок 70, отмечающий залп соседней батареи.
-
Кстати, финский цифровой RADAL - это тоже управление сосредоточенным огнем нескольких батарей (судя по приборам в ЦП на Куйвассари - до пяти) по одной цели.