Форум > МЗО
Оборонительные рубежи 1941 года под Ярославлем
vva:
Ярославль готовился к обороне
Вторник, 30 января 2007 (15) | Татьяна ЕГОРОВА | Фото: из фондов музея истории ЯВРЗ | История
65 лет назад, 30 января 1942 года, ярославцы закончили уникальную стройку. Сейчас следов ее почти не осталось, но в историю нашего края она вошла как одна из самых ярких страниц периода Великой Отечественной войны.
Осенью 1941 года враг вплотную придвинулся к Москве. Ярославская область стала прифронтовой. Возникла угроза продвижения гитлеровцев со стороны Калинина в обход Москвы через наши места. Совет труда и обороны принял решение создать на подступах к Ярославлю оборонительный пояс с возведением противопехотных и противотанковых рвов, огневых точек, площадок для орудий и других подобных сооружений.
Пояс состоял из двух рубежей. Северовосточный проходил от деревни Прислонь по восточному берегу Рыбинского водохранилища через ПошехоньеВолодарск, Рыбинск и дальше по левому берегу Волги через Тутаев, Ярославль и Кострому до деревни Серково.
Югозападный рубеж шел по правому берегу Волги от Рыбинского водохранилища через Мышкин, Углич и деревню Гребенево, отходил на юговосток на деревню Львы и через озеро Неро выходил на деревню Горки.
Работа была поручена управлению «Волгострой», возводившему плотину ГЭС под Рыбинском, ярославским строителям и коллективам предприятий области.
Папку с черновой схемой оборонительного кольца, дважды опоясавшего Ярославль, я видела шесть лет назад в действовавшем тогда музее истории треста «Ярстрой». Трест был первой и единственной в 1930 – 1940е годы строительной организацией в Ярославле, созданной для строительства Ярославского резиноасбестового комбината. Несколько раз его переименовывали, к началу возведения оборонительных сооружений он стал называться Особым строительномонтажным управлением № 3 «Моспромстроя» и был подчинен Наркомату обороны. Вместе с солдатами саперных батальонов, рабочими, мобилизованными с других предприятий, населением окрестных сел и деревень он начал грандиозную стройку, растянувшуюся на сотни километров.
По данным первых ярстроевских летописцев Евгения Владимировича Твердова и Александра Абрамовича Башилова, вначале на все про все было 13 бетономешалок, 43 транспортера, один экскаватор и два насоса с приводом. Одновременно получили приказ наладить выпуск бетонных противотанковых надолбов, металлических «ежей», железобетонных колпаков для пулеметных гнезд. Большую часть транспортных средств составляли лошади. Основным инструментом были ломы, кувалды и лопаты, а 70 процентов рабочей силы – женщины.
Таковы архивные данные. А вот свидетельство непосредственной участницы тех событий Екатерины Михайловны ТиунчикАбрамовской с Ярославского вагоноремонтного завода (тогда Урочского ВРЗ). Их записала Вера Викторовна Кузнецова, автор книги по истории завода. «Более ста заводчан были призваны на трудовой фронт. В основном работали в Ростовском районе за озером Неро… Копали противотанковые рвы, вернее убирали из глубоких рвов мерзлые глыбы земли и снега, которые предварительно взрывали солдаты. Ежедневно ходили пешком от деревни, где жили, в поле за десять километров, каждый нес за пазухой кусок замерзшего хлеба. Были плохо одеты и обуты. Но работали с утра до вечера с уверенностью, что делаем нужное для обороны родного края дело… Работая, слышали, как вдали, в стороне Москвы, грохотали орудия. Видели за лесом дым пожаров и наблюдали за летящими бомбить Ярославль немецкими самолетами. Однажды произошел несчастный случай. Машу Алеухину, ей было 20 лет, убило глыбой земли, отлетевшей во время взрыва. Ей она попала в голову, и Маша тут же скончалась… Все время стояли сильные морозы».
Но вернемся к летописцам «Ярстроя». Собранные ими документы много лет хранил в музее истории предприятия ветеран этой организации Александр Теодорович Нянковский. Собирал воспоминания участников тех событий, печатную продукцию военных лет. Однажды он развернул передо мной пожелтевший номер газеты «За Родину» – органа политотдела строительства за 1 января 1942 года. На первой странице обращение с призывом напрячь все силы, чтобы закончить работу быстрее. Под ним – подписи секретаря обкома ВКП(б) А. Ларионова, председателя исполкома облсовета В. Гогосова и начальника строительства В. Журина.
– Самое интересное – последняя подпись, – остановил меня Нянковский. – Журин Владимир Дмитриевич был майором госбезопасности, но упоминать об этом запретила цензура. Обидно. Тем более что по невероятному стечению обстоятельств уже в мирное время я с ним встречался. В Московском инженерностроительном институте имени Куйбышева, где я учился, доктор наук, профессор Владимир Дмитриевич Журин читал гидравлику. Тогда в 1942 году никто, конечно, не знал, что начальник строительства энкавэдешник – из бывших заключенных. Будучи в неволе, он участвовал в строительстве БеломорскоБалтийского канала, вышел на свободу с орденом Ленина, получил право надеть погоны и возглавил строительство сооружений, имеющих принципиальное значение для обороны Москвы. Чего только не случается на свете!
30 января 1942 года задание Государственного комитета обороны по строительству оборонительных сооружений было выполнено. В первый февральский день командование управления оборонительных работ (УОР) рапортовало об этом обкому ВКП(б) и облисполкому. В архиве сохранились данные о том, что было сделано с ноября 1941 года по январь 1942 года.
Только на западном рубеже построено 196,7 км противотанковых препятствий, 1821 огневая точка, 240 команднонаблюдательных пунктов, 1076 землянок, 154 пулеметных дзота, 79 дотов для пушек, 497 железобетонных колпаков для пулеметных гнезд. Особая статья – устройство лесных завалов, их сделали 204. Как во времена нашествия Батыя готовились к народной войне, со стороны возможного прорыва врага устраивали снежные валы, заготавливали колья – их наделали 91 тысячу штук.
Все работы по строительству оборонительных сооружений были приняты с оценками «хорошо» и «отлично». Будущих ярстроевцев наградили тогда Красным знаменем Государственного комитета обороны, а многих его участников – медалью «За оборону Москвы».
Источник:http://www.sevkray.ru/news/example.php?subaction=showfull&id=1170134160&archive=1170133200&&ucat=9&number=10
Юго-западный рубеж
Среда, 18 июля 2007 (126) | Владимир ГРЕЧУХИН | Фото: «СК» | История
В одном из номеров «Северного края» в начале года была опубликована статья Татьяны Егоровой «Ярославль готовился к обороне» о больших трудах наших земляков по строительству укреплений новой оборонительной линии, на которую части Красной армии могли бы опираться в случае большой неудачи на Калининском фронте.
Дальний пояс обороны, состоящий из двух рубежей, шел от Пошехонья до Углича и озера Неро. Два его огромных участка – северо-восточный и юго-западный рубежи строились осенью и зимой 1941 года. Автор публикации отмечает, что это была уникальная военная стройка, но время всесильно, и сейчас следов ее почти не осталось. Верно. Осталась только память. В том числе и у нас, в Мышкине.
…Город географически оказался почти в центре юго-западного рубежа, и здесь развернулись большие и тяжелые работы. Строили заволжские линии обороны и укрепляли сам маленький город. В осенние короткие дни все трудоспособное население выходило на земляные работы – на правом берегу Волги почти беспрерывно копали противотанковые рвы, блиндажи, траншеи иокопы.
Все заволжские деревни были переполнены работниками. На ночь в каждый дом набивалось столько народу, что спали «на каждой тесине пола». Лежали так плотно, что повернуться с боку на бок едва удавалось. Да редко и поворачивались: молодые парнишки, девчонки, женщины так нарабатывались за день, так уставали в борьбе с землей, что, едва поев скудной пищи, валились вповалку хоть как-то отдохнуть.
Рабочая сила была истинно жалкая, «бабья армия» – так их звали. А все работы – крайне тяжелые, постоянная изматывающая борьба с землей, крепко прошитой сосновыми корнями – ведь почти все заволжские линии обороны строились под лесным прикрытием. Только отдельные огневые точки, пулеметные гнезда выносились вперед – на самый берег и на волжские острова.
Трудно представить, сколько земли перевернули и перетаскали тогда женские руки, ведь только основной противотанковый ров шел непрерывной линией по всем танкоопасным участкам – от села Круглицы до деревни Плоски – чуть не двадцать километров, а потом вскоре опять возобновлялся и шел почти до деревни Баскачи, от которой уже недалеким был Углич. Линия обороны строилась в несколько рядов, начинаясь с укреплений на островах, продолжаясь противотанковым рвом, системой дзотов и железобетонных колпаков пулеметных гнезд.
Много выручали саперы со взрывчаткой, но все остальное – вручную. Даже бетонные колпаки катали и устанавливали руками. А уж про траншеи, ходы сообщения и блиндажи нечего и говорить. Блиндажи строили капитальные, в три-четыре наката бревен (они еще существовали даже в начале 60-х годов). Перед огневыми точками широко валили лес, расчищая секторы обстрела. Все это – на правом берегу.
А на левом, западном, самом близком к врагу, единственным узлом обороны должен был стать Мышкин. Городок весь опоясали окопами и рвами (одна из линий и сейчас цела возле больницы имени Д. Л. Соколова). На перекрестках улиц строили доты, собранные из густо насыщенных металлом бетонных «бревен». Заглубленные в землю, они выглядели внушительно. В Мышкине были размещены подразделения зенитчиков-наблюдателей, и из оставшихся в городе пожилых и не очень здоровых мужчин создали истребительный батальон. Всех старших ребят и домохозяек обучили борьбе с зажигательными бом-бами.
И все вовремя. Зенитчики сразу начали свою службу – их отдельный дивизион у Волжского железнодорожного моста сражался с немецкой авиацией каждый день. А воздушные бои с немцами, летевшими громить Рыбинск и Ярославль, проходили то над Мышкином, то над заволжскими лесами. И у советских летчиков уже были первые потери. Два наших самолета разбились возле деревни Лютово, а потом третий «ястребок» рухнул прямо за линиями обороны у деревень Борок и Могилицы. Погиб молодой летчик, принявший свой первый бой…
Один из наших самолетов сумел сделать посадку в самом Мышкине, на берегу у переправы, и пилот был страшно раздосадован: «Эх, бензин кончился! А моя атака была такая красивая!» Старики-переправщики печально улыбались: «Молодое дело… Нашел от чего огорчаться… Слава богу, что жив…»
Мышкинский истребительный батальон тоже начал свою боевую работу, прочесывая леса для блокирования и поимки диверсантов и летчиков сбитых немецких самолетов. Тем временем фронт все близился. Городок, совсем не имеющий никакой серьезной промышленности, бомбили, очевидно, для острастки. («Немец на психику давит…» – шутили мышкинцы). При первой бомбежке враг высыпал «целую полосу» зажигательных бомб, которые особого вреда не причиняли, ударив по дворам и садикам, да, к веселью мышкинцев, поразив… один из туалетов. «По важному стратегическому объекту немец бьет!» – смеялись домохозяйки, показавшие отличную боевую вы-учку, потушив все «зажи-галки».
А вот на оборонительных работах было не до шуток. «Бабья армия» начисто вымоталась, до последней жилочки напрягаясь в тяжкой бесконечной работе. Туда уже бросали всех, в том числе и старых, и нездоровых людей. Так, одной из бригадкомандовала Клава Максимова, инвалид с детства, имевшая тяжелые физические недостатки. Все терпела, работала как могла да еще частушки сочиняла про неизбежный конец фашизма и нашу непременную победу.
В глухом лесу возле Шалимовского болота самые проверенные и надежные люди построили базу для будущего здешнего партизанского отряда и уже завезли на нее все необходимое – от продовольствия до инвентаря. (И все это там сохранялось до послевоенных дней.) Юго-западный рубеж формировался на глазах. Под Москвой положение становилось все грознее, а потому ещe больше суровели и порядки, и люди здесь, в тылу. Каждое утро, кой-чего поев и попив тепленькой водички, еще в потемках брели, подтягивались на рабочие места и с рассветом начинали войну с тяжелой лесной землей. Гремели взрывы, шаркали лопаты, от тяжкого труда болели руки, от тяжких мыслей – сердце. Ведь почти у каждой труженицы были на фронте все мужики ее семьи, а многим уже и похоронки пришли.
И единственный раз просветлели их лица и засияли на глазах уже счастливые слезы, когда им на работу пришла весть о победе под Москвой. «Бабоньки! Погнали наши от Москвы этих сволочей!» Весть катилась от бригады к бригаде, и везде улыбки, счастье и слезы, слезы…
Юго-западный рубеж и вся ярославская линия обороны нашей армии не пригодились. От стен Москвы война тяжкой, кровью пропитанной поступью тихо пошла на Запад. Умолкли взрывы на берегах Волги, стали возвращаться домой измученные непомерной работой труженицы. А вся построенная ими фортификация никуда не девалась, в небытие не ушла. До сих пор как остатки трудов неведомых исполинов тянутся сквозь леса противотанковые рвы, странными ямами открываются рухнувшие блиндажи и сурово смотрят черными амбразурами во многих местах стоящие в лесу железобетонные пулеметные гне-зда.
Встреча с ними – запоминающееся мгновение. Они есть и на волжских островах, и в прибрежных лесочках, и в зеленой глухомани густых ельников. Но где бы ни стоял такой суровый встречный, к нему ведет подзаросшая, но четко видная расширяющаяся просека – сектор обстрела, зона его боевой ответственности.
Железобетонные «бревна» дотов до недавнего времени надежно служили для устройства причальных стенок мышкинской переправы. А в народном музее несут вечное дежурство два выходца с юго-западного рубежа – противотанковый еж и железобетонный колпак. Они здесь для воспоминания о юго-западном рубеже, о готовности нашей страны сражаться до последнего метра своей земли и о непомерных трудах тыловой «бабьей армии».
А с ними рядом – оружие зенитного дивизиона, одного из немногих воинских частей, принявших бой на позициях юго-западного рубежа. Но это отдельная большая тема, память о которой все дальше уходит в былое и звучит все глуше, как раскаты дальнейгрозы…
Источник: http://www.sevkray.ru/news/example.php?subaction=showfull&id=1184735580&archive=1184734800&start_from=&ucat=9&month=10-2007
Владимир Калинин:
Какой еще Совет Труда и Обороны в 1941 году, они совсем что ли нашу историю не знают эти журналюги?
Владимир Калинин:
Хорошее разъяснение вопроса - куда делись ДОТы стратегических рубежей построенных осенью-зимой 1941-1942 гг.:
"Железобетонные «бревна» дотов до недавнего времени надежно служили для устройства причальных стенок мышкинской переправы."
gistory:
Предмостный оборонительный рубеж на станции Волга Некоузского района
http://demetra.yar.ru/oblast/nekouz/65letie_Pobedi/Chydakova_Galina/
а ведь и правда видны зигзаги
http://maps.yandex.ru/-/CZSdM7C
Вадим С.:
да, круто!
Навигация
Перейти к полной версии