Разговор, похоже, вступил в ту стадию, когда стороны высказали все свои аргументы, услышали (или не услышали) друг друга, а дальнейшее хождение по кругу не имеет смысла – на это и время тратить жалко и пользователям нашим это не интересно.
Тем не менее, я хочу завершить его в жанре, который мне так нравится у Владимира Федоровича Ткаченко, а именно, в жанре крепостных рассказов, где он так живо и образно рассказывает о различных забавных случаях из жизни Кронштадтской крепости.
Итак, рассказ из жизни военно-морской крепости Кронштадт:
ВАМ ПОКАЗАЛОСЬ
Военно-морская крепость Кронштадт в конце сороковых–начале 50-х годов прошлого столетия по строгости своих порядков напоминала Кронштадт времен Роберта Николаевича Вирена, и эта чрезмерная строгость не всегда шла на пользу дела.
Моя покойная тетушка, сестра моего отца Вера Ивановна Пленкина была в Кронштадте человеком известным и уважаемым. Всю свою жизнь она отдала служению только одной профессии – медицине, работая фельдшером на скорой помощи, а также по совместительству подрабатывала дежурным фельдшером в вытрезвителе. Была она тогда женщиной молодой, энергичной и весьма острой на язык.
В один прекрасный день ее бригада получила вызов из одной воинской части. Умирал от аппендицита матрос срочной службы, а военной санитарной машины, как на грех не оказалось на месте, почему и вызвали гражданскую машину. Скорая быстро оказалась у проходной воинской части, но тут возникло неожиданное и досадное препятствие. Из проходной выскочил дежурный по КПП мичман и начал говорить, что гражданским машинам сюда заезжать не положено, а позвонить дежурному по части он категорически отказался, говоря, – «Вот не пущу и все, не положено!»
Поскольку дело шло о жизни или смерти человека, тетушка моя, прошептав одними губами ласковое слово – «Мудак!», скомандовала водителю – «Проезжай!», и машина медленно, чтобы не придавить случайно никого из военнослужащих, поехала через всю территорию части к казарме, где умирал матрос. Мичман каким-то образом почувствовал, какое именно слово прошептала Вера Ивановна и с криком «Кто меня мудаком назвал!» побежал за машиной. Машина ехала довольно долго, а совершенно ополоумевший мичман продолжал бежать за машиной и непрерывно на весь Кронштадт орал только одну фразу – «Кто меня мудаком назвал! Кто меня мудаком назвал!...».
Это продолжалось довольно долго, и только когда машина доехала до казармы и остановилась, молодая женщина высунулась из окна и улыбнувшись ответила мичману – «Вам показалось!» Мичман от неожиданности превратился в соляной столб и больше действиям бригады медиков не мешал.
* * *
Так вот, уважаемые коллеги фортоведы, если Вам вдруг почудится, что в Ваш адрес на Руфорте кто-то где-то что-то сказал, то не уподобляйтесь, пожалуйста, тому мичману, мгновенно ставшему героем кронштадтских анекдотов, и не изводите потом километры экранов повторяющимися фразами и мыслями – ВАМ ПОКАЗАЛОСЬ!
