Вообще-то крепости, составляющие укрепрайон, строили в таких местах, которые неприятель не мог обойти - это были узлы дорог, переправы и т.д. Обходы этих мест требовали затрат сил, времени и могли быть пресечены сравнительно небольшими силами полевых войск.
В случае Привислянского края была специфика - реки имели обширные заболоченные поймы и только там, где по природным условиям был удобный и сухой выход к реке строились населенные пункты и наводились переправы. Удерживая эти ключевые пункты с помощью средств долговременной фортификации, т.н. предмостья, можно было контролировать протяженные рубежи, занимая их лишь небольшим количеством войск.
Владение предмостьями было полезно как для обороны, так и для наступления.
Проходы среди болот там, где отсутствовали крупные реки, также представляли собой дефиле, удобные для обороны.
Эти точки надо было контролировать и в зимнее время, поскольку когда ледовый покров таял и болота становились труднопроходимыми, неприятель мог бы попасть в очень скверное положение, оставшись без путей подвоза и переправ.
Варшава, Новогеоргиевск и Зегрж - это классические предмостья. Промежуточные форты между Зегржем и Новогеоргиевском - Дембе и Бениаминов - они тоже были поставлены в районах возможных переправ. А "горжу" укрепрайона предполагали сомкнуть между Зегржем и Варшавой цепочкой отдельных фортов. Это в полной мере сделать не удалось, но там была проведена рокадная дорога и местность была подготовлена к обороне.
Немцы в ПМВ это сразу оценили и укрепили эту бывшую "горжевую" позицию и назвали получившийся плацдарм Brukenkopf Warschau (Брюкенкопф Варшау). Именно на этой позиции были остановлены войска Тухачевского в 1920 году, через нее пришлось пробиваться в августе 1944 года. Наверно зря тыл Варшавского УРа в свое время приспособили к обороне - издержек от этого было больше, чем пользы.
Отсутствие долговременной фортификации в районе таких "узлов" вело к пролитию очень большой крови. Классический пример - это борьба за никому само по себе ненужное местечко Прасныш. Оно сидело на узле шоссейных и грунтовых дорог, проложенных через болота. И проникнуть к Варшаве с севера по кратчайшему пути можно было только там. Военное значение Прасныша понимали, разместив там кавалерийский гарнизон еще в мирное время, но укрепить его не сподобились. И вот когда в зиму 1914-1915 гг. болота замерзли и там стало возможным вести широкомасштабную войну, там началась мясорубка. Город переходил из рук в руки, количество трупов, которое оставляли на улицах противоборствующие стороны многократно превышало численность населения несчастного городка. В конце концов весной 1915 г. немцы признали поражение и отвели войска, чтобы не утонуть в болотах. И только ближе к августу 1914 г. они подтянули огромное количество артиллерии и обрушили на полевые позиции русских ураганный огонь и истребили до 70% русских войск, но оборону прорвать не смогли. Русские войска отошли по приказу, когда было принято решение об оставлении Варшавы и оборона этого проклятого места утратила смысл.
Наличие в Прасныше крепости-заставы по типу Осовца избавило бы русскую армию от ненужного кровопролития, но увы, ее там не рказалось.
Немцы были так напуганы всей этой историей, что в сентябре 1939 г. оставили Прасныш в покое, думая, что там могут быть укрепления и пошли по другому пути, где они были уверены в отстутсвии укреплений - на Млаву. Во что они там влопались - общеизвестно.
По мнению польских историков - только общая некомпетентность польского командования, неадекватно оценивавшего обстановку, позволила организовать более длительную оборону на предмостьях, хотя именно там и удалось задержать на какое-то время неприятеля.
