От авторов

Труд «Инженерные войска в боях за Советскую Родину» разработан коллективом авторов кафедры истории войн и военного искусства Военно-инженерной ордена Ленина Краснознаменной академии имени В. В. Куйбышева под руководством доктора военных наук, профессора генерал-полковника инженерных войск А. Д. Цирлина, им же подготовлены введение и заключение. Главы: 1, 2, 3, 4 и 5-я, часть 6-й, 16, 18, 19-я написаны кандидатом исторических наук, доцентом полковником В. П. Истоминым; часть 6-й, главы: 7, 8, 9, 10, 12, 13, 14, 15 и 17-я — кандидатом военных наук, доцентом полковником П. И. Бирюковым; глава 11-я — кандидатом военных наук, доцентом полковником Е. Н. Федосеевым.

Авторы признательны генерал-полковнику инженерных войск В. К. Харченко, генерал-майору инженерных войск М. Н. Сафронову, полковникам Б. С. Анучкину, С. Ф. Горину, Б. Г. Корушкину за помощь, которую они оказали своим участием в рецензировании и подготовке настоящего труда, и выражают им свою благодарность.

Предисловие

Прошло более двух лет с тех пор, как народы Советского Союза и братских социалистических стран, все передовое человечество торжественно отметили 50-летие Великой Октябрьской социалистической революции и Советских Вооруженных Сил.

Величественны итоги полувековой героической деятельности Коммунистической партии, советского народа по воплощению идей научного коммунизма в жизнь, строительству первого в мире социалистического государства, достижению полной и окончательной победы социализма.

С вершины пятидесятилетия Октябрьской революции отчетливее видна историческая роль Советских Вооруженных Сил в защите завоеваний социализма, их выдающиеся победы, одержанные в вооруженной борьбе с империалистами, которые не раз пытались уничтожить первое в мире социалистическое государство.

Уже с первых дней установления Советской власти в нашей стране свергнутые эксплуататорские классы и иностранные империалисты развернули яростную борьбу против нового общественного строя.

В боях с интервентами и белогвардейцами в огне гражданской войны родилась Рабоче-Крестьянская Красная Армия — армия революции, армия трудящихся. Ее основателем и организатором была Коммунистическая партия во главе с В. И. Лениным. В постановлении Центрального Комитета КПСС «О подготовке к 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина» говорится:

«С именем В. И. Ленина неразрывно связано рождение Советских Вооруженных Сил, их героическая история. Ему принадлежит историческая заслуга в обосновании военной программы пролетарской революции, учения о защите социалистического Отечества. На протяжении всей истории Советского государства наши Вооруженные Силы в борьбе с врагами с честью пронесли свое боевое знамя, отстояли свободу и независимость социалистической Родины, спасли народы мира от фашистского порабощения. Советский народ и его Вооруженные Силы всегда помнят завет Ленина — проявлять бдительность, быть всегда начеку в отношении происков империалистов»{1}.

Личный состав Советской Армии и Военно-Морского Флота, свято выполняя заветы великого Ленина, в обстановке напряженной боевой и политической подготовки встречает 100-летие со дня его рождения.

Советские инженерные войска, являясь составной и неотъемлемой частью нашей армии, так же, как и все Вооруженные Силы Советской страны, прошли славный путь становления и развития. Более чем полувековой путь, пройденный инженерными войсками, это путь беззаветного служения социалистической Родине, доблестного и честного выполнения воинского долга.

В годы гражданской войны вместе со всеми советскими воинами бойцы и командиры инженерных войск самоотверженно защищали молодую Советскую республику от интервентов и белогвардейцев, проявляя в боях с врагами железную стойкость, мужество и отвагу. Свыше 100 красноармейцев и командиров инженерных частей в эти годы были награждены орденом Красного Знамени.

Образцы воинской доблести и беззаветной преданности социалистической Родине показали воины инженерных частей и подразделений в боевых действиях Советских Вооруженных Сил у озера Хасан, на реке Халхин-Гол, на Карельском перешейке в Карелии и на Крайнем Севере в 1939-1940 гг.

Большой вклад внесли инженерные войска в дело разгрома фашистских захватчиков. В первые месяцы Великой Отечественной войны, когда Красная Армия вынуждена была отступать под натиском превосходящих сил немецко-фашистских войск, вероломно напавших на нашу Родину, и в трудные дни обороны летом и осенью 1941 г. саперы возводили оборонительные рубежи, создавали заграждения и разрушения на пути прорывающихся танковых группировок противника, наносили врагу урон в живой силе и технике. [6]

В период победоносного наступления Советских Вооруженных Сил саперы, минеры, понтонеры, военные строители шли плечом к плечу с пехотинцами, танкистами, артиллеристами: они помогали им штурмовать вражеские позиции, прокладывали пути, оборудовали переправы, строили мосты, помогали войскам преодолевать минные поля и другие заграждения противника, помогали закреплять завоеванные рубежи, строили аэродромы.

Участникам гражданской и Великой Отечественной войн, особенно тем, кому по долгу службы приходилось планировать большое количество боевых операций, обеспечивать претворение этих планов в жизнь на полях сражений, ярко виден тот огромный вклад, который внесли наши инженерные войска в общее дело разгрома ненавистного врага, понятна возросшая роль их в современной войне. Без преувеличения можно сказать, что от выполнения задач инженерного обеспечения, от боевой деятельности инженерных частей и соединений во многом зависел успех проведенных операций.

За мужество и героизм, проявленные в боях с врагом на фронтах Великой Отечественной войны, 642 воина инженерных войск удостоены звания Героя Советского Союза, 266 саперов и понтонеров отмечены орденом Славы всех трех степеней. Сотни тысяч воинов награждены орденами и медалями. 6 инженерных бригад, 190 отдельных инженерных, саперных и понтонных батальонов, 5 отдельных рот удостоены звания гвардейских. За период Великой Отечественной войны было произведено 773 награждения орденами инженерных, саперных и понтонных частей и соединений, многие из них удостоены почетных наименований.

В жестоких боях за власть Советов сложились и окрепли славные боевые традиции инженерных частей — героизм, самоотверженность, беззаветная преданность Родине, доблестное выполнение воинского долга, — на которых воспитывались, воспитываются и будут воспитываться поколения молодых воинов. Советские воины восприняли и впитали в себя также передовые военные традиции русского народа и других народов нашей страны, инженерных войск русской армии.

Наши инженерные части прославили себя не только боевыми подвигами, но и трудовыми делами по восстановлению народного хозяйства после гражданской и Великой Отечественной войн — на строительстве мостов, восстановлении дорог, в борьбе со стихийными бедствиями. Подлинный героизм проявили воины, разминируя после войны территории, на которых проходили боевые действия, помогая народу восстанавливать разрушенные города и села.

Многовековой военный опыт, в том числе и опыт второй мировой войны, показывает, что с появлением, внедрением и дальнейшим развитием новых средств вооруженной борьбы, [7] особенно с созданием многомиллионных армий, оснащенных этими средствами, роль инженерных войск в бою, операции и войне в целом возрастала, объем работ по инженерному обеспечению боевых действий войск увеличивался, а способы их выполнения усложнялись. Это в свою очередь вызывало количественный рост инженерных войск, их техническое перевооружение и организационное совершенствование, а также дальнейшее развитие принципов боевого применения.

После победоносного завершения Великой Отечественной войны советские инженерные войска, как и все Вооруженные Силы, поднялись на более высокую ступень. В настоящее время в связи с появлением и внедрением в Вооруженные Силы ракетно-ядерного оружия и дальнейшим совершенствованием обычных средств вооружения роль военно-инженерного дела и инженерных войск возросла. Благодаря заботам Коммунистической партии и советского народа об укреплении мощи наших Вооруженных Сил инженерные войска оснащены новейшей техникой. Новое инженерное вооружение позволяет механизировать военно-инженерные работы и значительно повысить возможности инженерных войск, что особенно важно в условиях современного боя и операции.

Боевой опыт, полученный инженерными войсками за 50 лет их существования, особенно в Великой Отечественной войне, опыт их организационного строительства и технического оснащения имеет большое практическое значение. Он является базой, на основе которой в современных условиях, с учетом изменения характера боевых действий и вооружения войск, совершенствуются их организационные формы, оснащение и вооружение.

Этот опыт имеет огромное значение для успешного выполнения стоящих перед инженерными войсками боевых задач, дальнейшего творческого развития военно-инженерного искусства, подготовки высокообразованных офицеров. Он помогает воспитывать личный состав инженерных войск в духе советского патриотизма, ненависти к врагам и непреклонной воли к победе. На славных боевых традициях Вооруженных Сил СССР воспитывается у молодых воинов чувство советской военной гордости, вера в свое оружие, любовь к своему роду войск.

«Воспитание комсомола, молодежи на революционных, трудовых и боевых традициях советского народа, Коммунистической партии — одна из важнейших задач»{2}, — отмечается в резолюции XXIII съезда Коммунистической партии Советского Союза по Отчетному докладу Центрального Комитета КПСС. [8]

Предлагаемая вниманию читателей книга разработана на широкой документальной базе. В ней на основе марксистско-ленинской методологии и новейших достижений советской военно-исторической науки последовательно рассмотрен процесс зарождения советских инженерных войск, основных этапов их развития, технического оснащения и боевого применения в 1918-1968 гг. Наиболее подробно в труде освещается боевая и обеспечивающая деятельность инженерных войск, особенно в важнейших событиях Великой Отечественной войны.

На страницах книги ярко показана организующая и руководящая роль Коммунистической партии, В. И. Ленина в создании, становлении и развитии инженерных войск, их техническом оснащении.

Настоящий военно-исторический очерк может служить хорошим пособием для слушателей военных академий и курсантов военных училищ при изучении истории военного искусства, а также в пропаганде боевых традиций среди личного состава инженерных частей и подразделений нашей армии. Он может также оказать помощь организациям ДОСААФ, высшим и средним учебным заведениям страны в деле военно-патриотического воспитания советской молодежи, в подготовке ее к службе в Вооруженных Силах в соответствии с новым Законом СССР о всеобщей воинской обязанности, принятым третьей сессией Верховного Совета СССР седьмого созыва 12 октября 1967 г.

С большим интересом эта книга будет прочитана офицерами и генералами инженерных войск, находящимися на службе, ветеранами гражданской и Великой Отечественной войн, ушедшими в запас и отставку. Много ценного и поучительного в ней найдут генералы, офицеры, сержантский и рядовой состав всех родов войск и видов Вооруженных Сил, изучающие историю советского военного искусства.

Нет сомнения в том, что публикуемый труд окажет помощь частям и подразделениям инженерных войск в идейно-политическом воспитании личного состава и тем самым будет способствовать претворению в жизнь решений XXIII съезда и последующих Пленумов ЦК Коммунистической партии Советского Союза по идеологическим вопросам.

Маршал Советского Союза
М. В. Захаров

Введение

Завершение разработки и издание настоящего труда совпало с датами всемирно исторического значения — 50-летием Великой Октябрьской социалистической революции и Советских Вооруженных Сил, 100-летием со дня. рождения Владимира Ильича Ленина.

В тезисах Центрального Комитета КПСС «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции» выражаются чувства глубокого уважения и признательности борцам за победу революции, за победу социализма. В них говорится:

«Советские люди выражают чувства глубокого уважения и благодарности борцам за победу революции, за победу социализма. Для нашего народа всегда будет священна память большевиков-ленинцев, героев социалистической революции, гражданской и Великой Отечественной войн. Никогда не будут забыты мужественные строители первых пятилеток, создавшие новые заводы, колхозы, совхозы, — все те, кто своим трудом строил социализм, укреплял могущество первого в мире социалистического государства. Их подвиг неизменно служит великому делу революционного преобразования мира»{3}.

В борьбе за свержение власти помещиков и капиталистов в нашей стране, в борьбе за победу социалистической революции вместе с рабочим классом и крестьянством активно выступили солдаты и матросы. 7 ноября (25 октября) 1917 г. в результате [10] вооруженного восстания рабочих и крестьян, солдат и матросов во главе с большевистской партией, под руководством великого Ленина в России победила социалистическая революция.

Отдавая должное борцам революции, необходимо рассказать читателям о том, какое участие в революционном движении приняли солдаты инженерных войск русской армии, так как инженерные войска нашей Советской Армии являются и будут являться достойными наследниками и продолжателями революционных, боевых и трудовых традиций нашего народа.

Коммунистическая партия вопросу привлечения войск на сторону пролетариата уделяла исключительное внимание, так как это для успеха революции имело решающее значение. С одной стороны, нужно было поколебать и разложить главную опору царского самодержавия, какой была старая армия, с другой — создать революционную армию, на которую могло бы опереться революционное правительство.

Классовый состав войск самым непосредственным образом отражался на их действиях в период революции. Солдаты-рабочие были наиболее революционным элементом в армии.

В докладе о революции 1905 г., прочитанном 9 (22) января 1917 г., В. И. Ленин говорил:

«Характерно, что вождей движения давали те элементы военного флота и армии, которые рекрутировались главным образом из среды промышленных рабочих и для которых требовалась наибольшая техническая подготовка, например, саперы»{4}.

История трех революций подтвердила эти слова В. И. Ленина.

Солдаты инженерных частей, укомплектованных главным образом из слоев промышленного пролетариата, принимали активное участие как в революции 1905 г., так и в Февральской и Октябрьской революциях 1917 г.

Из наиболее крупных революционных выступлений солдат инженерных частей в революции 1905 г. можно отметить следующие.

Кронштадтское восстание 26-27 октября 1905 г., когда возмущенные лживым царским манифестом 17 октября части Кронштадтского гарнизона — в том числе солдаты саперной роты, инженерной технической команды, минной роты — поднялись против царизма.

Восстание солдат некоторых частей Петербурга, и среди них солдат военно-электротехнической школы в ноябре 1905 г., было первым открытым выступлением солдат столичного гарнизона против царизма, в ходе которого были выдвинуты революционные требования.

Список требований восставших солдат В. И. Ленин характеризовал так: [11]

«Какой замечательный документ этот список требований! Как ясно показывает он, что армия рабская превращается в армию революционную. И какая сила удержит теперь распространение подобных требований во всем флоте и во всей армии?»{5}.

144 солдата электротехнической роты по приказу царского правительства были арестованы и брошены в Петропавловскую крепость. История крепости в течение восьмидесяти лет после восстания декабристов не знала одновременного заключения такой массы узников{6}.

Наиболее ярким примером массового и единодушного выступления инженерных частей в период первой русской резолюции является восстание 3-й саперной бригады в Киеве, которое происходило 18 ноября 1905 г.; одним из руководителей этого восстания был большевик Ф. Н. Петров{7}. Особенно революционно настроенными были инженерные части: 7-й и 14-й саперные, 4-й и 5-й понтонные батальоны.

Одним из активных участников киевского вооруженного восстания саперов был офицер инженерных войск русской армии подпоручик Борис Петрович Жадановский. За участие в этом восстании царское самодержавие приговорило его к смертной казни, которая была заменена бессрочной каторгой. Пройдя через ужасы и мучения Смоленской, Шлиссельбургской, Орловской, Херсонской каторжных тюрем, он остался стойким революционером. В 1917 г. Б. П. Жадановский был освобожден восставшим народом, в ноябре того же года стал членом Коммунистической партии; защищая завоевания социалистической революции, погиб смертью храбрых в бою с белогвардейцами в Крыму в 1918 г. В 1919 г. одна из улиц в Ялте и одна из улиц Киева были названы именем Б. П. Жадановского{8}.

11 ноября 1905 г. по инициативе матросов началось восстание в Севастополе, которое под руководством Севастопольской большевистской организации приняло чрезвычайно широкий размах. Восстали моряки Черноморского флота во главе с лейтенантом П. П. Шмидтом, матросы флотской дивизии и некоторые другие армейские части. Саперы крепостной роты в полном составе присоединились к восставшим. Когда восстание было подавлено, за участие в нем наряду с другими солдатами и матросами было отдано под суд 127 солдат Севастопольской крепостной саперной роты.

В период Московского декабрьского вооруженного восстания 1905 г. пошло на подъем революционное движение и в войсках Московского гарнизона, особенно в саперных частях. [12]

Последним крупным вооруженным выступлением в частях армии и флота в годы первой русской революции явилось восстание солдат и матросов 16-17 октября 1907 г. во Владивостоке, начатое по инициативе солдат минного батальона. Восстание было подавлено, а восставшие предстали перед военно-окружным судом. В первую группу обвиняемых были включены солдаты крепостного минного батальона. 20 минеров были расстреляны, 34 — отправлены на каторгу, 88 — в арестантские отделения, 53 — в дисциплинарные батальоны.

Февральская революция 1917 г. смела царское самодержавие, однако буржуазия, пришедшая к власти, не хотела и не могла удовлетворить насущных нужд рабочих и крестьян. Лишь завоевание пролетариатом политической власти могло обеспечить решение коренных общественных проблем. Жизненные интересы, глубокое беспокойство за судьбы страны побуждали трудящиеся массы к революционным переменам. Социалистическая революция стала непосредственной практической задачей.

Вместе с рабочим классом и крестьянством в Февральской революции выступили и солдаты — прежде всего Петроградского гарнизона. Среди восставших были и инженерные части.

«В восстании солдат отразилась вековая ненависть крестьянства к своим угнетателям. Все, что за многие годы накипело на сердце многострадального русского крестьянина — голод, нужда, безземелье, безмерные тяготы войны — теперь прорвалось наружу подобно урагану. Полк за полком присоединялся к рабочим»{9}.

Сразу же после Февральской буржуазно-демократической революции в ряде крупных городов были созданы большевистские военные организации. В марте 1917 г. Петербургский комитет партии большевиков организовал Военную комиссию во главе с Н. И. Подвойским для ведения партийной работы среди войск гарнизона. От гвардейского саперного батальона в комиссию вошел Н. К. Беляков. Военная комиссия при Петербургском комитете партии немедленно приступила к организации партийных ячеек во всех воинских частях, в том числе и инженерных.

Партийные ячейки создавались в воинских частях многих гарнизонов. В «Адресной книге ЦК РСДРП (б)» имеется 800 адресов. Около 100 из них принадлежат военным партийным организациям, находившимся в тылу и на фронте к началу пролетарской революции, в том числе 11 — в частях инженерных войск. Среди них гвардейский саперный полк, 45-й саперный батальон, 7-й понтонный батальон, 14-й инженерный полк, 50-й саперный батальон, 10-й инженерный [13] полк, саперная команда 45-го Сибирского стрелкового полка, инженерная рота 56-й пехотной дивизии и др.{10}.

Участие инженерных частей в революционном движении в период между Февральской и Октябрьской революциями протекало в различных формах.

Так, в июльской демонстрации трудящихся Петрограда (4 июля) участвовали и солдаты инженерных частей Петроградского гранизона — 6-го запасного саперного батальона, запасного моторно-понтонного батальона, гвардейского саперного полка и др.

Многие инженерные части активно выступали в поддержку большевистской печати, нередко с этой целью собирали средства. В отдельных инженерных частях солдаты требовали ознакомления с политическими вопросами, например, в 25-й отдельной телеграфной роте.

Солдаты инженерных частей, особенно столичного гарнизона активно выступили против Государственного совещания (август 1917 г.), против введенной накануне совещания смертной казни на фронте и в тылу, против заговора Корнилова. В инженерных частях Петрограда состоялись бурные митинги. Солдаты в своих резолюциях требовали ареста всех заговорщиков и обещали приложить все усилия к подавлению мятежа, затеянного контрреволюционными силами во главе с генералом Корниловым.

После разгрома корниловского мятежа большевистская партия развернула борьбу за подготовку к победоносному восстанию.

В многочисленном Петроградском гарнизоне инженерных частей было немного — всего 5-6 (6-й запасный саперный батальон, гвардии саперный батальон, электротехнический и моторно-понтонный батальоны, не считая учебных заведений), но их роль в революции была значительной.

Одной из первых инженерных частей, выступивших на защиту Октября, был 6-й запасный саперный батальон.

В обращении Военно-революционного комитета Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, опубликованном накануне свержения Временного правительства — 24 октября 1917 г., приведен список полковых частей Петрограда, в которые были назначены комиссары Военно-революционного комитета, среди них указаны 6-й запасный саперный батальон, запасный электротехнический батальон и Николаевское инженерное училище. В частности, в 6-й запасный саперный батальон комиссаром был назначен А. К. Беляков, он же и комиссар при Варшавском вокзале.

1-я рота 6-го запасного батальона была наиболее революционной, ее еще в дни Февральской революции называли [14] большевистской. Командовал ротой подпоручик П. А. Ермолаев, ныне генерал-майор инженерных войск в отставке. На нее была возложена задача занять Николаевский вокзал, что и было выполнено в ночь на 24 октября. Утром 25 октября эта же рота по заданию ревкома выступила на охрану Смольного и выполнила свои обязанности с честью, пробыв в охране Смольного во время II Всероссийского съезда Советов двое суток. Отряды 6-го запасного саперного батальона несли также охрану других важных объектов.

Когда вести об обострившейся борьбе за власть Советов в Москве дошли до Петрограда, передовая часть саперов 6-го запасного саперного батальона решила выступить на помощь москвичам. Батальонный комитет организовал революционный отряд добровольцев-саперов в количестве 53 человек, который вместе с красногвардейцами выехал в Москву. В составе отряда добровольцев был и командир взвода этого батальона ныне генерал-майор танковых войск в отставке А. А. Игнатьев. За выполнение поставленной задачи добровольцы-саперы были награждены — «каждый получил по револьверу, по паре сапог, а весь батальон в целом — благодарственную грамоту от имени Московского Совета»{11}.

Активное участие в Октябрьской революции принимал и гвардии саперный батальон. Утром 25 октября по требованию Военно-революционного комитета батальон выслал отряд в 50 человек для охраны продовольственного склада на Михайловской улице, другой отряд в это время нес охрану Центральной электрической станции, а также станций городских железных дорог. Кроме того, батальон оказывал помощь представителям Военно-революционного комитета на местах. Так, по просьбе комиссара Балтийского вокзала были высланы на вокзал 8 телеграфистов для связи с военными отрядами, действующими против Керенского. Подобные примеры можно привести и по другим инженерным частям гарнизона.

В Москве так же, как и в Петрограде, инженерные части были в числе активных участников восстания.

Под руководством большевиков в Замоскворецком районе было организовано изготовление ручных гранат. Инструкторами в этом деле являлись саперы воинских частей Москвы.

Деятельное участие в восстании принимали солдаты 1-го запасного телеграфно-прожекторного полка. Вместе с солдатами 2-й запасной автороты и красногвардейцами солдаты телеграфно-прожекторного полка брали штурмом Московскую телефонную станцию. Полк выделял отряды для разоружения Варшавского суворовского кадетского корпуса, [15] для охраны порядка в районе, налаживал связь в отдельных районах, доставлял восставшим броневые автомобили, прожекторы, берданочные патроны, винтовки, револьверы. Действия полка заслуженно получили высокую оценку Совета рабочих и солдатских депутатов Благуше-Лефортовского района.

На помощь восставшим в Москву прибыли из Старицы 350 саперов революционного 5-го саперного полка, принявшие участие в борьбе при освобождении центра Москвы. В ночь на 3 ноября был освобожден от контрреволюционеров Кремль. Восстание в Москве окончилось полной победой трудящихся.

Вскоре после свержения Временного правительства Советская власть была установлена в Петроградской, Московской и других губерниях Центральной России, а также на Урале, в Поволжье, Сибири, на Дальнем Востоке, на Дону и Кубани, в Закавказье, в Белоруссии — повсюду революционные рабочие и крестьяне были поддержаны солдатскими массами.

Таким образом, на опыте трех революций видно, что вместе с боевыми революционными силами за установление и упрочение Советской власти самоотверженно сражались под руководством партии большевиков и воины инженерных войск. Лучшая революционная часть солдат и офицеров инженерных войск русской армии стала костяком для формирования инженерных частей Красной Армии, носителем революционных традиций.

Более чем за 50-летний период своей истории советские инженерные войска, как и все Вооруженные Силы СССР, сохранив и приумножив революционные традиции, прошли славный боевой путь. С беззаветной преданностью они сражались в боях за социалистическую Родину и под руководством Коммунистической партии превратились в современные войска, готовые выполнить любые поставленные перед ними задачи.

За послевоенные годы в нашей стране издан ряд книг, освещающих отдельные стороны или периоды из истории советских инженерных войск, их боевой деятельности. Тем не менее специального труда, в котором бы последовательно и систематически были изложены основные этапы их развития, организационного строительства, технического оснащения и боевого применения за все годы их истории еще нет, а потребность в нем назрела.

Книга «Инженерные войска в боях за Советскую Родину», предлагаемая читателю, является первой попыткой обобщения и систематизации богатой событиями и фактами истории инженерных войск, их ратных подвигов. [16]

В двух главах первой части труда излагается процесс зарождения, развития, технического оснащения и боевого применения инженерных войск Красной Армии за период от их создания до начала Великой Отечественной войны; в пятнадцати главах второй части освещаются вопросы боевой деятельности, организационного укрепления и перевооружения в годы Великой Отечественной войны; две главы третьей части посвящены развитию инженерных войск Советской Армии в послевоенный период.

Авторский коллектив не может претендовать на полноту изложения всего комплекса вопросов темы и обращается к читателям с просьбой прислать свои замечания и предложения, которые будут учтены при дальнейшей работе над книгой. [17]

Глава вторая.
Возмужание (1921-1941 гг.)

Отразив нападение империалистов на нашу страну, окончив гражданскую войну, советский народ перешел к мирному строительству.

Вместе с тем нужно было перевести на мирное положение армию и реорганизовать ее. [42] Партия руководствовалась указаниями В. И. Ленина о том, чтобы, сократив армию, сохранить такое основное ядро ее, которое позволило бы в случае нужды развернуть необходимые вооруженные силы{53}.

Вопрос о характере строительства Красной Армии и Красного Флота обсуждался на X, XI и XIII съездах партии, которые приняли решения, направленные на дальнейшее укрепление Вооруженных Сил. Эти вопросы не раз обсуждались также на Пленумах ЦК партии.

Первым мероприятием в строительстве Советских Вооруженных Сил после окончания гражданской войны было проведение демобилизации в Красной Армии и переход ее на мирное положение, которые и были осуществлены в 1921-1924 гг. Одновременно с демобилизацией производилась и реорганизация армии. Приказ о демобилизации был отдан 11 декабря 1920 г., а к 1 октября 1924 г. Красная Армия, имевшая к началу демобилизации 5,5 млн. человек, была доведена до штата мирного времени с численным составом 562 тыс. человек{54}.

После окончания гражданской войны в инженерных войсках также была проведена демобилизация значительной части личного состава и инженерные части переведены на мирное положение. На 1 октября 1924 г. численность инженерных войск и органов военной инженерной службы (без военно-строительных частей и войсковых саперов) составила 10014 человек{55}, или около 2 процентов общей численности РККА.

Военно-полевые строительства с переходом армии на мирное положение остались в системе военного ведомства, но были переключены в основ-ном на восстановление народного хозяйства.

Реорганизация инженерных войск началась снизу, с бригадных и дивизионных частей. К 1 января 1921 г. инженерные батальоны стрелковых дивизий были расформированы; вместо них создавались отдельные инженерные роты — саперные и дорожно-мостовые, причем в дивизии их было, как правило, по две, не считая отдельных бригадных саперных рот.

Приказом Революционного Военного Совета Республики № 424/61 от 18 февраля 1921 г. было реорганизовано Военно-инженерное ведомство. Этим приказом предусматривалось; [43]

«Сосредоточить заведывание всеми вопросами военно-инженерного дела в ведении Главного военно-инженерного управления, подчинив его по вопросам оперативно-строевым непосредственно главнокомандующему всеми Вооруженными Силами Республики, а по вопросу снабжения — главному начальнику снабжения»{56}.

Инспекция инженеров в связи с этим расформировывалась.

К 1 апреля в Главном военно-инженерном управлении и к 15 апреля на местах реорганизация в соответствии с приказом РВСР была закончена.

В военных округах военно-инженерными вопросами ведал начальник инженеров, которому было подчинено специальное управление. Это управление состояло из отделов: фортификационно-строительного, ведавшего инженерной подготовкой округа к обороне (во внутренних округах этого отдела не было); строевого, ведавшего боевой подготовкой инженерно-технических войск; квартирного, инженерно-технического и инженерного снабжения. Начальник инженеров подчинялся командующему войсками округа и работал в тесном контакте с Управлением начальника снабжения округа по вопросам инженерного снабжения.

Штат Главного военно-инженерного управления РККА (ГВИУ) был введен в действие 1 августа 1921 г. приказом Революционного Военного Совета Республики № 1529 от 16 июля 1921 г. Несколько ранее, 2 июня 1921 г., заместитель председателя Революционного Военного Совета Республики Э. Склянский утвердил положение о ГВИУ, по которому оно состояло из четырнадцати отделов, финансовой части и инженерного комитета. Кроме того, в непосредственном распоряжении начальника управления состояли старшие инспектора и секретариат.

Положением определялось, что ведению Главного военно-инженерного управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии подлежат все вопросы военно-инженерного и военно-технического дела РСФСР, а именно вопросы обороны Республики в инженерном отношении, оперативно-строевая, инспекторская, организационно-техническая, научная, учебная, хозяйственно-заготовительная части военного ведомства по всем отраслям военно-инженерного и военно-технического дела, специальное образование войск, снабжение армии военно-инженерным и техническим имуществом и обеспечение ее всеми видами квартирного довольствия.

Руководил Главным военно-инженерным управлением Рабоче-Крестьянской Красной Армии начальник управления, он же начальник инженерных и технических сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии. [44]

Начальником и военкомом Главного военно-инженерного управления Красной Армии (ГВИУКА) был назначен с 26 марта 1923 г. И. Е. Коросташевский, помощниками начальника ГВИУКА — Н. Ф. Попов и Г. Г. Невский, председателем инженерного комитета ГВИУ — А. К. Овчинников и его заместителем — А. П. Шошин{57}.

Одной из центральных задач Главного военно-инженерного управления и военно-инженерных управлений фронтов и округов в связи с переходом армии на мирное положение явилось обучение инженерно-технических войск и создание с этой целью необходимых кадров. Для лучшей организации боевой подготовки было признано целесообразным иметь инженерные батальоны в округах, которые в момент мобилизации могли бы развернуться в соответствующее количество отдельных рот.

В течение 1921 г. были вновь разработаны штаты и установлен твердый численный состав всех инженерно-технических войсковых частей и подразделений.

Количество инженерных частей Красной Армии на 1 сентября 1923 г. с указанием штатной численности личного состава в них приводится в таблице 2. [45]

Таблица 2

Таким образом, по состоянию на 1 сентября 1923 г. по отношению к общей численности Красной Армии, установленной на мирное время, штатная численность инженерных войск с учетом полковых саперов составила около 5 процентов, а без учета войсковых саперов — 2,2 процента.

Задача подготовки командных кадров для инженерных частей и учреждений с переходом армии на мирное положение продолжала оставаться одной из основных в деле укрепления и дальнейшего совершенствования инженерных войск Красной Армии.

Подготовка командных кадров проводилась в системе высших и средних военно-учебных заведений, а также в различных специализированных школах и на краткосрочных курсах. Основным военно-учебным заведением, предназначенным для подготовки командного состава инженерных войск с высшим образованием, служила Военно-инженерная академия, которая за период с 1921 по 1924 г. подготовила 107 военных инженеров{59}. Для подготовки командиров взводов в ведении Главного управления военно-учебных заведений имелись четыре инженерные школы (Петроградская, Московская, Киевская и Казанская) со сроком обучения четыре года, в том числе один год подготовительный. Каждая школа имела по штату 400 курсантов и соответствующее количество постоянного командного и преподавательского состава. Кроме того, [47] была одна электротехническая школа (Петроградская) со сроком обучения пять лет, в том числе один год подготовительный.

В ведении Главного военно-инженерного управления находилась повторительная школа среднего комсостава в учебном электротехническом батальоне (Петроград) со сроком обучения девять месяцев. В окружных повторительных школах среднего комсостава имелись инженерные классы, в которых обучалось в течение шести месяцев по одному человеку от каждой инженерной и технической роты. Кроме того, имелось инженерное отделение в Петроградской интернациональной школе на 30 курсантов, а также Высшая маскировочная школа.

Снабжение Красной Армии различными видами инженерных средств было весьма неравномерным. Так на 1 января 1921 г. обеспеченность армии по шанцевому инструменту и позиционному имуществу (колючая проволока, земленосные мешки и пр.) доходила до 100 процентов, по прожекторным, минно-судовым и подрывным средствам — до 60 процентов общей потребности.

Что же касается мастерского инструмента, пил и принадлежностей электромеханического оборудования, а также металлов, то в них армия ощущала крайнюю нужду. Остро стоял вопрос также и со снабжением войск автомобильным имуществом.

Для приема, хранения и выдачи инженерного имущества на 1 января 1921 г. имелось 33 главных, окружных и базисных склада, в том числе 12 складов взрывчатых веществ. Из 21 склада инженерного имущества 7 было главных, 9 окружных и 5 базисных{60}.

Уже в первые годы после гражданской войны кроме мер по сосредоточению, ремонту и хранению имеющегося инженерного имущества были приняты меры к созданию новых образцов инженерной техники и совершенствованию существующих.

Эти задачи были возложены на инженерный комитет, который осуществлял свою деятельность во взаимодействии с Военно-инженерной академией в соответствии с положением, утвержденным 2 июня 1921 г. Базой для проведения экспериментальных работ, испытания новых образцов инженерной техники служил военно-инженерный полигон, учрежденный в 1920 г. и впоследствии развернутый в Научно-исследовательский инженерный институт.

Несмотря на недостаточную научно-экспериментальную и производственную базу полигона, уже в то время на нем начали изготовлять некоторые новые образцы [48] военно-инженерной техники, дорабатывались различного рода изобретательские и рационализаторские предложения. Так, например, были изготовлены новые табельные переправочные средства, в частности надувные резиновые лодки А-2.

Большое значение в этот период придавалось также организации боевой и политической подготовки инженерных войск. Этим вопросам значительное место было уделено в решениях Всероссийского совещания начальников инженерных и технических сил РККА, проведенного 2-8 ноября 1921 г.

Политическая работа в инженерных частях, как и во всей Красной Армии, проводилась в соответствии с решениями XI Всероссийской конференции РКП (б) (19-22 декабря 1921 г.) и XI съезда РКП(б) (27 марта — 2 апреля 1922 г.). Эти решения требовали поставить политическую работу так, чтобы через два года службы красноармеец вышел из казармы не только хорошо подготовленным в военном отношении, но и с политическими знаниями, равными знаниям курсантов губернской партийной школы.

Организация боевой и политической подготовки в эти годы испытывала серьезные трудности. Вплоть до 1924 г. Красной Армии и ее инженерным войскам приходилось проводить боевую и политическую подготовку в условиях затянувшейся реорганизации армии, большой текучести личного состава, перегруженности частей и соединений выполнением ряда задач, непосредственно не связанных с боевой и политической подготовкой, а также недостатка материального снабжения армии, некомплекта младшего командного (инструкторского) состава, отсутствия новых уставов и наставлений.

Дальнейшее укрепление инженерных войск (1924-1928 гг.)

Важным этапом в строительстве и дальнейшем укреплении инженерных войск Красной Армии, как и всех Советских Вооруженных Сил, явилась военная реформа 1924-1925 гг., проведенная по решению и под руководством Коммунистической партии.

Для обобщения опыта строительства инженерных войск после гражданской войны и организации боевой подготовки, а также для определения путей улучшения этой работы в соответствии с решениями Коммунистической партии и Советского правительства в период с 15 по 21 января 1924 г. было проведено Всесоюзное совещание начальников инженеров РККА. На совещании обсуждались вопросы организации инженерных войск и их территориальна-милиционного строительства.

В принятых совещанием решениях были конкретизированы задачи инженерных частей и подразделений, обращено [49] внимание на необходимость основательного внедрения в войска знаний инженерного дела, увеличение численности саперов в стрелковом полку, необходимость установления порядка в организации боевой подготовки в территориальных инженерных частях и подразделениях.

Совещание разработало рекомендации по организации инженерных войск.

В стрелковых полках предлагалось создать специальные саперные команды численностью, равной взводу саперной роты. Эти команды должны были обеспечивать инженерную подготовку стрелков, руководство саперными работами, производимыми стрелками, а также самостоятельно выполнять специальные инженерные работы. Специальная подготовка саперов полковой саперной команды должна быть универсальной.

Учитывая современное значение переправочных средств, совещание подтвердило необходимость существования понтонных частей и приняло решение просить ГВИУ обратить особое внимание на скорейшую разработку совершенного типа понтонного имущества и обеспечение существующих понтонных батальонов необходимым переправочным имуществом и конским транспортом.

В решении по вопросу территориально-милиционного строительства инженерных войск были даны развернутые рекомендации по организации допризывной подготовки, а также организации территориальных частей. Была отмечена необходимость комплектовать территориальные инженерные части и подразделения из жителей промышленных районов и городов; признано, что сроки сборов в территориальных частях (общей продолжительностью восемь месяцев в течение пяти лет) для инженерных войск недостаточны, в связи с чем было рекомендовано, сохраняя прежний срок службы, увеличить продолжительность учебных сборов до двенадцати с половиной месяцев.

Одновременно рекомендовалось обеспечить территориальные части необходимыми учебными пособиями и материалами; укомплектовать их командным составом, окончившим военно-инженерные нормальные школы и имеющим практический стаж не менее одного года; обеспечить подготовку недостающего младшего командного состава для территориальных инженерных частей в кадровых частях или путем организации особых школ вне территориальных дивизий.

Таким образом, совещание наметило основные мероприятия по проведению военной реформы в инженерных войсках. Принятые решения определили основу строительства и содержание боевой подготовки инженерных войск в последующие годы. На их основе были разработаны и соответствующие программы. [50]

Практически в период военной реформы и в первые годы после нее в инженерных войсках были осуществлены следующие мероприятия.

Одновременно с реорганизацией центрального аппарата Народного комиссариата по военным и морским делам было перестроено и руководство техническими войсками Красной Армии. Главное военно-инженерное управление, ведавшее инженерными войсками, а также снабжением войск инженерным имуществом, было реорганизовано. Оно освобождалось от строевых функций, должно было ведать только снабжением войск инженерным имуществом и было подчинено начальнику снабжения РККА. Управление инженерными войсками перешло к штабным органам. Руководство боевой подготовкой инженерных войск сосредоточивалось в военно-инженерной инспекции при Главном управлении РККА.

Существовавшие до реорганизации самостоятельные военно-инженерные управления в округах были освобождены от строевых функций и включены в качестве отделов в состав Управления начальника снабжения округа. Руководство военно-инженерной подготовкой войск округа должен был осуществлять инспектор инженеров, подчиненный непосредственно командующему войсками округа (вскоре эта должность стала именоваться начальник инженеров).

В связи с введением в 1924-1925 гг. новой организационной структуры Красной Армии (формирование стрелковых корпусов, ликвидация стрелковых бригад и т. д.) большое внимание было обращено на улучшение организации и общего состояния инженерных и технических войск. В соответствии с новыми штатами в состав корпуса из инженерных войск входил саперный батальон (две саперные роты и инженерный парк), в состав дивизии — отдельная саперная рота{61} и инженерный парк, в стрелковый полк — саперно-маскировочный взвод. В кавалерии инженерные войска состояли из конно-саперных эскадронов в дивизии и саперно-подрывных взводов — в полках. Корпусные саперные батальоны почти все оставались кадровыми, но должности корпусного инженера и командира батальона были объединены. Дивизионный инженер являлся одновременно и командиром роты. Такое положение существовало один год, после чего эти должности опять были разъединены. Кадровыми были также все специальные и технические войска.

В составе инженерных войск милиционно-территориальными были в основном саперные роты территориальных дивизий и саперно-маскировочные взводы стрелковых полков этих [51] дивизий. Саперная рота территориальной стрелковой дивизии имела кадровыми немногим более двадцати человек. Постоянный состав саперно-маскировочного взвода включал трех человек.

Численность инженерных войск и учреждений на 1 октября 1925 г. составляла 11 415 человек, или 2,1 процента общей численности РККА{62}. Проведенные организационные мероприятия в инженерных войсках в 1924-1925 гг. были вызваны и оправданы сложившейся в тот период обстановкой, но в дальнейшем стало ясно, что имевшееся количество инженерных войск в Красной Армии недостаточно.

Вместе с проведением организационных мероприятий происходило дальнейшее усовершенствование системы подготовки командных кадров для инженерных частей и подразделений. Необходимость этого определялась тем, что уровень военного образования командного состава был недостаточно высоким. Так, в 1925 г. в инженерных войсках только 30 процентов командного состава имели нормальное военное образование, а 17 процентов вовсе не имели военного образования. Положение с младшим командным составом на протяжении 1924-1925 гг. оставалось неблагополучным. Некомплект в нем на 1 июня 1924 г. в инженерно-технических войсках составлял 32,3 процента.

Для подготовки младшего командного состава в конце 1924 — начале 1925 г. были созданы полковые школы. Младший командный состав и соответствующие специалисты частей, не имевших штатных школ, подготовлялись в специальных классах, формировавшихся на время обучения при соответствующих частях и соединениях.

Подготовка и усовершенствование среднего и старшего командного состава осуществлялись в военных учебных заведениях трех типов: в нормальных военных школах, готовивших новые кадры среднего командного состава; на курсах усовершенствования и в высших школах, углублявших знания командиров; в военных академиях, готовивших начальствующий состав старшей и высшей категории.

Опыт строительства и становления военной школы (в том числе и инженерной) был обобщен в «Положении о военных школах РККА», которое было введено в действие приказом Реввоенсовета СССР от 30 ноября 1925 г. Этим положением, в частности, определялось, что для подготовки командного состава инженерных войск создаются военно-инженерные школы. Военно-инженерная школа представляла собой строевую часть в составе батальона трехротного состава, а в учебном отношении разделялась на четыре класса: подготовительный, младший, средний и старший. [52] Таких школ в тот период было две.

Для переподготовки среднего командного состава инженерных войск при Ленинградской инженерной школе еще в 1924 г. были созданы курсы усовершенствования командного состава.

Планомерная подготовка командного состава запаса началась в 1924 г. организацией при корпусных саперных батальонах команд одногодичников. В эти команды зачислялись сверх штата батальона молодые люди призывного возраста, имевшие законченное среднее образование, а также молодые инженеры, получившие отсрочку до окончания высшего учебного заведения. Окончившие обучение в команде обязаны были- сдать экзамены на должность командира взвода, после чего увольнялись в запас. Не сдавшие экзамены оставались служить на общих основаниях.

К моменту реформы, к марту 1924 г., Красная Армия для подготовки военных инженеров имела Военно-инженерную академию. Кроме того, для подготовки некоторых групп военных специалистов для Красной Армии были привлечены гражданские вузы. Так в 1924 г. при Межевом институте было создано геодезическое отделение. В 1925 г. при Ленинградском институте путей сообщения было создано отделение военных сообщений, а при Ленинградском электротехническом институте — военное электротехническое отделение. В связи с этим существовавшие при Военно-инженерной академии факультеты геодезический, военных сообщений и электротехнический были закрыты, а сама Военно-инженерная академия в начале 1925 г. была объединена с артиллерийской и реорганизована в Военно-техническую академию, получившую в 1926 г. имя Ф. Э. Дзержинского. За период с 1925 по 1928 г. академия подготовила 113 военных инженеров.

Проведенная работа по организационному укреплению Красной Армии позволила организовать нормальную боевую и политическую подготовку в ее частях и соединениях. М. В. Фрунзе 17 ноября 1924 г. в докладе на совещании руководящих политических работников говорил:

«Общее улучшение условий жизни и работы армии открыло возможность постановки на твердую почву дела ее воспитания и обучения. По существу мы только теперь по-настоящему можем взяться за учебу. В прежние годы, с их текучестью личного состава, тяжелыми материальными условиями существования, отсутствием твердого порядка прохождения службы и пр., мы фактически были лишены всякой возможности строить армию, как настоящую боевую силу»{63}. [54]

Боевая и политическая подготовка была организована и в инженерных войсках. В сентябре 1924 г. инспекторат РККА разослал войскам план боевой подготовки на первый год обучения, который получил одобрение пленума Реввоенсовета СССР в декабре 1924 г. На основании этого плана была организована зимняя учеба в инженерных частях Красной Армии в 1924-1925 гг. В плане боевой подготовки инженерных войск и инженерной подготовки всех родов войск были учтены в основном рекомендации Всесоюзного совещания начальников инженеров РККА.

В 1925 г. был введен в действие нормальный план обучения во всех кадровых и территориальных частях и соединениях Красной Армии, в том числе и в инженерных войсках. Срок обучения в кадровых частях был установлен.два года. Каждый год делился на зимний и летний периоды обучения. В первый год обучения красноармеец должен был стать подготовленным бойцом-специалистом, технически знающим материальную часть, состоящую на вооружении взвода. К концу второго года обучения он должен был приобрести такие знания, которые позволили бы ему уйти в запас в качестве командира отделения.

Красноармейцы, обучавшиеся в школе младших командиров (полковой или ей соответствующей), в течение первого года получали законченную подготовку командира отделения, на втором году подготавливались к выполнению функций помощника командира взвода запаса.

Одновременно с планом боевой подготовки был разработан и введен в действие нормальный план политической подготовки. Разработанная ПУРом двухлетняя программа политического обучения и воспитания имела целью подготовить сознательного, боеспособного защитника Советской власти, отчетливо понимающего, что ее укрепление возможно на основе прочного союза рабочего класса и крестьянства под руководством Коммунистической партии. Утвержденная отделом агитации и пропаганды ЦК РКП (б), эта программа была введена в действие в 1925/26 учебном году.

Необходимость организовать боевую подготовку инженерных частей иногда требовала в некоторых округах временно собирать в одно место саперов на период летних практических занятий. Это достигалось выделением саперных частей в общих лагерях в инженерную группу, возглавлявшуюся заместителем лагерного сбора по инженерным войскам. Так было, например, в 1923 г. и последующие годы в Чугуевском лагере (юго-восточнее Харькова), где инженерную группу составили 7-й и 8-й корпусные батальоны и 23-я дивизионная саперная рота. Иногда же приходилось идти на организацию специальных инженерных лагерей. Такими были, например, лагерь понтонеров Киевского гарнизона на Трухановом острове в 1923-1941 гг.; [57] в эти же годы — лагерь инженерных частей Харьковского военного округа на реке Северный Донец близ города Змиева (14-й корпусной, 29-й дивизионный саперные батальоны, саперные роты 25-й и 73-й стрелковых дивизий).

Имея чисто учебное значение, лагеря действовали не более трех-четырех месяцев в году. К периоду общих сборов, очередных учений и маневров лагеря прекращали существование, и инженерные части присоединялись к своим соединениям.

Важное значение для улучшения обучения и воспитания личного состава армии имели разработка и внедрение новых воинских уставов, наставлений, руководств, инструкций и других руководящих материалов.

Помимо того, что вопросы инженерного обеспечения боя и боевого применения инженерных войск были отражены в боевых уставах РККА, вышедших в эти годы, был издан ряд наставлений и инструкций по военно-инженерному делу, которые позволили более целеустремленно и высококачественно организовать в войсках специальную подготовку.

Так, например, в период 1924-1928 гг. были изданы наставления по военно-инженерному делу РККА, войсковой маскировке, инженерно-техническому делу командного состава всех родов войск, специальному образованию инженерных войск РККА (Мосты и переправы, ч. 1; Подрывные работы; Подземно-минное дело), войсковому инженерному делу для пехоты и др.

Большую роль в обобщении опыта боевой и политической подготовки частей и соединений Красной Армии и его дальнейшего совершенствования играли выходившие военные журналы. В них ставились и в той или иной степени разрешались также вопросы советского военно-инженерного искусства, боевой подготовки и боевого применения инженерных войск. Такими журналами в рассматриваемый период были «Армия и революция», «Военная мысль и революция», «Военный вестник», «Война и революция», «Техника и снабжение Красной Армии» и др.

В широких масштабах в эти годы проводилась и военно-научная работа как во всей Красной Армии, так и в ее инженерных войсках. Заслуживают внимания такие вышедшие в это время труды: Н. Шелавин — «Дивизионный и корпусной инженеры», 1924 г.; А. В. Пригоровский — «Инженерно-технические средства борьбы и тактическое применение инженерных войск», 1924 г.; Г. Серчевский — «Основные принципы тактического применения саперов и система дивизионного управления ими», 1924 г.; К. Шильдбах — «Тактика инженерных войск», 1927 г.; Г. Потапов — «Боевое использование и применение инженерных войск», 1928 г.; М. Спиринг, Д. Ушаков, К. Шильдбах — «Применение военно-инженерного дела в боевой службе войск», 1927 г.; К. А. Розе — «Форсирование рек по опыту гражданской войны 1918-1920 гг.», 1928 г.; ряд работ Д. М. Карбышева, Г. Г. Невского и другие. [58]

В целом к концу 1928 г. инженерные части и подразделения уже накопили практический опыт по организации и проведению боевой и политической подготовки. В этот период широко применялось командирование инженерных частей на разного рода строительные работы для закрепления теоретических знаний и выработки практических навыков в организации работ и их производстве (например, строительство железной дороги Орша — Лепель, дорожно-мостовые работы в лесисто-болотистом районе в верховье реки Березина западнее Лепеля и в приграничной полосе Белорусской ССР, строительство дороги Остер — Чернигов и др.). В частности, для постройки железной дороги Чернигов — Овруч в 1927 г. был сформирован железнодорожный корпус, в состав которого вошли и саперные корпусные батальоны (2, 6, 7, 8, 14 и 17-й), объединенные в учебном отношении в бригаду, возглавлявшуюся заместителем командира 17-го стрелкового корпуса по инженерным войскам корпусным инженером А. С. Цигуровым. Корпусные саперные батальоны в летний период 1927 и 1928 гг. выходили в лагеря на трассу железной дороги и параллельно с выполнением плана специальной и боевой подготовки производили работы по строительству железной дороги, в том числе и постройку мостов на свайных опорах. В этот же период командный состав инженерных войск и инженерные части участвовали в проводимых учениях, полевых поездках, рекогносцировках и военных играх.

В организации боевой подготовки и руководстве ею большую роль играли инспектора инженеров при Главном управлении РККА и инспектора инженеров округов, которые оказывали помощь войскам, обобщали и распространяли передовой опыт, вскрывали недостатки, устанавливали причины и через начальников инженеров добивались их устранения.

Большая группа инженерных частей и подразделений, а также воинов инженерных войск за участие в борьбе с басмачеством, за успехи в боевой подготовке и восстановлении народного хозяйства была награждена орденами, личным именным оружием и ценными подарками. Так, постановлением Президиума ВЦИК СССР от 13 июля 1927 г. за отличие в бою против басмачей 12 сентября 1925 г. в районе крепости Якши-Кельды награждены орденом Красного Знамени командир отдельного саперного полуэскадрона 8-й Туркестанской кавалерийской бригады Б. И. Ветцель, помощник командира взвода этого же эскадрона Н. М. Григоренко, командир отделения И. Р. Вегнер, красноармейцы Я. А. Стукалов, [59] П. И. Приходько, И. Д. Слащини'Н, Т. С. Матвеенко, Г. М. Жаринов, К. К. Савотеев, Д. Н. Кофаков{64}.

В ознаменование 10-й годовщины Красной Армии особо отличившиеся на боевых фронтах и в работе мирного времени приказом Реввоенсовета СССР по личному составу № 102 от 23 февраля награждены орденом Красного Знамени, по всей РККА, — 1066 человек, в том числе Г. К. Дмитриев — бывший дивизионный инженер 10-й стрелковой дивизии, Г. К. Усупов — бывший начальник саперной команды 6-го Хабаровского стрелкового полка и И. И. Ходунов — бывший начальник подрывной команды 81-го стрелкового полка 91-й стрелковой дивизии. Этим же приказом личным именным оружием и ценными подарками награждены 1745 человек, среди них из состава инженерных войск — 48 человек, в том числе именным личным оружием 17 человек, ценными подарками и почетными грамотами — 31 человек{65}.

В эти же годы награждены орденом Трудового Красного Знамени отдельные саперные батальоны 8, 10, 13 и 17-го стрелковых корпусов, 21-й отдельный саперный батальон и 1-я рота 9-го отдельного саперного батальона{66}.

В этот период практиковалась и такая форма воспитания воинов РККА, как избрание на собраниях личного состава частей почетными красноармейцами наиболее заслуженных людей армии и страны. Решение об избрании объявлялось приказом Реввоенсовета СССР. По инженерным частям и подразделениям почетными красноармейцами были утверждены десять человек, в том числе командир 17-го стрелкового корпуса Я. Ф. Фабрициус, командующий Туркестанским фронтом К. А. Авксентьевский, рабочий цементного завода киевского окркомхоза С. В. Лысенко, председатель ЦИК ССР Грузии Ф. И. Махарадзе и др.

В период технического перевооружения Красной Армии

Период предвоенных пятилеток для Вооруженных Сил Советского Союза был периодом их технического перевооружения и дальнейшего повышения боевой мощи. В это же время происходило и техническое оснащение и перевооружение инженерных войск.

В 1928 г. была разработана, а в 1930 г. утверждена Народным комиссаром по военным и морским делам «Система инженерного вооружения» Красной Армии, которая предусматривала весь комплекс технических средств, необходимых для [60] выполнения военно-инженерных боевых задач. Система определяла основные тактико-технические данные инженерных средств и устанавливала порядок их разработки и введение на снабжение. На основе этого документа, подвергавшегося несколько раз пересмотру с внесением некоторых изменений, происходило оснащение инженерных войск новой техникой вплоть до начала Великой Отечественной войны.

В соответствии с принятой системой в годы первых пятилеток вместе с техническим перевооружением всей армии шло интенсивное развитие военно-инженерной техники, которой оснащались инженерные войска.

Особенно интенсивно шло дальнейшее развитие — как в количественном, так и в качественном отношении — переправочно-мостовых средств. Принятый на вооружение в 1926 г. переправочно-мостовой парк на надувных лодках А-2 был заменен в 1927 г. парком на лодках А-3, который в последующие годы модернизировался и к 1936 г. обладал грузоподъемностью 12-14 т, причем перевозка его материальной части осуществлялась уже на автомобилях.

В 1934 г. начали поступать на вооружение тяжелый парк Н2П (с открытыми металлическими понтонами) и легкий парк НЛП (со складными понтонами из бакелизированной фанеры), заменившие перешедший из старой русской армии понтонный парк Томиловского, просуществовавший 70 лет{67}.

Следует отметить, что парк Н2П в начале второй мировой войны оказался единственным из понтонно-мостовых парков всех воевавших армий вполне пригодным для сборки и наводки мостов грузоподъемностью до 60 т. Грузоподъемность парка НЛП составляла 16 т.

Для перевозки парома из табельных переправочных средств по воде в довоенные годы были созданы буксирно-моторный катер БМК-70, полуглиссер НКЛ-27 и судовые забортные агрегаты СЗ-10 и СЗ-20.

В 1939 г. был принят на вооружение специальный понтонный парк СП-19, предназначенный для устройства мостовых и паромных переправ на широких реках с большой скоростью течения.

Одновременно с тяжелыми, средними и легкими переправочными парками на вооружение в эти же годы поступил и ряд легкопереправочных средств: штурмовое труднозатопляемое имущество (ТЗИ), малая надувная лодка, плавательный костюм. Позднее были сконструированы для горных частей возимая на вьюках надувная лодка и складная лодка, изготовляемая из фанеры. Перед началом Великой Отечественной [61] войны были разработаны разборные металлические мосты РММ-2 и РММ-4, причем последний во время войны был принят на вооружение и явился основой создания разборных металлических мостов в нашей армии.

Большое внимание было уделено развитию средств механизации и электрификации военно-инженерных работ. Уже в 1934-1935 гг. было введено на вооружение много новых средств, которые резко повышали возможности инженерных войск.

Так, например, для лесозаготовительных работ инженерные войска получили подвижные лесопильные рамы, лесопильные станки, бензомоторные пилы, комплект принадлежностей для тракторной трелевки бревен, комплект подвесных монорельсовых путей. Наличие этих средств позволило механизировать в основном весь процесс лесозаготовительных работ.

Для механизации мостовых работ в 1935 г. был принят на вооружение металлический разборный копер с паровоздушным молотом. Впоследствии советские конструкторы создали более совершенные и производительные сваебойные средства — свайные дизель-молоты и другие. Поступившую на в-ооружение к 1936 г. передвижную компрессорную станцию можно было успешно применять не только для механизации мостовых работ, но и'на других работах, требующих применения пневматического инструмента.

Дорожные средства до появления в инженерных войсках трактора развивались в соответствии с возможностями использования конной тяги. В числе первых дорожных средств были различного типа корчеватели, струги, лопаты-волокуши и даже канавокопатели на конной тяге. К 1934-1935 гг., по мере создания дорожных машин на тракторной тяге, для инженерных частей были отобраны после специальных испытаний различные образцы машин. В 1937-1938 гг. на основе опыта использования дорожных машин в войсках были приняты наиболее совершенные, используемые с тракторами С-60 и С-65 машины, а именно: модернизированный тяжелый грейдер ГТМ и бульдозер БГ-М, скреперы СП и СТ-5, двухотвальные канавокопатели КВ-2 и КВ-3, тяжелый разборный риппер, а также мощный спецгрейдер СПГ и колесный автогрейдер с кирковщиком.

Первая передвижная электростанция, смонтированная на 1,5-тонном автомобиле в 1930 г. и введенная на вооружение к 1934 г., была зарядно-осветительная мощностью 3 квт (АЭС-1). В 1935 г. вошла в табель инженерных войск автомобильная силовая электростанция мощностью 15 квт (АЭС-3). Новая электростанция имела комплект электрифицированного инструмента и осветительных приборов. В эти же годы поступили на вооружение первые образцы [62] подвижных электростанций высокого напряжения, предназначавшихся для электризации проволочных заграждений.

Большая работа была проведена в области создания и совершенствования минноподрывной техники и вооружения. Так, в 1934 г. поступили на вооружение подрывные машинки ПМ-1, ПМ-2, большое количество разнообразных электроизмерительных приборов, специальные взрыватели и замыкатели. Появилась первая противотанковая мина ТМ-35, позднее — АКС, ТМ-39, ТМД-40, ПМЗ-40. Последние из этих образцов были отработаны уже на основе боевого опыта применения противотанковых мин в 1939-1940 гг. На основе этого же опыта были созданы противопехотные мины МПК-40, ПМК-6 и др. Производились также работы по исследованию действия кумулятивного заряда, особенно на броню. Были разработаны новые средства управления фугасами на расстоянии, по радио.

Из других средств заграждения разрабатывались проволочные препятствия (МЗП). Большое внимание уделялось устройству водных заграждений.

Велась работа в области развития средств разграждения. Однако к 1935 г. на вооружение поступили лишь комплекты средств разведки и преодоления электризуемых заграждений. Первые миноискатели появились только в период 1939-1940 гг. Для преодоления танками противотанковых рвов на базе танка Т-26 были сконструированы саперные танки СТ-26, оборудованные металлическим мостом, надвигавшимся на препятствие водителем танка непосредственно из машины.

В период технического перевооружения армии значительная работа была. проведена также по созданию табельных средств маскировки войск и боевой техники, а также по разработке приемов использования этих средств. На вооружение поступили различные масккостюмы, масксети, материалы, краски.

Для полевого водоснабжения войск были сконструированы и введены на вооружение средства разведки, добычи и очистки воды в полевых условиях, а также ее транспортирования и хранения.

Успехи индустриализации СССР позволили обеспечить выпуск разнообразной и сложной инженерной техники на заводах и фабриках нашей страны и не быть зависимыми от импорта.

Изучая вопрос роста средств механизации, которые поступали на инженерное вооружение в годы первой пятилетки, Д. М. Карбышев отмечал, что мощность машинного парка, поступившего на вооружение инженерных войск Красной Армии, составляла: в 1932 г. — 5 тыс., в 1933 г. — 25 тыс., в 1934 г. — 95 тыс. л. с.; рост средств механизации и моторизации на одного бойца [63] составлял: в понтонных батальонах а 1932 г. — 0,6, в 1933 г. — 3,0, в 1934г. — 6,0; в инженерных батальонах в 1932 г. — 0,3, в 1933 г. — 1,6, в 1934 г. — 2,1; в саперных батальонах в 1932г. — 0,3, в 1933г. — 1,02, в 1934 г. — 1,75 л. с.{68}.

Следует отметить, что некоторые инженерные машины по своим тактико-техническим данным перестали полностью отвечать возросшим требованиям, а темпы разработки и внедрение новых образцов отставали в сравнении с другими видами современного оружия, что было отмечено Народным комиссаром обороны на смотре инженерной техники в декабре 1940 г.

Для освоения, эксплуатации и боевого применения новой техники нужны были специально подготовленные кадры. С этой целью а корпусных саперных и понтонных батальонах были сформированы технические роты, а в дивизионных саперных батальонах — технические взводы. Военно-инженерная академия имени В. В. Куйбышева (воссозданная в 1932 году) стала готовить специалистов по средствам инженерного вооружения.

Несмотря на общие трудности роста в стране, Коммунистическая партия и Советское правительство уделяли в предвоенные годы большое взимание оснащенности инженерных войск новой техникой. Это видно хотя бы из того, что за период с 1935 по 1941 г. количество инженерных машин и переправочных парков увеличилось в следующих размерах:

— парков Н2П.. ... в 3,5 раза

— лесопильных рам и станков.. ... в 3 раза

— электростанций всех видов.. ... в 4 раза

— копров разборных металлических.. ... в 4 раза

— компрессорных станций.. ........... в 5 раз

В этот период происходил количественный и качественный рост инженерных войск Красной Армии, а также ряд организационных изменений в них. В частности, в стрелковых дивизиях были сформированы саперные батальоны двухротного состава.

Возглавлял инженерные войска Красной Армии в эти годы (с мая 1930 г. по май 1937 г.) активный участник гражданской войны, один из талантливейших военачальников Н. Н. Петин.

Как в период восстановления экономики страны, так и в 1929-1939 гг. инженерные части и подразделения, а также ученые Военно-инженерной академии оказывали большую помощь в дальнейшем развитии народного хозяйства. Они строили дороги, мосты, переправы и другие объекты. [64] Большую помощь оказывали воины инженерных частей и в борьбе со стихийными бедствиями. Характерным в этом отношении является подвиг роты саперов 9-го саперного батальона Северо-Кавказского военного округа, командиром которой был в то время В. А. Копылов (ныне генерал-майор инженерных войск в отставке). Саперы этой роты весной 1931 г. участвовали в тушении пожара, охватившего нефтяные промыслы в районе Майкопа. Руководил этими работами корпусной инженер 9-го стрелкового корпуса К. С. Калугин (впоследствии генерал-майор инженерных войск, умер в 1945 г.). Умело применив взрывчатые вещества, саперы ликвидировали пожар. За этот подвиг наиболее отличившиеся саперы были награждены орденом Ленина. Они были одними из первых военнослужащих нашей армии, удостоенных высшей правительственной награды. Среди награжденных были корпусной инженер К. С. Калугин, командир роты В. А. Копылов, командир отделения В.М.Емельянов и красноармейцы-подрывники Артемов, Бургастер, Кипров и Евсиков{69}.

Инженерные войска в боевых действиях Красной Армии в 1929-1940 гг.

После окончания гражданской войны Красная Армия в течение длительного периода не вела боевых действий большого масштаба. Многочисленные пограничные конфликты и инциденты, организуемые империалистами, борьба против крупных банд басмачей и даже разгром китайских милитаристов во время конфликта на Китайско-Восточной железной дороге по характеру действий и их ограниченным масштабам не могли послужить основой для широких выводов и обобщений в области военного искусства. Однако и в этих боевых действиях личный состав инженерных частей, как и всей Красной Армии, проявил мужество, героизм и высокое [65] сознание патриотического долга, отстаивая Советскую власть — власть рабочих и крестьян.

За отличие в боевых операциях по ликвидации конфликта на Китайско-Восточной железной дороге в 1929 г. были награждены орденом Красного Знамени С. М. Шумилов — красноармеец саперного эскадрона 5-й отдельной Кубанской кавбригады, Н. П. Черепанов ? красноармеец (воспитанник) отдельного саперного эскадрона 9-й отдельной Дальневосточной кавбригады, И. П. Бедров — командир этого эскадрона, М. Вагин и С. Астафьев — саперы 13-го отдельного саперного батальона, И. А. Левин — командир взвода, Л. Сыров — старшина, М. Бубнов и А. Шайдуров — командиры отделений этого батальона и др. — всего шестнадцать человек{70}.

Самоотверженно и мужественно выполняли свой интернациональный долг в Испании добровольцы — саперы и военные инженеры — советники в годы борьбы с франкистскими мятежниками и фашистскими интервентами. Устройство и содержание переправ, фортификационное оборудование рубежей, устройство заграждений и полос разрушений при отходе и в тылу противника, передача знаний и опыта саперам республиканской армии — таков не полный перечень задач, которые решали наши добровольцы в Испании. Многие из них награждены орденами и медалями. Орденом Красного Знамени был награжден 11 ноября 1937 г. В. П. Шурыгин (ныне генерал-майор инженерных войск в отставке), бывший в то время советником по инженерным вопросам при штабе Северного, а затем Центрального фронтов.

Более крупными военными событиями в эти годы, опыт которых имел известное значение в развитии теории и практики боевого применения инженерных войск Красной Армии, были боевые действия у озера Хасан (29 июля — 11 августа 1938 г.), на реке Халхин-Гол (май — август 1939 г.) и советско-финляндский конфликт (1939-1940 гг.). Рассмотрим коротко участие инженерных войск в этих боевых действиях. [66]

В конце июля 1938 г. японские милитаристы в районе озера Хасан (130 км от Владивостока) вторглись на советскую территорию и захватили выгодные в тактическом отношении сопки Безымянная и Заозерная.

Задача разгрома вторгшихся японских войск была возложена на 40-ю и 32-ю стрелковые дивизии и 2-ю механизированную бригаду 39-го стрелкового корпуса.

Основными задачами инженерных войск являлись подготовка и содержание в проезжем состоянии дорог и колонных путей для войск как в период их сосредоточения в район боевых действий, так и в ходе боя; закрепление в инженерном отношении отбитых у противника сопок, с тем чтобы обеспечить советским войскам, занявшим сопки, возможность не допустить повторения провокационных вылазок противника в этом районе.

39-й стрелковый корпус (корпусной инженер майор А. И. Голдович) располагал вначале только штатными инженерными силами и средствами, но их было недостаточно. Дороги, по которым войска корпуса следовали в район развертывания и по которым шло снабжение всеми видами довольствия, уже к 5 августа стали совершенно непроезжими, на них застревали даже танки.

Командование Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) 5 августа дало распоряжение выделить для обеспечения войск путями 5 строительных батальонов, 2 саперных батальона (26-й и 43-й) и 20 тракторов.

Несмотря на сложные условия, в которых проходили боевые действия, личный состав частей и соединений советских войск, участвовавший в боях и обеспечивавший их, показал высокие моральные качества и беззаветную преданность социалистической Родине. К 11 августа задача по разгрому японских войск, вторгшихся на советскую землю, была выполнена и граница вновь восстановлена.

За боевые заслуги, проявленные в боях у озера Хасан, многие красноармейцы и командиры инженерных войск были награждены орденами и медалями. Среди них награждены орденом Красного Знамени капитан А. А. Падерин, старший лейтенант М. Л. Рабинович, капитан Е. Г. Дыльдин, капитан В. Д. Кирпичников; орденом Красной Звезды — капитан Н. А. Россал; медалью «За отвагу» — майор А. И. Голдович; медалью «За боевые заслуги» — капитан И. С. Телеш и др.

Боевые действия на реке Халхин-Гол имели более значительный размах, чем у озера Хасан. Они начались в мае 1939 г. вторжением крупных сил японских войск на территорию Монгольской Народной Республики. С мая по август 1939 г. советско-монгольские войска вели преимущественно оборонительные бои и готовились к наступательной операции, [67] которая планировалась в августе. Задача разгрома японских войск была возложена на советско-монгольские соединения и части, объединенные в 1-ю армейскую группу.

Инженерные силы и средства армейской группы включали три дивизионных отдельных саперных батальона (36, 82 и 24-й), две отдельные роты танковых бригад (11-я и 32-я), отдельную саперную роту (70-я), один понтонный батальон (17-й) и одну роту 15-го понтонного батальона, две гидротехнические роты (11-я и 14-я). Из переправочных средств было сосредоточено 2 1/3 парка Н2П и 2 1/2 парка лодок А-3.

Основными задачами инженерных войск в подготовке и проведении операции было обеспечение скрытности подготовки операции, проведение инженерной разведки реки Халхин-Гол в полосе предстоящего наступления, устройство и содержание переправ через реку Халхин-Гол, обеспечение наступающих войск водой, обеспечение продвижения наступающих войск в ходе операции.

В период подготовки наступления инженерные части и подразделения обеспечивали маскировку сосредоточения войск и боевой техники, а также искусно руководили имитацией подготовки к длительной обороне.

Саперные и понтонные части и подразделения при проведении рекогносцировки и разведки реки Халхин-Гол обнаружили несколько бродов и наметили пункты мостовых переправ. Всего было наведено 12 понтонных мостов, включая 3 моста, наведенных еще в июне. К районам переправ было оборудовано свыше 20 пог. км подъездных путей, а на переправах организована комендантская служба.

Инженерные части проделали большую работу по оборудованию сооружений для командных и наблюдательных пунктов командиров соединений и для командования армейской группы. Для обеспечения войск водой было оборудовано 49 шахтных и 8 мелкотрубчатых колодцев.

Советско-монгольские войска начали наступление 20 августа и 23 августа завершили окружение японской группировки. Окруженная группировка японских войск была расчленена и к 31 августа ликвидирована.

Инженерные войска в ходе операции обеспечивали продвижение нашей пехоты, конницы, танков и артиллерии, их борьбу на внутреннем и внешнем фронтах окружения, а также поддерживали в проезжем состоянии пути подвоза и эвакуации, переправы через реку Халхин-Гол.

Полученный боевой опыт показал возросшее значение инженерных войск и инженерного обеспечения в современных наступательных операциях; большую роль оперативной маскировки и возможность достижения оперативной внезапности в трудных условиях пустынной местности; необходимость своевременного обеспечения наступающих войск соответствующим [68] количеством табельных переправочных средств, особенно в условиях безлесной местности.

Советско-монгольские войска, участвовавшие в операции на реке Халхин-Гол, показали высокие морально-боевые качества, инициативу в решении поставленных боевых задач, проявив при этом массовый героизм и отвагу, за что сотни солдат и офицеров были награждены орденами и медалями, а 70 участникам боев было присвоено звание Героя Советского Союза. Среди воинов инженерных войск, награжденных орденами и медалями, были Д. Д. Абашин, А. Ф. Жучков, Н. Ф. Котиков, Н. И. Нестеров, П. И. Патушко. Н. Г. Уфимцев, Г. Н. Яковлев, К. В. Яковлев и др. 70-я отдельная саперная рота награждена орденом Красного Знамени.

17 ноября 1939 г. в связи с 20-летием создания 1-й Конной армии, Президиум Верховного Совета СССР за доблесть и мужество, проявленные личным составом при выполнении боевых заданий правительства, наградил большую группу соединений и частей орденом Красного Знамени, в том числе отдельную саперную роту ордена Ленина танковой бригады имени М. П. Яковлева, отдельные саперные роты 6-й и 32-й танковых бригад{71}.

Инженерные части и подразделения принимали участие в походах Красной Армии по освобождению западных областей Белоруссии, Украины, а также Бессарабии и Буковины.

Крупных и продолжительных боевых действий советские войска в это время не вели, но вопросы инженерного обеспечения передвижения войск (в готовности их вести бои) приходилось решать.

Большинство инженерных частей в ходе освободительных походов обеспечивали переправу войск через реки (производили усиление существующих мостов, оборудовали броды, строили новые мосты), ремонтировали дороги, расчищали аэродромные площадки, устраивали эстакады для разгрузки эшелонов и т. д. Возложенные на них задачи инженерные войска выполнили.

В ноябре 1939 г. финская военщина, подогреваемая реакционными силами империалистических государств, организовала на советско-финской границе ряд военных провокаций. 30 ноября советские войска были вынуждены начать военные действия против финской армии.

Они проходили в период с 30 ноября 1939 г. по 13 марта 1940 г. Основные события развернулись на Карельском перешейке, на фронте 100-110 км, где сосредоточивались главные силы сторон и протекали важнейшие операции. [69]

Каковы характерные особенности театра военных действий и состояния обороны противника, определившие основные задачи инженерных войск?

Во-первых, боевые действия проходили на территории, 12 процентов которой было покрыто озерами и реками, 70 процентов — труднопроходимыми лесами. Многочисленные пороги, водопады, скалистые кряжи и незамерзающие болота создавали серьезные препятствия для наступающих войск и облегчали ведение обороны.

Во-вторых, боевые действия проходили зимой, при сильных морозах, доходивших до 40°, и при наличии глубоких снегов. Обильные снега, частые туманы, полярная ночь на северном участке фронта и очень короткие дни в районе Карельского перешейка создавали дополнительные трудности для наступающих войск и облегчали действия обороняющихся.

В-третьих, на Карельском перешейке, где развернулись основные военные события, была построена мощная долговременная система обороны, известная под названием линии Маннергейма, общей глубиной 100-120 км. Строительство ее проходило под руководством лучших военных специалистов Западной Европы. Наступающим советским войскам предстояло прорвать эту линию, считавшуюся западноевропейскими специалистами непреодолимой.

На Карельском перешейке боевые действия вела 7-я армия в составе девяти стрелковых дивизий и трех танковых бригад, а на восточных границах Финляндии на фронте около 1500 км — 8, 9 и 14-я армии. В конце декабря на Карельский перешеек выдвигается еще одна армия — 13-я, а для руководства этими армиями 7 января 1940 г. создается Северо-Западный фронт. В феврале 1940 г. на восточных границах Финляндии развертывается 15-я армия. Начальником инженерных войск фронта был назначен полковник К. С. Назаров (ныне генерал-полковник инженерных войск в отставке).

К началу военных действий из инженерных войск 7-я армия имела: один инженерный батальон укрепленного района, 125-й саперный батальон, 5, 6 и 7-й понтонные батальоны. Начальником инженерных войск армии был полковник А. Ф. Хренов (ныне генерал-полковник инженерных войск в отставке).

Широкое обобщение опыта боевого применения инженерных войск и инженерного обеспечения боевых действий за время советско-финляндского конфликта — область специального исследования. Здесь же мы отметим лишь некоторые итоги их использования.

Боевые действия показали все более возрастающую роль инженерных войск в современном бою и операции, причем не только в области обеспечения пехоты, артиллерии и танков, но также и в непосредственном действии их на поле боя, [70] особенно при прорыве сильно укрепленной обороны противника.

В ходе войны был получен большой опыт по прорыву мощной современной обороны в чрезвычайно сложных условиях театра военных действий в зимнее время; организации и ведения по-новому инженерной разведки, связанной с необходимостью вскрытия системы обороны противника на большую глубину (с использованием для этого аэрофотосъемки); обнаружения минных и других взрывных заграждений и оснащения в связи с этим разведчиков необходимыми средствами; организации разграждения и проделывания проходов в минных полях и минированных лесных завалах противника, а также в закреплении захваченных рубежей; более четкого налаживания дорожной службы.

Подвергалась значительному испытанию и предвоенная инженерная техника Красной Армии. Опыт показал, что не вся наша инженерная техника в тех условиях оказалась пригодной, в частности дорожные и землеройные машины не отвечали необходимым требованиям, выявлена была также непригодность зимних маскировочных халатов, и они в ходе операции были заменены другими.

Обнаружились также пробелы и в боевой подготовке инженерных войск, необеспеченность к началу войны некоторых инженерных частей боевой техникой, слабое знание театра военных действий.

Несмотря на чрезвычайно сложные природные условия, в которых велась борьба, отдельные недостатки в боевой подготовке войск и их техническом оснащении, войска Красной Армии прорвали долговременную укрепленную полосу врага, совершив невиданный в истории подвиг.

За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом доблесть и мужество указами Президиума Верховного Совета Союза ССР награждено свыше 9 тыс. участников боев. Более чем 400. воинам присвоено звание Героя Советского Союза. Кроме того, около 70 частей и соединений награждены орденами Союза ССР{72}.

Из инженерных войск орденом Красного Знамени награждены 57-й и 227-й отдельные саперные и 6-й отдельный понтонно-мостовой батальоны.

Высокого звания Героя Советского Союза удостоились саперы лейтенант Н. И. Румянцев и младший лейтенант Ф. Я. Кучеров; младшие командиры Б. Л. Кузнецов, П. С. Федорчук и А. Р. Крутоголов; рядовые А. И. Бяков и Н. Н. Никитин; понтонеры младший лейтенант П. В. Усов, рядовой В. К. Артюх, а также полковник А. Ф. Хренов. Большая группа воинов инженерных войск была награждена орденом Красного Знамени. Среди них Н. П. Артамонов, Б. В. Бычевский, [71] И. Ф. Данилов, М. Ф. Иоффе, Г. А. Куцулин, И. П. Кусакин, И. И. Марков, И. Е. Нагорный, В. О. Нооль, М. А. Пономарев, В. И. Скрынников, Ф. А. Станчин, В. Д. Старостин, Г. П. Томашевский, С. Ф. Чмутов, Н. А. Шитов, И. Б. Шойхет и др.

Дальнейшее организационное укрепление и техническое оснащение инженерных войск

Опыт военных действий у озера Хасан, на реке Халхин-Гол и Карельском перешейке, освободительные походы Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную Украину, начавшаяся вторая мировая война потребовали проведения серьезных мероприятий в Советских Вооруженных Силах по приведению их в соответствие с современными требованиями.

В 1939-1941 гг. был проведен ряд мер по организационному совершенствованию, дальнейшему техническому оснащению Красной Армии и Военно-Морского Флота, перестройке органов управления, а также по подготовке кадров. Соответствующий ряд мероприятий был проведен и в инженерных войсках.

Как уже отмечалось, в предвоенные годы Красная Армия и ее инженерные войска получили от промышленности определенное количество инженерной техники и на 1 января 1941 г. имели до 265 переправочных парков всех типов (Н2П, НЛП, МДПА-3), в том числе 45 тяжелых (Н2П), более 1060 передвижных электростанций, свыше 680 лесопильных рам и станков и много других средств. Однако по техническому оснащению инженерные войска несколько отставали от уровня требований, выдвигаемых общим развитием военного дела. Новая инженерная техника только начала поступать в войска.

Руководство инженерной деятельностью в Красной Армии накануне Великой Отечественной войны осуществляло ГВИУ, которое ведало военно-инженерной подготовкой всех родов войск, организовывало боевую и специальную подготовку инженерных войск, руководило оборонительным строительством и снабжением Красной Армии инженерным имуществом. Начальниками ГВИУКА были: с мая 1937 по октябрь 1939 г. — комдив И. П. Михайлин, с октября 1939 по июль 1940 г. — полковник И. А. Петров, с июля 1940 по 12 марта 1941 г. — комбриг А. Ф. Хренов, а с 20 марта 1941 г. — генерал-майор инженерных войск Л. З. Котляр.

При Главной инспекции Красной Армии состояла военно-инженерная инспекция во главе с генерал-инспектором инженерных войск. В ее задачу входила проверка боевой подготовки инженерных войск и инженерной подготовки других [72] родов войск. Генерал-инспектором инженерных войск с июля 1940 г. был генерал-майор инженерных войск М. П. Воробьев.

В Наркомате обороны руководство Главным военно-инженерным управлением и Управлением строительства укрепленных районов осуществлял в это время заместитель наркома маршал Б. М. Шапошников.

В военных округах и армиях руководство инженерными мероприятиями в войсках и оборонительным строительством осуществляли инженерные управления и отделы, во главе которых стояли соответствующие начальники. В корпусах, дивизиях и полках эту работу выполняли корпусные и дивизионные инженеры и начальники инженерной службы полков.

Инженерные части армейского и окружного подчинения в первой половине 1941 г. были реорганизованы. В целях улучшения боевой подготовки и создания базы для развертывания инженерных частей на случай войны отдельные окружные инженерные батальоны сводились в инженерные полки численностью около 1 тыс. человек каждый. К началу Великой Отечественной войны вместо 22 отдельных инженерных батальонов и 21 отдельного понтонного батальона было сформировано 18 инженерных{73} и 16 понтонных{74} полков.

Кроме этих частей в составе инженерных войск РГК. имелись отдельные маскировочно-инженерный и понтонно-мостовой батальоны, отдельная гидротехническая рота и отдельная гидротехническая станция. В общевойсковых армиях к этому времени в общей сложности кроме войсковых инженерных частей и подразделений было восемнадцать отдельных инженерных, мотоинженерных и саперных батальонов.

По утвержденным штатам соединений и частей Красной Армии из инженерных войск в них предусматривалось иметь: в составе стрелкового корпуса — отдельный корпусной саперный батальон, стрелковой дивизии — отдельный саперный батальон стрелковой дивизии, в стрелковом полку — саперную роту. Кавалерийский корпус имел саперный эскадрон, [73] кавалерийская дивизия — саперный эскадрон и переправочный парк, кавалерийский полк — саперный взвод. В состав механизированного корпуса входил отдельный моторизованный инженерный батальон. В танковой дивизии предусматривался моторизованный понтонно-мостовой батальон, на вооружении которого был парк Н2П. В состав моторизованной дивизии входил легкий инженерный батальон. В танковых бригадах и полках имелись отдельные саперные роты, а в моторизованных бригадах и механизированных полках — саперный взвод. В артиллерийском полку большой мощности, гаубичном артиллерийском полку РВГК и корпусном тяжелом артиллерийском полку штабные батареи имели по одному саперному взводу. Инженерные войска Красной Армии относились к специальным войскам и были обязаны обеспечивать в инженерном отношении боевые действия общевойсковых, танковых и других частей и соединений. Во временном полевом уставе РККА 1936 г. в статье 7 сказано:

«Использование всей маневренности современных Вооруженных Сил возможно лишь при условии инициативной и четкой работы специальных войск, и в первую очередь инженерных, связи и транспортных (железнодорожных и автомобильных)».

В этом уставе определено значение инженерного обеспечения наступательного боя и задачи его. Были разработаны и основные положения инженерного обеспечения оборонительного боя. В 1939 г. было введено в действие Наставление по инженерному делу для пехоты РККА. Наставление давало основные руководящие указания по производству военно-инженерных работ на местности с учетом использования новой инженерной техники{75}.

В 1939 г. в связи с переносом нашей западной границы было начато строительство новых укрепленных районов. На эти работы кроме военно-строительных частей были привлечены все инженерные и саперные батальоны приграничных округов и сорок батальонов из внутренних округов. Отрыв инженерных частей от их соединений и объединений весьма отрицательно сказался на боевой и специальной подготовке личного состава, сколоченности и подготовленности инженерных войск к действиям в условиях боевой обстановки. Попутно следует отметить, что завершить строительство УР к началу войны нам не удалось.

Подготовка офицерских кадров инженерных войск перед войной осуществлялась в пяти военно-инженерных училищах (Московском, Ленинградском, Борисовском, Черниговском и Мичуринском, последнее было создано в 1941 г.), Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева и на трех курсах [74] усовершенствования командного состава. Подготовка офицеров запаса производилась при некоторых гражданских высших учебных заведениях и на периодических сборах офицеров запаса.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1940 г. были установлены генеральские и адмиральские звания для высшего командного состава армии и флота. 4 июня 1940 г. Совет Народных Комиссаров своим постановлением присвоил генеральское звание большой группе офицеров, в том числе 23 офицерам инженерных войск{76}.

2 ноября 1940 г. Народный комиссар обороны СССР установил для рядового и младшего начальствующего состава новые воинские звания.

Важным фактором в дальнейшем укреплении инженерных войск являлась деятельность политорганов и партийных организаций, усиление их роли и влияния на жизнь подразделений и частей. Как и во всех Вооруженных Силах, в инженерных частях особое значение придавалось организационному укреплению партийных и комсомольских организаций, росту численности коммунистов и комсомольцев прежде всего за счет воинов ведущих профессий, а также расширению и укреплению партийно-комсомольского ядра командного и начальствующего состава.

Теоретическое положение о роли и месте инженерных войск в системе Вооруженных Сил в целом и направление их развития перед Великой Отечественной войной соответствовали общему развитию способов вооруженной борьбы. Особенно большое значение в выработке единства взглядов на [75] инженерное обеспечение операции имели сборы инженерных начальников, проходившие в декабре 1940 г.

В предвоенные годы был разработан и издан в академии Генерального штаба РККА, в Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева ряд учебных пособий и учебников по инженерному обеспечению боевых действий войск и боевому применению инженерных частей и подразделений. К ним относятся учебное пособие «Инженерное обеспечение боевых действий стрелковой дивизии» Е. В. Александрова, 1937 г., его же труд «Работа корпусного саперного батальона в боевых условиях». 1938 г.. учебное пособие «Инженерное обеспечение боевых действий стрелковых соединений (сд и ск)» Д. М Карбышева, изданное в 1939 г. (часть 1) и в 1940 г. (часть 2), и ряд других. Одновременно Д. М. Карбышев являлся автором большого количества научных трудов по ряду вопросов военно-инженерного дела.

Проведенные под руководством Коммунистической партии как во всей Красной Армии, так и в ее инженерных войсках мероприятия по переводу их на мирное положение в 1921-1923 гг., военная реформа 1924-1925 гг., а также техническое перевооружение частей и соединений на базе индустриализации страны и успешного выполнения планов предвоенных пятилеток позволили организационно укрепить инженерные войска, перестроить органы управления, подготовить кадры командного состава, организовать и последовательно совершенствовать боевую и политическую подготовку войск, обеспечить поступление во все возрастающем количестве новой боевой техники, в том числе машин и средств инженерного вооружения, овладение этой техникой и т. д.

К началу Великой Отечественной войны Красная Армия имела научное обобщение теории и практики инженерного обеспечения боя и операции и, в частности, боевого применения инженерных войск. Основные положения советской военной теории по этим вопросам соответствовали общему развитию форм и способов вооруженной борьбы.

А в целом все это дало возможность подготовить инженерные войска в достаточной степени, и они оказались способными в трудных условиях решать сложные задачи по инженерному обеспечению боевых действий советских войск в период Великой Отечественной войны.

Глава четвертая.
В великой битве под Москвой
(30 сентября 1941 г. — 20 апреля 1942 г.)

В конце сентября 1941 г. началась великая битва под Москвой, которая является одним из крупнейших событий второй мировой войны. Она продолжалась более полугода и включает в себя ряд оборонительных и наступательных операций, проведенных советскими войсками.

Состояние инженерных войск к началу битвы. Меры, принятые Главным Командованием Красной Армии по организации инженерных войск, их укреплению и подготовке командных кадров, к началу битвы под Москвой благотворно сказались на их состоянии, количественном росте, формировании дивизионных саперных батальонов, военно-строительных частей и т. д.

Количество инженерных частей армейского и фронтового подчинения, участвовавших в битве под Москвой, последовательно возрастало и по состоянию на 1 февраля 1942 г. выросло в три с лишним раза; это дало возможность иметь на каждую армию в среднем не два — три батальона, как было в первые три месяца Московской битвы, а семь — восемь в период с 1 февраля и до конца операции. Стрелковые дивизии имели к этому времени штатные саперные подразделения.

В битве под Москвой принимало участие в общей сложности от 30 до 50 процентов, а в среднем 41 процент инженерных частей армейского и фронтового подчинения, входивших в состав действующей армии на всем советско-германском фронте, что характеризует степень массирования их на направлении главного удара.

К концу 1941 г. стали поступать в войска минноподрывные средства и другая инженерная техника, изготовленные в период войны, что также положительно сказалось на возможностях инженерных войск в обеспечении боевых действий. Однако средств инженерного вооружения в войсках к этому времени было недостаточно и поступали они в сравнительно ограниченных количествах.

В оборонительных операциях. Еще 18 июля 1941 г. Ставка Верховного Главнокомандования отдала приказ о строительстве оборонительных рубежей для прикрытия подступов к Москве на волоколамском, можайском и малоярославском направлениях. К концу сентября система рубежей включала Вяземскую и Можайскую линии обороны и Московскую зону обороны.

Вяземская линия проходила в 250-300 км западнее Москвы [93] по рубежу Осташков, Селижарово, Оленине, Дорогобуж, Ельня, Жуковка, Брянск. Она включала в себя предполье глубиной 30-50 км и три оборонительные полосы с отсечными позициями между ними{83}.

Можайская линия обороны состояла из трех полос. Передний край первой полосы, удаленный от Москвы на 120-130 км, проходил по рубежу река Лама, Волоколамск, Ильинское, Детчино, Калуга, Тула. Вторая полоса обороны оборудовалась на рубеже Клин, Дорохово, Высокиничи, а третья — Хлебниково, Нахабино, Домодедово. Такие города, как Клин, Солнечногорск, Наро-Фоминск, Серпухов и другие, превращались в опорные пункты и узлы сопротивления. В системе Можайской линии обороны строились Волоколамский, Можайский, Малоярославский и Калужский полевые укрепленные районы.

Московская зона обороны подготавливалась по решению ГКО СССР от 12 октября 1941 г. и включала полосу обеспечения и два рубежа: основной, проходивший по линии Хлебниково, Сходня, Звенигород, Кубинка, Наро-Фоминск и далее по Пахре до Москвы-реки, и городской, проходивший по окраинам Москвы и в свою очередь состоявший из трех оборонительных полос. К обороне был подготовлен и город.

Кроме того, были оборудованы позиции флангового обеспечения, построенные к северу от Москвы — на восточном берегу канала имени Москвы и к югу от Москвы — на линии Подольск, Серпухов. Общая глубина местности, оборудовавшейся в инженерном отношении для обороны войск на московском направлении, достигала 300 км.

Каждый рубеж или полоса обороны должны были включать в себя систему в основном заблаговременно подготовленных батальонных районов обороны с соответствующим фортификационным их оборудованием, огневые точки и позиции, а также заграждения и пункты управления.

Таким образом, одной из важных задач инженерных и строительных частей в оборонительный период было создание с участием населения Москвы и Московской области оборонительных рубежей.

В частности, Вяземская линия обороны возводилась под руководством командующего Резервным фронтом и его штаба. Выполнение работ производилось Управлением военно-полевого строительства (УВПС), специально для этого сформированным в составе фронта. Начальником УВПС был назначен военинженер 1 ранга Д. М. Афанасьев. Кроме того, для выполнения работ и их материального обеспечения постановлением ГКО были привлечены строительные организации некоторых наркоматов (Главгидрострой, [94] Управление строительством Дворца Советов, Академстрой, трест «Строитель», строительный трест НКВД и др.). Инженерными частями, необходимыми для строительства оборонительных рубежей, ни Резервный фронт, ни Ставка Верховного Главнокомандования в то время не располагали. Так, в составе группы резервных армий из числа инженерных частей армейского и фронтового подчинения имелся только один 538-й минно-саперный батальон, а в резерве Ставки их не было совершенно.

Строительные организации НКВД вместе с населением были объединены сначала в два, а впоследствии в шесть строительных управлений, работавших по заданиям и под контролем Управления военно-полевого строительства фронта, а в октябре для этой цели были сформированы саперные армии.

В двадцатых числах июля полевые части, прибывшие на Можайскую линию, начали возводить фортификационные сооружения и устраивать заграждения, но уже через несколько дней (к концу июля) они были с рубежей сняты, включены в состав Резервного фронта и поэтому много сделать не успели. Для продолжения строительства оборонительных полос были сформированы семь армейских управлений оборонительного строительства из постоянного состава Военно-инженерной академии и призванных из запаса гражданских инженеров и техников. К руководству были привлечены опытные военные инженеры — Г. А. Булахов, П. К. Бузник, В. И. Железных, А. И. Пангксен, Т. И. Понимаш, М. И. Черных и другие{84}. Непосредственными строителями оборонительных рубежей Можайской линии обороны были москвичи. Численность строителей здесь составляла 80-100 тыс. человек.

Работы первой очереди Можайской линии обороны планировалось закончить к 25 октября, а противник подошел к ней 10 октября, когда было подготовлено всего 30-40 процентов оборонительных сооружений.

Руководство оборонительными работами в Московской зоне обороны было возложено на начальника инженерных войск зоны генерал-майора инженерных войск Е. В. Сысоева. Работы вели управления военно-полевого строительства, отошедшие с рубежей Вяземской и Можайской линий, силами рабочих батальонов и местного населения — рабочих фабрик и заводов Москвы и Подмосковья, служащих предприятий и учреждений, учащихся. Один из секторов обороны Москвы (пятый) возглавлял бывший тогда начальником Военно-инженерной академии генерал-лейтенант инженерных войск А. С. Гундоров. По решению Московского областного и городского Советов депутатов трудящихся на строительство [95] оборонительных сооружений было мобилизовано 450 тыс. жителей столицы, в том числе 50 тыс. студентов; 75 процентов мобилизованных составляли женщины{85}.

Важную роль в обороне Тулы, а следовательно, и в обороне Москвы от танковых полчищ Гудериана сыграли оборонительные сооружения как на непосредственных подступах, так и в самом городе, заблаговременно созданные саперами и жителями города под руководством полковника А. И. Прошлякова, бывшего в то время заместителем начальника Инженерного управления Брянского фронта. Из инженерных частей на устройстве заграждений и приспособления Тулы к обороне использовались 70-й инженерный, 5-й и 451-й отдельные саперные батальоны{86}.

Кроме Вяземской, Можайской линий и Московской зоны обороны войска Западного, 24-й и 43-й армий Резервного и Брянского фронтов совершенствовали в инженерном отношении оборону на рубеже соприкосновения с противником. Силами этих войск были построены две полосы на глубину до 30-40 км от переднего края. Кроме войсковых инженерно-саперных частей и подразделений в решении этой задачи принимали участие инженерные части армейского и фронтового подчинения.

Работы по инженерному оборудованию полос обороны проводились под непосредственным руководством начальников инженерных управлений фронтов: Западного — генерал-майора инженерных войск М. П. Воробьева, Брянского — полковника А. Я. Калягина и Резервного — генерал-майора инженерных войск П. М. Подосека.

В целом возведенные укрепления оказали существенную помощь советским войскам, когда в октябре — ноябре 1941 г. развернулись ожесточенные бои с немецко-фашистскими войсками на подступах к столице нашей Родины.

Второй важной задачей инженерных войск как в период подготовки обороны, так и в ходе ее было создание заграждений всех видов, особенно минновзрывных и прежде всего противотанковых.

Только на Вяземской линии обороны инженерные части Резервного фронта установили 81 169 противотанковых и противопехотных мин. Вместе с тем следует отметить, что плотность противотанкового минирования к началу битвы под Москвой, да и в ходе ее, была невелика (150-200 мин на 1 км фронта).

Кроме минновзрывных, проволочных и других противопехотных заграждений были применены и электризуемые заграждения. Ранее они устанавливались на подступах к Луге [96] и на других участках Ленинградского фронта. Под Москвой они были возведены в невиданных до сих пор масштабах — в полосе протяженностью более 150 км на участке обороны Хлебниково, Нахабино, Красная Пахра, Подольск, Домодедово. С помощью системы электропередач и подстанций вся энергетическая мощь Мосэнерго ставилась на службу защиты подмосковных рубежей от гитлеровских захватчиков.

Разработку и организацию всех работ по созданию подмосковного пояса электризуемых, а на отдельных направлениях и минновзрывных заграждений осуществляла группа специалистов ГВИУКА под руководством военных инженеров В. И. Железных и М. Ф. Иоффе. В группу специальных работ входили военные инженеры И. Н. Гуреев, М. И. Ершов, К. В. Зимницкий, Д. С. Кривозуб, М. С. Рошаль, Я. М. Рабинович, И. В. Тихомиров, В. К. Харченко, а также видные специалисты — инженеры системы Мосэнерго — А. И. Галицын, А. А. Кузнецов, Н. С. Лебедев, Г. В. Сербиновский и др. Большую помощь им оказывали и ответственные работники Московского городского комитета партии К. В. Бородин и А. Г. Жуков.

Еще в августе развернулась подготовка водных заграждений. На Волге, в верхнем течении Днепра, на Протве, Гжати, Угре и других реках было построено тринадцать плотин. Работы выполнялись силами местного населения и организациями Главгидростроя под общим руководством группы специалистов — гидротехников из профессорско-преподавательского состава Военно-инженерной академии (генерал-майор инженерных войск И. П. Кусакин, военные инженеры — В. И. Дворяшин, Н. А. И. Севко и др.).

В статье Д. М. Афанасьева и Б. В. Баданина «О некоторых вопросах инженерного обеспечения битвы под Москвой летом и осенью 1941 г.» в качестве примера эффективности водных заграждений приводится такой факт:

«В дни, когда гитлеровцы рвались к каналу Москва — Волга, начальник инженерных войск 16-й армии полковник [97] Ф. М. Савелов был направлен в Яхрому с задачей в случае угрозы их прорыва к каналу открыть шлюзы Яхромского и Икшинского водохранилищ. Когда мотодивизия противника, действовавшая на этом участке, оказалась в непосредственной близости к каналу, шлюзы были открыты, и вода из обоих водохранилищ затопила пойму реки Сестра и все дороги, выходящие к Яхроме. Яхромского моста через канал сумел достигнуть лишь передовой отряд дивизии. Основные же силы ее оказались отрезанными от канала водой, хлынувшей из водохранилища. Наши войска уничтожили танки врага; мост в Яхроме взорвали подошедшие минеры из оперативно-инженерной группы заграждений генерала И. П. Галицкого»{87}.

Большое взимание было уделено установке заграждений на дорогах, ведущих к Москве. С этой целью из слушателей Военно-инженерной академии и курсантов Московского военно-инженерного училища было сформировано 10 отрядов заграждений по 50 саперов в каждом. Руководство действиями было возложено на заместителя начальника Инженерного управления Московской зоны обороны полковника М. С. Овчинникова.

Отряды заграждений подготовили к взрыву все важнейшие сооружения на основных дорогах, установили фугасы на перекрестках дорог и в дефиле, заминировали вероятные пути движения вражеских танков. Для этого было использовано свыше 23,5 тыс. противотанковых мин и большое количество взрывчатых веществ.

В ходе оборонительных операций инженерные части Западного, Резервного и Брянского фронтов принимали активное участие в боевых действиях по срыву танковых атак противника. В этом важную роль сыграли огонь противотанковой артиллерии и минновзрывные заграждения, устанавливаемые саперами на направлениях движения танков противника.

Так, например, 25 октября в полосе 316-й стрелковой дивизии 16-й армии в районе Спас-Рюховского (12 км южнее Волоколамска) 289-й противотанковый артиллерийский полк, 579-й отдельный саперный батальон и рота 42-го отдельного моторизованного инженерного батальона успешно отразили массированную танковую атаку врага. Саперы имели подвижный запас мин (2600) и, взаимодействуя с противотанковым артиллерийским полком, устанавливали их на направлениях движения танков противника. В результате успешных действий артиллеристов и саперов было уничтожено 59 танков врага.

В полосах обороны 43-й и 49-й армий активно действовал подвижный отряд заграждений фронта, состоявший из 246-го отдельного саперного батальона. Батальон передвигался на [98] 14 автомашинах, имел 1 тыс. противотанковых мин и, взаимодействуя с артиллерийскими частями, способствовал нанесению потерь ударным группировкам противника и срыву его атак.

Примером активной обороны, проявления героизма и отваги могут служить также и защитники Тулы. В районе Тулы в октябре сражались ослабевшее в тяжелых боях соединения 50-й армии Брянского фронта. Из инженерных частей в 50-й армии в это время были 5-й отдельный саперный батальон и приданный из состава фронта 573-й отдельный саперный батальон. Вместе с войсками Тулу обороняло все население города, способное носить оружие. Противник подошел к Туле 29 октября. Три дня шли ожесточенные бои, все атаки врага были отбиты. Гитлеровцы потеряли только на окраине Тулы около 100 танков.

Неожиданностью для противника в это время было применение специальными подразделениями наших инженерных войск мин и фугасов замедленного действия и управляемых по радио фугасов. В октябре 1941 г. в тылу противника было взорвано несколько хорошо охраняемых мостов и других важных объектов.

В первых числах ноября наступление противника на Москву, начатое 30 сентября, было остановлено почти на всех направлениях. Оно разбилось о величайшую стойкость и выдержку советских воинов, беспримерное мужество народа, глубоко верившего в победу правого дела. В срыве первого наступления фашистских войск на Москву достойное место принадлежит и воинам инженерных войск.

В середине ноября гитлеровские войска возобновили наступление на Москву. В процессе дальнейшего совершенствования обороны на московском направлении, и особенно во время паузы между первым и вторым наступлением гитлеровских войск, особое внимание было обращено на дальнейшее усиление противотанковой обороны.

В силу недостатка минновзрывных средств, которые являлись наиболее эффективным заграждением против атакующих танков противника, пришлось все в более широком масштабе на подступах к Москве возводить противотанковые рвы, эскарпы и контрэскарпы, лесные и минированные завалы, противотанковые ежи и надолбы и т. п. Общая длина лесных завалов, возведенных под Москвой, составила 1500 пог. км, а фортификационных противотанковых заграждений — около 600 пог. км.

Непрерывные контратаки наших войск, а также возведенные противотанковые заграждения, сплошные разрушения на дорогах и минные поля резко снизили темпы продвижения танков противника; в начале декабря наши войска остановили [99] наступление немецко-фашистских армий, а затем перешли в решительное контрнаступление.

Большую роль в срыве наступления противника и в изматывании его ударных группировок сыграли две оперативно-инженерные группы по устройству заграждений, созданные по решению Ставки Верховного Главнокомандования от 17 ноября 1941 г.

Одна из них, под командованием генерал-майора инженерных войск И. П. Галицкого, в составе шести инженерных и саперных батальонов, двух саперных рот и двух мотострелковых батальонов получила задачу прикрывать заграждениями клинское направление, маневрировать средствами заграждения и производить разрушения в случае вынужденного отхода в полосе действий войск правого крыла Западного фронта. Группа действовала тремя отрядами по два батальона в каждом.

Только за вторую половину ноября группой оперативных заграждений было взорвано и сожжено 310 мостов, устроено около 400 завалов на дорогах, установлено более 53 тыс. различных мин и фугасов, в том числе управляемых по проводам, взорвано 500 дорожных фугасов. Действия группы замедляли темпы продвижения противника, вынуждали его танки маневрировать вдоль фронта и подставлять свои борта под огонь нашей противотанковой артиллерии. По неполным данным, на минах, установленных этой группой, подорвалось 408 автомобилей и бронетранспортеров и 43 танка противника{88}.

Успешно действовала на стыке Западного и Юго-Западного фронтов вторая оперативная группа заграждений в составе 9 инженерных батальонов под командованием генерал-майора инженерных войск В. Ф. Зотова. Группа действовала в районах Каширы, Ряжска, Рязани и установила свыше 100 минных полей.

Анализируя опыт применения советскими войсками инженерных заграждений в обороне под Москвой, командующий Западным фронтом генерал армии Г. К. Жуков в донесении Председателю Государственного Комитета Обороны 8 декабря 1941 г. писал:

«Применение противотанковых мин дает все больший эффект. Если за ноябрь месяц с. г., по неполным данным, было подорвано на минах 29 танков и 1 бронемашина, то в период с 1 по 4.12.41 г. только в двух армиях, 5-й и 33-й, подорвалось 17 танков и 2 бронемашины. Это объясняется прежде всего тем, что в последних боях значительно улучшилось взаимодействие с саперными частями на поле [100] боя. Подразделения саперов — истребителей с противотанковыми минами выдвигались на направление движения танков и устанавливали быстро мины иногда в непосредственной близости от танков противника. В бою у деревни Акулово заградительным огнем артиллерии танки были загнаны на минные поля, где и понесли большие потери. Приняты меры к распространению этого опыта взаимодействия во всех армиях фронта»{89}.

В широких масштабах развернулась боевая деятельность войсковых, армейских и фронтовых инженерных частей и подразделений в оборонительных операциях под Москвой. Они строили оборонительные сооружения полевого и долговременного типа; выделяли из своего состава руководителей и инструкторов на оборонительные работы, к которым привлекались стрелковые войска и гражданское население; ремонтировали и прокладывали дороги, а при вынужденном отходе войск разрушали их. Инженерные части и подразделения активно вели борьбу с танками противника и обеспечивали борьбу с ними других войск. С этой целью они широко осуществляли маневр средствами заграждения, минировали местность, действовали в группах истребителей танков, проявляя при этом мастерство, стойкость, самоотверженность и мужество.

Примером этому может служить бессмертный подвиг одиннадцати саперов 1077-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии. Это произошло 18 ноября 1941 г.

Батальон пехоты противника с двадцатью танками подошел к деревне Строково (7,5 км северо-восточнее Волоколамска), где находился штаб полка. В распоряжении командира полка в этот момент был только взвод саперов, которому и была поставлена задача занять оборону, окопаться и не пропустить вражеские танки. Саперы под руководством младшего лейтенанта П. И. Фирстова и политрука саперной роты А. М. Павлова выполнили свой долг. Они бутылками с горючей смесью и гранатами уничтожили несколько вражеских танков и десятки гитлеровцев, на некоторое время задержали врага и дали возможность нашим войскам организованно отойти на новый рубеж. Из одиннадцати погибли восемь героев. Младший лейтенант Фирстов и два сапера, тяжело раненные, были взяты в плен и зверски замучены.

Все одиннадцать отважных воинов были посмертно награждены орденом Ленина. Вот эти герои: П. П. Гениевский, Е. А. Довжук, А. Н. Зубков, П. Г. Калюжный, В. И. Матюшин, Д. К. Матеркин, А. М. Павлов, В. И. Семенов, П. И. Синеговский, Г. В. Ульченко и П. И. Фирстов{90}. [101] 316-я стрелковая дивизия 17 ноября была награждена орденом Красного Знамени, а на следующий день переименована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию. 597-й саперный батальон этой дивизии стал 2-м гвардейским саперным батальоном.

Ожесточенные бои с превосходящими силами противника на истринском направлении под Москвой успешно вели части 78-й стрелковой дивизии, преобразованной в 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию. В составе этой дивизии героически выполняли боевые задачи и саперы 89-го отдельного саперного батальона, преобразованного 26 ноября 1941 г. в 3-й гвардейский отдельный саперный батальон 9-й гвардейской стрелковой дивизии.

В оборонительных боях под Москвой Красная Армия показала высокие образцы дисциплины, выдержки, невиданный массовый героизм. Десятки частей и соединений, в том числе и инженерных, тысячи бойцов и командиров всех родов войск и среди них саперы, понтонеры, военные строители и инженеры проявили исключительную стойкость в борьбе с врагами.

В контрнаступлении под Москвой и в общем наступлении на западном направлении. К началу перехода в контрнаступление Западного и Калининского фронтов в составе инженерных войск армейского и фронтового подчинения было 19 инженерных, 19 саперных и 6 понтонных батальонов, а всего 44 батальона. В составе войсковых саперных частей и подразделении к этому времени находились: в стрелковых полках и бригадах — саперные роты, в каждой стрелковой дивизии — саперный батальон. Кроме того, в составе Западного фронта была 1-я саперная армия, имевшая 10 бригад по 8 батальонов в каждой.

В ходе контрнаступления под Москвой, как и во всех зимних наступательных операциях 1941-1942 гг., основными, наиболее характерными задачами инженерных войск было обеспечение прорыва обороны противника и продвижения наступающих войск в оперативной глубине; отражение контратак и контрударов противника; закрепление достигнутых рубежей; разрушение коммуникаций в тылу противника; выполнение маскировочных мероприятий; участие в штурме сильных укреплений и опорных пунктов противника; устройство и содержание путей подвоза и эвакуации и др.

Для выполнения этих задач каждая общевойсковая армия имела в своем составе кроме войсковых саперных частей и подразделений один-два инженерных (саперных) батальона. Армии, действующие на направлении главного удара фронта, получали на усиление два-три инженерных (понтонных) батальона. Фронтовые и армейские инженерные части планировалось использовать и они использовались, как правило, массированно и на направлении главных ударов наступающих советских войск. [102] Саперные бригады 1-й саперной армии использовались главным образом на дорожно-мостовых работах: семь бригад — на правом крыле Западного фронта и три бригады — на левом.

Рассмотрим на примерах некоторых инженерных частей и подразделений, какие конкретные задачи пришлось им решать в ходе контрнаступления наших войск под Москвой.

Обеспечивая наступление войск правого крыла Западного фронта, войсковые, армейские и фронтовые саперы в декабре 1941 г. строили ледяные и мостовые переправы через канал Москва — Волга (саперы рот 71-й и 47-й стрелковых бригад, 244-й отдельный саперный батальон), (участвовали в штурме огневых точек противника, делали проходы в его минновзрывных заграждениях, прикрывали минными полями фланги наступающих войск.

Замечательные образцы мужества и находчивости показали саперы 2-го гвардейского отдельного саперного батальона 8-й гвардейской стрелковой дивизии и саперной роты 17-й стрелковой бригады 7-8 декабря 1941 г. при уничтожении опорного пункта противника в Крюково. В этом бою саперы не только обеспечили проходами в заграждениях противника атакующие части, но и сами активно участвовали в уничтожении отдельных огневых точек врага. Двигаясь по ходам сообщения, отрытым в снегу, они скрыто подползали к окопанным вражеским танкам и взрывали их зарядами ВВ.

С началом отхода войска противника стали особенно широко применять минновзрывные заграждения и всякого рода разрушения. Поэтому в ряде случаев инженерным подразделениям приходилось идти впереди наступающих танков, разведывая и снимая мины противника (146-й отдельный саперный батальон 16-й армии в районе Подпорино, Хованское, Еремеево, что 10 км юго-западнее Крюково).

На левом крыле Западного фронта при обеспечении ночного штурма города Михайлово 7 декабря 1941 г. саперы 607-го отдельного саперного батальона в течение нескольких часов сняли свыше 830 мин.

В последующем, при развитии наступления, благодаря героическим усилиям 103-го отдельного инженерного батальона и 269-го отдельного саперного батальона войска 49-й армии без задержек переправились через реки Протва и Ока, в результате чего создались благоприятные условия для стремительного преследования и овладения с ходу крупным узлом дорог областным центром — городом Калуга.

В ходе преследования противника и при бое за Калугу 20-30 декабря 1941 г. образцы выдержки и умения показали саперы 557-го саперного батальона. Обеспечивая преследование, они в течение трех дней проложили 140 км колонного пути, построили и восстановили шесть мостов. [103] С захватом нашими войсками Калуги, создавая завалы и минируя дороги, 557-й саперный батальон содействовал срыву контратак противника, что лишило его возможности вывести из Калуга военное имущество. Противник вынужден был бросить в Калуге несколько железнодорожных эшелонов, в том числе два эшелона с танками.

Инженерные войска Калининского фронта (начальник инженерных войск подполковник М. Н. Тимофеев) обеспечивали наступление соединений 31-й и 29-й армий.

Ответственную и трудную задачу получил и решил 57-й отдельный понтонно-мостовой батальон — переправить на правый берег Волги под Калинином танки КВ. Замерзшая река не выдержала бы тяжелых машин. Сплошной лед делал невозможным наводку наплавного моста. Тогда понтонеры подорвали лед и в образовавшейся майне навели переправу{91}.

Характер задач, которые решали инженерные части и подразделения советских войск в ходе общего наступления, тот же, что и в период контрнаступления.

За период январь — март 1942 г. инженерные войска Западного фронта, обеспечивая наступление общевойсковых армий, устроили 58 переправ по льду для пропуска танков и артиллерии, проложили 5387 км колонных путей, построили 118 низководных деревянных мостов для пропуска грузов до 60 т, обезвредили и сняли 21 644 мины противника{92}. По мере продвижения вперед наши войска, в том числе и инженерные части, закрепляли занятые рубежи, проводя оборонительные работы и устраивая заграждения.

Таким образом, советские инженерные войска внесли большой вклад в дело разгрома фашистских армий в битве под Москвой и в общее наступление наших войск на Западном направлении.

В ходе обороны наших войск под Москвой и зимнего наступления Красной Армии с новой силой проявился [104] массовый героизм советских воинов. Десятки тысяч бойцов и командиров, в том числе и воинов инженерных войск, награждены орденами и медалями. В боях отличались не только отдельные воины, но и целые соединения и части. За образцовое выполнение боевых заданий и проявленные при этом доблесть и мужество многим соединениям и частям, в том числе 11 саперным батальонам и другим специальным инженерным частям, было присвоено почетное наименование гвардейских.

Из саперных батальонов армейского подчинения первым звание гвардейского получил 184-й отдельный саперный батальон 7-й армии, преобразованный 30 апреля 1942 г. в 1-й гвардейский саперный батальон этой же армии. Батальоном командовал в то время капитан (в настоящее время полковник) П. А. Кошелев, а комиссаром батальона был политрук А. Г. Ястребов, впоследствии (22 февраля 1943 г.) получивший звание Героя Советского Союза.

За образцовое выполнение заданий правительства по строительству укрепленных рубежей против фашистских захватчиков Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1942 г. орденами и медалями Советского Союза награждены 926 человек. В том числе орденом Ленина — 9, Красного Знамени — 10, Трудового Красного Знамени — 76, Красной Звезды — 63 и «Знак почета» — 196 человек.

Среди награжденных орденом Ленина — начальник инженерных войск Красной Армии генерал-майор инженерных войск Л. З. Котляр, орденом Красного Знамени — командующий 5-й саперной армией бригинженер А. Н. Комаровский и другие{93}.

Опыт инженерного обеспечения боевых действий войск в обороне под Москвой показал дальнейшее возрастание роли инженерных заграждений, особенно минновзрывных. Последние стали приобретать оперативное значение. Практика создания и применения оперативных групп заграждения себя оправдала, и ее результаты были использованы и развиты в дальнейшем ходе Великой Отечественной войны.

В контрнаступлении под Москвой и в ходе общего наступления советских войск зимой 1941/42 г, довольно полно определился комплекс мероприятий инженерного обеспечения наступления и наметились основные тенденции боевого использования инженерных войск. Повысилась инженерная культура в войсках. Инженерные части и подразделения стали применяться более целеустремленно и в основном по своему прямому назначению.

Обеспечивая подготовку войск к прорыву обороны противника, инженерные части и подразделения вели [105] инженерную разведку, устраивали проходы в заграждениях, в исходных районах руководили фортификационным оборудованием позиций пехоты и танков.

В ходе наступления саперы в составе штурмовых групп уничтожали отдельные мощные огневые точки противника, обеспечивали форсирование рек, подготавливали и поддерживали в проезжем состоянии дороги.

Они наводили, строили, оборудовали и содержали переправы через реки Москва, Истра, Ока, Угра, Нара, Руза, Лама и др. Наибольшее распространение в зимних условиях получили ледовые переправы.

Особенно большой объем работ был выполнен инженерными войсками при прокладывании и содержании путей. Частые метели с большим количеством осадков делали дороги труднопроходимыми, а иногда и совсем непроходимыми, особенно для автотранспорта. Только в полосе Западного фронта в среднем за месяц очищалось от снега свыше 4300 км дорог. На дорожных работах во время наступления советских войск использовалось свыше 50 процентов всего состава инженерных войск фронта.

Опыт инженерного обеспечения битвы под Москвой, боевого применения инженерных войск в ней явился важным источником дальнейшего развития советского военно-инженерного искусства.

Глава пятая.
В героической обороне Ленинграда, Одессы и Севастополя

Героическая оборона приморских городов — военно-морских баз Ленинграда, Одессы и Севастополя наряду с Брестской крепостью, а также обороной Киева, Москвы и Сталинграда вписана золотыми страницами в историю Великой Отечественной войны.

В главе рассматривается роль и значение инженерных соединений, частей и подразделений в обороне этих городов.

Инженерные войска в период блокады Ленинграда и ее прорыва (8 сентября 1941 г. — 18 января 1943 г.)

В связи с обстановкой, сложившейся к началу сентября 1941 г. под Ленинградом, было решено превратить Ленинград в город-крепость с мощными рубежами круговой обороны. [106] В этих целях усиливалось строительство оборонительных рубежей, начатое ленинградцами еще до подхода войск противника к городу.

Были созданы три оборонительных обвода: первый занимался войсками первого эшелона оборонявшихся армий и находился в непосредственном соприкосновении с противником; второй оборудовался по внешнему кольцу окружной железной дороги и занимался войсками вторых эшелонов армий; третий проходил непосредственно по окраинам города. Обводы соединялись отсечными позициями: ириновской, шлиссельбургской, дубровской, шушарской и др. Ленинград был разбит на шесть секторов и укреплен с севера и востока.

Основной задачей инженерных войск в этих условиях являлось прежде всего обеспечение фортификационного оборудования оборонительных рубежей и устройство заграждений всех видов, особенно минновзрывных.

К концу сентября 1941 г. в составе войск Ленинградского фронта из инженерных частей было всего 48 батальонов, в том числе дивизионных — 24, армейских — 10 и фронтовых — 14. Кроме того, фронт имел 6 отдельных рот (4 электротехнические, гидротехническую и маскировочную), легкопереправочный парк, отряд заграждения, два взвода специальной техники и Управление военно-полевого строительства. Начальником инженерных войск фронта был подполковник Б. В. Бычевский (ныне генерал-лейтенант инженерных войск в отставке).

Усилиями войск, в том числе инженерных и строительных частей, а также населения города оборонительные рубежи были оборудованы траншеями, окопами, ходами сообщения, дерево-земляными, железобетонными и бронированными огневыми точками, командными и наблюдательными пунктами, противотанковыми рвами, надолбами, проволочными заграждениями, противотанковыми и противопехотными минными полями.

Важной задачей инженерных войск Ленинградского фронта [107] было также обеспечение частных наступательных операций.

Для примера рассмотрим особенности боевой деятельности инженерных частей в операции Невской оперативной группы, проведенной в период с конца сентября до начала ноября 1941 г. Задача войск группы состояла в том, чтобы форсировать Неву, захватить на ее левом берегу плацдарм и, развивая наступление в направлении Синявино, овладеть Синявинскими высотами.

Инженерные части в очень сложных условиях обеспечивали боевые действия войск Невской оперативной группы по захвату и расширению плацдарма на левом берегу Невы. Для выполнения задач помимо дивизионных батальонов были использованы четыре понтонно-мостовых батальона (21, 41, 42 и 2-й запасный), метростроевцы под руководством И. Г. Зубкова, подводники-эпроновцы под командованием контр-адмирала Ф. И. Крылова и отряд ленинградской военно-морской базы. Личный состав инженерных частей (начальник инженерных войск группы подполковник С. З. Левин) проявил массовый героизм, сметку, военную хитрость и стойкость.

Понтонеры сменяли пристрелянные противником пристани, оборудовали их в других местах и устраивали ложные переправы, чтобы танкисты могли с меньшими потерями переправляться на паромах. На дневное время они зарывали переправочное имущество в землю, а вечером вновь спускали его на воду. Потопленные понтоны поднимались со дна водолазами, пробоины в них заваривались, и понтоны вновь вступали в строй. Даже когда на Неве появилась ледяная шуга, понтонеры и метростроевцы продолжали переправу танков, в том числе и тяжелых. Только 41-й понтонно-мостовой батальон под командованием капитана В. М. Манкевича, а затем (после его гибели) старшего лейтенанта Е. М. Клима переправил здесь 86 танков, из них 36 тяжелых и средних, 135 орудий, 120 т грузов и свыше 17 тыс. человек. И хотя войскам Невской оперативной группы не удалось выполнить поставленной задачи, инженерные части со своей стороны сделали многое для ее выполнения.

Большое значение для защиты Ленинграда имела пятимесячная оборона полуострова Ханко (26 июня — 2 декабря 1941 г.), явившаяся примером героизма и мужества советских воинов, в том числе и воинов инженерно-саперных, дорожно-восстановительных и строительных частей, входивших в состав гарнизона. Сухопутный фронт обороны на полуострове был подготовлен в основном еще в мирное время.

К началу декабря 1941 г. дорожные войска фронта при участии инженерных частей и Ладожской военной флотилии оборудовали по льду Ладожского озера дорогу, названную Дорогой жизни. [108] Движение по ней обеспечивали четыре дорожно-эксплуатационных полка, три отдельных мостостроительных батальона, два рабочих батальона и две рабочие роты. Дорога жизни зимой 1941/42 г. явилась основной артерией снабжения Ленинграда и Ленинградского фронта. Героический труд военных дорожников был высоко оценен Советским правительством. 341 человек, отличившиеся при сооружении и эксплуатации дороги, были награждены орденами и медалями{94}.

В период с 27 августа по 6 октября 1942 г. войсками правого крыла Волховского фронта (2-я ударная и 8-я армии) и Невской оперативной группой (НОГ) Ленинградского фронта была проведена наступательная операция. Ударная группировка Волховского фронта прорвала оборону противника и вошла в Синявино, где разгорелись длительные и ожесточенные бои. Удар войск Невской оперативной группы привел к захвату двух небольших плацдармов на левом берегу Невы, но дальнейшего развития не получил. Наиболее поучительным в этой операции является опыт обеспечения боевых действий НОГ по форсированию Невы.

Для обеспечения этой частной операции Невской оперативной группы были централизованно использованы все семь понтонно-мостовых батальонов фронта. Из них боевым опытом в работе с парком Н2П обладал личный состав трех батальонов (21, 41 и 42-го), обученными и подготовленными к работе с парками ДМП были бойцы и командиры двух батальонов (8-го и 18-го), а личный состав только что сформированных двух батальонов (12-го и 14-го) ввиду отсутствия б.оевого опыта и материальной части еще обучался гребле и работе с парком ДМП.

Кроме того, были привлечены четыре фронтовых инженерных батальона (54, 53, 106 и 325-й), два отряда моряков с самоходными тендерами, мотоботами и катерами, а также около 200 опытных воинов в качестве командиров десантных лодок и гребцов.

С целью объединения руководства фронтовыми и армейскими инженерно-саперными частями штаб инженерных войск Невской оперативной группы был пополнен группой офицеров штаба инженерных войск фронта, на одного из которых — подполковника С. И. Лисовского — были возложены обязанности начальника инженерных войск НОГ.

Большое внимание было обращено на подготовку переправочных средств, обеспечение ими войск и создание необходимого резерва. Основным типом десантных средств была избрана саперная деревянная лодка (СДЛ) на 10 человек. [109]

Для сборки паромов предназначались и использовались парки Н2П и ДМП, а в качестве дополнительных — паромы из парков МДПА-3.

Для изготовления различных лодок были привлечены судоверфь имени ВЦСПС и 9 других предприятий и артелей. Они построили в течение трех недель 3571 лодку вместо 2051, намеченных по плану.

В войсках, готовившихся к форсированию, проводилась тренировка переправы на подготовленных средствах под руководством офицеров понтонных частей и моряков. Для старших офицеров всех родов войск в тылу фронта было проведено показательное занятие по организации форсирования.

На каждый дивизионный участок переправы (а переправлять одновременно намечалось три дивизии первого эшелона) было выделено вначале по одному понтонному или инженерному батальону, а вскоре по два. Количество полупонтонов было доведено до 95, деревянных понтонов — до 300 и различных лодок — до 1800.

Для удобства сосредоточения к реке переправочных средств не только ночью, но и в другие часы пониженной видимости от исходной линии до уреза реки была расширена сеть траншей и ходов сообщения, установлены указатели на путях подхода и в ходах сообщения, выделены проводники.

26 сентября 1942 г. после 75-минутной артиллерийской подготовки с 3 часов 15 минут началась переправа первых эшелонов дивизий и к 7 часам утра она в основном была завершена. Ценой огромных усилий было переправлено через Неву около 12 тыс. бойцов 70-й и 86-й стрелковых дивизий, 28 орудий, 24 танка, минимально необходимое количество боеприпасов и продовольствия.

Для закрепления плацдарма на левом берегу Невы использовались две роты 7-го отдельного гвардейского батальона минеров (командир капитан П. К. Евстафиев). Роты минировали фланги плацдармов обеих дивизий, а при выходе их частей из боя прикрывали боевые порядки минными полями, устанавливали фугасы натяжного действия, подрывали неисправную и неподдающуюся эвакуации материальную часть.

Несмотря на самоотверженную работу понтонеров и саперов и высокий морально-политический подъем бойцов всех родов войск в этих боях, части НОГ и на этот раз не смогли пробиться на соединение с войсками Волховского фронта, так как противник уже к 6 октября создал здесь пятикратное превосходство в силах. Однако в результате этих боев он лишился возможности использовать для штурма Ленинграда с юга переброшенные сюда из-под Севастополя дивизии 11-й полевой армии и вынужден был использовать их для отражения наступления наших войск в районе Синявино. [110]

Важнейшим этапом в героической обороне Ленинграда был прорыв блокады в январе 1943 г. (12-18 января), осуществленный войсками Ленинградского и Волховского фронтов.

При подготовке и в ходе операции как в 67-й армии Ленинградского фронта (сформированной к 12 октября 1942г. из Невской оперативной группы), так и во 2-й ударной армии Волховского фронта (начальник инженерных войск фронта генерал-лейтенант инженерных войск А. Ф. Хренов) характерны относительно высокие оперативные плотности инженерных войск на направлениях главных ударов. В полосе наступления 67-й армии (начальник инженерных войск армии полковник С. И. Лисовский) они составляли 4,8, а в полосе наступления 2-й ударной армии (начальник инженерных войск армии полковник С. И. Мельников) — 5,8 роты на 1 км фронта.

Операция готовилась в условиях зимнего времени с целью прорыва сильной и глубоко эшелонированной обороны противника, следствием чего были специфические особенности (наряду с решением обычных задач) и боевой деятельности инженерных войск.

В районах сосредоточения силами дивизий были построены шалаши и жердевые домики на взвод каждый. Предполагалось для утепления обсыпать их снегом, но из-за недостаточного наличия его была произведена внутренняя обивка стен плащ-палатками.

Пропуск наступающих войск через наши минные поля был обеспечен путем сплошного разминирования. С этой целью в подготовительный период было заготовлено и сосредоточено в первую траншею до 1200 жердей и сосредоточенных зарядов по 3 кг каждый. Установка, а затем и взрыв зарядов возлагались на войсковых саперов.

Подготовлена была переправа танков по льду через Неву. Оси переправ и спуски были определены на основе данных постоянного наблюдения за противоположным берегом и специально организованных рекогносцировок. В течение всего времени не прекращалась разведка толщины и структуры льда. Образцы льда забирались главным образом на фарваторе реки. В местах намеченного выхода танков на лед дороги были доведены до берега и под прикрытием вертикальных масок устроены спуски к реке. К началу операции толщина льда доходила до 35-45 см.

Большое внимание было уделено организации четкого взаимодействия инженерных частей с артиллерией в период артиллерийской подготовки. Требовалось, в частности, решить, как избежать повреждения льда у берега противника и в то же время обеспечить уничтожение заграждений и огневых точек на самой кромке левого берега Невы. [111]

В ходе операции по льду было переправлено на противоположный берег 75 средних танков Т-34 и 51 тяжелый танк КВ. При переправе танков отличился личный состав 41-го понтонно-мостового батальона (командир батальона майор Е. П. Гуляницкий).

Во 2-й ударной армии значительная часть саперов первого эшелона действовала впереди основных сил стрелковых подразделений в составе штурмовых групп, предназначенных для захвата огневых позиций, дзотов и других инженерных сооружений противника в траншеях первой позиции и между ними. Эта часть инженерных сил несла большие потери. Поэтому при подведении итогов операции штабом инженерных войск Волховского фронта было отмечено, что саперы, вошедшие в штурмовые группы, кроме обычных средств должны иметь автоматическое оружие и защитные средства.

Перешедшие 12 января 1943 г. в наступление войска Ленинградского и Волховского фронтов к 18 января завершили прорыв блокады Ленинграда. Город и его героические защитники получили сухопутную связь со страной.

Ленинград — город-герой, колыбель Великой Октябрьской социалистической революции — явился той твердыней, о которую разбились замыслы фашистских захватчиков.

Ратный труд и подвиги инженерных частей, как и всех героических защитников Ленинграда, были отмечены награждением отличившихся солдат и офицеров.

Сотни тысяч воинов получили правительственные награды. Только в войсках Ленинградского фронта 350 тыс. солдат, офицеров и генералов за боевые подвиги награждены орденами и медалями СССР; 226 воинов удостоены звания Героя Советского Союза, из них 5 дважды{95}. Среди награжденных орденами и медалями свыше 10 тыс. воинов инженерных войск. Звания Героя Советского Союза удостоен солдат-коммунист 184-го отдельного саперного батальона В. В. Карандаков — первый из воинов инженерных войск, получивший эту высокую награду в Великой Отечественной войне.

За отличное выполнение боевых заданий командования, проявленные при этом организованность и мужество 41-й понтонно-мостовой батальон награжден переходящим знаменем Ленинградского городского исполнительного комитета Совета депутатов трудящихся{96}, 6 февраля 1943 г. — орденом Красного Знамени, а 1 апреля 1943 г. — преобразован в 1-й гвардейский отдельный моторизованный понтонно-мостовой батальон. [112]

За высокий патриотический подвиг в боях на Волховском фронте сапер-комсомолец Илья Шалунов, своим телом закрывший амбразуру вражеского дзота и тем самым обеспечивший продвижение наших пехотинцев, посмертно был награжден орденом Ленина{97}.

Все участники обороны города награждены медалью «За оборону Ленинграда».

Инженерные войска в обороне Одессы (5 августа — 16 октября 1941 г.)

В период с августа по октябрь 1941 г. в ходе борьбы с немецко-фашистскими захватчиками на южном крыле советско-германского фронта имела большое значение героическая оборона Одессы.

Немецко-фашистское командование придавало захвату Одессы огромное значение. Господство советского флота на Черном море очень беспокоило Гитлеровских генералов.

Задача обороны Одессы была возложена непосредственно на войска Отдельной Приморской армии{98}, которая во взаимодействии с Черноморским флотом должна была сковать и обескровить войска 4-й румынской армии и удержать Одессу любой ценой.

Инженерные войска армии (кроме трех отдельных саперных батальонов дивизий — 48, 247 и 105-го) к 10 августа состояли из 82-го отдельного саперного батальона, 44-го и 47-го отдельных моторизованных понтонно-мостовых батальонов, 388-го легкого инженерного батальона и 138-го отдельного саперного батальона. Кроме того, в состав инженерных войск армии входили отряд глубокого бурения, головной инженерный склад, Управление военно-полевого строительства № 5 и Управление комендантов 82-го и 83-го укрепленных районов (с 5 сентября 1941 г. переформированные соответственно в 82-е и 83-е управления военно-полевого строительства) с восемью рабочими и двумя строительными батальонами.

Руководство армейскими инженерными частями осуществлялось отделом инженерных войск армии (начальник отдела полковник Г. П. Кедринский).

В мирное время оборона Одессы с суши не была подготовлена. Ее инженерное оборудование проводилось с началом [113] войны по плану, разработанному перед войной Инженерным управлением Одесского военного округа.

28 июня 1941 г. Военный совет Южного фронта издал постановление «Об инженерной подготовке прифронтовой полосы». Постановление предусматривало приведение в полный порядок дорожной сети Одесской области, разработку и осуществление мероприятий по обороне населенных пунктов и промышленных предприятий, разработку и осуществление мероприятий по маскировке важнейших объектов, формирование из местного населения строительных батальонов{99}.

12 июля 1941 г. приказом командующего войсками Южного фронта было положено начало строительству оборонительных рубежей на одесском и николаевском направлениях. На одесском направлении предусматривалось создание трех основных рубежей, несколько промежуточных и отсечных позиций общей протяженностью 655 км. Все работы предполагалось выполнить в основном силами местного населения, причем работы первой очереди должны были завершиться к 25 июля.

Для непосредственного руководства оборонительными работами были сформированы три управления военно-инженерного строительства, переименованные 14 сентября 1941 г. в управления военно-полевого строительства (УВПС № 3, 4 и 5). На ближних подступах к Одессе и в черте города оборонительные работы возглавлялись комендантом 83-го укрепленного района. 21 июля 1941 г. были сформированы пять строительных батальонов по 1 тыс. человек в каждом и 25 июля дополнительно формировалось еще восемь рабочих батальонов.

На первом этапе героической обороны Одессы в период с 5 по 20 августа войска Приморской армии отразили попытки противника с ходу овладеть городом.

Инженерные части армии на этом этапе продолжали непрерывно совершенствовать фортификационное оборудование оборонительных рубежей, вели активную инженерную разведку, а также содействовали инженерными средствами контратакам наших войск.

Непрерывные ожесточенные атаки противника, значительные потери наших обороняющихся частей и соединений, отсутствие у командующего армией резервов вынудило Военный совет использовать саперные части армии как стрелковые части. Так были использованы 82-й отдельный саперный батальон, 388-й легкий инженерный батальон, 47-й отдельный моторизованный понтонно-мостовой батальон. Из прибывшего в Одессу 138-го отдельного саперного батальона в составе 583 человек решением командования армии 15 августа [114] был изъят 451 человек рядового состава на пополнение стрелковых частей, взамен которых батальон 19 августа получил 261 человека необученного пополнения из 136-го запасного полка{100}.

Личный состав инженерных частей в этих боях проявил исключительное мужество и героизм в борьбе с противником. Однако в боях было потеряно от 50 до 75 процентов саперов, что значительно снизило их возможности по инженерному обеспечению обороны Одессы в дальнейшем.

К 20 августа войска Приморской армии в западном и южном секторах были отведены на передовой и частично на дополнительный передовой рубежи, где продолжали отражать Попытки войск противника прорваться к городу.

Директивой Ставки Верховного Главнокомандования 19 августа был образован Одесский оборонительный район в составе Приморской армии и Одесской военно-морской базы с приданными ей кораблями, командующим которого был назначен контр-адмирал Г. В. Жуков, а его помощником по инженерным войскам Герой Советского Союза генерал-майор инженерных войск А. Ф. Хренов. Одесский оборонительный район был подчинен командующему Черноморским флотом.

На втором этапе Одесской оборонительной операции происходили оборонительные бои на ближних подступах к Одессе. В ожесточенных боях, длившихся с 20 августа по 30 сентября, советские войска нанесли противнику огромные потери и остановили его наступление на главной полосе в 8-15 км от города.

На этом этапе инженерные части армии использовались для создания минновзрывных заграждений, постройки усиленных дзотов, изготовления и установки переносных проволочных препятствий, непосредственного участия в боевых действиях в решающие моменты боя.

Вот несколько примеров боевого использования инженерных частей в это время.

Под нажимом превосходящих сил противника 13-14 сентября командование принимает решение отвести 31-й стрелковый полк вместе с другими частями 25-й стрелковой дивизии с рубежа Красный Переселенец, Францфельд на рубеж южная окраина Дальника, Сухой Лиман. Для прикрытия отхода выделяется 82-й отдельный саперный батальон с запасом мин и ВВ. Батальон минировал дороги за отходящими подразделениями дивизии, взрывал мосты и таким образом обеспечивал отход частей и подразделений на новый рубеж.

Одновременно 44-й отдельный моторизованный понтонно-мостовой батальон производил дополнительное минирование [115] подходов к переправам Сухого Лимана, взрывал дамбы и минировал северный берег лимана.

26 сентября 1941 г. в связи с активными действиями противника в восточном секторе и отходом частей 421-й стрелковой дивизии на Новую Делиловку инженерные части перегруппировываются на это направление для усиления обороны путем дополнительного устройства заграждений (82-й отдельный саперный батальон), оборонительного рубежа (47-й отдельный моторизованный понтонно-мостовой батальон и 388-й легкий инженерный батальон).

Всего за время обороны на ближних подступах к городу только инженерными частями были выполнены следующие работы{101}: установлено различных невзрывных противотанковых и противопехотных заграждений (надолб, МЗП и др.) — 215,2 км; оборудовано командных и наблюдательных пунктов — 151; установлено мин и фугасов — 54 317; взорвано мостов — 9.

В связи с необходимостью прочной обороны Крыма и главной базы Черноморского флота — Севастополя Верховное Главнокомандование 30 сентября приняло решение об эвакуации Одессы и переброске войск Одесского оборонительного района в Крым для усиления его обороны.

По предложению командующего войсками Приморской армии генерал-майора И. Е. Петрова, утвержденному Ставкой Верховного Главнокомандования, было решено эвакуацию войск Одесского оборонительного района осуществить одновременно в течение одной ночи. Для этого с наступлением темноты войска под прикрытием арьергардов должны были в результате форсированного марша сосредоточиться в порту, произвести посадку на корабли и быстро выйти в море.

Военный совет Одесского оборонительного района возложил ответственность за инженерное обеспечение эвакуации соединений Приморской армии на генерал-майора инженерных войск А. Ф. Хренова и выполнение всех инженерных работ, связанных с эвакуацией войск, — на начальника инженерного отдела армии полковника Г. П. Кедринского.

Инженерное обеспечение эвакуации войск из Одессы складывалось из организации массовых разрушений объектов оборонного значения в городе и прикрытия средствами инженерных заграждений выхода войск из боя и их погрузки на суда.

Подготовительные работы по разрушению важных объектов города были проведены инженерным отделом армии заблаговременно, еще до получения приказа на эвакуацию. [116] На случай внезапного отхода из Одессы были подготовлены к разрушению средства связи, промышленные предприятия, нефтебазы, аэродромы, дамбы и др. На все эти объекты были завезены ВВ и выделены команды подрывников.

По заданию Военного совета Одесского оборонительного района разрабатывается и 3 октября утверждается общий план разрушений военных объектов в городе, которым предусматривался вывод из строя двадцати девяти промышленных предприятий, двух аэродромов и восьми объектов Одесского порта. Этот план был выполнен.

Организация инженерного обеспечения выхода войск армии из боя и погрузки их на суда выражалась в проведении следующих мероприятий. В каждом стрелковом полку был создан отряд заграждений в составе стрелковой роты, двух пулеметных взводов, саперной роты, двух батарей и двух минометных взводов. В задачу отряда заграждений входило прикрывать отход подразделений полка на новый рубеж, задержать противника, расстроить его боевые порядки и дезорганизовать его; создать условия, исключающие или, во всяком случае, затрудняющие использование противником дорог; установленные саперами заграждения прикрыть огнем и тем самым превратить их в надежную преграду для продвижения противника; боевые действия отрядов организовать перекатами на заранее намеченные промежуточные рубе.жи, находящиеся один от другого на удалении действительного пулеметного огня.

Особое внимание в действиях отрядов заграждения в период отхода войск обращалось на широкое применение минновзрывных средств, с этой целью дивизиям было выделено определенное их количество (1000 ППМ, 1500-1600 ПТМ, до 10 т ВВ на каждую дивизию).

Для выполнения работ по инженерному обеспечению эвакуации войск дивизии были усилены армейскими инженерными частями. В частности, 47-й отдельный моторизованный понтонно-мостовой батальон был придан 421-й стрелковой дивизии, 44-й отдельный моторизованный понтонно-мостовой батальон — 95-й стрелковой дивизии, 388-й легкий инженерный батальон — 25-й стрелковой дивизии, 138-й отдельный саперный батальон вел подготовку к разрушению важнейших объектов в городе.

В целом работы, выполненные инженерными войсками наряду с другими мероприятиями обеспечили возможность в трудных условиях, связанных с отражением возобновившегося в начале октября наступления противника, закончить эвакуацию войск к 16 октября. В 5 часов 10 минут 16 октября из Одесского порта вышел последний транспорт с войсками. [117]

Из инженерных войск в первую очередь были эвакуированы управления военно-полевого строительства и рабочие батальоны, а вместе с частями прикрытия все армейские и дивизионные инженерные части.

В период обороны Одессы воины Приморской армии, Черноморского флота и население осажденного города, личный состав инженерных частей и подразделений проявили массовый героизм и высокую моральную стойкость.

Вместе со всеми доблестными защитниками Одессы воины инженерных войск, участвовавшие в обороне, награждены медалью «За оборону Одессы». 109 человек из состава инженерных частей Приморской армии получили правительственные награды. Среди них сержант М. И. Глазунов (48-й отдельный саперный батальон) и старший политрук Д. П. Максюк (247-й отдельный саперный батальон) награждены орденом Ленина. 17 человек, в том числе начальник инженерных войск Приморской армии Г. П. Кедринский, командир 388-го легкого инженерного батальона М. П. Бочаров, награждены орденом Красного Знамени. 36 человек, в том числе помощник начальника инженерных войск армии майор К. Я. Грабарчук, начальник УВПС № 82 военинженер 2 ранга Б. С. Немировский, начальник УВПС № 5 капитан С. П. Кулыгин, командир 47-го отдельного моторизованного понтонно-мостового батальона старший лейтенант С. Я. Барсуковский, награждены орденом Красной Звезды, 27 человек награждены медалью «За отвагу» и 27 — медалью «За боевые заслуги».

Огромное значение в период обороны Одессы имела партийно-политическая работа как среди воинов Одесского оборонительного района, так и среди населения города. Она явилась одним из решающих факторов, обеспечивших организацию длительной обороны Одессы и нанесение огромных потерь противнику на подступах к городу-герою.

Многие коммунисты, комсомольцы и беспартийные патриоты, сражавшиеся в составе инженерных частей и подразделений, пали смертью храбрых на поле боя: старший политрук Д. П. Максюк, младший лейтенант Н. В. Колесник (82-й осб), лейтенант А. М. Колесник (48-й осб), сержант М. В. Симака (247-й осб), красноармеец Н. В. Брединин (82-й осб), лейтенант П. Д. Дей (47-й омпмб) и другие. Сотни бойцов и командиров инженерных войск были ранены.

Огромна заслуга в героической обороне Одессы трудящихся города. Они пополняли ряды героической Приморской армии, работали на оборонных заводах, в госпиталях, на хлебозаводе и мясокомбинате, по нескольку тысяч ежедневно выходили на строительство оборонительных рубежей, день и ночь дежурили на пунктах ПВО. [118]

Инженерные войска в обороне Севастополя (30 октября 1941 г. — 4 июля 1942 г.)

4 ноября 1941 г. приказом командующего войсками Крыма был организован Севастопольский оборонительный район в составе Приморской армии, береговой обороны, главной военно-морской базы Черноморского флота (Севастопольский гарнизон) и всех морских и сухопутных частей, а также частей ВВС Черноморского флота, находившихся в районе Севастополя. Командующим Севастопольским оборонительным районом был назначен командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров с непосредственным подчинением его Военному совету Крыма{102}, заместителем по инженерной обороне — Герой Советского Союза генерал-майор инженерных войск А. Ф. Хренов.

Впервые вопрос о создании сухопутной обороны Севастопольской военно-морской базы был поставлен еще в конце 1940 г. На основе приказа Народного комиссара ВМФ командующим Черноморским флотом были созданы комиссии по рекогносцировке сухопутной стороны Севастополя. В результате работы этих комиссий был намечен единственный рубеж обороны по линии Кадыковка, Камышлы, Мамашай общей протяженностью по фронту 32 км с удалением от главной базы на 6-12 км. Работы по инженерному оборудованию намеченного рубежа были развернуты только в июле 1941 г.

К началу обороны Севастополя инженерным отделом Черноморского флота была начата подготовка четырех оборонительных рубежей.

Как уже отмечалось, эвакуация войск Приморской армии из Одессы в Крым была завершена 16 октября 1941 г. Из инженерных частей (кроме саперных батальонов стрелковых дивизий) прибыли: 82-й и 138-й отдельные саперные батальоны, 44-й и 47-й отдельные моторизованные понтонно-мостовые батальоны, 388-й легкий инженерный батальон.

Решением Военного совета Приморской армии 44-й и 47-й понтонные и 388-й легкий инженерный батальоны ввиду их малочисленности были расформированы и личным составом этих частей были пополнены 82-й, 188-й отдельные инженерно-саперные батальоны и 247-й отдельный инженерно-саперный батальон 421-й стрелковой дивизии.

С прибытием в Севастополь Приморской армии в состав [119] ее инженерных частей был включен местный Севастопольский отдельный саперный батальон береговой обороны Черноморского флота. Батальон имел 499 человек личного состава, 22 грузовые и специальные автомашины и 28 тракторов{103}.

Таким образом, в распоряжении инженерного отдела Приморской армии из армейских частей к началу обороны Севастополя имелось три саперных батальона; кроме того, в каждой из четырех стрелковых дивизий армии имелось по одному дивизионному инженерно-саперному батальону.

В Севастополь вместе с войсками Приморской армии отошли управление 3, 5 и 82-го военно-полевых строительств и семь отдельных строительных батальонов с общим количеством личного состава 2443 человека. Включенные в состав Приморской армии, они, после перераспределения рабочих батальонов между УВПС, приступили к созданию оборонительных рубежей на ближних подступах к Севастополю. В декабре 1941 г. управления ВПС № 3 и № 82 были откомандированы для работ в район Сталинграда, а УВПС № 5 с семью отдельными строительными батальонами продолжало работы по созданию оборонительных рубежей Севастопольского оборонительного района.

Важнейшими задачами инженерных войск в период героической обороны Севастополя были фортификационное оборудование и непрерывное совершенствование оборонительных рубежей, установка минновзрывных заграждений, поддержание в постоянной готовности для полетов авиации аэродромов и посадочных площадок, устройство укрытий для самолетов, участие совместно с другими войсками в боях по отражению атак противника, инженерная разведка и вылазки в расположение противника с целью разведки его заграждений, уничтожения огневых сооружений, важных объектов и т. п.

В период отражения первого (с 5 по 21 ноября) и второго (с 17 по 31 декабря 1941 г.) наступления противника на Севастополь по фортификационному оборудованию рубежей обороны была проведена следующая работа.

Под руководством заместителя командующего Севастопольским оборонительным районом генерал-майора инженерных войск А. Ф. Хренова было уточнено ранее принятое оперативно-инженерное решение, внесены коррективы, отвечающие сложившейся обстановке, и приняты энергичные меры к быстрому проведению намеченных решений в жизнь. Уточнение коснулось прежде всего того, что основное внимание уделялось главному рубежу, который был выдвинут вперед и почти соприкасался с передовым рубежом. [120]

Строительство оборонительных рубежей осуществлялось Управлением военно-полевого строительства № 5 и семью отдельными строительными батальонами. Кроме того, на них работало и население города. Часть личного состава инженерных батальонов, особенно младших командиров, использовалась в качестве инструкторов при возведении войсками окопов, убежищ, противотанковых рвов и т. п.

На основе опыта обороны Одессы в период борьбы за Севастополь особое внимание уделялось применению минновзрывных заграждений, которые в значительной степени способствовали превращению Севастополя в неприступную крепость для врага.

Вот почему на устройстве минновзрывных заграждений были использованы все три армейских инженерно-саперных батальона (82-й осб, 138-й осб и Севастопольский отдельный саперный батальон). За период с 1 ноября по 31 декабря 1941 г. ими было установлено: ПТМ — 43 070, ППМ — 6 844, фугасов — 1 422.

Фортификационное оборудование оборонительных рубежей и высокая, плотность минновзрывных заграждений обеспечили активность наших войск в обороне и тем самым в значительной степени содействовали отражению первого и второго наступления противника.

Для инженерной разведки и диверсионной работы в тылу противника из состава 82-го и 138-го осб высылались специально созданные группы в составе от 3 до 6 человек.

В связи с напряженной обстановкой, сложившейся в ходе отражения второго наступления немецко-фашистских войск на Севастополь, решением командования из состава 82-го и Севастопольского осб был сформирован сводный батальон в составе 600 человек с задачей оборонять один из участков фронта в четвертом секторе обороны. Этот батальон вместе с другими частями вел бои с противником до конца декабря 1941 г. Саперы сводного батальона, как и весь личный состав Севастопольского оборонительного района, показали в бою стойкость и мужество, упорно защищая свои рубежи.

Дивизионные инженерно-саперные батальоны в период отражения первого и второго наступления противника совершенствовали в инженерном отношении оборону в секторах, занимаемых дивизиями, устанавливали минновзрывные заграждения, совместно с частями дивизий отбивали атаки противника.

В целом героическими усилиями всего состава Севастопольского оборонительного района, а также населения города первое и второе наступления противника на Севастополь были отбиты.

После отражения второго наступления противника на Севастополь [121] войска Севастопольского оборонительного района продолжали совершенствовать оборону на подступах к городу, готовясь к отражению новых атак врага.

Командование прежде всего приняло меры для восстановления необходимой глубины обороны. С этой целью были созданы три рубежа обороны.

На строительстве этих рубежей кроме оборонявшихся войск в секторах (в том числе инженерно-саперных батальонов дивизий) продолжали работать Управление военно-полевого строительства № 5 с семью отдельными строительными батальонами, а на устройстве заграждений были заняты армейские инженерно-саперные батальоны.

В процессе фортификационного оборудования и строительства оборонительных рубежей большое внимание обращалось на развитие системы ходов сообщения. Это необходимо было для обеспечения маневра войсками, в ходе боя. Так, например, 25-я стрелковая дивизия, занимавшая в третьем секторе полосу обороны немногим более 3 км, имела сильно развитую систему ходов сообщения, общая протяженность которых составляла 22 км. Примерно такая же плотность ходов сообщения была и в других секторах.

Во исполнение приказа Ставки Верховного Главнокомандования от 28 ноября 1941 г. в Приморской армии к 1 января 1942 г. был сформирован штаб инженерных войск армии. Заместителем командующего войсками армии (он же начальник инженерных войск армии) был назначен полковник Г. П. Кедринский{104}.

1 января 1942 г. в Севастополь прибыла группа инженерных заграждений, возглавляемая начальником штаба инженерных войск Красной Армии генерал-майором инженерных войск И. П. Галицким. Начальником штаба этой группы был начальник кафедры военно-инженерного дела Военной академии имени М. В. Фрунзе полковник Е. В. Леошеня. В состав ее входили еще 4 офицера, 50 курсантов Московского инженерного училища и 10 слушателей курсов усовершенствования командного состава инженерных войск.

Группа, погрузив 23 декабря 1941 г. в Москве 20 тыс. противотанковых, 25 тыс. противопехотных мин и 500 пакетов МЗП, 29 декабря железнодорожным эшелоном прибыла в Новороссийск, где была погружена на крейсер и благополучно доставлена с имуществом в Севастополь.

На месте в состав оперативной группы инженерных заграждений дополнительно были включены Севастопольский отдельный саперный батальон, 82-й и 138-й осб, а также 247-й и 671-й дивизионные саперные батальоны. [122]

По прибытии в Севастополь группа разработала план устройства заграждений на подступах к городу, который 1 января 1942 г. был утвержден Военным советом Приморской армии. Утвержденный план заграждений был выполнен, а в середине января разработан план развития заграждений в глубине обороны, который после утверждения с 20 января начал претворяться в жизнь. При выполнении этих планов в январе 1942 г. было установлено ПТМ — 21 127, ППМ — 49 542, а всего 70 669 мин{105}.

26 января 1942 г. оперативная группа инженерных заграждений получила новую задачу и убыла в Керчь. Военный совет Приморской армии за отличное выполнение боевого задания генерал-майору инженерных войск И. П. Галицкому и полковнику Е. В. Леошеня объявил благодарность, а всем курсантам Московского инженерного училища, прибывшим в составе группы, присвоил звание «лейтенант».

За весь период героической обороны Севастополя было в общей сложности установлено мин и фугасов всех видов около 300 тыс.{106}.

2 июня враг начал пятидневную артиллерийскую и авиационную подготовку, а утром 7 июня бросил в атаку пехоту. Началось третье наступление противника. Наши войска, поддерживаемые корабельной артиллерией Черноморского флота и авиацией, упорно, в течение почти месяца оборонялись и наносили вражеским войскам большие потери.

30 июня врагу удалось прорваться к Севастополю. В этот же день Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение оставить Севастополь. Эвакуация войск, начатая в 21 час. 30 июня, продолжалась до 4 июля включительно. Отдельные подразделения и группы стойко сражались до 9 июля, а часть защитников Севастополя, прикрывавших эвакуацию войск, прорвалась в горы к партизанам и продолжала борьбу с фашистскими захватчиками.

250 суток понадобилось фашистским войскам, чтобы преодолеть расстояние в 16 км, отделявших первую внешнюю полосу обороны Севастополя от окраины города. Этому в немалой степени способствовали и инженерные войска.

Восьмимесячная героическая оборона Севастополя вошла в историю Великой Отечественной войны как одна из самых ярких ее страниц. В передовой статье газеты «Правда» от 4 июля 1942 г. сказано:

«Подвиги севастопольцев, их беззаветное мужество, самоотверженность, ярость в борьбе с [123] врагом будут жить в веках, их увенчает бессмертная слава».

Высокое политико-моральное состояние войск и населения города, их готовность на самопожертвование явились одним из решающих факторов в длительной обороне Севастополя.

Огромна роль партийных и комсомольских организаций Севастопольского оборонительного района, а также городского комитета партии в обеспечении длительной активной обороны города.

В системе партийно-массовой работы значительное место занимали вопросы учебы и обмена боевым опытом. В частности, в инженерных войсках с этой целью 29 и 30 января 1942 г. Военным советом армии была проведена конференция боевого актива инженерных частей армии. На конференции присутствовали представители от всех инженерно-саперных батальонов и саперных рот стрелковых полков. В работе конференции принимали участие командующий войсками и член Военного совета Приморской армии.

Конференция приняла обращение ко всем воинам инженерных частей и подразделений Севастопольского оборонительного района. Итоги ее работы были опубликованы в армейской печати, в газете Черноморского флота «Красный Черноморец». Обращение доводилось до каждого бойца и командира инженерных и саперных подразделений армии.

В заключительном слове на конференции командующий войсками Приморской армии генерал-майор И. Е. Петров, оценивая боевую деятельность саперов, подчеркнул, что саперы Приморской армии не только отлично справлялись со своими специальными задачами, но в то же время за весь период существования армии неоднократно показывали, что они так же блестяще ведут себя в бою, с оружием в руках защищая свою великую Родину{107}.

Советское правительство высоко оценило подвиги защитников и организаторов героической обороны Севастополя. Все они были награждены медалью «За оборону Севастополя». Сотни и тысячи воинов, в том числе и из состава инженерных частей, были награждены орденами и медалями Советского Союза.

Подводя итог боевому применению инженерных войск в обороне городов-героев Ленинграда, Одессы и Севастополя, можно сделать вывод о том, что все приморские города — военно-морские базы, а тем более расположенные на флангах вероятных фронтов, должны были быть еще в мирное время подготовлены к упорной обороне не только с моря, но и с суши, и с воздуха. [124]

Опыт также показывает все возрастающее значение в тех условиях фортификационного оборудования местности и всех видов противотанковых и противопехотных заграждений, особенно минновзрывных. Если в начале оборона была, как правило, очаговой, то в ходе и, особенно, к концу ее она представляла систему сплошных траншей с развитой сетью ходов сообщения и большим количеством оборонительных сооружений.

Большая роль в длительной и упорной обороне приморских городов принадлежит мероприятиям по инженерному обеспечению боевых действий всех родов войск и правильному применению инженерных частей и подразделений, прежде всего по их назначению.

Оборона Ленинграда, Одессы и Севастополя показывает, что в условиях блокады крупных населенных пунктов войска испытывают большие трудности в снабжении инженерными средствами в централизованном порядке. В этих условиях возможно в относительно крупных масштабах и длительное время производить многие виды средств инженерного вооружения на предприятиях местной промышленности и в самих войсках, а необходимый шанцевый инструмент, кроме того, собирать у местного населения.

Говоря о доблести защитников городов-героев в годы Великой Отечественной войны, Центральный Комитет КПСС в тезисах «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции» отмечает:

«Подвиг славных защитников столицы нашей Родины — Москвы, героев Бреста и Севастополя, Ленинграда и Сталинграда, Одессы и Киева, других городов навечно останется примером беззаветной отваги и мужества советских людей»{108}.

Глава седьмая.
В Курской битве

Курская битва, являясь одной из важнейших в Великой Отечественной войне и предопределивших неизбежность окончательного поражения фашистской Германии, имеет ту неповторимую особенность, что в ней воюющие стороны для обеспечения достижения поставленных целей стремились максимально использовать военно-инженерные факторы. Решительная и блистательная победа, одержанная Красной Армией над гитлеровскими войсками под Курском, есть вместе с тем свидетельство полного торжества советского военно-инженерного искусства.

В Курской битве значительно возросло боевое и специальное мастерство инженерных войск, особенно в области заблаговременного устройства мощной системы заграждений, минирования на направлениях вероятных ударов вражеских танковых группировок, а также в преодолении заграждений противника и в обеспечении движения наступающих войск.

Дальнейшее совершенствование инженерных войск

Планируя летнее наступление, немецко-фашистское командование решило главный удар нанести в районе Курского выступа. Советской разведке удалось заблаговременно раскрыть наступательный замысел врага под Курском. При наличии таких данных Ставка Верховного Главнокомандования планировала использовать выгодные стороны обороны, чтобы обескровить противника и сохранить силы, а затем перейти в контрнаступление и полностью разгромить вражеские войска, сосредоточенные в районе Курского выступа. В дальнейшем намечалось развернуть наступательные операции на западном и юго-западном направлениях.

В период с апреля по июль 1943 г. в Красной Армии был осуществлен ряд мероприятий, направленных на подготовку непреодолимой обороны и создание условий для организации широкого наступления. Среди них важное место занимали мероприятия по дальнейшему приспособлению организации инженерных войск к условиям и формам вооруженной борьбы.

Практика инженерного обеспечения наступления в зимней кампании 1942/43 г. потребовала выделения значительных инженерных сил для разминирования освобожденных от противника районов. Отвлечение на эти работы в течение длительного времени ряда инженерных частей и соединений значительно [154] ослабляло инженерные силы фронтов в зоне боевых действий и сокращало их возможности по инженерному обеспечению боя соединений.

В связи с этим по указанию Ставки Верховного Главнокомандования уже в феврале 1943 г. было создано пять тыловых бригад разграждения в составе пяти — семи инженерных батальонов разграждения каждая. Эти бригады предназначались для Воронежского, Донского, Южного и Северо-Кавказского фронтов. В марте была сформирована шестая бригада разграждения. Создание этих бригад позволяло освободить боевые инженерные части от работ по разминированию в тылу и направить их для выполнения военно-инженерных задач в зоне боевых действий. Ту же цель преследовало проведенное в марте формирование батальонов собак-миноискателей.

Готовясь к решающим событиям лета 1943 г., Ставка Верховного Главнокомандования приказала к 30 мая сформировать штурмовые инженерно-саперные бригады. Эти соединения предназначались для инженерного обеспечения прорыва мощных вражеских укрепленных полос. Первые пятнадцать бригад создавались путем переформирования инженерно-саперных бригад в штурмовые. Штурмовая инженерно-саперная бригада состояла из командования, штаба, рот инженерной разведки и управления, пяти штурмовых инженерно-саперных батальонов, роты собак-миноискателей и легкого переправочного парка. Подразделения и части бригады были обеспечены автомашинами для перевозки личного состава. 75 процентов саперов бригады имели стальные нагрудники. Личный состав подразделений обучался в основном минированию и разминированию, подрывным работам, преодолению заграждений и тактике ближнего боя.

В связи с большим некомплектом автотранспортных средств в понтонных частях еще с 1 января 1943 г. началось формирование отдельных автомобильных рот для перевозки переправочных парков из расчета одна рота на фронт.

Весной 1943 г. инженерно-минные бригады РВГК были переформированы в инженерно-саперные бригады РВГК. Это мероприятие проводилось потому, что потребность в узких специальностях — минерах в связи с переходом советских войск в наступление значительно уменьшилась. Одновременно с переформированием инженерно-минных бригад формировались новые инженерно-саперные бригады. Для организации и производства оборонительных работ на тыловых рубежах в 1943 г. во фронтах были созданы фронтовые управления оборонительного строительства.

Наряду с увеличением состава инженерных войск улучшалось и их техническое оснащение. Для проделывания проходов в минных полях и обеспечения боевых действий танковых [155] соединений в июне 1943 г. началось формирование инженерно-танковых полков в составе 22 танков Т-34 и 18 тралов ПТ-3. В июле 1943 г. был сформирован прожекторный моторизованный полк в составе 8 рот. В этом же месяце был сформирован энергопоезд, дававший электроэнергию 600 квт. Поезд предназначался для обслуживания инженерных работ по восстановлению разрушенных противником объектов.

Одновременно с увеличением количественного и улучшением качественного состава инженерных войск большое внимание уделялось совершенствованию форм инженерного оборудования оборонительных полос.

21 марта в войска были направлены «Краткие указания по устройству полевых оборонительных рубежей» начальника инженерных войск Красной Армии, а 27 апреля — «Инструкция по рекогносцировкам и строительству полевых оборонительных рубежей», утвержденная начальником Генерального штаба. В этих документах излагались основные требования по организации полевой обороны общевойсковой армии. Полоса обороны армии включала главную, вторую и армейскую полосы, которые эшелонировались на глубину 35-50 км. Основным требованием, предъявлявшимся к инженерному оборудованию полосы обороны, являлось применение системы траншей и ходов сообщения с площадками для ведения огня из станковых пулеметов, противотанковых ружей и минометов с укрытиями для личного состава и материальной части. Особое внимание в инструкции обращалось на организацию противотанковой обороны и системы огня в сочетании с заграждениями.

2 июля 1943 г. Ставка Верховного Главнокомандования отдала приказ «О применении и преодолении заграждений». В этом приказе подчеркивалось огромное значение умелого применения противотанковых и противопехотных заграждений, и в первую очередь минновзрывных.

Приказ требовал устраивать минные поля против танков глубиной не менее 100 м, располагая мины неправильными рядами на расстоянии 6-10 м одна от другой по фронту при расстоянии между рядами от 15 до 40 м; в составе боевых порядков войск иметь моторизованные саперные подразделения, необходимые для устройства заграждений на путях продвижения прорвавшихся танковых и моторизованных частей противника, а в наступлении — для закрепления занятых рубежей путем быстрого создания минных полей. Этот приказ требовал также с началом наступления в боевых порядках пехоты и танков иметь саперов для разведки минных полей и устройства в них проходов. Ставка Верховного Главнокомандования приказывала создавать высокие плотности минновзрывных заграждений в обороне, организовывать подвижные отряды [156] (группы) заграждений как в обороне, так и в наступлении, а также иметь группы разграждения и сопровождения войск в наступлении.

В оборонительных сражениях на Курской дуге

Переход советских войск к обороне на Курской дуге происходил в условиях отражения сильных контрударов противника. Инженерные работы по созданию глубоко эшелонированной обороны были развернуты в полной мере с 1 апреля, когда окончательно сложилась группировка войск, и продолжались до 5 июля 1943 г.

В ходе подготовки обороны перед инженерными войсками Центрального и Воронежского фронтов, оборонявших северный и южный фасы Курского выступа, были поставлены следующие задачи: вскрыть инженерные мероприятия противника, связанные с подготовкой наступления; создать перед передним краем и в глубине главной полосы обороны сплошные противотанковые и противопехотные заграждения; подготовить заграждения на всю глубину армейской полосы обороны; обеспечить фортификационное оборудование армейских и фронтовых оборонительных полос. Одновременно они должны были подготовить дорожную сеть, мосты и переправы для подвоза, эвакуации и маневра войск в ходе оборонительного сражения; построить сооружения на командных и наблюдательных пунктах, обеспечивающих надежность управления войсками; обеспечить скрытность сосредоточения войск, а также подготовить инженерные части и подразделения для действий в качестве подвижных отрядов заграждений; снабдить войска средствами инженерного вооружения и материалами.

Все эти сложные задачи инженерные войска успешно выполнили под руководством генерал-майоров инженерных войск А. И. Прошлякова (начальник инженерных войск Центрального фронта) и Ю. В. Бордзиловского (начальник инженерных войск Воронежского фронта). В результате огромного труда всех войск при техническом руководстве и непосредственном участии инженерных частей инженерное оборудование обороны на Курском выступе впервые получило достаточно полное развитие. Каждая общевойсковая армия оборудовала главную, вторую и тыловую армейскую полосы обороны. На отдельных направлениях эти полосы дополнялись отсечными и промежуточными позициями и полосами. Каждый фронт подготовил два-три фронтовых оборонительных рубежа, которые на наиболее важных направлениях усиливались мощными узлами обороны. Войска Степного фронта в тылу за Центральным и Воронежским фронтами построили оборонительный рубеж на восточном берегу реки [157] Кшень. По реке Дон на участке Епифань, Богучар был подготовлен государственный рубеж обороны. Инженерные мероприятия на Степном фронте осуществлялись под руководством начальника инженерных войск фронта полковника А. Д. Цирлина.

Всего к началу наступления противника было подготовлено восемь оборонительных полос и рубежей на общую глубину до 250-300 км.

Главной особенностью фортификационного оборудования обороны явилось широкое применение системы траншей и ходов сообщения, на базе которых возводились все другие сооружения. В 13-й армии Центрального фронта, находившейся на угрожаемом направлении и энергично проводившей инженерное оборудование под руководством начальника инженерных войск армии полковника З. И. Колесникова, было построено до 8 км траншей и ходов сообщения на 1 км фронта главной полосы обороны.

Оборона на Курском выступе готовилась прежде всего как противотанковая.

Инженерные войска Центрального и Воронежского фронтов произвели сплошное минирование перед передним краем главной полосы обороны и прикрыли минными полями танкоопасные направления не только в тактической зоне, но и в оперативной глубине. К началу оборонительного сражения в полосе обороны Центрального фронта (300 км) было установлено 237 тыс. противотанковых мин, 162 тыс. противопехотных мин, 146 мин замедленного действия, 63 радиоуправляемых фугаса и 305 км проволочных заграждений. Только в полосе обороны. 13-й армии (32 км), было установлено 50 тыс. противотанковых, 30 тыс. противопехотных мин, около 1 тыс. фугасов, 46 мин замедленного действия, 11 км электризуемых заграждений и 35 км проволочной сети{144}.

В создании системы заграждений главную роль сыграли инженерные соединения РВГК. Особо ответственные работы [158] выполняла 1-я гвардейская инженерная бригада специального назначения. Безупречная работа ее личного состава под руководством командира бригады полковника М. Ф. Иоффе и ее штаба, возглавлявшегося подполковником В. К. Харченко, вполне соответствовала гвардейскому званию, заслуженному еще в боях под Сталинградом. Большой объем работ по устройству заграждений выполнили также 6, 14 и 59-я инженерно-саперные бригады.

В полосе Воронежского фронта (240 км) было установлено 291 930 противотанковых, 306 115 противопехотных мин, 20 426 фугасов, 315 мин замедленного действия, 593 км проволочных заграждений и свыше 490 км противотанковых невзрывных заграждений{45}. В 6-й гвардейской армии этого фронта, где начальником инженерных войск был полковник Е. И. Кулинич, при ширине полосы 60 км было установлено около 90 тыс. противотанковых и 64 тыс. противопехотных мин. При создании системы заграждений на этом фронте основной объем работ был выполнен частями 42-й инженерной бригады специального назначения, 4, 5 и 60-й инженерно-саперными бригадами.

На направлениях ожидаемых ударов плотность минирования достигала в полосе Центрального фронта — 1600 противотанковых и 1 тыс. противопехотных мин, а в полосе Воронежского фронта — 1400 противотанковых и 1200 противопехотных мин на 1 км фронта.

В войсках заблаговременно создавались подвижные отряды (группы) заграждений. Группы заграждений в стрелковых полках имели состав от отделения до взвода саперов с небольшим запасом мин на подводах. Дивизионные подвижные отряды заграждений состояли из 1-2 саперных взводов с 400-600 минами на 2-5 автомашинах или на подводах. В армиях организовалось несколько подвижных отрядов заграждений, обычно в составе саперной роты каждый с запасом от 500 до 1000 мин. Эти отряды обеспечивались автотранспортом.

Так, в 13-й армии имелось 5 подвижных отрядов заграждений в составе саперный взвод — рота каждый. Эти отряды имели 8400 противотанковых и 4100 противопехотных мин, перевозившихся на 23 автомашинах. С переходом противника в наступление в 13-й армии еще 3 батальона инженерных заграждений были выделены для действий в качестве подвжных отрядов заграждений.

В противотанковых резервах фронтов находились: на Центральном фронте — часть 1-й гвардейской инженерной бригады специального назначения, а на Воронежском фронте — 3 батальона из состава 5-й и 60-й инженерно-саперных бригад [159] и из 42-й инженерной бригады специального назначения{146}. Каждый из батальонов имел от 2 тыс. до 5 тыс. мин, до 500 кг взрывчатых веществ и был обеспечен автотранспортом. В армиях и во фронтах создавались резервы мин, в том числе и подвижные.

В период подготовки обороны инженерными и дорожными частями Центрального и Воронежского фронтов было построено, восстановлено и отремонтировано свыше 3 тыс. км дорог и 250 мостов общей длиной около 6500 пог. м.

Большое внимание было уделено войсковой и оперативной маскировке. Только на ложные аэродромы, оборудованные инженерными войсками Воронежского фронта, противник сбросил 140 авиабомб и неоднократно производил обстрел с воздуха{147}.

Напряженная деятельность инженерно-разведывательных подразделений фронтов позволила установить сроки начала вражеского наступления. В конце июня и в начале июля саперы-разведчики обнаружили проделанные проходы в своих заграждениях. Кроме того, инженерной разведкой в полосе 13-й армии Центрального фронта в ночь на 5 июля удалось вскрыть устройство противником проходов в наших заграждениях. При этом показания захваченного в плен вражеского сапера подтвердили имевшиеся данные разведки о том, что противник на 4 часа 30 минут 5 июля назначил начало артиллерийской подготовки.

Высокая результативность в деятельности инженерных частей и подразделений при подготовке обороны под Курском была обусловлена целеустремленной работой командования, политорганов и партийных организаций, сумевших мобилизовать и направить всю энергию личного состава на практическое изучение новых уставов, наставлений и директив, обобщавших накопленный опыт войны, на конкретное и творческое приложение этих знаний для выполнения задач создания непреодолимой обороны на всех участках Курской дуги.

Значительная активизация партийной жизни при подготовке обороны была вызвана перестройкой структуры армейских партийных организаций. Основное звено партийно-политической работы переносилось в батальон. Одновременно с созданием первичных партийных организаций в батальоне вводилось батальонное звено политработников — заместитель командира батальона по политической части, парторг и комсорг{148}.

При подготовке обороны под Курском командиры и политработники инженерных частей большое внимание уделяли [160] проведению бесед в подразделениях о новых методах установки минных полей против тяжелых танков противника, о действиях подразделений в подвижных отрядах заграждений, доводили до каждого командира и бойца Приказ Ставки Верховного Главнокомандования от 2 июля 1943 г. «О применении и преодолении заграждений». В батальонах 1-й гвардейской инженерной бригады специального назначения на основе предложений бывалых минеров проводилась значительная изыскательская работа по применению комбинированных минных полей, в которых наряду с минами применялись огнефугасы, а также по установке усиленных минных полей, предусматривавших одновременную установку двух мин в одной лунке против вражеских танков «тигр» и штурмовых орудий «фердинанд». Начальники инженерных войск фронтов и армий на сборах войсковых инженеров и командиров инженерных бригад и при проверках хода выполнения оборонительных работ передовой опыт делали достоянием всех инженерных частей и подразделений.

В результате большой и согласованной работы командного и политического состава воины инженерных частей были подготовлены к выполнению задач по отражению вражеского наступления.

Наступление немецко-фашистских войск началось 5 июля. На северном фасе Курского выступа гитлеровцы наступали в полосе обороны 13-й и частично 70-й армий. Непосредственно в боевых порядках стрелковых дивизий первого эшелона 13-й армии находилось до 40 процентов всего количества саперных рот, имевшихся в распоряжении Центрального фронта.

С началом сражения дивизионные подвижные отряды заграждений были выдвинуты по подготовленным путям на передовые рубежи развертывания и немедленно приступили к минированию на угрожаемых направлениях. Армейские подвижные отряды заграждений устанавливали минные поля на боевых курсах танковых группировок противника и приводили в боевую готовность заграждения во второй полосе. За первый день боя в 13-й армии было установлено около 6 тыс. мин и взорвано 14 мостов на путях продвижения противника. Враг потерял на минных полях 98 танков и штурмовых орудий и свыше 2 тыс. солдат и офицеров, из них около 75 процентов на заблаговременно установленных минных полях. Заграждения сковали маневренность танков противника, что давало возможность нашей артиллерии вести по ним более эффективный огонь. Лишь ценой огромных потерь противнику удалось в первый день наступления преодолеть главную полосу обороны, вклиниться на 6-8 км и выйти на участке в 25 км ко второй полосе в районе севернее Ольхо-ватки. [161]

В ходе боев за вторую полосу обороны, продолжавшихся с крайним ожесточением в течение трех последующих суток, происходило наращивание сил и средств. Уже 6 июля инженерные части Центрального фронта установили свыше 9 тыс. мин, взорвали 16 мостов. В этот день на минах подорвалось 88 танков и самоходных орудий противника, из них 65 — на минных полях, установленных в ходе боя{149}. В районе деревни Широкое Болото армейский подвижный отряд заграждений под командованием лейтенанта Н. Заботина на направлении прорвавшихся танков быстро установил минное поле. Когда вражеские танки приблизились к деревне, артиллеристы отсечным огнем с флангов загнали гитлеровцев на минное поле. Из 15 танков 6 подорвались на минах, а остальные повернули назад, неся потери от огня артиллерии{150}.

7 и 8 июля в боях за вторую полосу обороны инженерные войска особое внимание уделили маневру средствами заграждений в районе Понырей и на стыке 13-й и 70-й армий. Усилия инженерных частей не пропали даром. 7 июля на минных полях подорвалось 108 танков и самоходных орудий противника, из них 76 — на минных полях, установленных подвижными отрядами заграждений. 7 июля саперы установили 8 тыс. мин. За этот день подорвалось 98 танков и самоходных орудий противника, из них 68 — на минах, установленных в ходе боев.

В эти дни отвагу и мужество в борьбе с танками врага проявили многие полковые и дивизионные саперы. Так, 7 июля 1943 г., когда танки противника пытались с ходу захватить мосты через реку Снов в районе Понырей, саперы 81-й стрелковой дивизии взорвали мосты на виду у противника. В результате этого атака была сорвана. Когда же противник стал вводить в бой все новые и новые танковые части и соединения, на помощь дивизионным саперам пришли подразделения 1-й гвардейской инженерной бригады специального назначения. Один ее отряд заграждений под командованием старшего лейтенанта коммуниста В. Артамонова, умело маневрируя под огнем противника, 8 июля установил мины на пути движения вражеских танков. Четыре танка подорвались на минах, а остальные пытались обойти минное поле, но попали под фланговый огонь орудий артиллерийско-противотанкового резерва и, оставив на поле боя шесть танков, повернули обратно.

На другом участке в районе Понырей саперы под командованием старшего лейтенанта Е. Иванова в срочном порядке восстанавливали заграждения, частично выведенные из строя сильной бомбежкой вражеской авиации. В ходе работ по [162] установке минного поля прямо на саперов двинулись немецко-фашистские танки. Саперы по команде Иванова развернулись в цепь и приняли бой на заграждениях. Несколько вражеских танков подорвалось на минах, остальные остановились. Тогда по ним открыли огонь наши противотанковые пушки. Автоматчики и саперы противника выдвинулись вперед для проделывания проходов, но огонь саперов Иванова сорвал эту попытку. Атака гитлеровцев захлебнулась. Многие из них подорвались на минах или были сражены огнем.

Однако враг не унимался. Фашисты снова перешли в атаку. Саперы в упорном бою, дошедшем до рукопашной схватки, удержали занимаемую позицию, а контратака стрелков во фланг вынудила противника отказаться от продолжения атаки.

Воспользовавшись паузой, саперы установкой новых минных полей надежно закрепили занимаемые позиции. При отражении вражеских атак саперы-коммунисты Суханов, Ваняшин и Плотников личным примером мужества и отваги увлекали боевых товарищей на подвиг. За умелое выполнение боевой задачи весь взвод во главе со старшим лейтенантом Е. Ивановым был награжден орденами и медалями.

Войска Центрального фронта отразили все попытки противника прорвать вторую полосу нашей обороны. Враг вынужден был отказаться от продолжения наступления. До 12 июля бои носили местный характер. За период с 5 по 12 июля только на минных полях гитлеровцы потеряли 420 танков и штурмовых орудий, 7 бронетранспортеров и свыше 4 тыс. солдат и офицеров.

В ходе оборонительного сражения в полосе 13-й и на правом фланге 70-й армий подвижные отряды заграждений установили около 35 тыс. противотанковых и до 4 тыс. противопехотных мин, взорвали на путях вражеского наступления 40 мостов. Особенно отличилась 1-я гвардейская инженерная бригада специального назначения. Действуя побатальонно и поротно, а иногда и в более крупных группах в качестве подвижных отрядов заграждений фронта и 13-й армии, в период с 5 по 9 июля она подорвала и уничтожила 140 вражеских танков и штурмовых орудий, до 2500 солдат и офицеров, в том числе до 600 человек уничтожила на электризуемых заграждениях. Высокая эффективность применения заграждений бригадой обеспечивалась искусным маневром, фчета-нием ложных минных полей с действительными{151}.

На южном фасе Курского выступа противник наносил главный удар в полосе обороны 6-й гвардейской армии Воронежского фронта из района Томаровки в общем направлении [163] на Обоянь. Вспомогательный удар наносился в полосе 7-й гвардейской армии в общем направлении на Корочу.

И здесь важную роль в обескровливании танковых группировок врага играли инженерные войска. В ходе боев 5 июля противник потерял на минных полях в полосе 6-й гвардейской армии более 60 танков и до 2 батальонов пехоты, а в полосе 7-й гвардейской армии — 7 танков{152}. На переднем крае главной полосы обороны 6-й гвардейской армии в районе Березовки 211-я рота специального минирования под командованием капитана Н. А. Хоменко установила управляемые минные поля. 5 июля они были приведены в действие. На этих минных полях было уничтожено 17 танков, 20 мотоциклов и до батальона пехоты противника{153}.

С 6 по 9 июля враг упорно стремился прорвать оборону 6-й гвардейской армии. На участке шириной 12 км ему удалось выйти к тыловой армейской полосе. Дальнейшие многократные атаки крупными силами танков оказались безрезультатными. Большую роль в отражении вражеских атак сыграли подвижные отряды заграждений из состава 5-й инженерно-саперной и 42-й инженерной бригад. В период с 5 по 11 июля на обоянском направлении было подорвано на минных полях 355 танков противника (из них 29 танков Т-VI «тигр»), 30 штурмовых орудий, 60 автомашин, 7 бронемашин{154}.

Убедившись в невозможности сломить сопротивление войск Воронежского фронта на обоянском направлении, немецко-фашистское командование с 11 июля возобновило наступление на прохоровском направлении, получив некоторый успех.

В районе Мясоедово 11 июля противник атаковал наши позиции, но после подрыва на минах 9 танков вынужден был прекратить атаку. Безуспешной оказалась атака врага и 12 июля в районе Дубравы, только на минах потерявшего 10 танков{155}.

Эффективными методами борьбы против танков противника оказались действия мелких групп саперов, вооруженных гранатами, минами, взрывчаткой. Выбор приемов борьбы этих групп с танками часто определялся саперами непосредственно в ходе боя и сводился в основном к установке мин на пути их движения или к подрыву танков и автомашин гранатами.

12 июля войска Воронежского фронта нанесли контрудар по вражеской группировке в направлении на Яковлево.

С целью обеспечения перегруппировок и сосредоточения войск в исходные районы для наступления инженерные войска фронта отремонтировали дороги, построили и усилили [164] 58 мостов, навели 4 наплавных моста и пропустили через них 680 танков, 1200 автомашин{156}. Обеспечивая наступление, саперы прокладывали пути и прикрывали стыки и фланги средствами заграждений.

Под ударами советских войск южная группировка противника 15 июля была вынуждена перейти к обороне на всем фронте, а на следующий день начать отход. С 19 июля на белгородско-харьковском направлении в сражение включились и войска Степного фронта.

При отходе противник минировал и разрушал дороги и мосты, а также другие важные объекты. С 18 по 23 июля саперами было снято 7448 противотанковых и 873 противопехотные мины. В это же время саперы построили и восстановили 50 мостов общей длиной свыше 1200 пог. м и около 17 км дорог{157}.

23 июля войска Воронежского и Степного фронтов вышли на рубеж, который советские войска занимали до перехода противника в наступление.

В ходе боев за восстановление положения войскам 7-й гвардейской армии удалось с ходу форсировать реку Северный Донец, по западному берегу которой ранее проходил передний край обороны противника. Ввиду того, что противник занимал высокий, правый берег реки, форсирование Северного Донца создало особые трудности для инженерных войск при организации и содержании десантных, паромных и особенно мостовых переправ. Мосты и другие виды переправ находились под огнем пехоты, артиллерии противника и подвергались частой бомбардировке с воздуха. Несмотря на это, саперы и понтонеры обеспечили бесперебойную переправу войск через Северный Донец, а затем и прорыв подготовленной обороны противника на правом берегу этой реки. При обеспечении боев отличились саперы 60-й инженерно-саперной бригады под командованием полковника Д. Ш. Цепенюка, и особенно личный состав 47-го отдельного инженерно-саперного батальона майора И. И. Жемчужникова и 329-го армейского инженерного батальона 7-й гвардейской армии майора А. И. Сычева. Саперы этих частей не только надежно обеспечили переправу войск армии через реку Северный Донец, но и их боевые действия по прорыву вражеской обороны за рекой. Находясь в боевых порядках соединений, саперы проявили себя как надежные боевые соратники наших славных пехотинцев, танкистов и артиллеристов.

При отражении вражеского наступления в период с 5 по 17 июля саперы Воронежского фронта установили свыше 55 тыс. мин. Только на минных полях, установленных [165] подвижными отрядами заграждений, подорвалось 113 танков, 30 штурмовых орудий и 73 автомашины. Общее же число танков противника, подорвавшихся на минных полях, достигало 630{158}.

В контрнаступлении на орловском направлении

Контрнаступление в битве под Курском готовилось задолго до начала оборонительного сражения. На орловском направлении предусматривались одновременные удары войск левого крыла Западного, Брянского и Центрального фронтов по сходящимся направлениям.

В орловском выступе немецко-фашистские войска создали глубоко эшелонированную оборону с развитой системой полевых укреплений и инженерных заграждений. Сосредоточив крупные силы пехоты, танков, артиллерии и авиации, гитлеровцы намеревались защищать «Орловскую крепость» до последного солдата.

Советское командование при подготовке к наступлению уделяло большое внимание тренировке войск, приобретению [166] ими навыков в штурме укреплений, преодолении заграждений, ведении боя в траншеях. Инженерные подразделения и части учились быстро устраивать проходы в заграждениях, преодолевать совместно с другими родами войск укрепления, применять инженерные средства при отражении контратак и обеспечивать закрепление достигнутых рубежей.

Саперы одновременно обеспечивали перегруппировки и сосредоточение войск в исходные районы для наступления и выполняли другие инженерные мероприятия. К началу июля только в полосе Брянского фронта инженерные войска, возглавлявшиеся начальником инженерных войск фронта генерал-майором В. Ф. Шестаковым, проложили и отремонтировали около 700 км путей. Для пропуска боевых порядков войск этого фронта через заграждения в зоне переднего края обороны они проделали 1700 проходов{159}. При устройстве проходов на участке прорыва 11-й гвардейской армии Западного фронта было снято 30 тыс. противотанковых и 12 тыс. противопехотных мин. Проходы проделывались из расчета 2 прохода на стрелковую роту, и 3-4 прохода на танковую бригаду. Новые условия вооруженной борьбы, обусловившие переход к новым методам прорыва глубоко эшелонированной траншейной обороны противника, потребовали и применения новых принципов распределения инженерных войск в тактическом и оперативном масштабах.

Это новое заключалось в дальнейшем повышении плотностей инженерных войск, в использовании штурмовых инженерно-саперных бригад{160} и в перенесении центра тяжести их усилий на период прорыва в тактическое звено.

Так, общая оперативная плотно;сть в 36-километровой полосе наступления 11-й гвардейской армии, где начальником инженерных войск был полковник Н. Т. Держицкий, [167] достигала 2,7, а на участке прорыва в 14 км — 7 инженерных (саперных) рот на 1 км фронта.

В отличие от контрнаступления под Сталинградом, где по опыту 5-й танковой армии подавляющая часть инженерных войск находилась в руках командующего армией{161} и тактическая плотность инженерных войск едва достигала 1 саперной роты на 1 км фронта, в 11-й гвардейской армии подавляющая часть инженерных сил была передана в стрелковые корпуса{162} вследствие чего тактическая плотность инженерных войск выросла до 4,4 роты на 1 км участка прорыва. В распоряжении командующего армией оставалась минимальная часть сил. Лишь с осуществлением прорыва планировалось перераспределение инженерных войск.

К утру 12 июля подготовка к наступлению войск Западного и Брянского фронтов была завершена. Последними перед рассветом закончили работу группы разграждений. Проделыванием проходов в минных полях они обеспечили условия для одновременной атаки переднего края обороны противника. Командиры и политработники инженерных частей позаботились о том, чтобы каждый сапер и понтонер знал задачу своего подразделения и последовательность ее выполнения. В саперных и инженерных ротах и взводах, находившихся на переднем крае в боевых порядках соединений, были проведены короткие митинги, а в понтонных и инженерных частях, сосредоточенных в глубине оперативного построения армий, митинги проводились по батальонам. В последние часы перед боем воины инженерных частей вместе с воинами других частей и соединений говорили об одном — как лучше выполнить боевую задачу и скорее разгромить врага. Тут же, на митингах они подавали заявления с просьбой принять их в партию. Только в одном 348-м армейском инженерном батальоне 3-й армии Брянского фронта накануне наступления было подано 24 заявления{163}.

Утром 12 июля войска Западного и Брянского фронтов атаковали противника. Соединения 11-й гвардейской армии прорвали оборону врага на севере орловского выступа и в первый день продвинулись на глубину до 25 км, создав угрозу тылам гитлеровцев на хотынецком направлении. Брянский фронт наступал 61-й армией на Болхов, а 3-й и 63-й армиями на Орел. С 15 июля в наступление включились войска Центрального фронта. [168]

Враг упорно сопротивлялся. Для развития успеха советское командование ввело стратегические резервы — 11-ю общевойсковую и 4-ю танковую армии в полосе Западного фронта и 3-ю гвардейскую танковую — в полосе Брянского фронта.

Тщательная подготовка инженерных войск, сосредоточение их главных сил на участках прорыва в армиях и беспримерная отвага саперов позволили в целом успешно выполнить задачи по обеспечению прорыва.

Саперы не только обеспечили преодоление развитых заграждений и штурм вражеских огневых точек, но и продвижение боевых средств и прокладывание путей, а установкой минных полей в немалой степени способствовали срыву вражеских контратак. Они самоотверженно вели бои на заграждениях с контратакующими танками противника, захватывали и разминировали дорожно-мостовые и оборонительные сооружения.

Характер действий инженерных подразделений в ходе прорыва виден из следующего примера. Саперы 348-го армейского инженерного батальона 3-й армии Токарев, Аверкин, Козырев и Танищев в ночь перед наступлением заложили под проволочные заграждения противника заряды взрывчатого вещества и одновременно проделали два прохода в минных полях. За 15 минут до начала наступления они взорвали заложенные заряды и, освободив проходы от проволоки, обозначили их вешками. Во время атаки группа саперов — Цуканов, Мацуренко, Аверкин и Тищенко, продвигаясь со стрелками, расчищала им путь, снимая мины, и вместе с пехотинцами выбивала фашистов из траншей. Но как только стрелки заняли господствующую высоту, противник бросил в контратаку пехоту и танки. Саперы во главе с командиром взвода комсомольцем лейтенантом Г. Курносовым получили приказ преградить минами путь вражеским машинам. Под огнем противника отважные воины ставили мины. Вскоре работа была окончена. Контратакующий противник, потеряв пять танков на минах, установленных саперами лейтенанта Курносова, вынужден был остановиться. В этот момент по танкам ударила наша артиллерия. Неся новые потери, враг повернул назад.

Особенно напряженными были бои за прорыв вражеской обороны на болховском направлении. В этих боях при обеспечении пропуска войск через заграждения противника пал смертью храбрых начальник инженерных войск 61-й армии полковник М. Н. Затонский.

В период, когда начинался ввод в сражение армий из резерва Ставки, главные силы инженерных войск фронтов находились на обеспечении боевых действий армий первого эшелона. В этих условиях для обеспечения ввода в сражение [169] танковых армий были использованы немногочисленные фронтовые инженерные резервы. Но так как сил было явно недостаточно для оборудования, путей перегруппировки и выдвижения резервных армий, то на эти мероприятия привлекались и их штатные инженерные силы.

Так, выдвижение 3-й гвардейской танковой армии в выжидательный район и на рубеж ввода обеспечивали 182-й армейский и 740-й моторизованный инженерные батальоны. Они построили шесть мостов через реку Зуша, подготовили маршруты и разминировали рубеж ввода в сражение армии.

С началом боевых действий танковых армий их инженерное обеспечение осуществлялось в основном штатными инженерными силами или они получали усиление. Поэтому саперам пришлось работать с большим напряжением.

Инженерные части и подразделения 3-й гвардейской танковой армии только в первые два дня наступления сняли 500 противотанковых и 840 противопехотных мин{164}. Преодолевая реки Олешня и Оптуха, они оборудовали 73 брода, а на подходах к ним отремонтировали 87 км дорог, уложили 23 пог. км жердевого настила.

С вводом стратегических резервов ожесточенные бои развернулись на всех участках огромного орловского выступа. В ходе упорной борьбы враг вьшужден был начать отход на заблаговременно подготовленный оборонительный рубеж восточнее Брянска.

Продвижению советских фронтов сильно мешали ливневые дожди, сделавшие дороги труднопроходимыми. В этих условиях все усилия инженерных частей были направлены на обеспечение войск дорогами и колонными путями. Об объеме работ, выполненных в эти дни инженерными частями, можно судить по следующим данным. Только инженерные части 3-й армии, возглавлявшиеся начальником инженерных войск полковником Б. А. Жилиным, к 3 августа разминировали и непрерывно поддерживали в проезжем состоянии 220 км дорог, построили через реки Оптуха и Ока 38 мостов общей длиной до 500 пог. м, а на подходах к ним уложили более 10 пог. км жердевого настила. На колонных путях было оборудовано 36 бродов, снято и обезврежено несколько сотен мин{165}. На дорожно-мостовых работах особенно отличилась 57-я инженерно-саперная бригада под командованием полковника И. А. Логинова.

Перед штурмом узлов сопротивления врага в Орле саперы двое суток вели работы по устройству проходов в [170] минных полях. Для участия в штурме города 63-й армии была придана 2-я штурмовая инженерно-саперная бригада. В составе штурмовых отрядов и групп 3-й армии действовали саперы 348-го армейского инженерного батальона. Штурм начался на рассвете 4 августа, а через сутки Орел был полностью освобожден.

Героически сражались саперы за старинный русский город. Используя заряды взрывчатого вещества, они уничтожали укрепленные объекты противника, проделывали проходы в заграждениях и проломы в стенах зданий, устанавливали мины на путях контратакующих и отходящих частей врага.

В боях за Орел при штурме вражеских опорных пунктов особенно отличился личный состав 348-го армейского инженерного батальона под командованием капитана В. Т. Белухи. За мужество и отвагу половина личного состава, участвовавшего в боевых действиях, была награждена орденами и медалями.

В ходе штурма города большую помощь войскам оказывали местные жители. Они помогали вести разведку, находить удобные проходы, помогали в устройстве переправ через Оку. В разгар боя, когда потребовалось срочно восстановить через Оку мост, разрушенный противником, на помощь саперам пришло 300 граждан города. Через шесть часов мост был готов, и по нему началась переправа танков и автомобилей{166}.

После освобождения Орла от немецко-фашистскйх захватчиков 3-й гвардейский батальон минеров провел разминирование города. Было обследовано около 5 тыс. городских объектов и при этом обезврежено и снято до 4 тыс. фугасов, сотни различных мин и сюрпризов{167}.

На завершающем этапе операции инженерные части Брянского и Центрального фронтов прокладывали колонные пути, наводили переправы, обеспечивали закрепление достигнутых рубежей, устанавливая на них десятки тысяч мин. Большие работы проводились и по сплошному разминированию освобожденной от врага территории. К 17 августа инженерные войска Центрального фронта разминировали 1318 минных полей, очистили от мин 221 населенный пункт, сняв и уничтожив 200 тыс. мин, 1500 фугасов и 1310 сюрпризов{168}. За образцовое выполнение боевых заданий и проявленное при этом мужество и отвагу только на Брянском фронте около 20 процентов личного состава инженерных войск было награждено орденами и медалями. [171]

В Белгородско-Харьковской операции

После восстановления положения на южном фасе Курского выступа советское командование приняло решение разгромить вражеские силы согласованными ударами войск Воронежского и Степного фронтов при содействии войск правого крыла Юго-Западного фронта. Главный удар наносился смежными крыльями Воронежского и Степного фронтов из района северо-западнее Белгорода в общем направлении на Богодухов, Валки, Новая Водолага. Одновременно предусматривалось нанесение ряда вспомогательных ударов на других участках фронта.

По решению командующего Воронежским фронтом общевойсковые армии получили следующее инженерное усиление. 14-я штурмовая инженерно-саперная бригада была придана в оперативное подчинение 5-й гвардейской армии; 42-я инженерная бригада специального назначения — 6-й гвардейской армии; 6-я штурмовая инженерно-саперная бригада — 27-й армии; 4-я инженерно-саперная бригада — 40-й армии{169}. Инженерное обеспечение ввода в прорыв 1-й и 5-й гвардейской танковых армий возлагалось на общевойсковые армии.

В состав инженерных войск Степного фронта входили 5, 8 и 60-я инженерно-саперные бригады, 27-я инженерная бригада специального назначения, четыре понтонно-мостовых батальона и другие специальные подразделения. Основная их масса была сосредоточена для обеспечения наступления на направлении главного удара.

Подготовка к наступлению проводилась в сжатые сроки. Инженерные части и соединения Степного фронта, обеспечивая перегруппировку и сосредоточение войск в исходные районы, построили и восстановили 90 мостов общей протяженностью до 1,5 пог. км, оборудовали 62 брода и объезды, проложили 47 км дорог, отремонтировали около 1 тыс. км дорог{170}.

Еще больший объем инженерных работ при подготовке наступления был выполнен на Воронежском фронте. Весьма результативной на этом фронте была деятельность инженерных войск по выполнению мероприятий войсковой и оперативной маскировки.

Инженерные части, применяя в больших количествах макеты боевой техники, умело имитировали районы сосредоточения войск. Ложные районы сосредоточения войск привлекли внимание противника. При тщательной маскировке действительного расположения наших группировок это [172] позволило скрыть от противника намерения советского командования и ввести врага в заблуждение относительно направлений главных ударов фронтов.

На рассвете 3 августа войска Воронежского и Степного фронтов начали прорыв вражеской обороны. В ходе атаки инженерные части и подразделения обеспечивали пропуск боевых порядков войск через заграждения противника, прокладывали колонные пути, а при отражении контратак неприятеля смело маневрировали заграждениями.

Характерным примером мужественных и слаженных действий саперов на Воронежском фронте при обеспечении пропуска войск через заграждения противника являются действия 230-го отдельного саперного батальона 163-й стрелковой дивизии. Взвод саперов этого батальона под командованием лейтенанта П. Гармаша 3 августа 1943 г. под сильным вражеским огнем проделывал проходы в минных полях врага. Саперы этого взвода Мамедов, Моргунов и Паснов, сопровождавшие танки, увидели, что в бензобак первого танка попал снаряд и танк загорелся. Бросившись к нему, саперы помогли танкистам вырваться из горящего танка и спасли их{171}. Оказав помощь боевым товарищам, саперы под прикрытием огня танкистов продолжали успешно выполнять поставленную задачу.

Войска Воронежского фронта уже к исходу первого дня наступления прорвали оборону противника, а введенными в сражение 1-й и 5-й гвардейской танковыми армиями продвинулись на глубину 26 км. Успешно прорвали главную полосу вражеской обороны и войска Степного фронта.

В последующие дни войска ударных группировок фронтов успешно решали поставленные задачи, чему в немалой степени способствовала боевая работа саперов и понтонеров.

Отважно действовали инженерные части, обеспечивавшие переправу войск 7-й гвардейской армии через Северный Донец. Под огнем противника саперы и понтонеры построили три моста через реку и восстановили шесть переправ, разрушенных врагом, открыв соединениям армии путь для штурма укрепленного Белгорода. В середине дня 5 августа немецко-фашистская группировка в Белгороде была разбита. Обеспечивая наступление, инженерные части сняли 48 тыс. мин противника{172}.

Немецко-фашистское командование прилагало отчаянные усилия, чтобы остановить дальнейшее продвижение советских войск. Однако сильные контрудары гитлеровцев в районе Богодухов а и Ахтырки, предпринятые с 11 по 17 августа, были отбиты. [173]

При отражении контрударов врага саперы взорвали железнодорожные мосты в районах станций Богодухов, Высокополье, Левандовка. Подвижные отряды заграждений прикрыли минами танкоопасные направления, ведущие к Богодухову и Ахтырке{173}.

В борьбе против контрударных группировок противника особенно отличились подразделения 6-й и 14-й штурмовых инженерно-саперных бригад, успешно маневрировавших средствами заграждений на наиболее угрожаемых направлениях{174}.

За время отражения вражеских контрударов инженерные войска Воронежского фронта установили свыше 36,5 тыс. противотанковых мин. На минных полях гитлеровцы потеряли 75 танков, 7 штурмовых орудий, 20 автомашин, бронепоезд и другую боевую технику{175}.

13 августа в упорных боях войска Степного фронта вышли к окраинам Харькова. Подготовка к штурму велась в течение четырех суток. Возобновив наступление 18 августа, советские войска к исходу 20 августа овладели рядом узлов сопротивления противника западнее города на левом берегу реки Уды. На этом участке должна была вводиться в сражение 5-я гвардейская танковая армия. Для обеспечения ввода ее в сражение войска 53-й армии весь день 21 августа вели ожесточенные бои с целью форсирования реки Уда и захвата плацдармов на ее правом берегу. В течение ночи саперы и понтонеры построили три моста, а на рассвете по ним двинулись танки.

В ходе обеспечения переправы передовых частей 53-й армии отличился понтонер 19-го понтонно-мостового батальона рядовой И. Кочубей. При постройке моста через реку Уда в районе Гавриловна в ночь на 22 августа были ранены командир роты и командир взвода. Понтонеры остановились в замешательстве. Тогда Кочубей сказал, указывая на горящий Харьков: «Харьков ждет освобождения. Через мост должны пойти наши войска и танки, чтобы освободить родной город. Смелей за работу!» Благодаря мужеству и отваге рядового Кочубея, взявшего на себя командование взводом в критический момент, мост был построен. За этот подвиг рядовой Кочубей был награжден орденом Отечественной войны I степени{176}.

Общий штурм Харькова начался вечером 22 августа. На решительную ночную атаку советских воинов вели ярость и ненависть к врагу, сжигавшему при отходе [174] величественный город, уничтожавшему труд многих поколений русских и украинцев.

Проявляя массовый героизм, умело обходя укрепленные позиции противника и смело атакуя его с тыла, советские войска к полудню 23 августа полностью освободили Харьков от врага.

С вступлением советских войск в Харьков туда были сосредоточены 6, 7 и 40-й понтонно-мостовые батальоны, силами которых к исходу 24 августа в черте города было построено четыре моста. В тот же день части трех инженерных бригад приступили к разминированию города. В районе Харькова ими было снято более 61 тыс. мин и 320 фугасов и сюрпризов{177}.

Всего в ходе контрнаступления инженерные войска только одного Степного фронта сняли и обезвредили более 233 тыс. мин и 1700 фугасов и сюрпризов. Было разминировано 534 кв. км территории и 1640 км дорог{178}.

* * *

Разгром немецко-фашистских войск в битве под Курском был достигнут благодаря мудрому руководству Коммунистической партии и Советского правительства, высокому уровню советского военного искусства, мужеству, храбрости и героическим подвигам советских воинов, а также беспримерным усилиям тружеников тыла.

Важная роль в достижении победы под Курском принадлежит инженерным войскам. Они не только обеспечивали боевые действия войск, но и сами инженерными средствами активно участвовали в них. Особенно наглядно это было продемонстрировано в период оборонительных сражений и при отражении вражеских контрударов в ходе контрнаступления. В боях с врагом саперы истребили сотни вражеских танков и штурмовых орудий.

Они проявили себя как боевые соратники наших славных пехотинцев, танкистов и артиллеристов во всех видах боевых действий.

Видное место принадлежит начальникам инженерных войск, войсковым инженерам и командирам инженерных войск в разработке и применении новых форм инженерного оборудования местности на Курской дуге. Созданная под их техническим руководством развитая система оборонительных полос и позиций с широким применением траншей и ходов сообщения резко повысила устойчивость войск в обороне. [175]

Большую роль в срыве танковых атак противника сыграли заблаговременно установленные саперами минновзрывные заграждения большой плотности, отвечавшие требованиям приказа Ставки Верховного Главнокомандования от 2 июля 1943 г. Они вынуждали врага нести большие потери в танках и сковывали их маневр на поле боя, создавая условия для высокоэффективной деятельности других противотанковых средств.

Широкое применение в битве под Курском нашли подвижные отряды заграждений. Опыт битвы показал, что лучшим способом борьбы с прорвавшимися в глубь нашей обороны танками противника являлись совместные действия подвижных отрядов заграждений с артиллерийско-противотанковыми резервами. Этот опыт был немедленно доведен до всех инженерных войск, и начальник инженерных войск Красной Армии генерал-лейтенант инженерных войск М. П. Воробьев 25 июля 1943 г. потребовал применения его в боях всеми инженерными частями и соединениями{179}.

В контрнаступлении под Курском был сделан значительный шаг вперед в разработке способов применения инженерных войск в условиях преодоления глубоко эшелонированной вражеской обороны.

Инженерные начальники нашли наиболее целесообразные принципы распределения усилий инженерных войск в соответствии с конкретной обстановкой: сосредоточили на период прорыва главные усилия инженерных войск на обеспечении действий дивизий первого эшелона, а после этого переключили основные их силы на обеспечение действий подвижных групп.

В битве полностью себя оправдала бригадная организация инженерных войск по основным отраслям военно-инженерного дела. Она облегчала массированное применение инженерных войск при централизованном управлении, повышала их возможности, упрощала управление инженерными силами в масштабе армии, фронта и всей Красной Армии. Вместе с тем опыт выявил необходимость дальнейшего усиления инженерных войск, повышения степени их моторизации, совершенствования организации в связи с непрерывным усложнением задач инженерного обеспечения, ростом объема военно-инженерных работ.

В битве под Курском инженерные войска наряду с выполнением огромных объемов военно-инженерных работ проявили доблесть и героизм, обнаружили выучку, что было отмечено и высоко оценено советским командованием и признано врагом. [176]

Победе под Курском способствовали советские партизаны, развернувшие активные действия на коммуникациях врага. Только с 21 июля по 8 августа народные мстители Орловской области подорвали свыше 10 тыс. рельсов{180}.

Наивысшего напряжения борьба партизан достигла в первых числах августа, когда они начали «рельсовую войну» в Белоруссии, на Украине, в Смоленской и других областях. За месяц было выведено из строя 170 тыс, рельсов, или свыше 1 тыс. км железнодорожного пути в одну колею{181}. Врагу были нанесены большие людские и материальные потери. Часто на значительные сроки прекращалось движение на железных дорогах, срывались воинские перевозки.

В составе партизанских отрядов было много офицеров, сержантов и солдат инженерных войск Красной Армии. Они в большинстве случаев выполняли обязанности подрывников-диверсантов и командиров диверсионных групп в отрядах, а некоторые наиболее энергичные и инициативные, например капитан А. М. Садиленко в соединении А. Ф. Федорова, были заместителями командиров партизанских отрядов по диверсионной работе.

В тесном взаимодействии с партизанами в тылу врага действовали подразделения батальонов гвардейских минеров, выполнявшие наиболее сложные и ответственные задачи по устройству заграждений и разрушений на коммуникациях врага.

Глава девятая.
На Правобережной Украине и в Крыму

Деятельность инженерных войск в операциях по освобождению Правобережной Украины и Крыма, проходившая в январе — мае 1944 г. на огромных пространствах от Полесья до Черного моря, большей частью в условиях разлива рек, дождей и непролазной грязи на дорогах, сковывавших ма-невр, отличалась крайней напряженностью, преодолением невероятных физических и технических трудностей и сопровождалась массовым творческим порывом личного состава при выработке наиболее целесообразных путей выполнения задач инженерного обеспечения наступления. Опыт боевого применения инженерных войск и поиска приемов и способов выполнения ими наиболее трудных задач в условиях распутицы в своем роде является уникальным.

Необходимость совершенствования организации

В конце декабря 1943 г. начинался новый, третий период войны — период полного изгнания врага с советской земли, освобождения угнетенных народов, сокрушения фашистской Германии.

Новые условия политической обстановки, поступление в войска большого количества совершенных средств вооруженной борьбы и перспектива широких наступательных действий на советской территории и за ее пределами безотлагательно требовали внесения некоторых изменений в организацию войск.

Боевая практика требовала повышения общих возможностей инженерных войск, особенно в звене армия — корпус, чтобы обеспечить независимость армейских объединений и общевойсковых соединений в инженерном отношении.

Без этого трудно было надеяться на успешное выполнение инженерных задач при развертывании широкого наступления, ибо фронт не всегда в состояний был оказать помощь армиям. [199] Нужно было организовать и более полное использование имевшейся инженерной техники.

Проанализировав возможные пути получения большего эффекта от инженерных войск и инженерной техники, начальник инженерных войск Красной Армии генерал-полковник инженерных войск М. П. Воробьев и штаб инженерных войск, возглавляемый генерал-лейтенантом инженерных войск К. С. Назаровым, уже в конце 1943 г. пришли к выводу о безусловной необходимости, во-первых, повышения степени моторизации хотя бы некоторой части инженерных соединений, чем повысить их маневроспособность и возможности; во-вторых, объединить все отдельные инженерные батальоны и часть понтонных батальонов в бригады, что позволило бы использовать их с наибольшим успехом, облегчив начальникам инженерных войск фронтов и армий управление и массирование усилий инженерных войск; в-третьих, усилить штатную группировку инженерных войск в общевойсковой армии и в стрелковом корпусе.

В январе 1944 г. начальник инженерных войск Красной Армии представил на утверждение Верховному Главнокомандованию конкретные предложения{197} в которых намечалось: 1) отдельные армейские и фронтовые инженерные батальоны свести в инженерно-саперные бригады и придавать их в оперативное подчинение армиям; 2) в состав стрелкового корпуса ввести саперный батальон с легким переправочным парком; 3) на базе инженерных бригад специального назначения и отдельных мотоинженерных батальонов сформировать моторизованные инженерные бригады по одной для каждого фронта; 4) сформировать в составе инженерных войск в целом еще три управления понтонно-мостовых бригад с ротами управления.

Во фронте предусматривалось иметь моторизованную инженерную бригаду, способную эффективно действовать в подвижных отрядах заграждений. В составе такой бригады намечалось иметь четыре моторизованных инженерных батальона, батальон электризуемых заграждений и батальон специального назначения. Для инженерного обеспечения прорыва укрепленных полос на направлении главного удара фронту предлагалось придавать от одной до трех штурмовых инженерно-саперных бригад, а для обеспечения форсирования рек — понтонно-мостовую бригаду. В армии предусматривалось иметь инженерно-саперную бригаду в составе четырех инженерно-саперных батальонов, инженерной разведывательной роты и легкого переправочного парка с необходимым количеством средств связи для управления батальонами, [200] в стрелковом корпусе — саперный батальон с легким переправочным парком.

Намечавшиеся изменения предполагалось осуществить в основном без увеличения численности инженерных войск. Только формирование саперных батальонов стрелковых корпусов требовало выделения дополнительных контингентов, численность которых достигала 30 тыс. человек.

Эти весьма целесообразные предложения были приняты Верховным Главнокомандованием, но по ряду объективных причин и главным образом вследствие недостатка автотранспорта в начале 1944 г. не были проведены в жизнь. Их осуществление с некоторыми поправками началось только в апреле 1944 г., что, несомненно, усложнило обстановку и затруднило выполнение мероприятий инженерного обеспечения в операциях зимой и весной 1944 г.

Некоторые организационные мероприятия в инженерных войсках все же были проведены. В феврале 1944 г. сформированы дополнительно к шести существовавшим три тыловые бригады разграждения. Одна из них (7-я бригада) была направлена в Днепропетровск на работы по восстановлению разрушенных заводов. В этот же период была сформирована инженерно-строительная бригада (11-я) трехбатальонного состава для ведения восстановительных работ на Днепрострое. Эти мероприятия, имевшие специальное назначение, не повысили возможностей инженерных войск фронтов.

Характеризуя состояние инженерных войск и их возможности по обеспечению наступления к началу 1944 г., следует иметь в виду также и то, что значительная часть инженерных сил Украинских фронтов продолжала находиться на содержании переправ через Днепр.

Таким образом, ко времени подготовки операций по освобождению Правобережной Украины, которыми с конца декабря 1943 г. начиналась зимняя кампания 1944 г., инженерные войска находились в крайне неблагоприятных условиях. В то же время их роль в операциях в связи с необходимостью преодоления ряда рек при разливе значительно возросла. К ним предъявлялись повышенные требования.

В этих условиях большое внимание было уделено партийно-политической работе среди личного состава инженерных частей и подразделений. Командиры, политорганы, партийные и комсомольские организации инженерных частей разъясняли воинам новые боевые задачи и совместно вырабатывали эффективные пути их выполнения. Великая цель, поставленная перед Красной Армией, — выйти на государственную границу и выбросить фашистских захватчиков за пределы Советского Союза — воодушевляла личный состав на преодоление самых больших трудностей. Возросшее число членов партии и комсомола, достигавшее, например, [201] в инженерных частях 1-го Украинского фронта 20 процентов всего личного состава, позволяло охватить партийным влиянием все создававшиеся на время боев группы инженерной разведки, разграждения, отряды обеспечения движения, подвижные отряды заграждений, подразделения, входившие в состав штурмовых групп и отрядов, и т. п.

В период подготовки наступления и в ходе начавшихся боевых действий командиры и политработники инженерных частей особое внимание обращали на подтягивание понтонных парков, широкое использование подручных переправочных средств, распространение наиболее ценного опыта,.полученного в битве за Днепр, особенно в части использования подручных средств и материалов при обеспечении форсирования рек, минирования местности при отражении контратак противника.

Под Корсунь-Шевченковским

Наступление советских войск на Правобережной Украине началось 24 декабря 1943 г. Оно вылилось в ряд операций. Деятельность инженерных войск в каждой из этих операций отличалась своими неповторимыми особенностями. Наибольшую поучительность она имела на первом этапе борьбы при разгроме противника в корсунь-шевченковском выступе.

При подготовке Корсунь-Шевченковской операции инженерные войска 1-го Украинского фронта, возглавлявшиеся генерал-майором Б. В. Благославовым, вынуждены были одновременно участвовать в выполнении ряда оперативных задач: включать силы и средства в состав ударных группировок, одновременно создававшихся на левом и правом крыле фронта для участия в названной и Луцко-Ровненской операциях; обеспечивать оборонительные действия войск центра фронта при отражении вражеских контрударов, проводившихся с уманского направления; продолжать содержание переправ на Днепре, проводя необходимые мероприятия в предвидении весеннего паводка. Естественно, что для обеспечения наступления на Звенигородку инженерных сил в составе войск левого крыла 1-го Украинского фронта оказалось явно недостаточно. В 6-й танковой армии имелись только штатные инженерные силы. 27-я и 40-я армии получили незначительное усиление. Общая плотность инженерных войск на 27-километровом участке прорыва едва превышала одну инженерную (саперную) роту на 1 км фронта.

В менее напряженной обстановке проводилось выделение инженерных сил в состав ударной группировки 2-го Украинского фронта (начальник инженерных войск генерал-майор А. Д. Цирлин), готовившей удар из района севернее Кировограда на Звенигородку. [202] Нехватка инженерных сил ощущалась и здесь. Но при сосредоточении усилий на 19-километровом участке прорыва удалось создать плотность инженерных сил пять инженерных (саперных) рот на 1 км фронта.

Выделенные для борьбы с противником, наступающим с уманского направления, инженерные силы в составе 15-й и 6-й штурмовых инженерно-саперных бригад, 4-й инженерно-саперной бригады и армейских саперов 38-й и 40-й армий массовым применением минновзрывных заграждений и активной борьбой групп минеров — охотников за танками в значительной мере сковали его действия и этим способствовали срыву вражеских планов. Одновременно врагу были нанесены ощутимые потери. Только наблюдением саперов — истребителей танков были зафиксированы подрывы на минах 39 танков, 5 штурмовых орудий, 6 бронетранспортеров и нескольких автомашин с живой силой и боеприпасами противника{198}.

Инженерные части и соединения, входившие в состав ударной группировки 1-го Украинского фронта, обеспечивали перегруппировку, ведя дорожно-мостовые и разградительные работы. Эти работы были основными и для инженерных войск, входивших в состав ударной группировки 2-го Украинского фронта. Чтобы представить характер и объем дорожно-мостовых работ, достаточно указать, что в исходных районах для наступления 4-й гвардейской и 53-й армий инженерными войсками этого фронта было отремонтировано 457 км дорог и восстановлено 25 мостов. На дорожных работах было занято более половины всех инженерных сил фронта. Большие и важдые работы инженерные войска 2-го Украинского фронта провели по выполнению плана оперативной маскировки. Ложные районы сосредоточения войск в районе Кировограда оборудовались подразделениями 14-й штурмовой инженерно-саперной бригады и 25-й отдельной маскировочной ротой. В ложных районах сосредоточения было установлено 122 макета танка, 36 орудий и 200 чучел людей{199}. Вместе с танковыми и артиллерийскими подразделениями и радиостанциями в этих районах саперы поддерживали «признаки жизни», разводя костры, прокладывая следы танков и орудий и т. д.

По ложным районам сосредоточения танковых частей противник выпустил свыше 1400 снарядов, систематически производил над ними полеты авиации и держал в районе западнее Кировограда крупную группировку танковых соединений. [203]

Корсунь-Шевченковская операция началась 24-25 января 1944 г. ударами войск 2-го Украинского фронта. 26 января перешел в наступление 1-й Украинский фродт. 28 января вражеская группировка была окружена.

Ожесточенные контратаки и контрудары противника, последовавшие уже в первые дни операции с целью не допустить окружения, а затем — вырваться из котла, вызвали напряженную боевую работу подвижных отрядов заграждений С появлением угрозы на флангах наших войск подвижные отряды заграждений немедленно вступили в действие, устанавливая минные поля на угрожаемых участках. В дальнейшем для прикрытия флангов ударных группировок фронтов широко привлекались в качестве фронтовых подвижных отрядов заграждений инженерные соединения. Так, уже с 26 января для этой цели на 2-м Украинском фронте привлекается 5-я, а затем и 27-я инженерные бригады. Только в ночь на 28 января саперами этих бригад было установлено свыше 10 тыс. мин. К 5 февраля на 1-м Украинском фронте для минирования привлечена 6-я штурмовая инженерно-саперная бригада. Мины устанавливались только непосредственно на боевых курсах вражеских танков. К 15 февраля на танкоопасных направлениях было установлено саперами 1-го Украинского фронта около 30 тыс. мин и на 2-м Украинском фронте — 37 тыс. мин. На минных полях противник потерял в общей сложности 115 танков и штурмовых орудий, 15 бронетранспортеров и 48 автомашин.

После прорыва вражеской обороны главные силы инженерных войск фронтов были привлечены к прокладыванию путей. Инженерные войска 2-го Украинского фронта восстановили 820 км дорог, на которых построили 182 моста. Саперы 1-го Украинского фронта отремонтировали 690 км дорог и построили 86 мостов. В условиях распутицы при крайней ограниченности лесоматериала мерами борьбы с бездорожьем являлись очистка дорог от грязи, устройство хворостяной и фашинной выстилки. На труднопроходимых участках дорог было организовано круглосуточное дежурство тракторов для буксировки автомашин. В результате решительного сосредоточения основных инженерных сил на выполнение дорожно-мостовых работ удалось обеспечить движение автотранспорта по основным путям, а следовательно, и боевое питание войск.

Победа в Корсунь-Шевченковской операции, в достижении которой активную роль сыграли инженерные войска, имела большое значение: были сорваны контрудары противника под Уманью и уничтожена крупная группировка вражеских войск.

Почти одновременно с Корсунь-Шевченковским сражением победоносно были осуществлены войсками 1-го Украинского фронта, Луцко-Ровненская (27 января — 11 февраля) и войсками 3-го и 4-го Украинских фронтов Никопольско-Криворожская (30 января — 29 февраля) операции. [204] В этих операциях, проводившихся в условиях распутицы, инженерные войска вынуждены были свои основные усилия направить на обеспечение прокладки путей. Так, на 3-м Украинском фронте уже к 14 февраля на дорожно-мостовые работы было привлечено 87 процентов инженерных сил, имевшихся в армиях{200}. Несмотря на это, они успевали обеспечивать продвижение только войсковых частей. Регулярная же работа тыла и подвоз из-за плохого состояния дорог нарушались. Даже при наличии под руками лесоматериала, как это было в Луцко-Ровненской операции, огромные объемы работ по прокладке жердевых покрытий для инженерных войск оказались не под силу. При крайнем напряжении инженерный батальон успевал подготовить 2-2,5 км жердевой выстилки в сутки{201}.

Главными причинами такой невысокой эффективности работы инженерных частей была работа вручную и отсутствие транспорта высокой проходимости, без которого нельзя было организовать подвоз щитовых покрытий и мостовых конструкций.

В борьбе за полное освобождение Правобережной Украины и Крыма

В начале марта 1, 2 и 3-й Украинские фронты почти одновременно возобновили боевые действия в полосе от Луцка до устья Днепра. По противнику наносилось три мощных удара в общем направлении на Каменец-Подольский, Черновицы, на Умань, Яссы и на Новый Буг и далее к Днестру.

Сложными, как никогда, были задачи инженерных войск фронтов. Главное их внимание обращалось на обеспечение движения войск, форсирование рек Южный Буг, Днестр, Прут.

Планируя боевое применение инженерных войск в этом наступлении, начальники инженерных войск фронтов стремились максимум инженерных сил выделить в армии, действовавшие на направлениях главных ударов. Без учета войсковых саперов количество инженерно-саперных батальонов в общевойсковых армиях, действовавших на направлениях главных ударов, на 1-м Украинском фронте достигало 8-9, на 2-м — 6-7 и на 3-м — 9-13. Что касается усиления подвижных групп фронтов, то в каждом фронте было свое решение. На 1-м Украинском фронте к началу наступления в танковых армиях было решено иметь силы, обеспечивающие их полную самостоятельность при боевых действиях в оперативной глубине с форсированием рек, для чего кроме 2-3 инженерно-саперных батальонов, имевшихся в каждой из них, 3-я гвардейская и 4-я танковые армии получили на усиление по 1 понтонно-мостовой бригаде. [205] При таком распределении инженерных войск создавались наиболее благоприятные условия для выполнения инженерных задач в армиях, что в условиях распутицы было особенно важно.

На 2-м Украинском фронте для усиления танковых армий путем поддержки на время форсирования рек выделялось 17 инженерных батальонов.

На 3-м Украинском фронте обеспечение действий конно-механизированной группы при преодолении ею рек возлагалось на фронтовой инженерный резерв, в котором имелось 7 инженерных батальонов{202}.

Перегруппировка инженерно-саперных частей на фронтах была произведена в период с 28 февраля по 3-4 марта. Однако отсутствие вездеходного транспорта не позволило к началу операции подтянуть понтонные парки до боевых порядков войск. Поэтому понтонно-мостовые части в подавляющем большинстве не были готовы к выполнению специальных задач и могли быть использованы лишь как саперные.

4 марта 60-я и 1-я гвардейская армии 1-го Украинского фронта прорвали оборону врага на рубеже Шумское, Любар.

8 этот же день в сражение были введены 4-я и 3-я гвардейская танковые армии. Ударная группировка 7-11 марта вышла на рубеж Тернополь, Проскуров.

На обеспечение продвижения ударной группировки фронта были привлечены полностью войсковые, армейские и фронтовые саперы, понтонно-мостовые батальоны и подразделения управлений оборонительного строительства. Выполнение дорожно-мостовых работ шло медленными темпами. Профилированные и полевые дороги раскисли и оказались полностью не пригодными для пропуска колесных грузов. Вне дорог с трудом могли продвигаться только машины на гусеничном ходу. Инженерные части принимали меры по ремонту и содержанию дорог с твердым покрытием и обеспечению продвижения войск по ним. Саперы заделывали выбоины, засыпали воронки, очищали покрытие от грязи. На основных маршрутах, там, где они выходили за пределы дорог с твердым покрытием, при ремонте труднопроходимых участков применялись колейные покрытия и жердевая выстилка. Острая нехватка тракторов для перевозки ремонтных материалов сильно осложняла несение дорожной службы.

При организации дорожно-мостовых работ в условиях распутицы наиболее целесообразным оказалось централизованное использование частей инженерно-саперной бригады на одном маршруте. Рассредоточение бригады одновременно по нескольким маршрутам при огромных объемах работ давало худшие результаты и затрудняло управление подразделениями. [206]

Инженерные части, обеспечивавшие ввод в сражение и наступление 3-й гвардейской и 4-й танковых армий, продвигались с головными бригадами танковых корпусов. Они были заняты главным образом на строительстве и ремонте мостов. Саперы стремились следовать десантом на танках с целью быстрейшего выхода к рекам, захвата мостов и организации переправы по ним главных сил танковых соединений. За период до 11 марта при обеспечении наступления 3-й гвардейской танковой армии было захвачено 6 мостов; только 3-й понтонно-мостовой бригадой отремонтировано, построено и усилено 33 моста через ручьи и реки. За это же время было отремонтировало свыше 9 км дорог{203}.

12-й понтонно-мостовой батальон этой бригады, обеспечивавший наступление 13-й армии на бродском направлении, за то же время построил 6 мостов через реки Горынь и Стырь и содержал 6 паромных переправ. При оборудовании подъездов к этим переправам батальон уложил 6170 пог. м хворостяной выстилки, 500 пог. м каменного покрытия и оборудовал 26 км колонных путей.

5 марта из района Звенигородки в направлении на Умань перешла в наступление ударная группировка 2-го Украинского фронта. В первый же день вражеская оборона оказалась прорванной. Началось преследование врага.

Вечером 6 марта с выходом к реке Горный Тикич дивизионные и армейские саперы оборудовали броды, переходы для пехоты и под покровом ночи обеспечили переправу передовых отрядов. В течение 7 и 8 марта инженерные части фронта из наличных материалов построили через реку 17 деревянных низководных мостов{204} общей длиной до 550 м. Это создало благоприятные условия для наступления на уманском направлении. Однако при дальнейшем выдвижении к Южному Бугу трудности резко нарастали. В составе ударной группировки фронта имелись крупные инженерные силы{205}, но подавляющая часть переправочных средств находилась в отрыве от войск. Привлеченные для подтягивания этих средств 6 инженерных батальонов, все тракторы понтонных частей, некоторое количество артиллерийских тягачей и танков и 1200 человек местного населения обеспечили темпы продвижения парков 1-2 км в сутки. Приходилось расчищать дороги от 70-сантиметрового слоя грязи{206}. [207] Стало ясно, что, несмотря на героические усилия инженерных войск, переправочные средства своевременно подтянуть к реке не удастся. Было решено организовать форсирование на подручных средствах и с захватом плацдармов немедленно строить деревянные мосты.

Передовые отряды соединений 2-й танковой армии с десантом стрелков и саперов на танках к 23 часам 11 марта вышли к реке. В 3 км западнее Джулинки попытка внезапной атакой захватить мост не удалась. Противник успел его частично разрушить. Саперы ночью собрали 21 рыбачью лодку, построили штурмовой мост, из подручных средств связали 15 паромов{207} и к середине дня 12 марта в районах Джулинки и Гайворона обеспечили форсирование реки мотострелковыми батальонами 2-й танковой армии и передовыми отрядами 52-й армии.

Для развития успеха необходимо было срочно переправить танки. Наличные инженерные силы в составе передовых отрядов не могли обеспечить восстановление разрушенного противником моста в короткие сроки. Было решено переправить танки Т-34 по дну. Глубина реки в пункте переправы достигала 2 м, а ширина — 90 м. Саперы оборудовали брод указателями и подъездами, а танковые экипажи подготовили боевые машины к преодолению реки. Во второй половине дня 12 марта семь танков преодолели реку вброд и неожиданно для противника появились перед его боевыми порядками{208}.

Передовые части 4-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армий к исходу 11 марта вышли на Южный Буг и с ходу захватили мост в районе Хощевато. Саперы немедленно разминировали его и обеспечили переправу передовых частей и боевой техники.

Последующая деятельность инженерных войск по обеспечению переправы главных сил через Южный Буг протекала с 13 по 18 марта. 205-й и 357-й моторизованные инженерные батальоны 2-й танковой армии, 106-й и 109-й батальоны 5-й инженерно-саперной бригады в течение 13 марта восстановили мост в районе Джулинки.

В период с 15 по 18 марта в этом районе были построены еще два моста под легкие нагрузки, в значительной мере разгрузившие основную мостовую переправу. Противник ударами авиации несколько раз повреждал мосты, но саперы настойчиво восстанавливали разрушения, обеспечивая переправу. По мостам в Джулинке преодолели реку и основные силы 5-й гвардейской танковой армии, куда они были повернуты в связи с выходом из строя моста в районе Хощевато, восстановленного только 15 марта. [208] 6 марта возобновил наступление на николаевско-одесском направлении 3-й Украинский фронт. В предвидении форсирования рек Саксагань, Ингулец, Южный Буг батальоны 4-й и 5-й понтонно-мостовых бригад были приданы армиям. Однако понтонные средства подтягивались чрезвычайно медленно. Личный состав понтонно-мостовых батальонов вынужден был обеспечивать форсирование рек Ингул и Ингулец на подручных и трофейных переправочных средствах{209}.

В первой половине марта действия трех Украинских фронтов принесли большой успех. Стремясь избежать новой катастрофы, гитлеровцы бросили против 1-го Украинского фронта 15 дивизий. Многие инженерные части с дорожно-мостовых работ были переброшены на минирование достигнутого рубежа. С 15 по 21 марта инженерные части фронта установили 15 800 мин. На минных полях подорвалось 12 танков и большое количество другой боевой техники противника.

Используя промежутки в расположении противника, группы саперов-подрывников проникали в тыл врага и наносили гитлеровцам значительный урон. Эти группы вывели из строя 30 танков и штурмовых орудий, 6 автомашин и 2 орудия{210}.

1-й Украинский фронт 21 марта возобновил наступление. 24 марта 1-я танковая армия вышла на Днестр, а через 5 дней освободила Черновицы. 26 марта 4-я танковая армия овладела Каменец-Подольским. Пути отступления врагу на запад были перерезаны.

При подходе к Днестру на усиление 1-й танковой армии поступили 3-я понтонно-мостовая бригада и 15-й понтонно-мостовой батальон. В то время как понтонеры подтягивали к реке на тракторах переправочную технику, войсковые саперы разведали и оборудовали броды через Днестр в Устечко и Залещиках. По ним были переправлены первые танки с десантами. На лодках и плотах в районе Колодрубка (20 км восточнее Залещиков) обеспечивалась переправа, мотопехоты.

27 марта 15-й и 18-й понтонно-мостовые батальоны навели мост для переправы танков в Залещиках, а саперы восстановили высоководный мост в Устечко. Обрушенный пролет был забросан различными материалами: множество разбитых машин противника, 300 куб. м камня, свыше 200 куб. м лесоматериала, из которого, поверх созданного засыпкой основания, были сложены шпальные клетки.

В конце марта противник вышел к Залещикам и захватил переправу в Устечко. 18-й понтонно-мостовой батальон стойко оборонял в Залещиках мост, подорвал 4 танка, 2 штурмовых орудия и уничтожил до 100 гитлеровцев. В ходе Героической борьбы понтонеров вражеская авиация разрушила мост{211}. [209] Понтонеры отошли на правый берег реки, а сохранившееся переправочное имущество перебросили в Нижнюв. Наведенный в этом районе мост 2 апреля также был разрушен авиацией. В сложившейся обстановке для обеспечения бесперебойного питания 1-й танковой армии понтонеры содержали паромные переправы, а после освобождения Залещиков 16 апреля 3-я понтонно-мостовая бригада вновь в этом районе навела наплавной мост. Одновременно широким фронтом велись работы по строительству деревянных мостов. При высоких скоростях течения реки основная трудность при строительстве моста состояла в установке рам на препятствие.

В первой половине апреля перед инженерными войсками 1-го Украинского фронта встала задача срочной переброски мин на внешний и внутренний фронты окружения. В условиях труднопроходимых дорог она полностью решена не была. На внешнем фронте и активных участках внутреннего фронта окружения в период с 1 по 15 апреля было установлено 52 639 противотанковых и 7132 противопехотные мины. Более половины из этого количества мин по предложению начальника штаба инженерных войск фронта полковника Н. Ф. Слюнина было переброшено на самолетах. Но при общей протяженности только внешнего фронта 300 км (от Торчина до Устечко) саперам не удалось создать высокую плотность заграждений на путях прорыва гитлеровцев. Пробиваясь из мешка в район Бучача, на минных полях враг потерял 54 танка, 39 автомашин и 4 орудия{212}.

Войска 2-го Украинского фронта, преследуя противника от Южного Буга к Днестру, 17 и 18 марта передовыми отрядами вышли к реке в полосе 120 км. Передовые отряды 27-й и 6-й танковой армий преодолели Днестр на 150 плотах из подручных средств. На второй день армейские саперы собрали паромы из плашкоутов грузоподъемностью 4-5 т и использовали трофейную баржу. С вводом в действие большегрузных паромов переправа на плотах из бревен прекращалась. Так было и на других участках. К 25 и 26 марта, несмотря на активное противодействие авиации противника, саперы построили мосты для переправы танков. В Могилеве-Подольском была обеспечена переправа 6-й танковой армии и частей усиления 27-й армии, в Ямполе — главных сил 2-й танковой и 52-й армий, в Сороках — 5-й гвардейской танковой и 4-й гвардейской армий.

Боевой опыт, полученный инженерными войсками при форсировании Днестра, был учтен в ходе форсирования рек Прут, Серет и др. Эти реки были преодолены передовыми отрядами танковых соединений с ходу на подручных средствах, а танками — вброд. [210] Переправа главных сил была организована по деревянным мостам. Инженерные части 2-го Украинского фронта за 6 суток построили через реку Прут 11 мостов общей длиной до 1300 м и восстановили 2 частично разрушенных высоководных моста.

Успех наступления 3-го Украинского фронта на Одессу и к Днестру в значительной степени зависел от своевременного обеспечения переправы через Южный Буг. Начальник инженерных войск фронта генерал-лейтенант Л. 3. Котляр 27 марта выдвинул к реке 5 понтонно-мостовых батальонов{213} с 122 полупонтонами Н2П и верхним строением. Это позволило немедленно организовать переправу войск и боевой техники на широком фронте и развивать наступление. В районе Ак Мечети был построен комбинированный мост под тяжелые нагрузки, по которому в течение 28 и 29 марта преодолела реку боевая техника главных сил фронта. В ходе наступления к Одессе саперы настойчиво обеспечивали продвижение артиллерии и танков по бездорожью. На подступах к городу противник взорвал дамбу. Воды Куяльницкого лимана преградили путь. Работая по пояс в ледяной воде, саперы в короткий срок навели переправу. Войска с ходу захватили восточные окраины, а 10 апреля освободили весь город. Во время штурма Одессы инженерные подразделения успешно действовали в составе штурмовых групп, блокируя и уничтожая многочисленные огневые точки гитлеровцев. Много зданий и сооружений города спасли саперы, обезвредив оставленные фашистами мины.

На завершающем этапе операции форсирование Днестра началось в условиях отставания переправочных средств. Но настойчивость саперов позволила успешно выполнить и эту задачу. На собранных ими местных и трофейных переправочных средствах в первый день форсирования была обеспечена переброска за один рейс в каждой армии десанта численностью до 1400 человек. На второй день в полосе форсирования работали 45 паромов грузоподъемностью от 1 до 16 т. В последующем были развернуты работы по созданию и содержанию мостовых переправ, обеспечивших питание войск и успешные боевые действия по овладению заднестровскими плацдармами.

Еще не утихли бои на Правобережной Украине, как войска 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии во взаимодействии с флотом 8 апреля 1944 г. нанесли удар по крымской группировке врага. При подготовке наступления инженерные войска много внимания уделили на 4-м Украинском фронте (начальник инженерных войск фронта генерал-майор З. И. Колесников) постройке и содержанию мостовых переправ через Сиваш, [211] а в Отдельной Приморской армии (начальник инженерных войск армии генерал-майор инженерных войск Н. М. Пилипец) — строительству причалов в ходе обеспечения переправ через Керченский пролив, организации водоснабжения и развертывания войск на плацдарме. На постройку и содержание двух мостовых переправ через Сиваш (каждая протяженностью до 3 км) в условиях изменчивого режима Гнилого моря, штормовой погоды и непрерывного огневого воздействия противника в течение длительного времени были привлечены основные инженерные силы 4-го Украинского фронта: 12-я штурмовая, 7-я и 63-я инженерно-саперные, 2-я понтонно-мостовая бригады, ряд отдельных понтонно-мостовых, инженерных батальонов и военно-строительных отрядов.

В период с 10 декабря 1943 г. по 12 апреля 1944 г. противник совершил на переправы почти 1500 самолето-вылетов, сбросил более чем 8500 бомб, выпустил 3500 артиллерийских снарядов. Часто приходилось, по существу, заново строить мосты и гать — настолько значительны были разрушения. Но саперы настойчиво и методично ликвидировали все последствия вражеских ударов, обеспечивая подвоз к линии фронта различных грузов, техники и подходов войск. [212] В дамбу сивашских переправ саперы уложили десятки тысяч кубических метров привезенного грунта. Только на укрепление откосов дамбы пошло 60 тыс. мешков с землей.

Защищая дамбу от разрушений во время шторма в феврале 1944 г., саперы многими часами не выходили из воды. Рядовые коммунисты Безручко и Сливин из 63-й инженерно-саперной бригады работали непрерывно по 6 часов в ледяной воде, не допуская размыва своего участка дамбы. Подразделения капитана Барыльникова и лейтенанта Юрлова по нескольку часов не выходили из воды, укладывая настил, переправляя танки и орудия. Это был подвиг твердости духа, уверенности в безусловной необходимости выполняемых работ, подвиг людей, верящих в правоту своего священного дела.

При обеспечении бесперебойной работы сивашских мостовых переправ особенно отличился лейтенант Н. Ф. Карлов, командир взвода 59-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады, которому за исключительное мужество и отвагу было присвоено звание Героя Советского Союза.

Прорыв обороны противника в Крыму был осуществлен одновременно в нескольких местах. 476 проходов в минных полях, более 10 тыс. снятых и обезвреженных мин, 53 перехода и 5 мостов на противотанковых рвах, 200 переездов через траншеи, 37 блокированных и уничтоженных дотов — вот далеко не полный итог боевой деятельности саперов при прорыве перекопских, сивашских и керченских укрепленных полос.

Настойчиво и отважно действовали саперы и при прорыве вражеской обороны. 8 апреля в районе Турецкого вала штурмоаая группа младшего лейтенанта Е. Евдокимова с восемью саперами получила задачу блокировать три дерево-земляные огневые точки противника. Под прикрытием огня штурмового отряда Евдокимов с саперами подполз к огневым точкам и подорвал две из них. Третью огневую точку саперы заставили замолчать, забросав гранатами. Действия саперов обеспечили успех атаки.

Разгромив противника на оборонительных рубежах, советские войска вскоре подошли к его укрепленным позициям под Севастополем. После тщательной подготовки 5 мая был начат штурм, закончившийся 9 мая освобождением Севастополя, а через три дня и мыса Херсонес. Особенно напряженные и кровопролитные бои развернулись 7 мая за Сапун-гору. В рядах наступающих отличались своей решительностью и отвагой саперы 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады. Умело ликвидируя вражеские огневые точки, саперы настойчиво продвигались вперед, увлекая за собой пехоту. [213]

В первых рядах штурмующих соединений 51-й и Приморской армий саперы достигли вершины Сапун-горы. За подвиг при штурме ключевой позиции на подступах к городу 12-я Мелитопольская штурмовая инженерно-саперная бригада одной из первых среди инженерных соединений была награждена орденом Суворова II степени. За отвагу и мужество орденами и медалями был отмечен весь личный состав, непосредственно участвовавший в штурме во главе с командиром бригады полковником П. Г. Павловым, заместителем командира бригады по политической части майором Д. С. Степанидиным и начальником штаба бригады подполковником Д. С. Борисовым. Звания Героя Советского Союза был удостоен старший сержант Ф. Н. Скорятин — командир взвода 57-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона этой бригады, совершивший беспримерный подвиг. При проделывании проходов в заграждениях противника на Сапун-горе Скорятин встретился с вражеской засадой. Возникла угроза невыполнения боевой задачи. Не мешкая, отважный командир взорвал удлиненный заряд. Ценой своей жизни он открыл путь наступающим.

Смело действовали в рядах войск, наступавших на Севастополь с севера, саперы 43-й инженерной бригады специального назначения под командованием полковника И. П. Корявко. Они обеспечили успешные действия частей 2-й гвардейской армии по высадке десанта на Северную косу, а затем и форсирование Северной бухты{214}.

Блокировочная группа старшины И. Андронеыко в составе 10 саперов первой переправилась через Северную бухту и захватила плацдарм на южном ее берегу. Ведя тяжелый бой с превосходящими силами противника, саперы удержали за собой плацдарм, обеспечили высадку десанта нашей пехоты, истребив несколько солдат и офицеров противника и уничтожив кумулятивными зарядами две долговременные огневые точки с гарнизонами. В ходе боя Андроненко был два раза ранен, но до прибытия подкрепления продолжал отважно руководить боем.

В ходе штурма Севастополя из состава инженерных войск действовали 139 штурмовых групп, уничтоживших около 50 дотов противника. Более сотни групп разграждений обеспечивали продвижение наступающих войск. Они проделали 200 проходов в заграждениях и оборудовали 26 переездов через рвы. Саперы предупредили разрушение железнодорожных тоннелей. В ходе боев под Севастополем инженерные войска обезвредили более 30 тыс. мин и около 600 различных фугасов. [214]

* * *

Наступление на Правобережной Украине и в Крыму закончилось выдающейся победой советских войск.

Красная Армия вновь показала свое высокое военное искусство, одержав победу в труднейших условиях весенней распутицы, сильно осложнившей боевые действия и потребовавшей большой моральной выдержки и физического напряжения войск. Огромные успехи определялись высоким наступательным духом советских войск, их стойкостью и героизмом.

Инженерные войска проявили все эти качества. При недостаточном их количестве и слабой технической оснащенности инженерные части в основном успешно выполнили поставленные задачи по обеспечению грандиозного наступления, преодолев неимоверные трудности и показав высокую профессиональную подготовку. Боевая деятельность инженерных войск была высоко оценена Советской Родиной. Наиболее отличившемся частям и соединениям были присвоены почетные наименования Корсунь-Шевченковских, Уманских, Проскуровских, Днестровских, Сивашских, Севастопольских и др. Многие солдаты, сержанты и офицеры были награждены орденами и медалями.

В ходе операций, проведенных в распутицу и половодье, выявились характерные особенности боевого применения инженерных войск при выполнении наиболее важных задач инженерного обеспечения наступления.

В условиях отставания переправочных парков лучшие результаты в боевом применении инженерных войск при форсировании рек достигались тогда, когда с подходом передовых отрядов к реке инженерные части в армиях немедленно сосредоточивались и всем составом приступали к скоростному строительству низководных мостов для обеспечения переправы главных сил, и прежде всего танковых соединений. Только благодаря сосредоточению инженерных войск на направлении главного удара армии 2-го Украинского фронта на реке Южный Буг имели по одному деревянному мосту через 1,5-2 суток и на Днестре через 4-5 суток после выхода передовых отрядов к реке. Но там, где удавалось перебросить своевременно к реке понтонные парки, мостовые переправы на реке появлялись в два — три раза быстрее. Отсюда ясно, насколько необходимо было своевременно обеспечивать вездеходными транспортными средствами понтонные парки даже в ущерб другим мероприятиям.

При преследовании противника в условиях распутицы главные силы наступающих войск двигались по ограниченному количеству путей (один маршрут на танковый корпус). [215]

Инженерные войска оказывались в состоянии обеспечивать продвижение в этих условиях только при самом решительном сосредоточении инженерных сил и при выделении на маршрут не менее инженерно-саперной бригады.

Маневр инженерными силами и средствами был крайне затруднен не только в масштабе фронта, но и в армии. Поэтому, как правило, инженерные части усиления армий и корпусов придавались на всю глубину операции или до определенных рубежей, где они объединялись для выполнения крупных задач, например для строительства мостов. В условиях распутицы вследствие трудностей маневра сильный инженерный резерв во фронте не всегда использовался с полным эффектом.

В период распутицы подвижные отряды заграждений отставали и не успевали своевременно оказать помощь войскам при отражении танковых контратак и контрударов противника в масштабах, на которые делался расчет. В этих условиях тактика действий подвижных групп заграждений сводилась к установке отдельных мин, переносимых на руках или транспортировавшихся на танках, непосредственно на боевых курсах вражеских танков. При необходимости минирования на широком фронте в экстренных случаях переброска мин осуществлялась воздушным транспортом, но масштабы ее не могли полностью удовлетворить потребности войск.

В операциях нашел довольно широкое применение способ переправы танков по глубокому броду (до 2 м). Однако практика инженерных подразделений не дала методики разведки таких бродов.

Опыт содержания переправ через Сиваш в сложных гидрологических и боевых условиях показал, что наиболее надежными являются деревянные мосты на низких опорах. Для содержания таких переправ наряду с мерами ПВО и маскировки потребовалось постоянно иметь большие инженерные силы и неснижаемые запасы мостовых конструкций.

Неустойчивый режим рек вынудил инженерные войска строить мосты, расчитанные на пропуск паводковых вод. Возведение таких мостов с превышением прогонов над меженным уровнем в 3-4 м почти в два раза замедляло темпы строительства{215}.

Богатейший опыт инженерного обеспечения наступления в условиях весенней распутицы, полученный в операциях по освобождению Правобережной Украины и Крыма, еще раз показал слабые и сильные стороны в организации и обеспечении инженерных войск и ускорил проведение мероприятий по их дальнейшему совершенствованию. [216]

Глава десятая.
На центральном направлении{216}

Применение инженерных войск летом 1944 г. в ходе осуществления главного удара Красной Армии в Белоруссии и слившегося с ним наступления в Западной Украине по сравнению с предшествующей кампанией отличалось более высоким профессиональным совершенством и возросшим влиянием его результатов на ход и исход боевых действий.

Повышение результативности в применении инженерных войск было обусловлено преимуществами новой организационной структуры, введенной весной и летом 1944 г., дальнейшим ростом степени массирования инженерных сил и средств на избранных направлениях, выработкой рациональных приемов и способов выполнения поставленных задач с тщательным учетом специфических условий обстановки.

В Белорусской и Львовско-Сандомирской операциях получили дальнейшее развитие методы осуществления маневра инженерными силами и средствами при наступлении в условиях лесисто-болотистой местности, с последовательным форсированием с ходу крупных рек, при отражении сильных контрударов противника на завершающем этапе борьбы и в ходе боевых действий на плацдармах за крупной водной преградой.

Совершенствование организационной структуры инженерных войск

Затишье, установившееся на советско-германском фронте в мае 1944 г., было непродолжительным. Советские войска усиленно готовились к решающим сражениям.

Сложность и широта стоявших задач предъявляли повышенные требования к инженерным войскам. Им нужно было обеспечивать прорыв все более совершенной системы вражеской обороны, включавшей укрепленные районы, модернизированные крепости, и наступление с преодолением многочисленных рек и болот, горных систем, обширных лесистых пространств. Организационная структура и возможности инженерных войск, как показал опыт операций второй половины 1943 г. и особенно первой половины 1944 г., не в полной мере отвечали новым условиям вооруженной борьбы. [217] Тем большим это несоответствие становилось в условиях весны 1944 г. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования в мае 1944 г. приняла решение о реорганизации инженерных войск.

В первой половине июня 1944 г. каждая общевойсковая армия{217} получила штатную инженерно-саперную бригаду в составе четырех инженерно-саперных батальонов, моторизованной инженерно-разведывательной роты и легкого переправочного парка. Включение в состав армии такой бригады со штабом, ротой управления и тыловыми подразделениями значительно повышало ее возможности по организации и осуществлению мероприятий инженерного обеспечения и проверке исполнения.

В мае 1944 г. инженерные бригады специального назначения были переформированы в моторизованные инженерные бригады и переданы в непосредственное подчинение начальникам инженерных войск фронтов в качестве фронтовых инженерных соединений. Каждая такая бригада{218} имела три моторизованных инженерных батальона, батальон электризуемых заграждений, роту спецминирования, командование и штаб бригады с ротой управления и тыловыми подразделениями. Она могла наиболее эффективно выполнять работы по устройству заграждений, в том числе в подвижных отрядах заграждений.

Весной 1944 г. в состав штурмовых инженерно-саперных бригад были введены батальоны ранцевых огнеметов. В это время было сформировано пять моторизованных штурмовых инженерно-саперных бригад{219}, имевших несколько меньшую штатную численность личного состава, но превосходивших обычные штурмовые инженерно-саперные бригады в подвижности за счет увеличения количества автотранспорта. В некоторые штурмовые и моторизованные штурмовые инженерно-саперные бригады, действовавшие на главных направлениях (1, 2, 4, 10, 2-я гвардейская штурмовые инженерно-саперные бригады), были введены инженерно-танковые полки с тралами ПТ-3 и полки огнеметных танков (каждый трех-ротного состава с общим числом машин в полку 20){220}. Эти мероприятия позволили значительно усилить штурмовые инженерно-саперные бригады и сделать их мощным средством содействия войскам в штурме укрепленных оборонительных полос. [218] Общее количество таких бригад обеспечивало усиление фронтов одной — тремя бригадами, что в совокупности с другими мероприятиями резко повышало возможности инженерных войск. Учитывая особое назначение штурмовых инженерно-саперных частей, их отличные действия и укомплектованность лучшим составом, 20 июня 1944 г. Верховное Главнокомандование приняло решение приравнять штурмовые инженерно-саперные бригады по всем видам довольствия к ударным соединениям Красной Армии{221}.

Весной 1944 г. были также сформированы отдельные отряды разминирования, организационно вошедшие в состав управлений оборонительного строительства, а на основе изъятых из состава штурмовых инженерно-саперных бригад рот собак-миноискателей созданы батальоны миноискателей. Личный состав расформированных к этому времени тыловых бригад разграждения привлекался к восстановительным работам в освобожденных от противника районах и передавался в распоряжение Наркомстроя.

В ходе организационных мероприятий имевшиеся во фронтах гвардейские батальоны минеров и отдельные инженерные батальоны были переданы на формирование армейских инженерно-саперных бригад. В июле — августе 1944 г. сформированы моторизованные инженерные бригады в танковых армиях. Каждая такая бригада состояла из двух моторизованных инженерных батальонов, понтонно-мостового батальона с парком Н2П и управления. Важное значение имело создание в механизированных корпусах отдельных батальонов особого назначения{222} вооруженных плавающими автомобилями.

В целом организационные мероприятия повысили роль и значение инженерных войск в успешном выполнении задач инженерного обеспечения. Однако следует иметь в виду, что моторизация инженерных войск была далеко не полной. Общий недостаток автотранспорта продолжал оказывать отрицательное влияние на маневр инженерными силами и средствами и при новой организации. В связи с невозможностью укомплектования инженерных войск по штату автомашинами в директиве начальника инженерных войск Красной Армии 18 июня 1944 г. предлагалось сократить штатное количество автомашин во всех инженерных частях на 30 процентов{223}.

Наряду с реорганизацией была осуществлена перегруппировка инженерных войск с целью решительного [219] массирования инженерных сил и средств, и особенно переправочных парков на центральном направлении. Из состава войск 2-го и 3-го Украинских и 3-го Прибалтийского фронтов выводилось 14 отдельных понтонно-мостовых батальонов с парками для создания резерва Верховного Главнокомандования и усиления фронтов, которым предстояло участвовать в разгроме центральной группировки противника{224}. В результате этих мероприятий более половины переправочных парков и понтонно-мостовых частей было сосредоточено в Белоруссии.

В ходе разгрома немецко-фашистских войск в Белоруссии

К лету 1944 г. вражеские войска создали в Белоруссии мощные оборонительные рубежи. Общая глубина подготовленной обороны достигала 250-270 км.

Разгром группы армий «Центр» был возложен на войска 1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов. Замысел операции предусматривал прорыв вражеской обороны на шести участках, окружение и уничтожение фланговых группировок противника в районах Витебска и Бобруйска, а затем и основных сил врага восточнее Минска. Белорусские партизаны получили задачу на массовое разрушение железных дорог и мостов с целью срыва маневра, подвоза и эвакуации.

К началу операции без учета войсковых саперов во фронтах имелось следующее количество инженерных батальонов: в 1-м Прибалтийском — 40, в 3-м Белорусском — 42, во 2-ом Белорусском — 27 и на правом крыле 1-го Белорусского фронта — 54. Кроме этого, фронты имели по 1-2 управления оборонительного строительства и отдельные специальные (маскировочные, гидротехнические и др.) роты. Распределение инженерных сил и средств было подчинено принципу их сосредоточения на направлениях главных ударов, что при имевшихся силах с учетом войсковых саперных частей позволило на участках прорыва армий создать плотность 7-10 инженерных рот на 1 км фронта. Общевойсковые армии имели от 60 до 70 инженерных рот, а такие армии, как 6-я гвардейская и 3-я, до 100 рот каждая. Стрелковые корпуса, действовавшие на направлениях главных ударов, получали на усиление 2, реже 3 инженерных батальона.

Готовясь к наступлению, начальники инженерных войск фронтов главные силы и средства саперов вынуждены были привлечь на строительство путей и заготовку дорожно-мостовых конструкций. Особенно трудоемкими эти работы были на 1-м Прибалтийском и 1-м Белорусском фронтах, где большая часть путей прокладывалась в лесисто-болотистой местности. [220] Так, инженерные части 1-го Прибалтийского фронта, руководимые начальником инженерных войск генерал-майором В. В. Косаревым, улучшили 530 км грунтовых дорог, построили 62 км деревянных колейных переходов, 2 км мостов и заготовили элементов щитовой дороги на 10 км{225}. На участках, где наступление должно было начинаться с форсирования рек (Проня, Друть и др.) и с преодолением болот, саперы сосредоточили к месту работ переправочные средства, детали дорожно-мостовых конструкций, средства преодоления болот. При завершении подготовки операции главные силы инженерных войск фронтов были переключены на устройство проходов в минных полях. На 3-м Белорусском фронте, где начальником инженерных войск был генерал-лейтенант Н. П. Баранов, на эти работы привлекались части 2-й гвардейской моторизованной штурмовой, 4-й штурмовой инженерно-саперных, 31, 32 и 66-й армейских инженерно-саперных бригад, 875, 877, 879 и 873-й корпусные саперные батальоны. В полосах 4 армий ими было проделано 60 проходов для танков и 453 прохода для пехоты{226}, что обеспечило одновременность атаки на всем фронте прорыва. [221]

Белорусские партизаны, осуществляя широко разработанный план, в течение всей первой половины 1944 г. наносили методические удары по врагу. Только 3-я танковая армия гитлеровцев на витебском направлении вынуждена была участвовать не менее чем в пяти боях с партизанами ежедневно.Земля горела под ногами захватчиков и в других районах.

В ночь перед наступлением советских, войск в Белоруссии партизаны провели мощный отвлекающий налет на все основные вражеские коммуникации, на несколько дней лишив немецко-фашистские войска связи со своим тылом. Из установленных партизанами 10500 мин и фугасов противнику удалось обезвредить не более одной трети{227}. Остальные мины нанесли врагу существенный урон или сковали его действия.

Грандиозное наступление в Белоруссии началось 23 июня 1944 г. С на-чалом атаки группы комендантской службы четко организовали пропуск пехоты, танков и артиллерии сопровождения через заграждения на переднем крае, а группы разграждения проделывали проходы в минных полях атакующим войскам в глубине вражеской обороны. На важнейших направлениях в полосах 6-й гвардейской, 5-й, 11-й гвардейской, 3-й и 28-й армий для проделывания проходов в ходе атаки были привлечены соответственно 119, 253, 148, 40 и 166-й инженерно-танковые полки. Лесисто-болотистая местность и дожди ограничили возможности применения тральщиков только отдельными направлениями{228}.

Инженерные и понтонно-мостовые части в ходе прорыва обороны противника свои главные усилия направили на обеспечение преодоления войсками заболоченных участков и рек. В 6-й гвардейской и 43-й армиях саперы, применяя на труднопроходимых участках местности дорожно-мостовые конструкции, за 10 часов обеспечили преодоление боевыми порядками дивизий первого эшелона бездорожной полосы глубиной 6 км. Для продвижения вторых эшелонов три дорожно-мостовых отряда 1-го Прибалтийского фронта, используя щитовые покрытия, прокладывали три дороги со средним темпом 12-13 км в сутки от переднего края до Западной Двины{229}.

В полосе 3-й армии 1-го Белорусского фронта в пойме реки Друть противник подвергал ожесточенному обстрелу и неоднократно разрушал построенные мосты и дороги. Начальник инженерных войск 3-й армии генерал-майор инженерных войск Б. А. Жилин, выдвинул к реке в полном составе две бригады: 7-ю понтонно-мостовую и 10-ю армейскую инженерно-саперную с запасом дорожно-мостовых конструкций. [222] Сосредоточение сил и средств и самоотверженная работа саперов и понтонеров позволили восстановить разрушения, переправить войска и обеспечить прорыв вражеской обороны за рекой.

Еще до окончания артиллерийской подготовки, под прикрытием переправившихся дередовых подразделений, войсковые саперы 34-й армейской инженерно-саперной бригады 49-й армии 2-го Белорусского фронта собрали 78 штурмовых мостов через реку Проня. Вслед за этим 9, 87, 92 и 122-й понтонно-мостовые батальоны навели 4 моста. Это позволило обеспечить переправу наступающих войск и успех дальнейшего наступления. Реки Бася и Реста были форсированы с ходу 25 июня. Мосты через эти реки саперы и понтонеры строили из подвезенных конструкций.

В ходе прорыва вражеской обороны действия саперов на всех фронтах отличались широким проявлением инициативы, мужества и отваги. Салеры 16-го саперного и 203-го инженерно-саперного батальонов 39-й армии при форсировании реки Лучеса захватили три моста{230}. Это позволило без задержки организовать переправу артиллерии и танков, а высвободившиеся инженерные части переключить на прокладывание путей за рекой.

В ходе боев за Витебск очень важно было не допустить разрушения моста через Западную Двину. Командир саперного взвода 875-го стрелкового полка 158-й стрелковой дивизии старший сержант Ф. Т. Блохин, возглавлявший группу саперов, выделенную для захвата моста, рискуя жизнью, предотвратил взрыв, выдернув из зарядов несколько зажигательных трубок, приведенных в действие вражескими подрывниками. Ф. Т. Блохин за этот подвиг был удостоен звания Героя Советского Союза.

Решительно, с большим наступательным порывом действовали саперы и на других участках. При обеспечении форсирования Западной Двины южнее Витебска особенно отличился командир саперного взвода 82-го отдельного гвардейского саперного батальона 71-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии младший лейтенант Ф. Ф. Коновалов. Несмотря на сильный вражеский огонь, используя складную лодку, он первым форсировал реку и, не прекращая ни на минуту своей боевой работы, переправил через Западную Двину пулеметную роту. За исключительное мужество, умелую организацию переправы и бесстрашие Ф. Ф. Коновалову было присвоено звание Героя Советского Союза.

После прорыва обороны важное значение для успеха операций имела деятельность инженерных войск по обеспечению ввода в прорыв подвижных групп фронтов и армий. Наиболее организованной она была на 3-м Белорусском фронте. [223]

Выделенная для обеспечения ввода в прорыв конно-механизированной группы 4-я штурмовая инженерно-саперная бригада одновременно прокладывала четыре маршрута от переднего края до рубежа ввода в прорыв, который проходил за рекой Лучеса. На двух маршрутах 3-го гвардейского механизированного корпуса разминирование и дорожно-восстановительные работы вели 17-й и 20-й штурмовые инженерно-саперные батальоны и 253-й инженерно-танковый полк. За ними продвигались с конструкциями для строительства мостов на реке Лучеса 19-й и 18-й штурмовые инженерно-саперные батальоны. Два маршрута для 3-го гвардейского кавалерийского корпуса оборудовали роты 16-го штурмового инженерно-саперного и 879-го саперного батальонов, а с конструкциями мостов на реке Лучеса выдвигался 13-й штурмовой инженерно-саперный батальон 3-й штурмовой инженерно-саперной бригады{231}. В связи с особой трудностью подвоза мостовых конструкций к реке Военный совет 5-й армии своевременно принял решение о выделении для этой цели 120 автомашин. Это позволило прокладку путей и выдвижение необходимых инженерных сил и средств вести в темпах наступления. Пять мостов через реку Лучеса общей длиной 120 м были построены в ночь на 24 июня{232}, что обеспечило благоприятные условия для выдвижения конно-механизированной группы на рубеж ввода в прорыв и ее стремительные действия. После возведения основных мостовых переходов саперы немедленно приступили к строительству семи дублирующих мостов, которые были готовы к 17 часам 24 июня. При этом были достигнуты следующие показатели: мост длиной 25 м под грузы в 60 т саперный батальон строил за 3,5-4 часа{233}.

При обеспечении ввода в прорыв 5-й гвардейской танковой армии использовались пути, подготовленные для конно-механизированной группы. Прокладка путей от реки Лучеса до рубежа ввода осуществлялась 154-м и 193-м корпусными саперными и 377-м армейским инженерно-саперным батальонами. В ходе преследования основные силы инженерных войск сосредоточивались на обеспечении боевых действий передовых отрядов и продвижения колонн главных сил. В предвидении форсирования рек заблаговременно осуществлялись перегруппировки инженерных сил и средств. Так, в конце июня на 3-м Белорусском фронте при подходе к Березине основные инженерные силы и средства фронта были переданы в армии и сосредоточены на борисовском направлении, что позволило успешно решить задачу преодоления реки. [224]

С подходом к реке вечером 29 июня саперные подразделения из подвезенных переправочных средств оборудовали и содержали десантные переправы через Березину для пехоты и паромные для полковой артиллерии и обозов. В ночь на 1 июля инженерные части фронта приступили к устройству мостовых переправ.

В полосе 5-й армии батальоны 4-й штурмовой инженерно-саперной бригады совместно с войсковыми саперами под руководством начальника инженерных войск армии полковника М. В. Савостьянова построили через Березину два моста, усилили захваченный партизанами у противника мост, оборудовали два брода и организовали паромную переправу на плотах грузоподъемностью 10-15 т на озере Палик. По мостовым переправам в районе Брода были переправлены основные силы армии и 3-го гвардейского механизированного корпуса{234}.

В полосе 11-й гвардейской армии (начальник инженерных войск полковник М. Г. Григоренко) с 30 июня по 2 июля силами частей 8-й понтонно-мостовой, 66-й инженерно-саперной, а также частью сил 2-й гвардейской моторизованной штурмовой инженерно-саперной и 13-й моторизованной инженерной бригад было наведено, построено и содержалось пять понтонных и деревянных мостов, по которым в основном и была организована переправа главных сил 11-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армий, 2-го гвардейского танкового и 3-го гвардейского кавалерийского корпусов{235}, несмотря на сильное противодействие вражеской авиации.

В 31-й армии 90-й понтонно-мостовой и 202-й инженерно-саперный батальоны по наведенным мостам в Больших Ухолодах и Новоселках 1 июля обеспечили переправу корпусов первого эшелона. Переправа корпуса второго эшелона и частей усиления была осуществлена по мостам в полосе 11-й гвардейской армии{236}.

После форсирования Березины войска 3-го Белорусского фронта стремительно развивали наступление. 3 июля они во взаимодействии с 1-м Белорусским фронтом завершили окружение крупной группировки гитлеровских войск восточнее Минска.

Инженерные войска 1-го Белорусского фронта (начальник инженерных войск генерал-лейтенант А. И. Прошляков) обеспечивали выдвижение ударной группировки в район Минска при остром недостатке автотранспорта. Вся тяжесть инженерного обеспечения стремительного наступления ложилась на войсковые саперные подразделения танковых и механизированных [225] корпусов и батальоны 7-й понтонно-мостовой бригады, которые благодаря широкому маневру переправочными средствами в основном успешно справились с поставленными задачами.

Инженерные войска 2-го Белорусского фронта (начальник инженерных войск генерал-майор Б. В. Благославов), обеспечивавшие преследование отходившего противника в направлении Могилев, Березино, применялись массированно на важнейших направлениях, особенно при форсировании Днепра, восстановлении мостов на дороге Могилев — Минск и при форсировании Березины. Обеспечивая преодоление главной группировкой 49-й армии реки Днепр, особенно отличился 92-й отдельный понтонно-мостовой батальон под командованием майора А. И. Канарчика. 27 июня понтонеры под сильным огнем противника навели два понтонных моста под грузы в 30 т, чем способствовали успешным боевым действиям армии при освобождении Могилева. За совершенный подвиг 120 понтонеров были награждены орденами и медалями, а командир батальона майор А. И. Канарчик удостоен звания Героя Советского Союза.

При обеспечении наступления 1-го Прибалтийского фронта на Полоцк и Глубокое инженерные войска занимались главным образом дорожно-мостовыми работами. Ремонт и оборудование участка дороги Оболь — Полоцк, где на 30-километровом участке было разрушено 32 моста, организовывалось следующим образом. Разминирование проводили войсковые саперы; за ними следовали батальоны 9-й понтонно-мостовой бригады, которые устраивали объезды в районах разрушений и восстанавливали некоторые мосты. За понтонерами выдвигались военно-строительные отряды, производившие полное восстановление маршрута{237}.

4 июля закончился первый этап наступления в Белоруссии. Войска четырех фронтов получили новые задачи.

Динамичность развивавшихся событий потребовала от инженерных войск огромного напряжения, а от инженерных начальников гибкого переключения основных сил и средств для своевременного выполнения важнейших мероприятий инженерного обеспечения наступления.

В применении инженерных войск фронтов на втором этапе Белорусской операции, продолжавшемся до конца августа, имелись общие черты и вместе с тем проявились характерные особенности, свойственные каждому фронту. Общей характерной чертой в деятельности инженерных войск фронтов являлось сосредоточение их основных усилий на обеспечение стремительного преследования, что было связано прежде всего с обеспечением преодоления рек. [226] К концу этапа на всех фронтах большое внимание уделялось применению средств заграждений при отражении контрударов и закреплении достигнутых рубежей. Задачи по обеспечению движения выполнялись по преимуществу саперными подразделениями танковых и механизированных соединений, понтонно-мостовыми и моторизованными инженерными батальонами, в большей мере обеспеченными автотранспортом. Преобладающая же часть инженерных войск в это время успевала лишь совершать марши. Инженерные подразделения, следовавшие вместе с передовыми частями, в короткие сроки обеспечивали разведку и оборудование бродов, объездов, устройство простейших переходов, а при необходимости понтонеры наводили мосты. В ряде случаев в результате решительных действий саперы захватывали мосты через реки, вели бои с группами противника за удержание переправ, содействуя решительному преследованию. Так, саперы 121-го отдельного саперного батальона совместно с мотострелковыми подразделениями 1-го гвардейского танкового корпуса 9 июля с боем захватили переправу через реку Шара (южнее Слонима), рассеяв арьергард противника. Эти действия для гитлеровцев были настолько неожиданны, что начальник инженерной службы 9-й немецко-фашистской армии генерал-майор Шмидт, выезжавший утром из штаба армии (Волковыск) для осмотра переправы, был захвачен нашими саперами в плен{238}. Наличие исправной переправы обеспечило преодоление реки и дальнейшее стремительное преследование врага.

Наиболее характерной особенностью применения инженерных войск на 1-м Прибалтийском фронте было их длительное и активное участие в отражении вражеских контрударов. Уже с 15 июля принимались меры по подвозу мин, запасы которых находились в районе Витебска. Первая партия мин в войска

6-й-гвардейской армии (3 тыс.) поступила 20 июля{239}. В ходе Шяуляйской операции минирование применялось уже широко. Для устройства заграждений в этот период в полном составе были использованы 17-я инженерно-саперная и 10-я штурмовая инженерно-саперная бригады.

Во второй половине августа инженерными частями фронта было установлено 38 тыс. противотанковых мин и 430 фугасов на дорогах, на которых за этот период подорвались 67 танков и 5 бронетранспортеров гитлеровцев. Только в боях за местечко Жагаре на минах, установленных саперами 10-й штурмовой инженерно-саперной бригады, противник потерял 8 танков и до 100 автоматчиков{240}. [227]

С большой настойчивостью и умением действовали войсковые саперы 1-го Прибалтийского фронта на заключительном этапе Белорусской операции. Это видно из примера боев на реке Дубисса в конце июля 1944 г. Здесь отвагу и геройство проявил рядовой сапер 51-го отдельного гвардейского саперного батальона 13-го гвардейского стрелкового корпуса А. М. Плысенко. Участник боев за Перекопские позиции в 1920 и 1944 гг., Артем Михайлович и при освобождении литовской земли действовал сноровисто и отважно. Обеспечивая продвижение группы наших танков под сильным вражеским огнем, он первым ворвался на заминированный мост через реку Дубисса южнее Шяуляя и, выдернув из заряда взрывчатых веществ уже запаленную вражескими саперами зажигательную трубку, предотвратил разрушение моста. Путь танкам через Дубиссу был открыт. Но вскоре, в ходе боев на правом берегу реки, последовала контратака вражеских автоматчиков. Бывалый сапер по своему опыту знал, что на войне успех всегда сопутствует смелому и отважному. Увлекая отделение саперов, он вышел с товарищами во фланг группе автоматчиков противника и первым бросился в атаку. Контратака фашистов была сорвана. Саперы взяли в плен 35 фашистских солдат. За мужество, инициативу и бестрашие А. М. Плысенко был удостоен звания Героя Советского Союза.

Крайней напряженностью и широким размахом отличалась деятельность инженерных войск 3-го Белорусского фронта при форсировании реки Неман. Подготовка к форсированию началась за двое-трое суток до выхода к реке{241}, когда из фронтового резерва в армии передавались понтонные и инженерные части и подтягивались к реке понтонные парки.

Соединения, выходившие к реке в период с 12 по 17 июля, немедленно приступали к форсированию. Дивизионные, корпусные и частично приданные корпусам и фронтовые инженерно-саперные батальоны содержали десантные переправы. В 1-й стрелковой дивизии 11-й гвардейской армии саперы 35-го отдельного саперного батальона и 2-й гвардейской моторизованной штурмовой инженерно-саперной бригады совместно с пехотой уже в первой половине 13 июля заготовили по 60 плотов на каждый стрелковый полк, что обеспечило успешную переправу соединения{242}.

Первые понтонные мосты были наведены в ночь на 15 июля. 17 июля завершено строительство первого низководного моста в районе Судвой. Через двое суток такие мосты были во всех армиях. Противник массированными систематическими налетами авиации почти повсеместно выводил мосты из строя. Саперы и понтонеры вынуждены были вести непрерывные работы по восстановлению повреждений на мостах. [228] Только настойчивая и мужественная работа всего личного состава инженерных войск, особенно батальонов 4-й и 8-й понтонно-мостовых бригад, обеспечила непрерывность переправы войск и сорвала намерения врага.

При организации строительства мостов отличился командир 90-го отдельного понтонно-мостового батальона майор С. В. Семенов. Саперы и понтонеры, работавшие под его руководством, несмотря на неоднократные разрушения отдельных пролетов, за шесть суток построили два моста общей длиной до 500 м, обеспечив переправу главных сил 31 армии. В одну из бомбежек командир был ранен. Но и после этого он продолжал мужественно руководить работами, показывая пример беззаветного служения Родине. За подвиг, совершенный на Немане, коммунист майор С. В. Семенов был удостоен звания Героя Советского Союза.

В ожесточенных схватках с врагом инженерные части 1-го Белорусского фронта на заключительном этапе операции обеспечили успешное форсирование реки Висла южнее Варшавы и реки Нарев в нижнем течении.

В ходе обеспечения форсирования Вислы в первом броске под прикрытием дымовой завесы в 8-й гвардейской армии одновременно использовалось 86 плавающих автомобилей и до 200 лодок и понтонов. Легкие паромы двигались на веслах. Тяжелые паромы буксировались катерами{243}.

При обеспечении переправы войск через Вислу в районе Магнушева особенно успешно действовали 1-й и 4-й тяжелые понтонно-мостовые полки. По мосту и на паромах с 2 по 11 августа понтонеры переправили более 2 дивизий, около 200 танков и САУ, 830 орудий и огромное количество другой боевой техники{244}. Отважно руководил переправой войск старший помощник начальника штаба инженерных войск 8-й гвардейской армии подполковник М. А. Панков. Противник ни на минуту не прекращал артиллерийского огня, его авиация непрерывно бомбардировала переправу. М. А. Панков, пренебрегая опасностью, несколько суток подряд руководил переправой и войска своевременно преодолели реку. М. А. Панкову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Борьба на ограниченных по площади плацдармах за Вислой и Наревом была особенно ожесточенной. Сразу с захватом плацдармов потребовалось на закрепление занятых рубежей переключить не только войсковых саперов, но и часть армейских и даже приданных фронтовых инженерных частей{245}. Это позволило в августе установить на плацдармах за Вислой 75 тыс. мин. [229] На минах подорвалось 45 танков противника. Сосредоточение значительных инженерных сил и массовое минирование повысили устойчивость обороны войск на плацдармах. В конце августа 1944г. после отражения контрударов противника войска фронтов, участвовавших в Белорусской операции, и тесно взаимодействовавших с ними соседних объединений по приказу Ставки Верховного Главнокомандования перешли к обороне. Продолжая закреплять занятые рубежи, инженерные части широко применяли заграждения. Только на 3-м Белорусском фронте к 25 августа было установлено 76 тыс. противотанковых и 58 600 противопехотных мин. Одновременно проводилась огромная работа по разминированию освобожденной территории. Только при разминировании Минска подразделениями 13-й моторизованной инженерной бригады (командир полковник В. И. Железных) и 11-го гвардейского инженерно-саперного батальона (командир майор М. С. Малахов) было снято и обезврежено фугасов, установленных в зданиях и на других объектах, — 1884, противотанковых мин — 294, противопехотных мин — 329 и различных сюрпризов — 1559. Большие работы были проведены и при разминировании других освобожденных городов. Выполнением этой работы инженерные войска создавали необходимые условия для развертывания созидательной деятельности советских людей и населения союзной Польши на освобожденной земле.

При завершении освобождения Украины

В разгар Белорусской операции 13 июля войска 1-го Украинского фронта нанесли мощный удар по противнику, оборонявшемуся в Западной Украине. Инженерные войска, обеспечивая перегруппировку войск и свободу их маневра в исходных районах для наступления, при подготовке операции проложили около 500 км дорог и построили 93 моста. Саперы сняли большое количество минных полей, а для пропуска ударных групп через заграждения на переднем крае проделали 585 проходов, обезвредив около 60 тыс. мин{246}.

В ходе прорыва вражеской обороны инженерные части помогали войскам преодолевать минные поля, прокладывали пути для наступающих соединений; одновременно велась подготовка путей для ввода в прорыв подвижных групп инженерными частями 13-й и 60-й армий. Однако обстановка в полосе 60-й армии, где начальником инженерных войск был полковник З. А. Концевой, сильно осложнялась вследствие дождей и активного противодействия контратакующих групп по флангам узкого участка прорыва, образованного в рацоне Колтува. [230]

Инженерные войска прикрывали заграждениями фланги и по одному маршруту последовательно обеспечили ввод сначала трех корпусов 3-й гвардейской танковой армии, а затем еще двух корпусов 4-й танковой армии{247}. Прокладку путей, расчистку дорог от грязи и устройство жердевых и хворостяных выстилок проводили одновременно войсковые саперы, три батальона 59-й армейской инженерно-саперной, три батальона 53-й инженерно-саперной и два батальона 15-й штурмовой инженерно-саперной бригад.

Заградительные работы на флангах участка прорыва осуществляла 42-я моторизованная инженерная бригада, уже 16 июля установившая 16 минных полей, 117 управляемых фугасов и 9 пог. км электризуемых заграждений{248}. Там же минировали 241-й инженерно-саперный и 920-й корпусной саперный батальоны.

Успешно организовали инженерные войска 13-й армии (начальник инженерных войск полковник Н. В. Володин) ввод в прорыв 1-й гвардейской танковой армии (начальник инженерных войск полковник П. П. Харчевин). Подготовив четыре маршрута до рубежа ввода, саперы 13-й армии передали их инженерным частям 1-й танковой армии. Последние обеспечили продвижение танковых соединений на рубеж ввода и их решительные действия в оперативной глубине.

В ходе стремительного развития наступления наиболее напряженной была деятельность инженерных войск при обеспечении форсирования Вислы и в борьбе за сандомирский плацдарм.

Еще на подходе к Висле была проведена перегруппировка инженерных сил на сандомирское направление. К концу июля на новом направлении находилось восемь из одиннадцати понтонно-мостовых батальонов и почти девять парков Н2П (из одиннадцати). Каждая танковая и общевойсковая армии имели по два понтонно-мостовых батальона. Кроме понтонных частей и штатных инженерных частей армий для содержания переправ и строительства мостов привлекались 15-я и 16-я штурмовые инженерно-саперные бригады, дорожные части (четыре батальона в полосе 13-й армии) и военно-строительные отряды по одному на общевойсковую армию{249}.

В 13-й армии первой к реке вышла 350-я стрелковая дивизия. 29 июля в 18 часов 30 минут в первом броске переправились саперы-разведчики и группа общевойсковой разведки на двух рыбачьих лодках и четырех плотах на бочках. За ними переправилась стрелковая рота, захватившая дамбу и район Лонжек Новы. [231] В дальнейшем на паромах из лодок и на плотах саперы переправляли пехоту, полковую и дивизионную артиллерию, а ночью на складных лодках 80-й штурмовой инженерно-саперный батальон (командир батальона майор Д. А. Гапеев) совместно с войсковыми саперами на захваченный плацдарм кроме дивизионных частей переправил стрелков передового отряда 44-й гвардейской танковой бригады и 6-й мотоциклетный полк 1-й гвардейской танковой армии.

Подходившие к реке инженерные части развертывали новые пункты переправ. К 4 часам 31 июля 2 батальона 6-й понтонно-мостовой бригады на 4 паромах организовали переправу танков. К исходу дня 31 июля, несмотря на частые налеты авиации противника, понтонеры переправили 82 танка, 57 орудий, 11 бронетранспортеров, 85 автомобилей. За образцовую организацию переправы танков командир бригады полковник Я. А. Берзин был удостоен звания Героя Советского Союза. В дальнейшем, в течение 1 и 2 августа совместными усилиями понтонеров 6-й и 3-й понтонно-мостовых бригад была осуществлена переправа на плацдарм в полном составе 1-й и 3-й гвардейских танковых армий.

Переправа.танковых армий, а также соединений 13-й армии осуществлялась под личным руководством начальника инженерных войск фронта генерал-лейтенанта инженерных войск И. П. Галицкого. [232] 2 августа был построен первый комбинированный мост. В последующие дни количество мостовых-переправ непрерывно росло. 12 августа действовало 7 мостов и 6 мостов строилось. Попытки противника сорвать переправу войск прорывом в район мостов и бомбежками авиации были отбиты. Большую роль в этом сыграла героическая работа и непосредственная боевая деятельность саперов и понтонеров. При отражении контратак противника при защите переправ в районе Баранув отличились батальоны 3-й понтонно-мостовой, 19-й инженерно-саперной и 16-й штурмовой инженерно-саперной бригад{250}. За героическую оборону переправ в районе Коло звание Героя Советского Союза было присвоено командиру 3-й понтонно-мостовой бригады полковнику Н. В. Соколову.

При обеспечении форсирования Вислы воинское мастерство, сочетаемое с мужеством и отвагой, проявили многие командиры и политработники инженерных частей фронта. Вот некоторые примеры.

77-й отдельный штурмовой инженерно-саперный батальон капитана И. Е. Качалко (16-я штурмовая инженерно-саперная бригада) 30 июля обеспечивал форсирование Вислы в районе Аннополя частями 49-й стрелковой дивизии 3-й гвардейской армии. Хорошо управляемый с высот левого берега реки, огонь противника на этом участке был особенно яростным. Чтобы снизить его эффективность, капитан Качалко по своей инициативе поставил дымовую завесу. Под пеленой дыма саперам батальона удалось организовать посадку на лодки и понтоны НЛП бойцов 1-го батальона 744-го стрелкового полка и отчалить от берега. Преодолевая широкую реку, первым противоположного берега достиг расчет лодки сержанта Антона Зияева. За ним вскоре причалили все шесть понтонов. Еще два рейса — и стрелковый батальон переправлен. И когда в жестоком бою была захвачена узкая полоска левого берега, И. Е. Качалко на двух паромах под грузы 5 и 9 т начал организованно переправлять полковую и противотанковую артиллерию, минометы и боеприпасы.

Коммунисты и комсомольцы в напряженный период боя показывали образцы дисциплины, организованности, мужества и бесстрашия. Капитан И. Е. Качалко четкими распоряжениями и личной отвагой вдохновлял саперов. Командир 3-й роты батальона коммунист гвардии старший лейтенант И. А. Кулик всегда был на самых опасных (участках. Вместе с расчетами саперов работали парторг батальона лейтенант Курганов, комсорг старший лейтенант Маланин. Член бюро комсомольской организации 1-й роты командир отделения сержант Д. Т. Степанов лично проверил подходы к правому берегу реки и участки причаливания на левом берегу Вислы. [233] Под интенсивным вражеским огнем он за одну ночь сделал 10 боевых рейсов с пехотой и оружием. До рассвета 31 июля под непрекращающимся огнем противника самоотверженно действовали все подразделения батальона, успешно выполняя поставленную задачу.

За мужество и организованность, проявленные при обеспечении форсирования Вислы, капитану И. Е. Качалко, старшему лейтенанту И. А. Кулику и сержанту Д. Т. Степанову было присвоено звание Героя Советского Союза. Многие бойцы, командиры и политработники батальона, участвовавшие в обеспечении форсирования, были награждены орденами и медалями.

18-й понтонно-мостовой батальон (командир батальона майор И. Ф. Чабунин, заместитель по политической части капитан Н. Г. Кашин) первым из 3-й понтонно-мостовой бригады вечером 30 июля прибыл к Висле на участок правее 350-й стрелковой дивизии. Именно здесь, в районе Махува, требовалось переправить танки и артиллерию для отражения контратак противника на плацдарме. Разведчики батальона изыскали место для переправы танков. Было собрано и спущено на воду 2 парома. Под пеленой тумана утром и, прикрываясь дымовой завесой, днем понтонеры 31 июля переправили 50 средних танков и 6 самоходно-артиллерийских установок. Несмотря на огонь вражеской артиллерии и бомбежки авиации, героически совершал рейсы катер коммуниста рядового К. С. Роя. Трижды катер был поврежден осколками, но К. С. Рой 36 часов подряд работал на реке, не покидая его. Пламенные беседы о героизме Роя и других понтонеров на переправах проводил инструктор политотдела бригады майор С. И. Карасев, вдохновлявший понтонеров на славные подвиги и погибший смертью храбрых в районе переправы.

Личный состав 18-го понтонно-мостового батальона проявил героизм не только на переправах, но и защищая их с оружием в руках при обороне в районе Коло. Командир батальона, его заместитель по политической части и многие понтонеры получили ранения, но не покинули поля боя и не пропустили врага к переправам.

За подвиг, совершенный при обеспечении форсирования Вислы, и за оборону переправ в районе Коло личный состав 18-го понтонно-мостового батальона был награжден орденами и медалями, а командир батальона майор И. Ф. Чабунин удостоен звания Героя Советского Союза.

Бои на сандомирском плацдарме были длительными и имели весьма напряженный характер. При отражении контрударов противника инженерные войска массировались на угрожаемых направлениях. [234] 27 августа на путях атак 48-го танкового корпуса противника в районе Опатува в качестве фронтового подвижного отряда заграждений одновременно действовало 6 инженерно-саперных батальонов, которые установкой минных полей сковали маневр немецко-фашистских войск и позволили артиллерии нанести им большие потери. Сосредоточенно использовались также войсковые и армейские саперы. На самых ответственных направлениях с большим эффектом проводила устройство заграждений 16-я штурмовая инженерно-саперная бригада полковника Б. К. Кордюкова. В ходе боев за Вислой масштабы минирования постепенно расширялись. К 30 августа на плацдарме было установлено 47 тыс. противотанковых и 10 тыс. противопехотных мин. На заграждениях подорвалось 65 танков и штурмовых орудий, 48 бронетранспортеров и автомашин гитлеровцев{251}.

* * *

Решительный разгром немецко-фашистских войск летом 1944 г. на центральном направлении привел к освобождению Белоруссии, Литвы, Западной Украины и восточной части Польши. Стремительное наступление с продвижением на глубину 550-600 км создало условия для последующих ударов на восточно-прусском и варшавско-берлинском направлениях. Это была крупнейшая победа всего советского народа.

Достижению решительных целей наступления, его огромному размаху активно содействовали инженерные войска. Своей неутомимой боевой работой они обеспечили преодоление наступающими группировками многочисленных оборонительных полос, обширных лесисто-болотистых районов, ряда крупных водных рубежей и упорную борьбу на плацдармах за реками. Деятельность инженерных войск была высоко оценена Советским правительством и Верховным Главнокомандованием. Тысячи солдат и сержантов, сотни офицеров и генералов инженерных войск получили высокие награды, а десятки инженерных частей награждены орденами или удостоены почетных наименований Витебских, Оршанских, Могилевских, Бобруйских, Борисовских, Минских, Полоцких, Слуцких, Неманских, Брестских, Львовских, Рава-Русских, Перемышльских, Вислинских, Сандомирских и др.

Только на 1-м Украинском фронте 30 инженерных соединений и частей были награждены орденами и медалями, а 25 — получили почетные наименования. Из личного состава инженерных войск этого фронта 10 человек были удостоены звания Героя Советского Союза. [235]

Высоко оценивая подвиг саперов и понтонеров при обеспечении решающих ударов в Белорусской и Львовско-Сандомирской операциях, Советское правительство наградило руководящий состав инженерных войск. Орденом Суворова I степени был награжден начальник инженерных войск Красной Армии маршал инженерных войск М. П. Воробьев, Ордена Кутузова I степени были удостоены начальник штаба инженерных войск Красной Армии генерал-полковник инженерных войск К. С. Назаров, начальники инженерных войск фронтов генерал-лейтенанты инженерных войск А. И. Прошляков и И. П. Галицкий, ордена Суворова II степени — генерал-лейтенант инженерных войск В. В. Косарев, ордена Кутузова II степени — генерал-лейтенанты инженерных войск Н. П. Баранов и Б. В. Благославов.

Опыт операций целиком и полностью подтвердил целесообразность мероприятий, проведенных при подготовке операции по усилению инженерных войск и совершенствованию форм их организации. Эти мероприятия способствовали массированному использованию инженерных войск, созданию высоких их плотностей на участках прорыва и более целесообразному применению инженерных сил в масштабе армии и фронта.

На протяжении всего наступления инженерные части фронтов испытывали недостаток в автотранспорте. Сказывалась недостаточная их оснащенность инженерной техникой для производства основных работ. Вместе с тем следует отметить, что моторизация штурмовых инженерно-саперных, инженерных бригад фронтов, понтонно-мостовых частей и создание инженерно-танковых полков в целом положительно сказалась на возможностях инженерных войск и прежде всего на осуществлении ими маневра в ходе боевых действий. Маневр инженерными силами и средствами наиболее широко осуществлялся при подходе к крупным рекам (Березина, Неман, Висла) и при необходимости отражения контрударов, особенно на шяуляйском направлении и в ходе борьбы на плацдармах за Вислой.

Огромное влияние на характер боевого применения инженерных войск и особенно на распределение их усилий по видам работ оказала лесисто-болотистая местность. Основные усилия инженерных войск были направлены на устранение отрицательных качеств местности, искусственно усиливавшихся противником, и на создание благоприятных условий для наступающих войск При этом основными мероприятиями инженерного обеспечения наступления явились восстановление существующих и устройство колейных дорог, мостов, переправ. Лишь при завершении операции, когда потребовалось закрепить дастигнутые рубежи и отражать контрудары противника, инженерные войска были переключены главным образом на устройство заграждений. [236]

В ходе операций был получен опыт по обеспечению последовательного ввода в прорыв на одном направлении подвижных объединений в лесисто-болотистой местности на 3-м Белорусском фронте и двух танковых армий по одному колонному пути в узком, простреливаемом «колтувском коридоре» на 1-м Украинском фронте.

Форсирование Вислы, ожесточенная борьба на флангах войск у переправ и на плацдармах обогатила инженерные войска опытом действий в сложных условиях активной защиты противником водного рубежа силами свежих оперативных резервов.

Широкий маневр инженерными силами и средствами в ходе операций, частая смена задач и различный их характер потребовали от инженерных войск разносторонней подготовки, умения выполнять силами одного и того же подразделения все основные виды инженерных работ (мостовые, дорожные, минирование, разминирование и др.), умения вести боевые действия, знать и эффективно применять инженерную и боевую технику. Наиболее слабым местом в работе инженерных штабов и частей в операциях была связь. Радиостанции, имевшиеся в инженерных соединениях, хотя и повышали возможности в управлении, особенно в масштабе армии, но, будучи маломощными, не обеспечивали устойчивой связи. Надежным средством получения информации, отдачи указаний и контроля была служба офицеров связи и личный контакт инженерных начальников с подчиненными.

Глава двенадцатая.
В боевых действиях при освобождении народов юго-восточной Европы

Весной и летом 1944 г. Красная Армия изгнала фашистские полчища из пределов Советского Союза. Страны Юго-Восточной и Центральной Европы неизбежно становились ареной вооруженной борьбы. Советские войска имели твердое указание партии и правительства не вмешиваться во внутренние дела освобождаемых государств, предоставить народам право самим решать свою судьбу. И Вооруженные Силы СССР строго соблюдали этот важнейший принцип ленинской политики.

Борьба Красной Армии против немецко-фашистских войск активно поддерживалась народами стран Юго-Восточной и Центральной Европы. Еще в ходе войны родилась братская дружба и союз между народами, скрепленные кровью советских, польских, чехословацких, югославских, р,умынских, болгарских воинов и венгерских добровольцев, пролитой в боях с гитлеровскими поработителями. [263]

В борьбе за освобождение стран Юго-Восточной Европы инженерные войска получили богатый опыт обеспечения последовательных наступательных операций, проводимых летом, осенью, зимой и весной в высоких темпах, с форсированием с ходу ряда рек, преодолением горных систем, опыт участия в штурме больших укрепленных городов, в отражении контрударов и наступления сильных оперативных группировок противника.

В сражениях под Яссами, Кишиневом и в ходе освобождения Румынии и Болгарии

Инженерные войска 2-го и 3-го Украинского фронтов начиная с апреля 1944 г. почти четыре месяца участвовали в боях местного значения против группы армий «Южная Украина» в северных районах Румынии и восточных районах Молдавии. Широким применением заграждений они сыграли, значительную роль в закреплении успеха и срыве вражеских контрударов, рассчитанных на отдаление линии фронта от границ Румынии.

Вынужденно перейдя к обороне, гитлеровцы усиленно готовили свои позиции на выгодных естественных рубежах.

В августе 1944 г. антифашистская борьба в странах Юго-Восточной Европы достигла большого накала. Советское Верховное Главнокомандование приняло решение безотлагательно организовать наступление на ясско-бухарестском направлении. План операции предусматривал окружение и уничтожение группы армий «Южная Украина» и последующее развитие наступления на юго-запад к жизненно важным центрам Румынии. Войска 2-го Украинского фронта наносили главный удар в промежутке между тыргу-фрумосским долговременным и ясским полевыми укрепленными районами в общем направлении на Васлуй и Хуши. Главный удар войск 3-го Украинского фронта наносился с плацдарма за рекой Днестр из района южнее Тирасполя в направлении на Леово. Вспомогательный удар фронта намечался с форсированием Днестровского лимана.

В связи с необходимостью форсирования Днестровского лимана и преодоления в последующем ряда притоков Дуная в нижнем течении 3-й Украинский фронт получил относительно большие инженерные силы резерва Верховного Главнокомандования: в среднем 18 инженерных рот на армию{289}. 2-й Украинский фронт имел только 10 инженерных рот на армию{290}. При таком усилении плотность инженерных войск во 2-м Украинском фронте, наступавшем в полосе 400 км, достигала 0,8 инженерной роты на 1 км фронта. [264] На 3-м Украинском фронте, наступавшем в полосе 210 км, она была в полтора раза выше.

На 2-м Украинском фронте (начальник инженерных войск генерал-лейтенант инженерных войск А. Д. Цирлин) плотность инженерных войск на участке прорыва была повышена за счет привлечения в состав ударной группировки фронта максимально возможного числа армейских, фронтовых и приданных инженерных частей и военно-строительных отрядов.

В результате на участке прорыва в 16 км удалось получить плотность 12,7 инженерной роты, а в 27-й армии — 8 инженерных рот на 1 км фронта. 6-я гвардейская танковая армия была усилена 5-й инженерно-саперной бригадой и 8-м понтонно-мостовым полком, а 18-й танковый корпус — 44-м отдельным понтонно-мостовым батальоном.

На 3-м Украинском фронте в состав ударной группировки также была выделена основная часть инженерных сил, что позволило получить в 37-й армии, где начальником инженерных войск был генерал-майор А. И. Голдович, на участке прорыва в 6 км — 11,5 роты на 1 км фронта. Главные силы инженерного резерва начальник инженерных войск генерал-полковник инженерных войск Л. 3. Котляр нацеливал на инженерное обеспечение боевых действий оперативной группы 46-й армии{291}, наступавшей на аккерманском направлении с форсированием лимана.

Деятельность инженерных войск при подготовке операции отличалась тщательным учетом специфических условий обстановки, целеустремленностью и новизной методов выполнения инженерных задач.

Для скрытия перегруппировки и районов сосредоточения войск 27-й и 52-й армий 2-го Украинского фронта в условиях открытой местности в течение пяти дней в полосе шириной 20 км фронтовыми саперами было установлено 125 пог км вертикальных масок, 250 тыс. кв. м горизонтальных масок и [265] распятнена местность на площади 90 тыс. кв. м{292}. В ложных районах сосредоточения 25-я маскировочная рота и части 14-й штурмовой инженерно-саперной бригады установили 350 макетов танков, до 1 тыс. макетов орудий и минометов. На 3-м Украинском фронте в тылу 5-й ударной армии в ложном районе сосредоточения войск инженерные части возвели 5997 ложных сооружений, установили 257 макетов боевой техники и 369 макетов автомашин{293}.

Широта и необычность приемов маскировки способствовали достижению внезапности наступления.

В связи с трудностями водоснабжения войск в исходном районе для наступления на 2-м Украинском фронте армейские саперы и 72-я гидротехническая рота обследовали свыше 2 тыс. источников воды, отремонтировали 400 и 130 колодцев построили заново. Каждая стрелковая рота получила не менее одного водного пункта{294}.

В исходных районах для наступления на реках с частыми колебаниями уровня воды и большими, резко меняющимися скоростями течения инженерные и понтонные части строили высоководные мосты. На 2-м Украинском фронте ими было построено более 130 мостов общей длиной около 3 тыс. пог. м. Высокую специальную подготовку в выполнении этих работ показали части 1-й и 2-й понтонно-мостовых бригад{295}. Саперы и понтонеры 3-го Украинского фронта для обеспечения переправы войск на плацдарм за Днестром содержали 7 мостов и построили 5 ложных мостов.

Большую и ответственную задачу выполнили инженерные части по очистке районов сосредоточения войск от мин, установленных в ходе организации обороны, и по проделыванию проходов в минных полях перед передним краем.

Тщательная и всесторонняя подготовка была завершена 19 августа разведкой боем, в ходе которой саперы уточнили данные о заграждениях противника, приготовившись к их преодолению. В частности, саперы 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады обнаружили массовую постановку минных полей между первой и третьей траншеями противника.

Учитывая реальные возможности инженерных войск и оберегая танки от потерь на минных полях, командующий 37-й армией уточнил задачи войскам. Танки НПП было решено двинуть в атаку только после достижения пехотой третьей вражеской траншеи{296}. [266]

Ранним утром 20 августа 1944 г. после мощной артиллерийской подготовки войска 2-го и 3-го Украинского фронтов перешли в наступление.

С началом атаки инженерные войска группами инженерной разведки вели поиск вражеских минных полей, комендантским нарядом обеспечивали пропуск боевых порядков войск через проходы в заграждениях, группами разграждения обеспечивали продвижение войск через минные поля в глубине вражеской обороны, а личным составом, входившим в штурмовые группы, участвовали в блокировании и уничтожении с помощью взрывчатых веществ огневых точек противника. Одновременно инженерные части уделяли большое внимание разведке и прокладке путей, захвату и оборудованию переправ, чем обеспечивали своевременное наращивание ударов из глубины.

Саперные подразделения, выделенные для обеспечения действий танков КПП, в 37-й армии выдвигались вслед за наступающими подразделениями стрелков, обозначая направление движения танков, а специально назначенные группы саперов сопровождения снимали или подрывали вражеские мины, ставили маяки на проделанных проходах, регулировали движение танков до выхода их на рубеж атаки. После обеспечения пропуска танков через заграждения группы саперов сопровождения выводились из подчинения командиров танковых частей{297}, а инженерное обеспечение боя танков НПП осуществляли только приданные для этой цели саперы.

Участвуя в атаке огневых точек противника, саперы штурмовых групп применяли огнеметы и гранаты, а когда этими средствами не удавалось подавить огневую точку, они завершали штурм подрывом вражеских дотов. За первый день наступления штурмовые группы 27-й армии уничтожили 19, 7-й гвардейской армии — 14, а 37-й и 46-й армий — 35 огневых точек противника. Только 57-й штурмовой инженерно-саперный батальон, действовавший в составе штурмовых групп 61-й стрелковой дивизии 37-й армии, в бою за Плоп Штубей подорвал 12 дотов, уничтожил 112 солдат, 2 офицеров и взял в плен 13 солдат и унтер-офицера противника{298}. Во время штурма саперы показали примеры самоотверженных и инициативных действий. Так, командир штурмовой группы 237-го отдельного саперного батальона 232-й стрелковой дивизии 2-го Украинского фронта Герой Советского Союза старший сержант А. И. Черкасов первым проник к долговременной огневой точке, мешавшей наступающей пехоте. Черкасов предложил гарнизону сдаться, но враг вел сильный огонь. Тогда саперы под руководством своего командира установили на покрытие дота два кумулятивных заряда и взорвали их. [267] Путь наступающим был открыт{299}.

С завершением прорыва тактической обороны противника главные усилия инженерных войск фронтов были сосредоточены на обеспечении ввода в прорыв подвижных групп и их стремительных действий в оперативной глубине. При обеспечении ввода 6-й гвардейской танковой армии инженерные части 27-й армии (начальник инженерных войск полковник Т. И. Понимаш) проложили до реки Бахлуй четыре маршрута. Выдвинутые к реке с мостовыми конструкциями 7-й, 127-й понтонно-мостовые батальоны и 8-й понтонно-мостовой полк обеспечили устройство мостовых переходов{300}. Саперные части в это время оборудовали дублирующие переправы путем усиления захваченных у противника мостов и проложили пути от реки до рубежа ввода в прорыв. Танковая армия, не задерживаясь, преодолела реку Бахлуй, вышла к рубежу ввода и в высоких темпах продолжала развивать наступление. Четкое распределение функций и хорошая организация позволили успешно обеспечить ввод в прорыв на второй день операции и других подвижных соединений фронтов, которые, выполняя поставленные задачи, 24 августа вышли в район Хуши, окружили главные силы противника и создали условия для дальнейшего развития наступления.

В ходе наступления начальники инженерных войск фронтов и армий основное внимание уделяли включению подразделений инженерных войск в состав передовых отрядов и организации их решительных и инициативных действий. Это позволило своевременно разведывать пути, находить на реках броды, разминировать и ремонтировать захваченные мосты. Основные силы инженерных войск обеспечивали марш колонн главных сил армий и вели работы по созданию и содержанию мостовых переходов на реках. Подвижные отряды заграждений установкой минных полей участвовали в отражении попыток противника вырваться из окружения. Стремительность действий передовых отрядов и инженерно-разведывательных подразделений обеспечила, в частности, разведку бродов и захват мостов через реки Бырлад, Когильник, Ялпух, а в ряде случаев через Прут и Серет.

Характер действий инженерных войск ярко виден на примере обеспечения наступления 6-й гвардейской танковой армии. Передовые отряды инженерно-разведывательными подразделениями 5-й инженерно-саперной бригады 25 августа дерзким налетом, перебив охрану противника, захватили подготовленные к взрыву железнодорожный и автодорожный мосты через реку Серет в Космешти. [268] Подошедший за передовым отрядом 103-й понтонно-мостовой батальон из захваченных переправочных средств оборудовал два парома под тяжелые грузы, а на следующий день из трофейного имущества навел наплавной мост. Действовавшие по соседству передовые отряды 27-й армии к исходу 25 августа захватили подготовленный к взрыву мост в районе Рагоаза{301}. Кроме того, для расширения фронта переправ к исходу 26 августа инженерные части этой армии оборудовали через Серет два брода и восстановили разрушенный противником мост в районе Аджульвеки. Стремительное форсирование реки Серет с ходу и быстрое продвижение за рекой сорвали расчеты противника задержать войска фронта в фокшанском укрепленном районе. Сложились благоприятные условия для развития наступления в центральные районы Румынии.

В более сложных условиях действовали инженерные войска 3-го Украинского фронта, им приходилось обеспечивать форсирование водных преград в обстановке, когда противник успевал взрывать мосты и уводить переправочные средства. Здесь решающую роль сыграло своевременное сосредоточение максимума инженерных сил и переправочных средств на важнейших направлениях, а при форсировании лимана и взаимодействие с' кораблями Дунайской военной флотилии.

Форсирование Днестровского лимана войсками десантного отряда 46-й армии обеспечивали 100, 130 и 123-й понтонно-мостовые батальоны 5-й понтонно-мостовой бригады Героя Советского Союза полковника Б. Д. Номинаса, оснащенные понтонными парками Н2П и имевшие 21 полуглиссер, мотобот, 18 буксирных катеров, 4 катера-дымзавесчика. Кроме того, в распоряжении десантных отрядов находилось 500 десантных складных лодок, 1 1/2 парка НЛП, 1 3/4 паркаУВСА-Зи парк ДМП-41. Для (устройства пристаней было сосредоточено 3 тыс. водонепроницаемых мешков и 500 куб. м круглого леса{302}.

Сосредоточение необходимых средств и отважная работа понтонеров и саперов обеспечили успешную высадку десантов и переправу главных сил группы войск через лиман, а в последующем и наводку понтонного моста 2-м тяжелым понтонно-мостовым полком из парка СП-19 через Цареградское гирло.

Сразу же после обеспечения форсирования Днестровского лимана 5-я понтонно-мостовая бригада и 6-й понтонно-мостовой полк перегруппировались для обеспечения форсирования рек Прут и Дунай в нижнем течении. Туда же сосредоточивались 12-я штурмовая и 44-я моторизованная инженерная бригады{303} после обеспечения форсирования реки Прут главной [269] группировкой фронта в районе Леово и Фильчиул, где на переправах было оставлено 36-е управление оборонительного строительства.

В сентябре войска 2-го Украинского фронта совместно с румынскими войсками освободили почти всю территорию Румынии и вышли на границу с Венгрией и Югославией.

3-й Украинский фронт 5 сентября достиг румыно-болгарской границы. 8 сентября войска фронта вступили на территорию Болгарии. Болгарский народ восторженно приветствовал Красную Армию как свою освободительницу. 9 сентября под руководством Болгарской рабочей партии болгарский народ сверг фашистское правительство и образовал демократическое правительство Отечественного фронта. Вечером 9 сентября боевые действия были прекращены. К концу месяца советские соединения выдвинулись на болгаро-юго-славскую границу. К этому времени здесь развернулись войска новой Болгарской народной армии, поступившие в оперативное подчинение 3-го Украинского фронта.

При развитии наступления в Румынии, носившем ярко выраженный маневренный характер с неожиданными для противника решительными изменениями направлений ударов, особенно отличились инженерные подразделения, действовавшие в составе передовых отрядов 6-й гвардейской танковой, 27-й и 53-й армий и 23-го танкового корпуса. Обеспечивая наступление, они своевременно вели разведку, умело организовывали использование захваченных путей и переправ. В конце сентября, при отражении вражеских контрударов з районе перевалов Трансильванских Альп, активно действовали и подвижные отряды заграждений 6-й гвардейской танковой и 27-й армий, сумевшие установкой мин на основных путях сковать маневр контрударной группировки противника.

Характерной особенностью применения инженерных войск при обеспечении наступления соединений правого крыла фронта в Восточных Карпатах являлось выделение сильных инженерно-разведывательных групп по основным доступным для движения войск направлениям и в обход узлов сопротивления, а также создание сильных дорожно-мостовых отрядов для восстановления разрушений на дорогах к прокладыванич обходных путей и троп. На важнейших путях за дорожно-мостовыми отрядами, обеспечивавшими движение частей первого эшелона, действовали армейские отряды восстановления дорог, каждый в составе не менее одного инженерного батальона. Эти отряды согласовывали свои действия с дорожными частями управления тыла, устанавливая границы участков работ и степень подготовки путей.

Обеспечивая наступление 3-го Украинского фронта, инженерные войска в конце августа — начале сентября вели напряженную работу по переправе главных сил 46-й армии через реку Серет [270] в районе устья реки и войск 57-й и 37-й армий через Дунай на участке Галац, Тульча. До 2 сентября переправу войск в районе Исакчи через Дунай на перевозочных паромах обеспечивали 5-я понтонно-мостовая бригада и 6-й понтонно-мостовой полк. Эти части с помощью 8-й инженерно-саперной бригады 2 сентября навели наплавной мост длиной 877 м под грузы 16 т{304}. Одновременно часть сил 6-го пон-тонно-мостового полка содержала паромные переправы через реку Серет в районе Шендрени. При организации переправ через Килийское и Тульчинское гирло Дуная в районе Измаила и Тульчи саперы 44-й моторизованной инженерной и 12-й штурмовой инженерно-саперной бригад оборудовали и ремонтировали причалы для барж флота и флотилии. После 9 сентября, в связи с прекращением боевых действий, инженерные войска фронта обеспечили марш и перегруппировку соединений фронта к болгарско-югославской границе и через Дунай с переводом части сил (46-й армии, 4-го и 7-го механизированных корпусов) в состав 2-го Украинского фронта, Поучительной особенностью применения инженерных войск при обеспечении маневра сил и средств из одного фронта в другой являлось тесное согласование усилий инженерных войск обоих фронтов и временное переподчинение некоторых инженерных частей, что позволило в каждом случае начатые мероприятия своевременно доводить до конца одними и теми же частями.

Активная и целеустремленная деятельность инженерных войск фронтов при разгроме гитлеровских войск в Молдавии, Румынии и Болгарии, исходившая из глубокого учета конкретных условий обстановки и накопленного боевого опыта, способствовала успешному выполнению задач фронтов.

В боях при оказании помощи словацкому восстанию

В конце августа 1944 г. в Словакии вспыхнуло антифашистское вооруженное восстание. Оказывая помощь братскому словацкому народу, войска левого крыла 1-го Украинского и 4-го Украинского фронтов совместно с 1-м армейским чехословацким корпусом 8 сентября перешли в наступление на дуклинском направлении. Тяжелые кровопролитные бои в Карпатах продолжались до конца октября. Для отражения ударов советских войск гитлеровцы были вынуждены часть сил из района восстания перебросить в район Дуклинского перевала. Воспользовавшись этим, повстанцы отошли в горы, где продолжали партизанскую борьбу.

Характерной особенностью боевого применения инженерных войск при обеспечении наступления в Карпатах по опыту [271] 4-го Украинского фронта (начальник инженерных войск генерал-майор З. И. Колесников) являлось крайне неравномерное их распределение в полосах наступления вследствие решительного сосредоточения на одном-двух основных, узких направлениях наступления армий. На этих направлениях сосредоточение инженерных сил осуществлялось вдоль дорог. На разведку и разграждение путей приходилось затрачивать до 20 процентов и непосредственно на прокладку путей и строительство дорог до 60 процентов наличных инженерных сил.

Постоянная необходимость осуществления маневра потребовала от инженерных войск прокладки новых вьючных троп, колонных путей, улучшения дорог в сжатые сроки и на непродолжительное время эксплуатации. Войсковые саперы обеспечивали быстрое продвижение передовых частей по временным объездам и колонным путям. Армейские и инженерные части усиления строили мосты, грунтовые дороги, улучшали колонные пути. Фронтовые инженерные части (в том числе и военно-строительные отряды) восстанавливали и ремонтировали полотно шоссейных дорог, строили постоянные высоководные мосты, улучшали грунтовые и строили новые дороги.

При постройке дорог применялись два способа организации работ: способ «сдвига» и способ «переката». При способе «сдвига» подразделениям нарезались участки, расположенные один за другим. Впереди идущие подразделения выполняли только первоочередные работы, потребные для пропуска войск (расчисткатрассы от кустарника, корчевка пней), после чего переходили на новые участки пути для выполнения таких же работ. Следующие за ними подразделения занимались усовершенствованием маршрута. Такая организация работ требовала большого количества сил, но часто оказывалась единственно возможной в специфических условиях напряженной борьбы за горные перевалы. При способе «переката» весь маршрут делился на отдельные участки, на которых каждое подразделение выполняло весь комплекс работ от начала до конца и затем переходило на новый участок работ вперед. Такой способ применялся в большинстве случаев. Обеспечение наступления в Карпатах значительно обогатило опыт инженерных войск.

В боях за освобождение восточной части Югославии и ее столицы Белграда

Оказывая помощь братскому югославскому народу, войска 3-го Украинского фронта 28 сентября 1944г. перешли болгар-ско-югославскую границу. Разгромив противника и преодолев Восточно-Сербские горы, советские войска форсировали реку [272] Морава и 14 октября одновременно с югославскими частями подошли к Белграду. После семидневных ожесточенных боев в городе и юго-восточнее его вражеская группировка была наголову разбита, а столица Югославии освобождена. К этому времени союзные болгарские войска освободили город Ниш.

В начале операции на югославской земле боевые действия обеспечивали войсковые саперные подразделения и 65-я армейская инженерно-саперная бригада. Они проделывали проходы в завалах на горных путях, разминировали и ремонтировали дороги и мосты, обеспечивая продвижение наступающих войск. Дерзкими налетами саперы захватывали мосты и переправы.

При подходе передового отряда 93-й стрелковой дивизии к реке Морава в районе Дольни Ливадица инженерная разведка установила, что мост подготовлен к взрыву и охраняется противником. Для захвата моста был выделен отряд во главе с полковым инженером 266-го стрелкового полка старшим лейтенантом И. П. Лысковым. Скрытно выйдя к мосту, отряд решительно атаковал противника. Невзирая на сильный огонь, саперы ворвались на мост; быстро находя заряды, выбрасывали из них капсюли с детонирующим и огнепроводным шнуром. Из некоторых зарядов саперы успели удалить зажигательные трубки, уже запаленные противником. По захваченному мосту переправлялись части 93-й стрелковой дивизии и 5-й мотострелковой бригады.

7 октября в состав наступающих войск вошли 44-я моторизованная инженерная, 11-я штурмовая инженерно-саперная и 5-я понтонно-мостовая бригады{305}. Части 44-й моторизованной инженерной бригады вели дорожно-мостовые работы на основных путях 57-й армии, а один из ее батальонов (218-й) обеспечивал наступление 4-го механизированного корпуса. Батальоны 5-й понтонно-мостовой бригады содержали переправы через реку Морава и организовывали переправу войск через Дунай в районе Видин, Никопол, Сланотрон, Белград, обеспечивая свободу маневра.

8 боях за Белград особенно отличились подразделения 11-й штурмовой инженерно-саперной бригады полковника А. Г. Загребина. Действуя в составе штурмовых групп, саперы-штурмовики и огнеметчики бригады в уличных боях блокировали и уничтожили 63 огневые точки, танк, 2 бронетранспортера, 3 орудия и около 400 солдат и офицеров противника. 250 гитлеровцев было захвачено в плен{306}.

Штурм укрепленных зданий в кварталах, опоясывающих крепость Калемегдан, атаки самой крепости, а позднее и 14-этажного здания гостиницы «Албания» успешно провели [273] саперы 55-го штурмового инженерно-саперного батальона совместно с подразделениями 1-й Пролетарской бригады Народно-освободительной армии Югославии. В боевом содружестве с югославскими бойцами саперы захватили 4 дота, 12 многоэтажных домов и уничтожили несколько десятков гитлеровцев.

В ходе боев за Белград и по мере освобождения города 11-я штурмовая инженерно-саперная бригада проверила около 1500 различных зданий и предприятий, очистив от мин улицы, площади и гавань. Всего было обнаружено и уничтожено около 25 тыс. мин.

После освобождения Белграда советские войска, а в конце октября и болгарские части были выведены из Югославии для наступления в Венгрии, Последними перегруппировывались понтонеры, завершив работы по разминированию и устройству переправ в районе Белграда.

Обеспечивая разгром противника на территории Венгрии

Наступление с целью освобождения Венгрии началось в октябре 1944 г. ударом войск 2-го Украинского фронта на дебреценском направлении.

Инженерные части фронта, обеспечивая наступление в условиях осенней распутицы, выполняли большой объем работ по оборудованию путей подвоза и широко применяли подвижные отряды заграждений при отражении вражеских контрударов. До подхода к рубежу реки Тисса было отремонтировано и построено свыше 420 км гравийных дорог, отремонтировано и усилено 94 моста, восстановлено 70 мостов. В ходе ожесточенных боев с противником на дебреценском направлении непрерывно нарастала активность и расширялись масштабы применения подвижных отрядов заграждений. Уже 8 октября наряду с применением армейских, корпусных и дивизионных подвижных отрядов заграждений был введен в действие фронтовой подвижный отряд заграждений — 149-й моторизованный инженерный батальон с 14 тыс. мин, затем полностью 27-я моторизованная инженерная, а за ней 5-я горная инженерная бригады. Устанавливая мины на дорогах, при возникновении непосредственной опасности инженерные подразделения небольшими силами и средствами стесняли маневр противника. В этих боях на минных полях противник потерял 16 танков и штурмовых орудий, 6 бронетранспортеров и несколько автомашин '.

В период борьбы под Дебреценом войска левого крыла фронта вышли к реке Тисса и форсировали ее на широком фронте от Сольнока до устья. Первыми преодолели Тиссу войска 46-й армии, где начальником инженерных войск был генерал-майор Б. А. Игнатов. Уже 5 октября с передовыми [274] подразделениями армии к реке в районе Нови-Бечей вышла рота 2-го батальона 51-й армейской инженерно-саперной бригады. Саперам в этом районе удалось захватить баржу и 9 лодок{308}.

На этих средствах был организован первый десант в составе стрелковой роты, который захватил плацдарм на правом берегу реки. В ночь на 6 октября саперы переправили усиленный стрелковый полк. 10 октября был наведен наплавной мост из плотов длиной 200 м, обеспечивший переправу всех дивизионных частей. К этому времени Тисса была преодолена уже в шести пунктах. С 13 октября стали прибывать отставшие от боевых порядков переправочные парки. В районе Сегеда было наведено три моста под грузы 16, 20 и 45 т, а переправа тяжелых танков осуществлялась на 60-тонном пароме.

Эти переправы, содержавшиеся в основном 2-й понтонно-мостовой бригадой полковника С. С. Тюлева, обеспечили преодоление реки не только главными силами 46-й армии, но и вводившимися в сражение на этом направлении двумя механизированными корпусами{309}.

В конце октября войска 2-го Украинского фронта нанесли удар непосредственно на Будапешт с востока и северо-востока, а в начале ноября к ним присоединились перегруппированные из Югославии войска 3-го Украинского фронта, которые нанесли удар на Будапешт с юга. Бои не прекращались ни днем, ни ночью до 13 февраля 1945 г., когда было окончательно сломлено вражеское сопротивление в Будапеште.

В декабре 1944 г. на освобожденной венгерской территории собралось Временное национальное собрание, избравшее Временное правительство Венгрии. 28 декабря оно объявило войну Германии. В боях с врагом активное участие принимали группы венгерских добровольцев.

В ходе наступления на Будапешт инженерные войска обеспечили широкоманевренные действия фронтов при проведении ряда последовательных операций в сложных условиях обстановки. В ноябре 1944 г. они обеспечили форсирование реки Тисса войсками правого крыла 2-го Украинского фронта, наступление центральной группировки этого фронта в междуречье Тиссы и Дуная. Тогда же саперы и понтонеры помогали осуществлять перегруппировку войск 3-го Украинского фронта и форсирование ими Дуная. В декабре 1944 г. инженерные части 2-го Украинского фронта обеспечивали форсирование-войсками 46-й армии Дуная южнее Будапешта и одновременно, с саперами 3-го Украинского фронта, боевые действия по прорыву вражеской обороны и развитие наступления с целью [275] окружения немецко-фашистской группировки в районе столицы Венгрии. В январе 1945 г. инженерные войска 3-го Украинского фронта активно действовали при отражении вражеских контрударов. В конце января — в феврале инженерные части фронтов участвовали в штурме Будапешта и содержали переправы через Дунай.

Характерным в использовании инженерных войск при обеспечении форсирования Тиссы армиями правого крыла 2-го Украинского фронта в ноябре 1944 г. было стремление сосредоточенными усилиями наличных армейских инженерных частей и переправочных средств обеспечить высадку десантов на широком фронте с целью захвата плацдармов; в последующем, с подходом понтонных парков, обеспечить переправу главных сил и организацию наступления с плацдармов. Распутица и частые колебания уровня реки оказали большое влияние на решение технических задач. Отставание переправочных парков приводило к необходимости строительства мостов прежде всего на жестких опорах. В качестве основного типа мостов при глубине фарватера реки более 7 м были приняты высоководные и комбинированные мосты с наплавной частью на баржах и плашкоутах. В комбинированных мостах приходилось устраивать удлиненные аппарели для смягчения угла подъема. В 40-й армии, где не было танков, широко применялись мосты на бочках. Понтонные парки использовались для организации паромных переправ или перекрытия разрушенных участков мостов.

Обеспечивая наступление главных сил 2-го Украинского фронта в междуречье Тиссы и Дуная в условиях распутицы, главные силы инженерных войск разграждали пути, восстанавливали их разрушенные участки на направлениях действий танковых и механизированных соединений. Большое внимание они уделяли также содержанию путей подвоза и эвакуации.

Первой форсировала Дунай в Венгрии 57-я армия 3-го Украинского фронта (начальник инженерных войск генерал-майор А. И. Голдович). В ночь на 8 ноября четыре батальона 74-й стрелковой дивизии, обеспечиваемые войсковыми и армейскими саперами, произвели внезапную высадку десантов на правый берег Дуная севернее устья реки Драва. На следующую ночь в районе Ватины началась переправа подразделений 233-й стрелковой дивизии. С захватом плацдармов инженерные части приступили к устройству паромных и мостовых переправ для обеспечения дальнейшей переброски частей и соединений 57-й армии на правый берег. К 23 ноября войска армии соединили небольшие плацдармы в один. При недостатке табельных переправочных средств части 5-й пон-тонно-мостовой бригады осуществляли переправу войск 57-й армии на паромах и только в Ватине навели и содержали наплавной мост длиной 480 пог. м из парка Н2П. [276] Сразу же за наводкой моста понтонеры приступили к замене в нем паромов баржами, деревянными эстакадами, что позволило иметь в работе непрерывно увеличивающееся число паромов для переправы танков, а также создать необходимый резерв переправочных средств{310}.

24 ноября в районе Мохача форсировали Дунай части 4-й гвардейской армии, где начальником инженерных войск был полковник Н. И. Малов. На вторые сутки они повели наступление с целью дальнейшего расширения плацдарма. К концу ноября плацдарм 3-го Украинского фронта за Дунаем имел до 180 км по фронту и 50 км в глубину.

Форсирование Дуная 46-й армией и его инженерное обеспечение представляло собой одно из наиболее сложных и ответственных звеньев в достижении целей будапештской операции. Войска армии на время форсирования получили на усиление 1-ю и 2-ю понтонно-мостовые бригады, 8-й понтон-но-мостовой полк, 62-й понтонно-мостовой батальон и ряд специальных инженерных подразделений. Восточный рукав реки был форсирован после тщательной подготовки в ночь на 22 ноября. Высадка десантов проводилась на фронте 25 км на лодках и понтонах без артиллерийской подготовки и явилась для противника полной неожиданностью. При преодолении электризуемых заграждений противника на острове действия десантов обеспечивались саперами 7-го отдельного батальона электрозаграждений{311}. 23 ноября в районе Эрчи понтонеры навели наплавной мост, а к 25 ноября построили постоянные мосты.

4 декабря в 23 часа в 20-километровой полосе началось форсирование главного русла Дуная. Первым рейсом было отправлено 2686 человек. Высадка началась и продолжалась под губительным огнем противника.

Проявив исключительное мужество и стойкость, саперы и понтонеры к утру переправили от каждой дивизии по два стрелковых полка. В последующем войска на правом берегу встречались непрерывными контратаками, а при переправе на реке — отчаянными бомбовыми ударами авиации и обстрелами артиллерии. Темпы наступления за рекой постепенно снижались. К исходу 6 декабря войска армии захватили плацдарм 18 км по фронту и до 4 км в глубину и были остановлены.

1-я понтонно-мостовая бригада полковника М, А. Насонова с приданным ей румынским понтонным парком и 8-й понтонно-мостовой полк Героя Советского Союза подполковника И. Е. Андзаурова 9 декабря навели мост длиной 624 м через главное русло Дуная в районе Эрчи{312}. [277] Позднее был наведен второй мост в районе Дунапентеле. Войска армии, организовав брандвахту и зенитно-артиллерийское прикрытие мостов, сорвали вражеские попытки вывести мосты из строя. Соединения на Дунае имели надежные переправы.

За беспримерное мужество и отвагу, проявленные при обеспечении форсирования Дуная войсками 46-й армии, звания Героя Советского Союза были удостоены четыре понтонера 1-й понтонно-мостовой бригады: командиры отделений 70-го понтонно-мостового батальона сержанты С. А. Пашкевич и В. П. Кудашов, рядовой понтонер 103-го понтонно-мостового батальона Д. В. Гамов и командир отделения этого же батальона старший сержант И. М. Смирнов, павший смертью храбрых на переправе 4 декабря 1944 г.

20 декабря 1944 г. войска 2-го и 3-го Украинских фронтов, после перегруппировки и тщательной подготовки, нанесли по флангам будапештской группировки противника мощные удары, 28 декабря завершившиеся окружением вражеской группировки. Успеху наступления активно содействовали инженерные войска, обеспечивавшие преодоление вражеских заграждений, стремительное развитие наступления и закрепление достигнутых рубежей.

Характерной особенностью применения инженерных войск в январе 1945 г. при отражении вражеских контрударов было привлечение всех наличных инженерных сил на устройство заграждений, разрушений, в состав групп истребителей танков и широкий маневр инженерными частями на угрожаемые направления. В 4-й гвардейской армии вся 56-я инженерно-саперная бригада действовала в подвижных отрядах заграждений. 44-я моторизованная инженерная бригада использовалась как фронтовой подвижный огряд заграждений{313}. Для минирования привлекалась и 2-я понтонно-мостовая бригада. Маневр инженерными силами и средствами осуществлялся не только с участием группировок внешнего, но и внутреннего фронта окружения. Так, при прорыве противника в район Бичке 46-я армия для минирования на угрожаемом направлении перебросила с внутреннего фронта шесть инженерных и саперных батальонов.

В январе 1945 г. при отражении трех контрударов противника инженерные войска 3-го Украинского фронта установили 114513 противотанковых, 42274 противопехотные мины, 3770 фугасов, подготовили к взрыву 124 моста, из которых 67 было взорвано. Потери противника на минных полях и от действий групп саперов — истребителей танков за это время достигли 85 танков, 2 штурмовых орудий и 12 бронетранспортеров{314} [278]. На заграждениях, установленных 36-м батальоном электрозаграждений, только 18 января в районе Секешфехервара гитлеровцы потеряли 650 человек.

В период отражения контрударов важной задачей являлось содержание переправ через Дунай, от которых зависело не только бесперебойное снабжение войск, но и своевременный маневр силами и средствами. Начавшийся в конце декабря 1944 г. на Дунае ледоход срывал наплавные мосты, препятствовал движению паромов. Однако героическими усилиями личного состава понтонных и инженерных частей и в этих условиях переправа проводилась бесперебойно. Воинам советских инженерных войск помогали болгарские и румынские понтонеры{315}.

В боях за Будапешт, носивших характер ожесточенных схваток мелких подразделений, особенно активно участвовали саперы 12-й и 14-й штурмовых инженерно-саперных бригад. Включаемые в состав штурмовых групп, они проделывали проходы в заграждениях, баррикадах, проломы в стенах зданий и в заборах, подрывали здания, превращенные противником в огневые точки, а совместно с войсковыми и армейскими саперами устраивали переходы через противотанковые рвы и каналы. Саперы-штурмовики показали высокую выучку, умение смело и решительно действовать под огнем противника, отражать его контратаки.

За беспримерную отвагу, инициативу и бесстрашие, проявленные в боях при штурме Будапешта, трем воинам 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады полковника П. Г. Павлова было присвоено звание Героя Советского Союза — командиру роты 59-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона гвардии капитану Н. Н. Завражнову, командиру отделения 57-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона старшему сержанту Г. А. Забелину и командиру отделения моторизованной инженерно-разведывательной роты гвардии старшине Я. И. Назаренко.

В ходе штурма Будапешта с участием саперов было блокировано и захвачено 839 домов и опорных пунктов, устроено 1700 проломов в баррикадах, заборах, стенах зданий, проделано 1300 проходов в минных полях. При отражении вражеских контратак было установлено 16330 мин{316}. На минных полях, установленных в городе, противник потерял 90 танков и 14 бронетранспортеров{317}. Для нанесения противнику поражения саперы широко использовали трофейные артиллерийские снаряды, выбрасывая их на цели по 15-20 штук с помощью метательных взрывчатых веществ. Всего по противнику саперы 27-й моторизованной инженерной бригады выпустили 1186 трофейных снарядов. [279]

После освобождения столицы Венгрии саперы провели работы по разграждению, а потом и восстановлению переправ через Дунай, создав необходимые условия для проведения восстановительных работ в Будапеште. При разминировании города саперами было проверено и очищено от мин более 4 тыс. км улиц и дорог, 32 моста, 420 промышленных предприятий и десятки тысяч зданий. Было снято и обезврежено около 500 взрывных ловушек и свыше 200 тыс. мин, фугасов, неразорвавшихся авиабомб и снарядов.

В дни, когда завершался разгром немецко-фашистских войск в районе венгерской столицы, гитлеровцы предприняли последнюю попытку сломить волю Д. М. Карбышева, заточенного в лагерь смерти Маутхаузен, расположенный в окрестностях Линца, в Австрии.

Как известно, генерал-лейтенант инженерных войск Д. М. Карбышев был контужен и захвачен гитлеровцами в плен в начале августа 1941 г. при попытке вырваться из окружения во время переправы через Днепр севернее Могилева. Первые месяцы после пленения его содержали в полевых лагерях для военнопленных в Острове-Мазовецком и Замостье. Гитлеровцы предприняли попытку заставить Д. М. Карбышева служить фашистскому рейху, но получили решительный отказ. За твердую антифашистскую позицию, активное участие в деятельности подпольных комитетов и групп Сопротивления Д. М. Карбышев был подвергнут репрессиям, пыткам и каторжному режиму в гитлеровских застенках. Но фашистский террор не сломил волю Карбышева. Он настойчиво продолжал вести антифашистскую борьбу.

Три с половиной года мучили Карбышева в концлагерях Хаммельсбург, Флоссенбург, Майданек, Освенцим, Заксенхаузен, в Нюрнбергской тюрьме и тюрьме гестапо под Берлином, стремясь заставить его изменить Родине. Но советский патриот-коммунист не склонил головы перед фашистскими извергами, не пошел на предательство, предпочитая мучительную смерть измене.

В ночь на 18 февраля 1945 г., при последней попытке сломить дух советского патриота, фашистские палачи зверски умертвили Дмитрия Михайловича Карбышева.

Беспримерный подвиг советского генерала Д. М. Карбышева, совершенный в борьбе с фашизмом, будет служить для всех поколений примером несгибаемой стойкости, выдержки, верности Коммунистической партии, Родине, воинскому долгу и присяге.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 августа 1946 г. генерал-лейтенанту инженерных войск Дмитрию Михайловичу Карбышеву посмертно присвоено звание Героя Советского Союза — «За исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне». [280]

Советское государство увековечило память о Д. М. Карбышеве. На месте его казни в Маутхаузене установлен памятник. Сооружен памятник и на родине героя — в Омске. Установлены мемориальные доски в Москве на стене дома, где жил Дмитрий Михайлович, на здании и в мемориальной комнате Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева — учебного заведения, в котором он получил образование, и в здании Центрального Дома Советской Армии, где он выступал с докладами. Бюст Д. М. Карбышева установлен в Военной академии имени М. В. Фрунзе. Именем генерала-патриота назван научно-исследовательский институт и один из новых бульваров в Москве. О подвиге героя написаны книги. Изданы избранные научные труды Д. М. Карбышева.

В ожесточенной борьбе на балатонских рубежах

Немецко-фашистское командование после потери Будапешта создало в районе озера Балатон крупную группировку войск. Советским войскам удалось установить подготовку гитлеровцами наступления. Войска 3-го Украинского фронта главное внимание уделяли прикрытию участка фронта севернее озера Балатон.

При подготовке обороны инженерные войска основные усилия направили на создание развитой системы заграждений. К началу оборонительного сражения силами войсковых, армейских саперов, 11-й штурмовой и 44-й моторизованной инженерных бригад было установлено 127 153 противотанковые мины, 49,5 км невзрывных противотанковых и 105 км противопехотных заграждений, подготовлено к взрыву 358 мостов{318}. Средняя плотность минных заграждений была ниже, чем в битве под Курском, и достигала 870 противотанковых и 646 противопехотных мин на 1 км фронта. Однако в ходе Балатонской оборонительной операции она стала выше, чем в битве под Курском, и равнялась 2700 противотанковых и 2500 противопехотных мин на 1 км фронта. При подготовке операции большое внимание уделялось созданию и оснащению подвижных отрядов заграждений, имевших на вооружении около 27 тыс. мин{319}, и их непрерывному питанию в ходе операции. В качестве фронтового подвижного отряда заграждений использовалась 12-я штурмовая инженерно-саперная бригада. [281]

Группа инженерных, понтонных и военно-строительных частей, непосредственно руководимая начальником инженерных войск фронта, при подготовке и в ходе обороны содержала переправы через Дунай, обеспечивая боевое питание войск. Особое внимание было уделено содержанию подвесной канатной дороги и бензопровода в районе Бая, обеспечивших подачу грузов через Дунай независимо от капризов погоды{320}.

Готовясь к отражению вражеских ударов, партийно-политические органы провели большую работу среди личного состава инженерных войск. Партийные и комсомольские собрания были посвящены всесторонней подготовке саперов к борьбе с вражескими танками. В решениях собраний особо подчеркивалось значение личного примера коммунистов и комсомольцев в бою. Бывалые саперы и опытные командиры проводили беседы на такие темы, как «Смелому и умелому саперу — вражеский танк не страшен», «Уничтожай вражеские танки минами, взрывчаткой и гранатой»{321}. Политические отделы бригад особое внимание уделяли пропаганде способов борьбы с вражескими танками. Этому вопросу были посвящены боевые листки. В них давались проверенные опытом рекомендации, в частности, как, используя засаду, надвигать с помощью троса под гусеницу танка мину, внезапно закрывать путь минным шлагбаумом, поражать танк гранатами в кормовую часть или стрельбой из трофейных фаустпатронов.

6 марта гитлеровцы перешли в наступление. Десять суток продолжались ожесточенные бои. Заграждения, установленные саперами, сковывали маневр вражеских войск на поле боя, выводили из строя боевую технику противника и создавали благоприятные условия для эффективной деятельности нашей артиллерии и других средств борьбы с танками.

О масштабах и результатах деятельности инженерных войск в борьбе с врагом свидетельствуют следующие факты. В ходе оборонительной операции саперы установили 194 тыс. противотанковых и 190 тыс. противопехотных мин. Из этого числа подвижными отрядами заграждений было установлено 59 855 противотанковых мин. На минных полях в ходе наступления противник потерял 133 танка и штурмовых орудия, 14 бронетранспортеров, 9 орудий, 8 автомашин и около 2500 солдат и офицеров{322}. [282] При отражении вражеских ударов особенно высокую организованность показали инженерные части, действовавшие в полосах 27-й и 57-й армий.

Степень нарастания плотности заграждений на направлениях вражеских атак и потери противника на минных полях по примеру борьбы в полосе между озером Веленце и каналом Шарвиз видны из следующих данных. Если на участке прорыва в полосе 30-го стрелкового корпуса к 6 марта имелось 4600 противотанковых мин, то к 8 марта их было 6420, к 10 марта — 17886, к 12 марта — 23206, к 14 марта — 25502 и к 16 марта — 27060{323}. Возрастали и потери противника в танках на минных полях. К исходу 7 марта противник потерял 12 танков, на 9 марта — 20, на 12 марта — 39, на 13 марта — 45, на 15 марта — 52 танка{324}.

В ходе операции личный состав инженерных войск показал образцы выполнения воинского долга, боевой и специальной подготовки. Коммунисты и комсомольцы всегда были впереди, на наиболее опасных участках.

В боях на венском направлении

Отразив вражеские удары в районе озера Балатон, войска 3-го и 2-го Украинских фронтов 16 марта перешли в наступление на венском направлении.

Характерной особенностью применения инженерных войск на 3-м Украинском фронте явилось обеспечение прорыва вражеской обороны меньшей частью инженерных сил (около 30 процентов наличных){325} в связи с отвлечением их большей части на выполнение мероприятий инженерного обеспечения отражения наступления противника и на содержание переправ через Дунай.

В этой обстановке инженерное обеспечение перегруппировки 6-й гвардейской танковой армии из 2-го Украинского фронта в полосу наступления фронта в начале операции создало такие трудности, преодоление которых оказалось возможным только благодаря привлечению для этой цели инженерных сил из соседнего фронта. В последующем наращивание усилий инженерных войск в интересах наступления проводилось за счет последовательного переключения основных инженерных сил с обеспечения обороны на обеспечение наступающих армий в центре и на левом крыле фронта. Частичная перегруппировка вдоль фронта оказалась возможной только после преодоления гор Баконский Лес, а более полная — непосредственно перед штурмом Вены.

Сосредоточенно применялись инженерные силы на 2-м Украинском фронте. 5-я горная инженерно-саперная бригада в [283] связи с различными сроками перехода в наступление ударных групп фронта сначала использовалась южнее Дуная, в полосе 46-й армии, а затем севернее Дуная. Обеспечивая форсирование с ходу ряда рек, 1-я и 2-я понтонно-мостовые бригады и другие инженерные части в полосах 53-й и 7-й гвардейской армий осуществляли маневр из глубины, а 8-й понтонно-мостовой полк, 21-й и 27-й понтонно-мостовые батальоны из полос этих армий были перегруппированы вдоль фронта в полосу 46-й армии с целью обеспечения преодоления ее войсками Дуная западнее Братиславы. Гибкое маневрирование батальонами 5-й горной инженерно-саперной бригады позволило обеспечить успешное преодоление 46-й армией гор Вэртэшхедьшег, а потом и наступление 1-й гвардейской конно-механизированной группы. Маневр из глубины переправочными средствами и их умелое использование обеспечили за десять дней выдвижение подвижной группы и 7-й гвардейской армии от реки Грон до реки Морава на 150 км с преодолением пяти рек и гор Малые Карпаты.

В боях на подступах к Вене и в самом городе, продолжавшихся в течение пяти суток, саперы приняли самое активное участие. Используя опыт штурма Белграда, Будапешта и других крупных городов, саперные подразделения совместно с пехотой уничтожали вражеские опорные пункты, проделывали проходы в заграждениях, обеспечивали преодоление каналов, захватывали мосты. В штурмовых действиях по овладению Веной особенно отличился личный состав 11-й и 12-й штурмовых инженерно-саперных бригад.

Вот некоторые примеры.

Развивая наступление в Вене, 46-я танковая бригада подошла к Дунайскому каналу. Дальнейший успех ее действий зависел от того, как быстро будут переправлены танки через канал.

Инженерная разведка установила, что три моста через канал противником разрушены. Четвертый мост был заминирован, но еще не подорван.

Саперы решили опередить противника и захватить мост. Выполнять эту задачу пришлось саперному взводу 57-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады, которым командовал лейтенант В. Пантелеев.

Все подступы к мосту простреливались сильным артилле-рийско-минометным и пулеметным огнем. На подходе к каналу противник устроил усиленный проволочный забор и баррикаду.

Лейтенант Пантелеев разделил своих солдат на три группы, каждая из -которых получила определенную задачу. Сначала под прикрытием темноты вперед, по-пластунски выдвинулась группа разграждения младшего сержанта Карпунина. [284]

Саперы скрытно подобрались к проволочному забору и, проделав в нем два прохода шириной по 3 м, направились к баррикаде.

Баррикада находилась в непосредственной близости от моста, и подрывать ее было опасно, так как по детонации от взрыва мог быть разрушен и заминированный мост. Поэтому младший сержант Карпунин приказал разобрать баррикаду. Несмотря на усилившийся огонь противника, бесстрашные саперы приступили к работе. Через 40 минут проход был сделан. Карпунин дал условный сигнал трассирующей пулей. Тотчас же группа прикрытия открыла огонь по мосту, а группа захвата во главе с лейтенантом Пантелеевым бросилась вперед через проделанные проходы. Достигнув моста, командир штурмовой группы сигналом дал приказ группе прикрытия перенести огонь дальше, на берег, занятый противником. Расчищая себе путь гранатами, саперы ворвались на мост и в ожесточенной схватке уничтожили его охрану. Как только мост был разминирован, вперед двинулись танки и артиллерия. Штурм успешно продолжался.

13 апреля, на заключительном этапе борьбы за Вену, штурмовые группы из состава 11-й штурмовой инженерно-саперной бригады полковника А. Г. Загребина во взаимодействии с десантом, высаженным Дунайской речной флотилией, захватили и разминировали мост через Дунай. Саперы 54-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона, стремительно ворвавшись на мост, перерезали взрывную сеть, подведенную к зарядам, а подразделения 55-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона сняли с верхнего строения моста восемь зарядов общим весом до 600 кг.

Обеспечивая наступление на Вену, инженерные войска фронтов выполнили огромный объем военно-инженерных работ. Только в ходе наступления саперы 2-го Украинского фронта построили и навели 13500 пог. м мостов, проверили и разминировали 17530 км путей, разминировали 83 моста и большое количество населенных пунктов, в том числе столицу Словакии Братиславу, сняв и обезвредив при этом около 220 тыс. мин и фугасов. Инженерные войска 3-го Украинского фронта построили и навели мостов общей протяженностью около 6300 пог. м, проложили путей в горно-лесистой местности до 50 км, оборудовали 190 объездов, отремонтировали 315 мостов и 590 км дорог{326}. Инженерные части и соединения этого фронта проверили и разминировали 12620 км путей, сотни населенных пунктов, в том числе столицу Австрии Вену, обезвредив 290 тыс. мин{327}. [285]

В ходе Венской операции крепло и закалялось боевое содружество советских, румынских и болгарских войск. Население освобожденных стран встречало советских воинов как своих друзей-освободителей. Жители Словакии, Венгрии, Югославии и Австрии оказывали помощь советским саперам в выполнении дорожно-мостовых работ и в сборе сведений о минировании. Рабочие судостроительного завода в Будапеште своевременно исполнили заказ по изготовлению тяжелого мостового парка для 2-го Украинского фронта{328}.

* * *

С конца августа 1944 г. до апреля 1945 г. на южном крыле советско-германского фронта Советские Вооруженные Силы добились решающих политических и военных успехов. Осуществлением ряда последовательных наступательных операций были наголову разгромлены противостоящие вражеские группы армий, отражением наступления гитлеровцев в районе озера Балатон и стремительным наступлением на венском направлении сорваны отчаянные попытки немецко-фашистского командования закрепиться в Западной Венгрии и Австрии. Советские войска открыли себе путь с юга к столице Чехословакии Праге.

Советские Вооруженные Силы с честью выполнили свой интернациональный долг, оказав огромную помощь народам Юго-Восточной и Центральной Европы в их освободительной борьбе.

Напряженная боевая деятельность инженерных войск в операциях на южном крыле советско-германского фронта, проявленные ими мужество и отвага были высоко оценены Советским правительством. Тысячи солдат, сержантов, сотни офицеров и генералов инженерных войск были награждены орденами и медалями, а наиболее отличившиеся инженерные части получили почетные наименования Кишиневских, Ясских, Бухарестских, Белградских, Карпатских, Будапештских, Братиславских, Венских и др.

Наибольшей заслугой инженерных войск в Ясско-Кишиневской операции являлось творческое выполнение всей совокупности наиболее сложных мероприятий инженерной подготовки наступления, особенно оперативной маскировки; своевременное переключение главных сил инженерных войск при завершении прорыва на прокладку путей, позволившее без задержки обеспечить ввод в прорыв танковых и механизированных соединений и 6-й гвардейской танковой армии; умелое распределение инженерных сил и средств по элементам боевого и оперативного построения подвижных групп фронтов с выделением усиленных инженерных подразделений в состав передовых отрядов, что давало возможность в массовом порядке [286] захватывать у противника переправы, с ходу в высоких темпах преодолевать реки и сразу же после переправы безостановочно развивать успех в глубину, минуя стадию напряженной борьбы за плацдармы.

В последовательных наступательных операциях, осуществленных на юго-западном направлении, распределение и боевое применение инженерных войск исходило из учета их подготовки и необходимости сосредоточить основные силы на главных направлениях. Понтонно-мостовые части выделялись в основном для обеспечения форсирования рек ударной группировкой фронта, штурмовые инженерно-саперные бригады — для обеспечения прорыва вражеской обороны на направлениях главных ударов и для обеспечения штурма больших городов (Белград, Будапешт, Вена), моторизованные инженерные бригады — для минирования преимущественно при действиях в составе подвижных отрядов заграждений и для разминирования важнейших районов и объектов и т. д.

Характерной особенностью применения инженерных войск при обеспечении наступления в условиях горно-лесистой местности являлось крайне неравномерное их распределение в полосах наступления с решительным сосредоточением на одном-двух направлениях в армиях, главным образом для обеспечения наступления вдоль дорог.

Решительное массирование инженерных сил и переправочных средств осуществлялось на участках форсирования, особенно в ходе преодоления крупных рек. При обеспечении переправы войск через такие реки, как Дунай, устье реки Днестр, действия инженерных войск тесно согласовывались с кораблями флота (флотилий); в таких случаях на инженерные войска обычно возлагалась задача устройства пристаней. При создании мостовых переходов через Тиссу, Дунай понтонеры стремились быстрее заменять мостовые паромы металлических парков баржами, плашкоутами, деревянными понтонами, чтобы иметь необходимый резерв понтонного имущества для организации тяжелых паромных переправ.

Действия подвижных отрядов заграждений, проходившие по преимуществу в конце наступательных операций — в условиях пересеченной местности и в распутицу, при недостатке средств заграждений, — отличались применением небольших минных полей на путях в стесненных местах, непосредственно на направлениях наступления вражеских группировок. Этим достигалась высокая эффективность заграждений при незначительном расходе мин. Только при отражении контрударов гитлеровцев в январе 1945 г. под Будапештом минирование проводилось в широких масштабах. Для установки полей здесь привлекались все наличные инженерные силы.

Подвижные отряды заграждений устанавливали минные поля лишь при возникновении непосредственной опасности, [287] хотя в целом общее количество установленных ими мин по сравнению с другими операциями, проведенными в конце 1944 — начале 1945 г. на юго-западном направлении, значительно возросло.

Опыт Балатонской оборонительной операции показал, что своевременная подготовка оборонительных полос, непрерывная забота о развитии их инженерного оборудования в ходе боев поставила противника перед необходимостью прорыва сплошной оборонительной зоны и привела к краху его наступление. Развитая система заграждений на важнейших направлениях и особенно использование подвижных отрядов заграждений непосредственно на направлениях выявившихся атак сковывали маневр противника, вынуждали его затрачивать время на их преодоление, нести потери, что не только способствовало устойчивости обороны, но и явилось одной из конкретных форм проявления ее активности. Опыт применения подвижных отрядов заграждений во взаимодействии с самоходно-артиллерийскими полками показал, что перед саперами кроме установки минных полей ночью обычно возникали задачи организации постов наблюдения и оповещения о танковой атаке, прикрытия орудий от вражеских групп истребителей танков и т. п. Успешное выполнение этих задач было возможно только в результате заблаговременной подготовки личного состава инженерных подразделений и соответствующего их оснащения.

Поучительность опыта боевого применения инженерных войск в Венской наступательной операции состоит в том, что в ходе боевых действий начальники инженерных войск фронтов стремились осуществить широкий маневр инженерными силами и средствами вдоль фронта и из глубины. Особенно ярко это проявилось в деятельности инженерных войск 2-го Украинского фронта. Маневр осуществлялся с целью создания целесообразной группировки инженерных войск для выполнения очередных, наиболее ответственных задач инженерного обеспечения наступления.

Глава четырнадцатая.
Под Берлином и Прагой

Боевая деятельность инженерных войск Красной Армии при штурме Берлина и в стремительном броске на Прагу, которыми победоносно завершилась беспримерная эпопея титанической борьбы советского народа против гитлеровской Германии, явилась одной из наиболее ярких страниц в их героической истории. Она отличалась крайней напряженностью, мужественным преодолением чудовищных трудностей, проявлением высокой оперативности, исключительной находчивости и профессионального творчества при выполнении военно-инженерных задач, тщательным учетом опыта предшествующих этапов борьбы с врагом и конкретных условий обстановки. Все это позволило им не только успешно выполнить задачи в завершающих операциях войны, но и сделать новый шаг вперед в дальнейшем совершенствовании способов боевого применения инженерных сил и средств, особенно при обеспечении борьбы в огромном укрепленном городе с отчаянно сопротивлявшимся противником и при обеспечении наступления на Прагу в условиях решительного изменения направления удара с проведением перегруппировок крупных сил в сжатые сроки и их стремительных действий на большую глубину.

Участие в подготовке завершающих ударов

К началу апреля 1945 г. мощная группировка Советских Вооруженных Сил находилась в 60-120 км от Берлина на рубеже рек Одер и Нейсе. Красная Армия тщательно готовилась к завершающему удару. В 100-120 км от германской столицы в середине апреля находились наступавшие с запада американо-английские армии. Народы с нетерпением ожидали окончательного поражения фашистской Германии.

Надеясь отстоять столицу и избежать безоговорочной капитуляции, гитлеровская клика мобилизовала все ресурсы страны. Главные силы сухопутных войск и авиации по-прежнему были сосредоточены против Красной Армии. Германское командование создало на востоке страны за водными преградами мощную оборону. Одер полноводен, особенно весной. Глубина его достигает 10 м, ширина — 250 м. В нижнем течении река разделяется на два широких рукава. К началу апреля междуречье, имеющее ширину 3-5 км, было затоплено. Ширина Нейсе — 40-45 м, а глубина — 2-5 м. Все пространство от Одера до Берлина было прикрыто многочисленными оборонительными полосами, позициями, насыщенными [311] прочными огневыми сооружениями и развитой системой разнообразных заграждений: минными полями, противотанковыми барьерами, надолбами. Особенно упрочили гитлеровцы оборону против кюстринского плацдарма.

Берлин был превращен в мощный укрепленный район. Вокруг столицы было возведено три оборонительных обвода — внешний, внутренний и городской. Многие кварталы города представляли собой батальонные узлы сопротивления. В Берлине насчитывалось более 400 железобетонных долговременных сооружений — бункеров, наиболее крупные из которых являлись одновременно и убежищами, вмещавшими до тысячи человек каждый.

Делая все, чтобы сдержать наступление советских войск, гитлеровцы стремились любыми способами не допустить захвата Берлина Красной Армией и были готовы сдать столицу американским или английским войскам.

Но ни мощная оборона, ни козни гитлеровцев не могли отвратить удара Красной Армии, которая к середине апреля успешно завершила подготовку наступления на Берлин, чтобы принудить фашистскую Германию к капитуляции и принести измученным народам Европы долгожданный мир. Эти всемирно-исторические задачи успешно были решены в ходе Берлинской операции войсками 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов. Вместе с советскими войсками наступали 1-я и 2-я армии Войска Польского.

План Берлинской операции состоял в том, чтобы нанести несколько мощных ударов на широком фронте, окружить и одновременно рассечь берлинскую группировку противника на части и уничтожить каждую из них в отдельности. После овладения Берлином советские войска должны были выйти на Эльбу и встретиться там с американо-английскими войсками. 1-й Белорусский фронт главный удар планировал в центре, с кюстринского плацдарма, в общем направлении на Берлин; две его фланговые группировки наносили вспомогательные удары, 1-й Украинский фронт главный удар планировал правым крылом с форсированием реки Нейсе в направлении на Лукенвальде, в обход Берлина с юга, и обеспечивающий удар на Бауцен. Войска 2-го Белорусского фронта должны были наносить главный удар из района севернее Шведта в общем направлении на Штрелитц с форсированием двух рукавов Одера. Этим наступлением обеспечивались действия 1-го Белорусского фронта с севера.

В планах фронтовых операций при непосредственном участии начальников и штабов инженерных войск были определены задачи инженерного обеспечения. На каждом фронте они имели свои специфические особенности. На 2-м Белорусском фронте главная направленность их состояла в обеспечении форсирования Одера с преодолением глубокой обороны [312] на его западном берегу и последующего развития наступления в расходящихся направлениях на большую глубину. На 1-м Белорусском фронте главными задачами инженерного обеспечения являлись обеспечение прорыва сильно укрепленного фронта обороны противника западнее кюстринского плацдарма, и в дальнейшем — обеспечение штурма укрепленного Берлина. На 1-м Украинском фронте ведущие задачи инженерного обеспечения состояли в обеспечении форсирования реки Нейсе, прорыва вражеской обороны и последующего стремительного наступления с преодолением с ходу реки Шпрее и ряда других водных преград и в обеспечении отражения контрударов противника.

В соответствии с этими задачами было осуществлено распределение инженерных сил и средств. Они массировались на направлениях главных ударов и распределялись по эшелонам оперативного построения. Армии, действовавшие на направлениях главных ударов фронтов, на усиление получали штурмовую инженерно-саперную бригаду и несколько понтонных или инженерных батальонов. Это позволило достигнуть на фронте прорыва следующего насыщения инженерных войск: на 2-м Белорусском фронте — 20-22 инженерные и понтонные роты, на 1-м Белорусском и 1-м Украинском фронтах — до 9,5-11 рот на 1 км фронта. Переправочные средства во фронтах имелись в основном в достаточном количестве (20-25 понтонных парков Н2П и ДМП на фронт). Они предназначались для армий, которым предстояло форсировать реки.

По ходу операции основные усилия инженерных войск фронтов и армий предусматривалось сосредоточить на выполнении разградительных работ и обеспечении форсирования с планомерной подготовкой рек Одер и Нейсе при прорыве одерско-нейсенского рубежа; на обеспечении преодоления заграждений на дорогах, форсировании рек и каналов и на минировании местности при отражении контрударов противника в ходе наступления в оперативной глубине; на инженерном обеспечении штурма оборонительных сооружений противника в Берлине и форсировании каналов и реки Шпрее в черте города.

В целях создания более благоприятных условий для действий инженерных частей в ходе операции начальники инженерных войск стремились их основную массу привлечь на выполнение задач инженерного обеспечения боя, а на работах по обеспечению путей подвоза и эвакуации широко использовать военно-строительные отряды.

В инженерные резервы фронтов выделялись обеспеченные транспортом инженерные части.

Подготовка Берлинской операции потребовала проведения сложного комплекса мероприятий инженерного обеспечения. Чтобы представить масштабы и характер участия инженерных войск [313] в инженерной подготовке наступления, достаточно отметить, что только на 1-м Белорусском фронте к участию в инженерной разведке было привлечено 115 внештатных разведывательных взводов и 14 отдельных моторизованных инженерных разведывательных рот{373}. На 1-м Украинском фронте с 1 по 15 апреля саперами было проведено 217 инженерно-разведывательных поисков с целью разведки минных полей, обороны противника и местности в полосе наступления{374}. Разведывательная деятельность инженерных подразделений позволила составить довольно полную картину характера инженерной подготовки обороны противника в тактической глубине, собрать подробные данные о реках Одер, Нейсе, Шпрее и др., что наряду с аэрофотосъемкой и другими способами разведки обеспечило получение необходимых данных как для принятия решения, так и для боевого применения инженерных войск в операции.

Большие работы инженерными войсками были проведены в интересах оперативной и войсковой маскировки и особенно по обеспечению войск путями маневра и перегруппировки. На 1-м Белорусском фронте для прокладки путей в пойме реки Одер начальник инженерных войск фронта генерал-лейтенант А. И. Прошляков привлек десять фронтовых и армейских инженерных бригад{375}.

Наибольшие трудности инженерным войскам пришлось преодолевать при постройке и содержании мостов через Одер. Эти работы велись в условиях частых артиллерийских обстрелов, бомбардировки авиацией противника и массовых атак сплавными минами. 13 понтонно-мостовых, 27 инженерно-саперных батальонов и 6 военно-строительных отрядов своей самоотверженной деятельностью обеспечили строительство и содержание 25 мостов и 40 паромных переправ через Одер. Для отражения вражеских атак сплавными минами они впервые за годы войны в таком широком масштабе применили многорядные заграждения из сеток, которые вместе с неустанной и бдительной службой брандвахты сорвали вражеские попытки вывести из строя наши переправы.

При завершении подготовки наступления инженерные войска фронтов проделали проходы в заграждениях на переднем крае на кюстринском плацдарме и закончили многостороннюю подготовку к форсированию рек Одер и Нейсе.

В дни подготовки к завершающей операции в инженерных частях, как и во всех соединениях фронтов, проводилась тесно связанная с обстановкой и решением боевых задач партийно-политическая работа. [314] На 1-м Украинском фронте большое внимание уделялось пропаганде героических традиций русского народа. Широко использовались факты из заграничного похода русской армии в 1813 г. под командованием М. И. Кутузова. Силами инженерных частей фронта в окрестностях Бунцлау был возведен комплекс сооружений, а в городе, где скончался великий полководец, оборудован музей. В эти памятные места политические органы организовали экскурсии агитаторов и наиболее отличившихся воинов. Значительное место на фронтах отводилось освещению опыта последних наступательных операций, примеров наиболее успешного решения войсками, в том числе инженерными частями и подразделениями, своих задач, особенно при форсировании рек и штурме городов. Большое внимание уделялось укреплению партийных организаций в штурмовых инженерно-саперных и понтонно-мостовых батальонах и ротах.

Призыв Коммунистической партии и Советского правительства в кратчайший срок завершить разгром гитлеровской Германии вызвал высокий патриотический подъем, приток заявлений о приеме в партию и комсомол и массовый героизм войск, проявившийся во всей полноте в ходе операции.

В битве за Берлин

Грандиозное сражение на подступах к Берлину началось 16 апреля 1945 г. Инженерные войска 1-го Белорусского фронта в ночь на 16 апреля выполнили ответственную задачу по проделыванию проходов в заграждениях противника на рубеже, куда войска фронта вышли в результате разведки боем, проведенной 14 и 15 апреля. В заграждениях противника было проделано 340 проходов, при этом снято и подорвано свыше 70 тыс. мин.

Используя проходы в заграждениях, главная ударная группировка фронта при свете прожекторов в 5 часов 20 минут по московскому времени перешла в наступление. В первых рядах наступающих войск действовали инженерно-разведывательные подразделения. Суммарная их численность на 1-м Белорусском фронте достигала 10 инженерных батальонов{376}. Ни в одной операции для решения этой задачи фронтом не привлекалось таких сил. Здесь, на подступах к фашистской столице, как никогда, была необходима кропотливая работа саперов-разведчиков. Враг шел на все, на самые крайние меры. От качества инженерной разведки зависел успех не только военно-инженерных мероприятий, но и в значительной степени успех операции в целом.

В тесном контакте с инженерно-разведывательными подразделениями действовали группы разграждений, которые [315] разминировали пути для танков и артиллерии. В составе групп разграждения и на обеспечении продвижения пехоты, танков и артиллерии через зону заграждений в ходе прорыва обороны было занято 35 инженерных батальонов. Враг пытался остановить наши войска многочисленными минными полями, фугасами, баррикадами. Необходимо было обеспечить беспрепятственное движение крупных ударных соединений.

При наступлении штурмовых групп, созданных в составе стрелковых полков дивизий первого эшелона, действовало около 23 инженерных батальонов, 2 батальона ранцевых огнеметов и огнеметно-танковый полк.

Резко возросшее сопротивление немецко-фашистских войск на второй позиции главной полосы обороны и непрерывные контратаки замедлили темпы наступления фронта. Еще до выхода к намеченному рубежу командующий фронтом решил ввести в сражение танковые армии. Наличие развитой и заранее подготовленной сети дорог, большого количества мостовых переходов через Одер и выделение необходимых сил для обеспечения движения' позволили без потерь и особых задержек выдвинуть соединения танковых армий на плацдарм и ввести их в сражение. Совместными усилиями общевойсковых и танковых армий главной группировки фронта 16 апреля первая полоса обороны противника была прорвана. Наши войска подошли ко второй полосе, проходившей по Зееловским высотам, но с ходу прорвать ее не смогли.

С утра 17 апреля наступление возобновилось. Саперы, как и в первый день наступления, обеспечивали продвижение танков вперед, разминируя минные поля противника, строя мосты через каналы и небольшие реки, встречающиеся на пути наступления. В результате ожесточенных боев оборона противника в районе Вербиг, Зеелов была прорвана, а Зееловские высоты преодолены. Продолжая продвижение вперед, войска ударной группировки в течение 18 и 19 апреля прорвали одерский оборонительный рубеж на всю его глубину. Этим были созданы благоприятные условия для непосредственного удара по Берлину. Особенность обстановки состояла в том, что чаще встречались завалы, баррикады, надолбы, которые обычно разрушались инженерными подразделениями с применением взрывчатых веществ, или противотанковые рвы, для преодоления которых саперы использовали колейные возимые на танках мосты.

Войска 1-го Украинского фронта перешли в наступление с форсированием реки Нейсе утром 16 апреля.

В 6 часов 15 минут началась артиллерийская подготовка. Сосредоточенные инженерными частями в ночь перед наступлением полупонтоны и элементы сборных мостов с началом артиллерийской подготовки были выдвинуты к реке. Одновременно на всем фронте форсирования инженерные войска приступили к созданию переправ.

Оборудование переправ проводилось организованно. В частности, 3-я понтонно-мостовая бригада генерала Н. В. Соколова навела понтонные мосты для переправы танков в районе Кебельна (5 км севернее Мускау) за 1 час 40 минут. Личный состав имел незначительные потери. Умело действовали и другие части. В условиях сильного артиллерий-ско-минометного огня 79-й штурмовой инженерно-саперный батальон к 10 часам утра навел и содержал два наплавных моста из парка НЛП. Противник несколько раз разрушал отдельные участки мостов, но саперы героическими усилиями восстанавливали их{378}.

Форсирование реки передовыми частями осуществлялось с помощью лодок СДЛ на широком фронте. В первом броске после артиллерийской подготовки за несколько минут были захвачены участки противоположного берега реки. Через 20-30 минут после высадки десантов саперы наводили штурмовые мостики, собирали паромы. Через 2 часа повсюду были подготовлены мосты для пропуска артиллерии и броды для танков{379}.

В 8 часов 40 минут после переноса огня в глубину обороны, когда саперы завершили проделывание проходов в заграждениях противника, перешли в наступление переправившиеся через Нейсе дивизии первого эшелона. За пять часов боевых действий стрелковые дивизии глубоко вклинились в оборону противника. Инженерные части не только сумели обеспечить форсирование реки главными силами общевойсковых армий, но и создали необходимые условия для переправы через нее и танковых армий, которые переправились через Нейсе по мостам и десяти бродам.

В результате ожесточенных боев 16 апреля главная ударная группировка фронта прорвала первую полосу обороны противника, подошла ко второй полосе и завязала за нее бой. В ходе прорыва вражеской обороны саперы разминировали и улучшали пути, особенно в районах разрушений, разбирали или уничтожали подрывом многочисленные завалы и противотанковые барьеры на дорогах, ограничивали зону лесных пожаров, подвижными отрядами заграждений устанавливали [317] минные поля при отражении вражеских контратак и контрударов, особенно на флангах наступления ударной группировки фронта.

17 апреля была прорвана вторая полоса обороны противника. Враг начал отход за реку Шпрее.

Войскам 1-го Украинского фронта было приказано в течение ночи на 18 апреля форсировать Шпрее; после форсирования реки 3-й гвардейской танковой армии — стремительно развивать наступление к южной окраине Берлина. 4-я гвардейская танковая армия наступала в направлении Лукенвальде, Потсдам. Поставленная задача была успешно решена. Основной удар с форсированием Шпрее наносился в полосе 13-й армии, куда были направлены обе танковые армии. Танки соединений преодолели реку по оборудованным саперами бродам. Колесные машины частей переправлялись по построенным мостам. С форсированием Шпрее танковые армии получили возможность развивать наступление в оперативной глубине.

Обеспечивая наступление ударных сил фронта к Шпрее, инженерные части очень много усилий затратили на преодоление заграждений. Только в полосе 3-й гвардейской армии было снято 6488 противотанковых и 3424 противопехотные мины, разобрано 14 завалов, 59 баррикад. На автостраде Берлин — Бреслау саперы разобрали минированный завал протяженностью 150 м и глубиной 60 м{380}.

Врйска 2-го Белорусского фронта 18 и 19 апреля передовыми частями преодолели Ост-Одер и междуречье. Инженерное обеспечение форсирования Ост-Одера передовыми частями и переправа дивизий первого эшелона стрелковых корпусов осуществлялись силами войсковых саперных подразделений с привлечением частей 14-й инженерно-саперной и 1-й комсомольской штурмовой инженерно-саперной бригад в 65-й армии, 48-й инженерно-саперной и 1-й гвардейской штурмовой инженерно-саперной бригад — в 70-й армии, 11-й инженерно-саперной и 3-й штурмовой инженерно-саперной бригад — в 49-й армии. Для организации переправы танков и артиллерии в полосах трех армий были привлечены 5-й и 7-й тяжелые моторизованные понтонно-мостовые полки, 87, 48, 122, 101, 28 и 89-й отдельные понтонно-мостовые батальоны. С началом форсирования понтонные части содержали паромные переправы, а к исходу. 19 апреля навели через Ост-Одер по одно-му-два моста в полосе каждой армии. С переправой передовых частей подразделения инженерных бригад расчищали шоссе, дамбы от мин и завалов, одновременно строили и восстанавливали мосты. Военно-строительные отряды 22-го управления оборонительного строительства и 58-го управления военно-полевого строительства строили в междуречье дороги с деревянным покрытием. [318]

Развивая наступление, войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов 25 апреля окружили и расчленили берлинскую группировку немецко-фашистских войск. Войска 2-го Белорусского фронта к 25 апреля успешно форсировали Вест-Одер и прорвали оборону противника на ее левом берегу.

Обеспечивая наступление войск 1-го Белорусского фронта с прорывом ряда оборонительных рубежей, преодолением каналов и рек, инженерные части в период с 20 по 25 апреля настойчиво вели инженерную разведку, разграждали пути наступающим войскам, помогая им преодолевать многочисленные баррикады, барьеры на дорогах, минные поля. Однако главные усилия они направляли на обеспечение нере-правы наступающих соединений через реки и каналы. В решении этой задачи действия саперов-разведчиков, ваперов, разграждавших пути, и понтонеров тесно согласовывались, что значительно повышало эффективность и сокращало сроки проведения работ и переправы войск. Так, стремительные и дерзкие действия инженерно-разведывательных подразделений 8-й гвардейской армии обеспечили захват вражеских переправ через канал между озерами Штиниц и Кальк в районе Тосдорфа и моста через Шпрее в районе Кепеника. Саперы-разведчики 2-й штурмовой инженерно-саперной бригады стремительным налетом овладели мостом через канал Хаупт-Гросс в Науэне, а группы разграждения подорвали баррикады, прикрывавшие подходы к мосту{381}, чем была обеспечена беспрепятственная переправа танковых соединений.

При форсировании многочисленных небольших рек и каналов в районах восточнее, севернее и западнее Берлина инженерные части обеспечивали переправу передовых частей в основном на подручных средствах. На ряде участков использовались для этой цели плавающие автомобили. С переправой передовых частей и захватом плацдармов саперы и понтонеры осуществляли последующее развитие переправ, наводя наплавные и строя деревянные мосты. Саперы 8-й гвардейской армии (начальник инженерных войск генерал-майор В. М. Ткаченко) на подручных средствах обеспечили форсирование Шпрее на всем фронте наступления. Для переправы танков и артиллерии они использовали захваченный мост в районе Кепеника, а также два парка Н2П и два парка НЛП, собрав, из них десять паромов различной грузоподъемности. Успешно форсировала реку и 1-я гвардейская танковая армия. Переправа мотопехоты на местных лодках была начата после артиллерийской подготовки в 11 часов 23 апреля. К 16 часам того же дня был захвачен плацдарм, произведена [319] разведка пунктов паромных переправ, пунктов наводки и строительства моста. К 18 часам из армейского парка Н2П было собрано три парома грузоподъемностью по 60 т. Паромы буксировались катерами. К 8 часам 24 апреля 1-й моторизованный понтонно-мостовой полк навел мост из парка ТМП. В связи с этим часть паромов была снята, а переправочное имущество выдвинуто к следующей преграде — каналу Тельтов.

С завязкой боев в Берлине большая часть инженерных войск 1-го Белорусского фронта привлекалась для обеспечения преодоления многочисленных баррикад, барьеров и в состав штурмующих подразделений и частей.

На 1-м Украинском фронте после форсирования реки Шпрее была осуществлена частичная перегруппировка инженерных войск. Танковые армии получили на усиление кроме имевшихся в их распоряжении инженерных частей 16-ю и 22-ю гвардейскую моторизованную штурмовые инженерно-саперные бригады{382}. Это повысило возможности танковых соединений в решении задач инженерного обеспечения, особенно по ведению инженерной разведки, преодолению заграждений и форсированию каналов в ходе стремительного развития наступления.

Решительный бросок войск 1-го Украинского фронта к южной окраине Берлина и на Потсдам во взаимодействии с войсками 1-го Белорусского фронта привел к окружению и расчленению всей вражеской группировки. В обеспечении развития наступления важную роль играли инженерные войска. В составе передовых частей танковых армий по каждому маршруту следовало не менее роты саперов на танках и мотоциклах. Один взвод саперов обычно производил разведку путей. Два взвода устраняли завалы, баррикады на дорогах и оборудовали объезды у разрушенных мостов. Инженерные части, действовавшие в составе главных сил танковых соединений, на путях своего движения вновь проверяли качество произведенных разграждений, улучшали объезды.

В общевойсковых армиях инженерно-разведывательные группы, широко используя трофейные мотоциклы, ускоряли свое продвижение и своевременно выполняли задачи по разведке путей и водных преград{383}. Инженерные части одновременно участвовали в создании сплошного внутреннего фронта окружения при охвате франкфуртско-губенской группировки, особенно широко применяя заграждения в полосе 3-й гвардейской армии, в отражении контрударов герлицкой группировки противника [320] и закреплении занятых рубежей на левом фланге ударной группировки, наступавшей на дрезденском направлении.

При завершении окружения противника инженерные войска обеспечивали форсирование танковыми армиями канала Тельтов. Наиболее успешно форсирование канала в полосе наступления 3-й гвардейской танковой армии было осуществлено 6-м гвардейским танковым корпусом. Решительными действиями передовых отрядов с помощью инженерных частей канал был форсирован на подручных средствах. С захватом плацдарма саперы и понтонеры навели наплавные и построили деревянные мосты. Это позволило успешно переправить не только части корпуса, но и главные силы всей танковой армии. При обеспечении форсирования канала особенно отличился личный состав 126-го понтонно-мостового и 182-го моторизованного инженерного батальонов. В тесном содружестве с ними работал подошедший к исходу 24 апреля 25-й понтонно-мостовой батальон. Не менее успешно действовали 22-я гвардейская моторизованная штурмовая инженерно-саперная бригада, 159-й понтонно-мостовой батальон и армейские инженерные части при обеспечении форсирования канала 4-й гвардейской танковой армией.

Войска 2-го Белорусского фронта приступили к форсированию Вест-Одера утром 20 апреля на широком фронте. Инженерные части выполняли свои задачи слаженно и четко. Однако условия не везде были благоприятными. Особенно ожесточенное сопротивление противник оказал в полосе 49-й армии, где попытки форсировать реку были отбиты сильным огнем. В полосе 70-й армии первыми рейсами переправлено 10 стрелковых батальонов. Наибольший успех в форсировании имели войска 65-й армии, где начальником инженерных войск был генерал-майор П. В. Швыдкой. Инженерные части в течение первого дня обеспечили переправу через Вест-Одер 31 батальона с артиллерией и минометами. Войсковые саперные подразделения, и особенно подвижные отряды заграждений, сразу же после переправы привлекались для участия в отражении вражеских контратак и обеспечения действий по расширению плацдарма. 48, 87 и 8-й понтонно-мостовые батальоны обеспечивали переправу боевой техники на паромах.

Ввиду наибольшего успеха в полосе 65-й армии и ограниченности его в 70-й и 49-й армиях командующий фронтом решил усилить первую из них понтонными частями и переправочными средствами. В распоряжение 65-й армии поступили из 70-й армии 9-й и из 49-й армии — 23-й понтонно-мостовые батальоны с парками Н2П. С подтягиванием переправочных средств интенсивность переправы нарастала. К исходу 21 апреля в полосе армии был полностью переправлен 18-й стрелковый корпус и ряд частей других корпусов. [321] К исходу 22 апреля из понтонных парков 87, 9 и 28-го понтонно-мосто-вых оатальонов на Вест-Одере в полосе армии был наведен мост под 60-тонные грузы, а также еще с утра продолжали действовать тяжелые паромы 5-го тяжелого моторизованного понтонно-мостового полка и 9-го понтонно-мостового батальона. Несмотря на отчаянное противодействие противника, к исходу 24 апреля были переправлены не только главные силы армии с частями усиления, но и 1-й гвардейский танковый корпус.

Вслед за 65-й армией добились успеха и другие армии.

С форсированием Одера и прорывом вражеской обороны на его правом берегу войска 2-го Белорусского фронта стремительно развивали наступление между Одером и Эльбой и к Балтийскому морю. Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов с 26 апреля приступили к ликвидации франк-фуртско-губенской и берлинской группировок гитлеровцев и одновременно развивали наступление к Эльбе.

В ходе ликвидации франкфуртско-губенской группировки немецко-фашистских войск боевое применение инженерных частей фронтов имело свои особенности. На 1-м Белорусском фронте саперы, обеспечивая наступательные действия, проделывали проходы в заграждениях, разграждали и прокладывали пути, обеспечивали форсирование многочисленных каналов. На 1-м Украинском фронте, отражавшем попытки противника вырваться из котла, инженерные части на внутреннем фронте окружения производили установку минных полей, выдвигали на направления вероятных контрударов противника подвижные отряды заграждений, части инженерных резервов армий и фронта, в том числе части 53, 36 и 40-й инженерно-саперных бригад. Минированием дорог, устройством завалов и участием в боях саперы оказали большую помощь войскам фронта в срыве вражеских попыток вырваться из окружения.

Осуществляя разгром окруженной группировки в Берлине, советские войска действовали сильными группами на узких участках, стремясь расчленить оборону противника и уничтожить ее по частям. 30 апреля берлинская группировка была расчленена на четыре изолированные части. В этот день советские войска овладели рейхстагом и водрузили над ним Знамя Победы.

Примененный в Берлине способ действий наших войск потребовал сосредоточения инженерных войск на обеспечении наступления на отдельных направлениях и определения их специфических задач в ходе наступления. Инженерные войска сосредоточили свои усилия на действиях в составе штурмовых групп и отрядов и инженерном обеспечении продвижения войск и средств усиления, устройстве проходов в заграждениях, проломов в зданиях, оборудовании переправ при форсировании Шпрее и многочисленных каналов. [322] В болыльшинстве случаев на усиление штурмовой группы выделялось до отделения саперов и 2-3 огнеметчика из состава огнеметных подразделений штурмовых инженерно-саперных бригад. В состав штурмового отряда включалось до взвода саперов и 1-2 отделения огнеметчиков. На 1-м Белорусском фронте в составе штурмовых групп в общей сложности действовало 84 инженерные (саперные) роты и огнеметно-танковый полк, что составляло до одной трети всех наличных инженерных сил, находившихся в армиях, штурмовавших Берлин{384}.

Саперные подразделения, входившие в состав штурмовых групп и отрядов, оснащались сосредоточенными зарядами взрывчатых веществ весом 5-10 кг (10-15 зарядов на саперный взвод), кумулятивными зарядами, запасами ручных гранат и средствами задымления. В ряде случаев использовались трофейные фаустпатроны. Огнеметчики кроме ранцевых огнеметов имели средства дымопуска и ручные гранаты. В районах командных пунктов стрелковых батальонов создавался запас заряженных огнеметов для быстрой замены огнеметов, израсходовавших горючую смесь.

Наличие в городе развитой сети подземных сооружений (тоннели, коллекторы), удобных для маневра живой силы, потребовало действий штурмовых групп под землей. Иногда с целью воспрещения маневра противника саперам приходилось обрушивать покрытия или разрушать сами подземные сооружения. Только инженерные войска 1-го Белорусского фронта осуществили 47 таких разрушений{385}, либо заставляя противника прекратить сопротивление, либо воспрещая ему маневр резервами.

Для действий саперов в составе штурмовых групп характерен следующий пример. 29 апреля штурмовая группа, в состав которой было включено отделение саперов, атаковала многоэтажное здание в центре города. Сильный огонь противника не позволял подойти к входам и окнам здания. Тогда было решено направить основные усилия атакующих через торцевую стену дома, предварительно устроив в ней пролом. Демонстрируя атаку на входы в здание, штурмовая группа обеспечила возможность саперам с зарядами взрывчатых веществ приблизиться к торцевой стене и взрывом двух зарядов по 5 кг образовать пролом. Ворвавшись в здание, штурмовая группа овладела частью первого этажа, однако дальше продвинуться не могла. Бой был успешно завершен действиями группы саперов, которые взрывом сосредоточенного заряда в 220 кг тола в первом этаже полностью уничтожили гарнизон противника. [323]

Чтобы представить масштабы боевой деятельности инженерных войск в составе штурмовых групп и штурмовых отрядов, достаточно отметить, что инженерными частями 1-го Белорусского фронта в боях за город было устроено около 1500 проломов в стенах и перекрытиях зданий, уничтожено 159 гарнизонов противника вместе с огневыми точками и зданиями, сделано около 1 тыс. проходов в баррикадах{386}. На 1-м Украинском фронте только саперами 16-й штурмовой инженерно-саперной бригады было подорвано 57 огневых точек, оборудованных в подвалах зданий, проделано 62 прохода в баррикадах, завалах и обрушениях{387}. При выполнении этих задач саперы использовали свой богатейший опыт, полученный в предшествующих операциях.

Наряду со штурмом огневых точек и опорных пунктов важнейшую задачу инженерных войск составляло обеспечение форсирования Шпрее и каналов в черте города, устройство переправ через них. Большая высота гранитных набережных сильно затрудняла форсирование преград пехотой и особенно наводку наплавных и постройку деревянных мостов. В этих условиях захват мостов и устройство переправ в короткие сроки имели первостепенное значение. Захват мостов осуществлялся объединенными усилиями родов войск и инженерных подразделений, что можно иллюстрировать следующим примером. Для захвата моста через Ландвер-канал в районе Потсдамского вокзала был выделен передовой отряд 44-й танковой бригады. В его состав включен взвод саперов. Мост оборонялся сильным заслоном, имевшим три зенитных орудия. На подступах сооружены баррикады. Под прикрытием дымовой завесы и огня танков саперы с 60-килограммовым зарядом взрывчатых веществ приблизились к баррикаде и взрывом устроили в ней проход шириной около 7 м. Атакой танков через проход мост был захвачен. Стремительность и внезапность атаки с подрывом баррикады обеспечили захват м.оста, предотвратили его взрыв, хотя мост и был минирован.

Характерным также является пример обеспечения форсирования Ландвер-канала пехотой по улице Принценштрассе. Саперная рота танковой бригады подготовила веревочные лестницы по 7 м и элементы на четыре штурмовых наплавных мостика. После тщательной инженерной разведки и выявления системы огня саперы ночью, используя лестницы, навели штурмовые наплавные мостики. По ним была скрытно переправлена почти вся мотопехота танковой бригады, которая, внезапно атаковав противника, захватила плацдарм, а с ним и несколько мостов через канал. Разминировав мосты, саперы обеспечили переправу танков и артиллерии. [324]

В целом инженерными войсками фронтов при борьбе в городе был выполнен большой объем переправочно-мостовых работ. В ходе штурма Берлина саперами 1-го Белорусского фронта было захвачено 47 мостов, наведено 15 паромных переправ, 6 понтонных мостов, построено и восстановлено 35 мостов. Инженерными частями 1-го Украинского фронта только через канал Тельтов было оборудовано 34 переправы, в том числе наведено 18 наплавных мостов и построено 12 деревянных мостов{388}.

Таким образом, в ходе штурма Берлина инженерные войска успешно выполнили наиболее сложные задачи инженерного обеспечения и этим сыграли существенную роль в достижении победы над врагом.

Обеспечивая боевые действия войск фронтов при развитии наступления к Эльбе, инженерные части выполняли задачи разведки, разграждения путей, организации переправы войск на подручных и табельных средствах через многочисленные водные преграды. Саперы проводили также большие работы по разминированию крупных населенных пунктов, культурных сокровищ, заминированных фашистами.

Сопротивление противника было окончательно сломлено к 8 мая. В предместье Берлина — Карлсхорсте в этот день представители фашистской Германии подписали акт о безоговорочной капитуляции. Только на территории Чехословакии немецко-фашистские войска продолжали еще вести бои.

В боях при освобождении Праги

В конце апреля 1945 г. советские войска освободили почти всю Словакию и вступили в пределы Моравии. От гитлеровцев были очищены Моравска-Острава, Братислава, Брно и ряд других менее крупных городов. К этому времени к западной чешской границе подошла американская армия. Для чехословацкого народа наступил заключительный этап борьбы с оккупантами за восстановление национальной независимости.

Немецко-фашистские группа армий «Центр» и главные силы группы армий «Австрия», действовавшие в Чехословакии, отказавшись капитулировать перед советскими войсками, стремились упорным сопротивлением не допустить продвижения Красной Армии. Разгром этой вражеской группировки и завершение освобождения Чехословакии Ставка возложила на войска 1, 2 и 4-го Украинских фронтов, глубоко охвативших вражеские группировки. Для создания ударных группировок войска 1-го и 2-го Украинских фронтов проводили сложные перегруппировки на 100-200 км в крайне ограниченные сроки. [325] Операцию предполагалось начать 7 мая ударами войск 1-го Украинского фронта из района северо-западнее Дрездена на Прагу и армий левого крыла 2-го Украинского фронта из района южнее Брно также на Прагу, чтобы во взаимодействии с 4-м Украинским фронтом, наступавшим с востока, окружить и уничтожить вражеские войска.

Обстановка, сложившаяся в Чехословакии в начале мая, вынудила советское командование ускорить начало наступления. В период с 1 по 5 мая население многих городов Чехии и Моравии под руководством Коммунистической партии Чехословакии восстало против оккупантов.

Спеша на помощь восставшему народу Чехословакии, советские войска 6 мая, на день раньше намеченного срока, перешли в наступление, чтобы разгромить последнюю стратегическую группировку врага и полностью освободить Чехословакию. Наступление развивалось столь стремительно, что уже на рассвете 9 мая армии 1-го Украинского фронта вступили в Прагу. В тот же день в столицу Чехословакии вступили подвижные войска 2-го и 4-го Украинских фронтов. 10 и 11 мая окруженная фашистская группировка численностью 858 тыс. человек была пленена. В это же время войска 1-го и 2-го Украинских фронтов, развивая наступление на запад, вышли на линию Хемниц, Карловы Вары, Пльзень, Линц, войдя в соприкосновение с американскими войсками.

В достижении целей Пражской операции важную роль сыграли инженерные войска. Благодаря высокой эффективности их применения, оперативности и высокой организованности при подготовке операции удалось в ограниченные сроки осуществить перегруппировки крупных масс войск, развернуть их для ударов и стремительно развивать наступление до полного окружения вражеской группировки с преодолением гор, подготовленных рубежей обороны и сложной системы заграждений.

Инженерные войска 1-го Украинского фронта в период с 3 по 5 мая обеспечили перегруппировку из района Берлина на пражское направление войск 3-й и 4-й гвардейских танковых, 3-й и 5-й гвардейских, 13-й и 28-й армий с частями усиления на расстояние до 200 км с преодолением значительной частью перегруппировавшихся сил реки Эльба. Выполнение основных работ по подготовке путей и созданию переправ начальник инженерных войск фронта генерал-полковник инженерных войск И. Л. Галицкий организовал частями фронтового подчинения — 53-й инженерно-саперной, 3-й и 6-й пон-тонно-мостовых, 23-й моторизованной штурмовой инженерно-саперной бригад, 3, 23 и 32-го управлений оборонительного строительства{389}, которым оказывали помощь дорожные части управления тыла фронта. Инженерными частями были своевременно [326] проведены и оборудованы многие сотни километров путей, а через Эльбу на участке Торгау, Риза построено 8 деревянных и наведено 3 наплавных моста, обеспечивших своевременную переправу войск и их выдвижение в исходные районы для наступления.

Решение всех задач инженерного обеспечения перегруппировки было увязано с перегруппировкой самих инженерных войск и проводилось таким образом, чтобы обеспечить максимальную быстроту их выполнения с сохранением полной возможности своевременного выхода инженерных войск, приданных армиям, в назначенные районы. В связи с этим штатные и приданные армиям инженерные силы привлекались для выполнения отдельных видов военно-инженерных работ в интересах совершения марша, а их перемещение по маршрутам перегруппировки и выход в районы сосредоточения и исходные предшествовали перегруппировке самих соединений и объединений. С выходом в исходные районы инженерные части танковых и общевойсковых армий провели разведку и разграждение путей, организовали инженерные разведывательные группы, группы разграждения и подвижные отряды заграждений. Фронтовые инженерные, понтонные и дорожные части продолжали содержать переправы на Эльбе и заменять наплавные мосты деревянными мостами на жестких опорах, обеспечивая свободу маневра и связь через Эльбу ударных группировок с тылом фронта.

Инженерные войска 2-го Украинского фронта в сложных условиях обстановки в течение 4 и 5 мая обеспечили смену и перегруппировку войск 6-й гвардейской танковой армии с оломоуцкого направления в район южнее Брно с совершением марша на 100км, выдвижение 9-й гвардейской армии из района Вены с переправой через Дунай в район Лаа (50 км севернее Вены) и частичные перегруппировки войск 40, 53, 7-й гвардейской и 46-й армий и 1-й гвардейской конно-механизированной группы. В последующие двое суток они успешно обеспечили инженерную подготовку исходных районов для наступления и боевые действия по расширению плацдармов [327] за рекой Дыйе, проведя значительные разградительные и особенно дорожно-мостовые работы.

Организуя распределение инженерных сил и выполнение задач инженерного обеспечения перегруппировки войск при подготовке наступления на Прагу, начальник инженерных войск фронта, исходя из опыта предшествовавших операций, определил экономные и эффективные пути решения военно-инженерных задач. Перегруппировка инженерных сил и средств проводилась при наименьшем переподчинении инженерных частей и соединений, что облегчало ее осуществление. На инженерные части перегргуппировывающихся объединений и соединений возлагалась лишь разведка и обозначение путей, а основные и наиболее трудоемкие работы, связанные с восстановлением разрушенных мостов и другие, выполнялись инженерными частями сильного инженерного резерва фронта, сосредоточенного в районе южнее Брно{390}. К началу перегруппировки этот резерв состоял из батальонов 1-й и 2-й понтонно-мостовых, 27-й моторизованной инженерной бригад, подразделений 8-го и 24-го управлений оборонительного строительства и ряда отдельных специальных инженерных подразделений и частей.

С началом операции и в ходе стремительного наступления на Прагу инженерные войска 1, 2 и 4-го Украинских фронтов основные усилия сосредоточили на обеспечении движения главных ударных группировок. Наиболее сложной эта задача была на 1-м Украинском фронте, которому в ходе наступления пришлось прорывать вражескую оборону, форсировать Эльбу в районе Дрездена и преодолевать Рудные горы. Прорыв вражеской обороны на подступах к Рудным горам и форсирование Эльбы инженерные войска обеспечили успешно благодаря своевременному и решительному сосредоточению основных сил и средств на направлении главного удара, настойчивости и самоотверженности действий личного состава. Это позволило войскам главной ударной группировки преодолеть тактическую зону вражеской обороны без потерь на минных полях, а 5-й гвардейской армии стремительно форсировать Эльбу. Части 22-й гвардейской моторизованной штурмовой инженерно-саперной, 3-й понтонно-мостовой бригад на лодках и плавающих автомобилях переправили через Эльбу первые десанты 34-го гвардейского стрелкового корпуса, а с захватом плацдармов через 10-14 часов обеспечили наводку и содержание трех наплавных мостов. В ходе боев за Дрезден 7 мая саперы 267-го инженерно-саперного батальона в содружестве с подразделениями передового отряда 4-го гвардейского танкового корпуса захватили три моста через Эльбу{391}, что [328] позволило снять наплавные мосты и организовать маневр переправочными средствами в район Пирна и Усти для организации переправ через Эльбу. Однако в район Усти такой маневр не потребовался. Чешские партизаны захватили мост через Эльбу и удержали его до подхода советских войск. Саперы, приняв от партизан мост, разминировали его, сняв 12 зарядов по 250 кг каждый{392}.

При выдвижении к Рудным горам инженерные войска провели перегруппировку в интересах обеспечения стремительного преследования врага и захвата перевалов. Были усилены инженерно-разведывательные подразделения, обеспечивающие по опыту 13-й и 4-й гвардейской танковой армий одновременное ведение разведки двух-трех маршрутов в полосе наступления каждого корпуса{393}. Активизация инженерной разведки сыграла положительную роль, особенно в ходе преодоления Рудных гор. Уменьшение количества дорог при подходе к горам, и прежде всего рокадных, резко сократило фронт и количество разведываемых путей до двух основных и одного вспомогательного на армию. По этим путям и были преодолены Рудные горы. Стремительными и инициативными действиями саперы вместе с танковой разведкой сорвали мероприятия противника по устройству завалов в момент подхода советских войск. Сбив группы противника, саперы на маршруте Одеран, Сайда, Брандов сняли с деревьев заряды взрывчатых веществ и обеспечили беспрепятственное движение вперед{394}. Умело организовал преодоление минированных завалов в районе Мнишек передовым отрядом 6-го механизированного корпуса корпусной инженер подполковник А. Ф. Романенко, который собрал саперные подразделения, находившиеся в колонне, и привлек их к работам по разминированию{395}.

Преодолев Рудные горы, главная ударная группировка 1-го Украинского фронта решительно двинулась к Праге. Противник не имел в достаточном количестве минновзрьгоных средств, не хватало у него и времени для устройства заграждений, поэтому он в ряде случаев пытался задержать наши войска установкой ложных знаков на заранее построенных баррикадах, показывающих на их минированность. Наступающие войска обходили такие баррикады, оставляя их проверку частям, обеспечивающим восстановление корпусных и армейских дорог.

На направлении Фридлант, Либерец, Яблонец фашисты заблаговременным устройством мощных, хорошо замаскированных радиофугасов пытались парализовать движение по основным путям в обход Изерских гор. Однако настойчивая работа саперов 31-й армейской инженерно-саперной бригады и [329] роты специального минирования 42-й мотоинженерной бригады сорвали эти расчеты. 21 фугас был снят, а свыше 70 фугасов обезврежено путем подрыва. Движение в период проверки было организовано по проселочным дорогам{396}.

Особенность применения инженерных войск 2-го Украинского фронта при наступлении главной ударной группировки, и прежде всего 6-й гвардейской танковой армии, на пражском направлении заключалась в сосредоточении основных усилий на обеспечение движения передовых отрядов всех соединений и колонн главных сил танковых и механизированных корпусов. Этому в значительной степени способствовало целесообразное распределение инженерных сил и средств, их размещение в боевых и маршевых построениях войск, создание специализированных отрядов для выполнения дорожно-мостовых работ, эффективное использование преемственности в выполнении инженерных мероприятий по обеспечению движения группами инженерных войск. По опыту инженерного обеспечения 6-й гвардейской танковой армии и 7-го механизированного корпуса основой успеха в ходе стремительного преследования являлись умелые действия инженерно-разведывательных групп, дерзкими действиями захватывавших мосты, срывавших попытки противника разрушить переправы, что создавало условия для безостановочного движения{397}. Особенно отважно и результативно действовали саперы-разведчики 14-й штурмовой инженерно-саперной бригады и 21-го гвардейского корпусного минно-саперного батальона 5-го гвардейского танкового корпуса{398}, которые смело вступали в бой с противником за овладение переправами. В отдельных случаях инженерно-разведывательным группам удавалось захватывать важные документы противника, облегчавшие ведение разведки путей и сокращавшие объемы работ по проверке дорог и восстановлению дорожных сооружений. Так, саперы во главе с капитаном С. Ф. Багнюком захватили приказ войскам 8-й немецко-фашистской армии на отход с указанием маршрутов, рубежей, времени отхода и готовившихся заграждений{399}.

Одновременно со встречными ударами 1-го и 2-го Украинских фронтов на Прагу войска 4-го Украинского фронта осуществляли фронтальное преследование отходящего на запад противника из района Оломоуца. В этих условиях основная деятельность инженерных войск фронта, возглавлявшихся генерал-майором инженерных войск 3. И. Колесниковым, характеризовалась стремлением обеспечить в первую очередь марш подвижных групп, а также действия передовых отрядов. Для этого широко привлекались подразделения 15-й штурмовой [330] инженерно-саперной, 4-й и б-й горных инженерно-саперных бригад{400}. В то же время армейскими саперами и частями 10-го и 26-го управлений оборонительного строительства велась настойчивая работа на основных путях главных сил наступающих армий по восстановлению разрушенных мостов и преодолению завалов, барьеров и других заграждений{401}.

При завершении операции 10 и 11 мая главная задача инженерных войск фронтов заключалась в ведении инженерной разведки путей, освобождении проезжей части дорог от брошенной противником многочисленной боевой техники, мешав-.шей движению. Одновременно инженерные войска приняли активное участие в пленении немецко-фашистских войск, прочесывая леса, выявляя и ликвидируя стремившихся избежать советского плена.

В связи с завершением последней операции войны значительно расширились масштабы работ по разграждению освобожденной территории и особенно населенных пунктов, культурных и промышленных объектов, важнейших сухопутных и водных коммуникаций на территории Чехословакии, Венгрии, Австрии, а также западной части Польши и восточных районов Германии. Вместе с тем увеличился размах мостостроительных работ не только в интересах обеспечения нормальной работы оперативного и войскового тыла фронтов, но и в связи с экономическими и политическими потребностями жизни освобожденных народов.

Инженерные войска трех Украинских фронтов с первых дней Пражской операции развернули работу по разминированию маршрутов и населенных пунктов на освобожденной территории. Особенно много труда саперы затратили на проверку крупнейших городов, в том числе Праги, а также в Судетах и в районе Брно, где у противника были установлены многочисленные минные поля.

В ходе Пражской операции недалеко от Дрездена, в горных пещерах так называемой Саксонской Швейцарии, воины 1-го Украинского фронта обнаружили вывезенные фашистами художественные ценности Дрезденской картинной галереи. Шедевры мировой живописи были беспорядочно свалены в заминированных убежищах пещерного типа. По указанию командования 1-го Украинского фронта все места, где хранились художественные ценности, были разминированы, установлена надежная их охрана, приглашены из Москвы искусствоведы, под руководством которых и при непосредственном участии инженерных войск весь художественный фонд был перевезен в один из дворцов в окрестностях Дрездена. Как известно, позже, учитывая невозможность организовать правильное [331] и надежное хранение собранных ценностей, коллекция была отправлена в Москву. В 1955 г. после проведенной реставрации по решению Советского правительства спасенные картины были переданы Германской Демократической Республике.

Не менее сложные работы по разминированию провели инженерные войска 2-го и 4-го Украинских фронтов. Так, саперы 9-й гвардейской армии только в Зноймо разминировали 6 мостов, сняв мощные фугасы{402}. Саперы 40-й армии разобрали 570 м минированных завалов на дорогах, сняли 1700 противотанковых мин{403}.

Наряду с разминированием инженерные части фронтов продолжали работы по расчистке фарватера Дуная для организации судоходства на участке Братислава, Будапешт{404}, по содержанию переправ через Дунай, Эльбу, Ваг, Одер и другие реки. Таким образом, завершая мероприятия по инженерному обеспечению боевых действий войск в Пражской операции, инженерные войска сразу же приступили к выполнению новых задач, обеспечивших развертывание восстановительных работ народами освобожденных стран.

* * *

Победоносное завершение Советскими Вооруженными Силами Берлинской и Пражской наступательных операций означало достижение полной победы над врагом, безоговорочную капитуляцию гитлеровской Германии, крушение режима фашистской тирании и освобождение порабощенных народов Европы.

Освобожденные Красной Армией народы Европы ликовали. Состоявшийся 24 июня 1945 г. на Красной площади в Москве исторический Парад Победы, когда к подножию Мавзолея В. И. Ленина были брошены 200 захваченных в боях знамен разгромленной немецко-фашистской армии, навеки закрепил в памяти народов великую, всемирно-историческую победу Советского социалистического государства и его Вооруженных Сил над фашистской Германией.

Огромные политические и стратегические успехи, достигнутые в ходе штурма Берлина и при завершении освобождения Чехословакии, как и в других сражениях и битвах Великой Отечественной войны, явились результатом огромной организаторской деятельности Коммунистической партии, титанических усилий тружеников советского тыла, обеспечивших [332]

Вооруженные Силы всем необходимым для разгрома врага, высокого мастерства и подлинного героизма советских войск.

Посильный вклад в достижение целей этих завершающих сражений внесли инженерные войска. Они в боевом содружестве со всеми родами войск обеспечили выполнение военно-инженерных задач в условиях действий на местности, тщательно подготовленной к обороне, при форсировании многих рек и других водных преград, борьбе в огромном укрепленном городе, в ходе осуществления крупных оперативных перегруппировок в ограниченные сроки и стремительного развития наступления с преодолением Рудных и Судетских гор, на равнинах и возвышенностях Чехии и Моравии.

Объемы выполненных инженерными войсками работ огромны. Инженерные войска 1-го Белорусского фронта только при подготовке Берлинской операции построили 15 км мостов через Одер. Они сорвали многочисленные попытки противника разрушить переправы, показав пример исключительной настойчивости и творческой инициативы в выработке способов защиты мостов от массового применения противником плавучих мин, и обеспечили сосредоточение войск на кюстрин-ском плацдарме. В ходе наступления на Берлин инженерные войска только на 1-м Украинском фронте построили 162 моста, навели 70 мостов, разведали и оборудовали 52 брода. Отражая вражеские контратаки и контрудары, инженерные части этого фронта установили 29 986 противотанковых и 38461 противопехотную мину. Обеспечивая безопасное движение войск, они разминировали пути движения, сняв 88448 мин, 10444 фугаса, разрушили и разобрали 547 баррикад и завалов. Инженерные войска 1-го Белорусского фронта при штурме Берлина уничтожили 159 огневых точек и укрепленных зданий вместе с отчаянно сопротивлявшимися в них расчетами и боевыми группами противника, осуществили 47 обрушений подземных сооружений, чтобы сломить вражеские войска, устроили 2500 проходов и проломов в баррикадах, завалах, стенах зданий.

Инженерные войска 1-го и 2-го Украинских фронтов при подготовке Пражской операции за двое суток обеспечили перегруппировку главных сил фронтов на 100-200 км с организацией переправы их значительной части через Эльбу и Дунай. В ходе наступления на Прагу только на Эльбе саперами и понтонерами 1-го Украинского фронта было организовано и содержалось 69 переправ, в том числе 10 на жестких опорах и 12 наплавных мостов. Обеспечивая стремительное наступление с ряда направлений на Прагу, инженерные части 1, 2 и 4-го Украинских фронтов разведали тысячи километров путей, преодолели сложные системы заграждений, в том числе развитую зону радиоуправляемого минирования [333] на основных путях при подходе к хребту Лаузитцер, разминировали города и другие населенные пункты, промышленные предприятия, культурные центры и учреждения, создав освобожденным народам предпосылки для организации восстановительных работ.

Такие результаты боевого применения инженерных войск были обусловлены высоким наступательным порывом и целесообразным их применением на всех этапах операций.

При подготовке и в ходе наступления на Берлин и Прагу командование фронтов и армий, начальники и штабы инженерных войск стремились простейшие виды инженерных работ возлагать на рода войск. Это позволило основные усилия инженерных частей сосредоточивать на выполнении наиболее важных мероприятий инженерного обеспечения, требующих специальной подготовки. Одновременно повышалась самостоятельность тактических и оперативных эшелонов войск при решении задач инженерного обеспечения, для чего в каждый из них выделялись инженерные части. Фронты и армии имели сильные инженерные резервы, создававшиеся из моторизованных инженерных и понтонных частей. Для повышения возможностей инженерных войск по выполнению задач инженерного обеспечения непосредственно в зоне боевых действий они везде, где было возможно, в оперативном и даже тактическом тылу заменялись подразделениями управлений оборонительного строительства и дорожными частями управления тыла фронтов и армий.

При распределении инженерных сил и средств наряду с важностью направлений постоянно учитывались особенности обстановки и ее влияние на характер и сложность задач инженерного обеспечения. Так, всесторонний учет характера местности и трудностей, возникавших при решении задач инженерного обеспечения, привели к тому, что, например, наибольшее усиление инженерными частями резерва Верховного Главнокомандования получил 2-й Белорусский фронт, который осуществлял крупную перегруппировку войск из района Данцига к нижнему течению Одера и форсировал два рукава этой реки с затопленным на ряде участков междуречьем. Прорыв более глубокой, чем в предшествующих операциях, и плотно занятой обороны противника и штурм укрепленной столицы фашистской Германии потребовали сосредоточения главных усилий инженерных войск 1-го Белорусского фронта в ходе наступления на обеспечении штурмовых действий.

В период острой и напряженной борьбы в Берлинской операции потребности в инженерных силах и средствах не могли быть удовлетворены имеющимися на данном направлении частями и выдвижением резервов. [334] Важнейшим средством усиления группировки инженерных войск являлась перегруппировка инженерных частей внутри первого эшелона с пассивных участков на активные в интересах решения наиболее важных задач инженерного обеспечения наступления на главном направлении. В ходе стремительного наступления на Прагу, когда своевременное усиление инженерными войсками в ходе операции было трудноосуществимым, большое внимание уделялось включению в состав ударных группировок таких сил и в таком количестве, которые были способны обеспечивать безостановочное наступление танковых соединений и объединений и особенно выделенных от них передовых отрядов. В таких условиях большое внимание уделялось моторизации инженерных подразделений, что было характерно во всех фронтах, а на 2-м Украинском фронте, кроме того, и выделению в состав передовых отрядов подразделений различной специализации (инженерно-разведывательных, саперных, понтонно-мостовых). Этим повышались возможности в проведении военно-инженерных работ и сокращались сроки их выполнения.

При подготовке и в ходе завершающих операций войны инженерные войска широко использовали и обогатили опыт, полученный в предшествующих операциях. Творческое решение поставленных задач на основе богатого опыта и учета конкретной обстановки позволяло достигать максимального эффекта от боевого применения инженерных частей, несмотря на существенные недостатки в их техническом оснащении.

За выдающиеся боевые заслуги в Берлинской и Пражской операциях наиболее отличившиеся части и соединения были награждены орденами, получили наименования Берлинских, Пражских, Дрезденских, а некоторые части преобразованы в гвардейские. Среди инженерных соединений, отмеченных получением наименования Берлинских, были такие неоднократно отличившиеся, как 1-я и 3-я гвардейские моторизованные инженерные бригады. Тысячи саперов и понтонеров, рядовых, сержантов и офицеров, проявивших мужество и отвагу, были награждены орденами и медалями, а особо отличившиеся удостоены звания Героя Советского Союза. Это высокое звание получили начальники инженерных войск фронтов генерал-полковник инженерных войск А. И. Прошляков и генерал-лейтенант инженерных войск И. П. Галицкий, начальник инженерных войск армии генерал-майор инженерных войск П. В. Швыдкой.

Весь личный состав инженерных частей и соединений, участвовавший в штурме Берлина, был награжден медалью «За взятие Берлина», а находившийся в составе войск, вступивших в Прагу, — медалью «За освобождение Праги».

Глава шестнадцатая.
Совершенствование средств инженерного вооружения и их производство в годы Великой Отечественной войны

В первые месяцы Великой Отечественной войны инженерные войска действующей армии понесли значительные потери табельных средств. В то же время сложные условия военной обстановки (эвакуация или потеря многих заводов, изготовлявших инженерные средства, переключение их на производство боеприпасов и других видов военной техники) резко сократили возможности промышленного изготовления средств инженерного вооружения.

Такое положение привело к значительному уменьшению технического оснащения войск табельными инженерными средствами и предопределило особую обстановку дальнейшей работы по разрешению всех военно-инженерных задач, в частности — широкое использование подручных и местных средств, ручного труда и, как следствие, большого количества рабочей силы, создание новых табельных средств на простейших производственных предприятиях или в войсках и т. п. [357]

Развитие средств инженерного вооружения и их производство

Огромный размах вооруженной борьбы, оборонительные, а затем наступательные операции Красной Армии предъявили ряд новых требований к военно-инженерным средствам и резко повысили их значение. Кроме разработанных в предвоенные годы средств потребовалось создание ряда новых образцов. Потребность в инженерных средствах возрастала с каждым месяцем войны.

Были приняты меры к расширению промышленной базы для производства инженерных средств (по линии Главного военно-инженерного управления на заводах, складах и в войсках), а также к ускорению отработки и внедрению в войска новых образцов инженерной техники и наиболее рациональных способов организации инженерных работ (создание инженерного комитета с опытным полигоном, а затем с научно-исследовательским и проектным институтом).

Задача обеспечения оборонительных действий Красной Армии потребовала от инженерных войск широкого применения инженерных заграждений всех видов, особенно минно-взрывных, массового разрушения объектов, имевших большое военно-экономическое значение, поспешного возведения войсковых и тыловых рубежей.

В этих целях инженерные войска использовали табельное подрывное имущество, различные виды ВВ, все имевшееся и вновь создаваемые противотанковые, противопехотные, противотранспортные и различные специальные мины, средства специального минирования с приборами, управляемыми по радио, средства электризации препятствий, маскировочные средства и приемы, а также все сохранившиеся инженерные машины для механизации некоторой части фортификационных работ.

Естественно, что перечисленные средства нашли широкое применение и при обеспечении наступления советских войск, поэтому организация массового производства их, и прежде всего минновзрывных средств, с первых дней войны и до ее окончания явилась важнейшей задачей ГВИУКА.

С началом войны работы по созданию новых типов противотанковых и противопехотных мин и по усовершенствованию существующих были расширены, а число занятых выпуском мин предприятий возросло более чем в семь раз. Производственная база расширялась преимущественно путем переключения гражданской промышленности на выпуск военной продукции. Особенно следует отметить мероприятия по переводу большого числа заводов промышленности на изготовление взрывчатых веществ и снаряжение мин. [358]

За время войны было принято и освоено производством более сорока типов и вариантов мин и взрывателей. Всего за период Великой Отечественной войны произведено и поставлено войскам: противотанковых мин — 24837,5 тыс., противопехотных — 40443,8 тыс., специальных — 1437,2 тыс. и ВВ свыше 34 тыс. т{430}. Рост производства противотанковых и противопехотных мин показывает следующий график.

Касаясь вопроса качества минноподрывной техники, следует указать, что средства наземного минирования инженерными войсками Красной Армии и партизанскими отрядами были применены в войну с большим успехом. Противник потерял на наших минах тысячи танков, броне- и автомашин, десятки тысяч солдат и офицеров, многие сотни эшелонов с войсками и военным имуществом.

Наша социалистическая промышленность в целом выполнила задачи, поставленные перед ней войной, как по количественным, так и по качественным показателям изготовления минноподрывных средств. [359]

Необходимо, однако, отметить, что некоторые типы мин, имевшиеся на вооружении Красной Армии, к концу войны уже не удовлетворяли в полной мере тем требованиям, которые к ним предъявлялись. Одними из их недостатков была некоторая опасность в применении, а также неудобство в использовании, большое количество видов, ограниченный срок службы при нахождении на минном поле и др. Средства взрывания (огнепроводный шнур, электродетонаторы и др.) — влагонеустойчивы. Саперный проводник слишком тяжел и недолговечен.

Задачи по замене массовых типов мин (ПТМ, ППМ) более совершенными образцами с опробированием их в ходе войны выполнены не были. Причиной этому явилась слабая постановка работы по созданию новых конструкций мин, отсутствие необходимой экспериментальной производственной базы, которая позволила бы быстро отрабатывать и осваивать в массовом выпуске новые средства минирования, что, в свою очередь, было связано с общими трудностями военного времени. Эти задачи были решены уже в послевоенный период.

Обеспечение широко развернувшихся наступательных операций Красной Армии, производившихся в- различных условиях и с огромным размахом, потребовало массового внедрения инженерной техники и средств для проведения различных инженерных мероприятий не только инженерными частями, но и пехотой, артиллерией, танковыми войсками.

Для успешного выполнения невиданного ранее объема инженерных работ и была направлена деятельность по созданию новых средств инженерного вооружения, модернизации существующих и производства их во все возрастающем количестве в годы войны.

Итоги этой деятельности видны из того, что за период Великой Отечественной войны было создано и модернизировано в общей сложности 186 видов различных инженерных средств. Кроме того, отработано, но по различным причинам не внедрено в войска — 67 образцов.

Учитывая огромное значение переправочных средств во всех видах боевых действий, рассмотрим несколько подробнее развитие и производство их в годы Великой Отечественной войны.

Недостаточные запасы переправочных средств, большие потери их в начале войны и значительно возросшая потребность Красной Армии в понтонно-мостовых парках и других переправочных средствах в первые же месяцы войны потребовали немедленного и резкого увеличения производства этих средств.

Задача эта решалась путем увеличения выпуска переправочных средств на тех заводах, которые изготовляли их перед [360] войной, и изыскания для этой цели дополнительных предприятий, а также производственных баз для массового изготовления новых переправочных средств, разработанных и принятых на вооружение уже в ходе войны (парки ДМП-41, ДМП-42, ТМП, ДЛП; лодки ДСЛ, СДЛ и другие средства).

Постановление Совета Народных Комиссаров СССР от 6 августа 1941 г. о поставке средств инженерного вооружения в 1941 г. послужило организующим началом в деле быстрого увеличения производства переправочных средств, так как для их изготовления был привлечен ряд крупных заводов и впервые была поставлена задача выпуска перепра!вочных средств в больших количествах.

В результате проделанной работы по реализации постановления правительства производство переправочных средств за короткое время резко возросло и в 1942-1943 гг. достигло наивысших показателей по сравнению с другими годами Великой Отечественной войны, что дало возможность уже к 1 января 1944 г. и до конца войны обеспечивать в основном потребности Красной Армии в переправочных средствах.

Таблица 3

* Кроме того, 1975 резиновых лодок импортировано.

В таблице 3 показан уровень производства и поставки войскам переправочных средств за годы Великой Отечественной войны{432}. [361]

Задача обеспечения Красной Армии переправочными и мостостроительными средствами решалась в исключительно тяжелых условиях. Многие заводы, на которых до войны было организовано и развито производство переправочных средств, в первый же год войны оказались на оккупированной территории, а ленинградские заводы, производящие резиновые изделия, оказались блокированными. Кроме того, заводы, которые были эвакуированы из своих городов на восток, относительно длительное время не работали.

Привлеченные вновь предприятия для изготовления переправочных средств, как правило, были менее подготовлены к производству достаточно громоздких и трудоемких понтонно-мостовых парков и других переправочных средств.

Заводы, поставляющие металл для производства парков, в значительной части оказались также на оккупированной противником территории, что потребовало быстрого решения вопроса о замене специальных марок стали другими марками, и главным образом углеродистыми. В этой связи некоторые узлы в парках пришлось переконструировать, сделать ряд упрощений, снизить требования к окраске и сушке древесины и т. п.

Основные понтонно-мостовые парки Красной Армии периода Великой Отечественной войны по своим главным тактико-техническим данным — грузоподъемности и принципиальным схемам — оказались более совершенными и современными по сравнению с соответствующими средствами противника и англо-американских войск.

Однако почти все парки имели крупные недочеты: малая живучесть паромов и мостов на воде, трудность восстановления мостовых переправ, отсутствие средств механизации тру-, доемких процессов, несовершенство некоторых конструкций.

Серьезным недостатком понтонно-мостовых парков того периода явилось отсутствие постоянно закрепленных за парками транспортных средств для их перевозки по суше, а также отсутствие необходимого количества и должного качества средств моторизации передвижения по воде (забортные двигатели, буксирные катера).

Узким местом в обеспечении Красной Армии переправочными средствами до конца войны было отсутствие в войсках самоходных переправочных десантных средств, потребность в которых с ходом войны все больше и больше возрастала.

Развитие и производство остальных средств инженерного вооружения в годы Великой Отечественной войны в данной [362] главе подробно не рассматривается. Вместе с тем необходимо отметить, что за годы войны было произведено следующее количество основных средств инженерного вооружения:

Из анализа приведенных данных по развитию важнейших средств инженерного вооружения и их производству в годы Великой Отечественной войны видно, какой огромный, поистине титанический труд был вложен советским народом для того, чтобы в неимоверно тяжелых условиях войны обеспечить Вооруженные Силы Советского Союза во все возрастающем количестве всеми видами боевой техники, в том числе и средствами инженерного вооружения. Потребность в инженерных средствах по сравнению с первой мировой войной возросла в десятки, а по некоторым видам и в сотни раз.

Тем, что эта задача в целом была решена успешно, наш народ, наши Вооруженные Силы обязаны мудрому руководству КПСС, ее генеральной линии на социалистическую индустриализацию страны, коллективизацию сельского хозяйства, проводимой в предвоенные годы, ее руководящей, направляющей и организующей деятельности в годы Великой Отечественной войны.

Только за первые полтора года войны Государственный Комитет Обороны и Совет Народных Комиссаров СССР вынесли 20 постановлений и отдали 35 распоряжений по вопросам производства средств инженерного вооружения, в том числе: по вопросам производства переправочных средств — 15, минноподрывных — 12, электро-технических — 11, средств механизации инженерных работ — 6, шанцевого инструмента — 8 и по вопросам производства маскировочных средств — 3. [363]

Однако следует отметить, что все же рост потребностей в средствах механизации инженерных работ и моторизации инженерных войск в ходе войны значительно обогнал реальные возможности тыла, особенно в средствах механизации разградительных, позиционных, дорожно-мостовых работ, быстроходных десантнопереправочных средств и транспортировки понтонных парков. Потребности в них не были в достаточной мере удовлетворены до конца войны.

Организация инженерного снабжения

Резко увеличившийся расход средств инженерного вооружения в годы Великой Отечественной войны, возросшие масштабы их производства потребовали огромных усилий в обеспечении четкой организации инженерного снабжения Красной Армии. Рассмотрим кратко, как эта проблема была практически решена.

Центральным органом, ведавшим вопросами инженерного вооружения и снабжения в годы Великой Отечественной войны, являлось Главное военно-инженерное управление Красной Армии (ГВИУКА), которое было переформировано в 1940 г. из Инженерного управления Красной Армии.

В составе ГВИУКА непосредственно вопросами инженерного вооружения и снабжения занималось Управление военно-инженерного снабжения и заказов.

К концу 1941 г. ГВИУКА было вновь переформировано. В его составе создается два самостоятельных управления. Управление заказов инженерного вооружения (УЗИВ) и Управление инженерного снабжения (УИС).

Во фронтах вопросами снабжения средствами нженерного вооружения занимался помощник начальника инженерных войск фронта по снабжению, возглавлявший отдел снабжения в составе четырех офицеров и двух вольнонаемных.

В армии снабжение средствами инженерного вооружения было возложено на помощника начальника инженерных войск армии по снабжению. У него не было никакого штата, и фактически он один должен был выполнять все функции. Практически прикомандированными в армии по инженерному снабжению было не менее двух-трех офицеров и один писарь.

В дивизии к началу войны функции инженерного снабжения выполнял помощник дивизионного инженера и в полку — полковой инженер.

Таким образом, от центра и до войсковой части снабжение средствами инженерного вооружения проходило по линии специальных инженерных органов, и система инженерного вооружения и снабжения была последовательно выдержана.

С началом войны и переходом дивизий на новые штаты организация снабжения в них была изменена. Снабжение инженерным и химическим имуществом, имуществом связи, [364] горючим и смазочными материалами, запчастями и принадлежностями для автомашин и тракторов было объединено в руках начальника военно-технического снабжения, подчиненного заместителю командира дивизии по тылу. В полку также было организовано военно-техническое снабжение.

Эта реорганизация не улучшила положение с инженерным снабжением. Дивизионные и полковые инженеры, фактически отвечающие за обеспечение боя в инженерном отношении, формально от вопросов снабжения средствами инженерного вооружения были устранены. На практике же они вынуждены были ими заниматься.

Основными органами, через которые велось непосредственное снабжение войск, являлись инженерные базы и склады.

По видам хранимых средств склады разделялись на инженерные и взрывчатых веществ. Через склады взрывчатых веществ проходило снабжение войск противотанковыми и противопехотными минами, ВВ и средствами для взрывания.

В порядке подчиненности склады делились на центральные (базы и склады), окружные, фронтовые и армейские. В дивизиях штатных инженерных складов не было.

К началу Великой Отечественной войны в Красной Армии имелось всего 42 центральных и окружных инженерных склада и базы.

С преобразованием военных округов во фронты было создано отделов фронтовых складов военно-технического снабжения: инженерных — 6 и взрывчатых веществ — 6, по числу сформированных фронтов. Для каждой армии было сформировано по одному головному инженерному складу (ГИС), имевшему в своем составе отдел взрывчатых веществ. В дивизиях, как уже отмечалось, штатного инженерного склада не было.

Опыт войны выявил необходимость в дивизиях содержать подвижные запасы средств заграждений (мины, ВВ и др.), а следовательно, иметь свой инженерный склад, который нужен был и для организации распределения инженерных средств по частям дивизии. Такой нештатный склад, как правило, существовал в дивизиях при саперном батальоне и себя вполне оправдал.

К началу войны штатная обеспеченность войсковых частей Красной Армии шанцевым и мастерским инструментом, лесозаготовительными, электротехническими, маскировочными средствами, средствами полевого водоснабжения составляла 100 процентов.

Запасы средств заграждения (мин, взрывчатых веществ, колючей проволоки) были весьма ограничены, так как они не были восполнены после советско-финляндского конфликта. Ограничены были и запасы тяжелых переправочных парков. [365]

До 75 процентов всего количества средств инженерного вооружения и снабжения, имевшихся в Красной Армии к началу войны, хранилось на складах приграничных военных округов — Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского, а также Забайкальского округа и Дальневосточного фронта. Опыт войны показал, что дислоцирование значительных запасов в относительной близости к государственной границе нецелесообразно.

Имевшиеся запасы средств инженерного вооружения расходовались значительно быстрее, чем это предполагалось при планировании перед войной. Так, например, запасов ВВ хватило всего лишь на 2-3 месяца войны, шанцевого инструмента — на 3-4 месяца. В целом запасы основных средств были израсходованы до декабря 1941 г. Регулярное пополнение запасов инженерного имущества за счет промышленности началось в конце 1941 г. — кроме переправочных парков, производство которых в тот период еще только налаживалось.

Затруднение в перевозках и общая напряженность с промышленным производством всего необходимого для нужд фронта вызвали необходимость изыскивать в армейском и фронтовом тылу максимум материальных средств, требовавшихся войскам для обеспечения операций в инженерном отношении. Местные заготовки по некоторым видам имущества составляли значительный процент по отношению к централизованному снабжению.

Так, например, металлические поковки для мостовых и дорожных работ заготовлялись всеми фронтами почти полностью из местных средств в продолжение всей войны. Кроме того, на местах заготовлялись лопаты железные и деревянные, печи окопные и трубы к ним, щупы и указки для разминирования минных полей, мелкие предметы инструмента и принадлежности для укомплектования переправочных парков (канаты, тросы и др.).

Некоторые фронты, например Волховский и Карельский, изготовляли суррогатные ВВ и мины. Ленинградский фронт в период блокады полностью базировался на ленинградскую промышленность и заготовлял все виды инженерного вооружения, потребного фронту.

В 1942 г. большинство фронтов своими средствами начали изготовлять. деревянные переправочные парки ДМП-41 и позднее ДМП-42. Всего таким способом изготовлено было 60 парков. При форсировании водных преград войсками, как правило, наряду с табельными использовались местные и подручные переправочные средства: лодки, паромы, различные плавучие материалы и т. д.

Ремонт инженерной техники в период войны непосредственно в армейских и фронтовых условиях позволял сократить [366] потребность в новой технике, а также в транспорте, необходимом для подачи нового вооружения.

В период Великой Отечественной войны ремонтными базами инженерной техники являлись мастерские при центральных базах и складах, мастерские при окружных и фронтовых складах, объединенные ремонтные поезда (ОРП), находившиеся в подчинении начальников связи фронтов, подвижные автомобильные мастерские, находившиеся главным образом при инженерных частях и соединениях.

Фактически же ремонтом занимались только центральные базы и склады, и то не на полную мощность в связи с недостаточным количеством объектов ремонта, подаваемых с фронтов, которые не всегда имели возможность отправлять в тыл технику для ремонта из-за отсутствия для этой цели транспорта.

Фронтовые мастерские не были приспособлены для обеспечения бесперебойной работы в полевых условиях, так как их оборудование разворачивалось стационарно в местах новой дислокации склада. Штатный состав мастерских был вольнонаемным, что создавало известную трудность в его комплектовании, особенно квалифицированными специалистами. Отсутствие специально оборудованных мастерских на автомашинам или в железнодорожных вагонах было постоянным тормозом в работе по ремонту. Практически мастерские занимались несложным ремонтом шанцевого инструмента, изготовлением поковок, ремонтом миноискателей и т. д. Сложные агрегаты, дорожные и другие машины фронтовыми мастерскими, как правило, не ремонтировались.

Объединенные ремонтные поезда (ОРП) имелись на всех фронтах. Ремонтировали они преимущественно технику связи, хотя их оборудование и штатный состав предусмотрен был для ремонта трех видов вооружения: инженерного, связи и химического. Для ремонта инженерных средств ОРП не имели необходимого количества запасных частей и квалифицированной рабочей силы. Кроме того, дислоцировались поезда в большинстве случаев в глубоком фронтовом тылу, что также представляло неудобство для ремонта инженерной техники.

В армейских складах штатных ремонтных мастерских не было, хотя потребность в ремонте имущества имелась. На армейских складах накапливалось с течением времени значительное количество шанцевого инструмента, миноискателей и другого имущества, требующего ремонта, которое при наличии ремонтных средств могло бы быть отремонтировано на месте и вновь выдано в войска.

Ряд помощников начальников инженерных войск армий по снабжению практиковали организацию ремонта имущества путем привлечения из войск необходимых специалистов. [367] При этом результаты были неплохие и известное количество имущества возвращалось в строй.

Таким образом, опыт войны показал, что даже в тот период было целесообразно при армейских инженерных складах иметь ремонтные мастерские для производства текущего и среднего ремонта инженерной техники.

Согласно установленному положению подача средств инженерного вооружения происходила сверху вниз распоряжением вышестоящих органов.

Из центра на фронтовые склады имущество, как правило, направлялось железнодорожным транспортом. Как уже отмечалось выше, противотанковые мины в преобладающем количестве отправлялись на фронтовые склады непосредственно со снаряжательных заводов без завоза на центральные склады. Взрыватели к минам отправлялись только с центральных складов.

Такая отправка мин значительно уменьшала время пребывания их в пути, сокращала расход подвижного состава и устраняла излишнюю перегрузку транспорта. В то же время эта система требовала от снабженческих органов строгого планирования укомплектования мин взрывателями, в особенности в первый период войны, когда взрывателей было ограниченное количество и нельзя было создать переходящего резерва их во фронтовых и армейских складах, как это имело место позднее. Тогда разновременный подход на фронт транспортов с минами и взрывателями уже не вызывал задержки установки мин, так как они всегда могли быть укомплектованы за счет резерва армейских складов.

В период войны нередки были случаи отправки инженерного имущества непосредственно на фронты автотранспортом и самолетами. Опыт показал, что для транспортировки средств инженерного вооружения самолетами необходимо иметь стандартную специальную тару, которая упрощала бы отправку грузов и вместе с тем давала возможность сбрасывать имущество с парашютом.

Из фронтовых инженерных складов имущество направлялось в армии также железнодорожным транспортом. Но потребность подачи имущества автотранспортом в армейские склады, на летучки или непосредственно к месту работ возникала уже в то время весьма часто. Приданная в распоряжение начальника инженерных войск фронта автомобильная рота (во второй половине войны) себя вполне оправдала, так как вследствие этого никаких срывов в подаче имущества из-за недостачи транспорта уже не было.

Из армейских инженерных складов в дивизионные обменные пункты инженерное имущество должно было доставляться армейским транспортом, находящимся в распоряжении заместителя командующего армией по тылу. [368]

Практика войны показала, что армейского транспорта на все перевозки было недостаточно и что армейский инженерный склад должен иметь в достаточном количестве свой автотранспорт. Наличие автотранспорта обеспечивало возможность (по тем условиям) держать летучки на колесах с расчетом подачи с них имущества на дивизионные обменные пункты за 4-5 часов; питать свои летучки из основного склада за 8-10 часов; подавать в необходимый срок имущество к месту работ (устройство минных полей, оборудование переправы, фортификационные работы и др.). Как показывает опыт, 10-12 автомашин, приданных армейскому инженерному складу, в то время было достаточно для удовлетворения перечисленных потребностей.

Подача имущества с дивизионных обменных пунктов в части дивизии производилась средствами дивизии, и в этом отношении особых недостатков не было. Не хватало лишь транспорта для содержания подвижных войсковых запасов средств заграждения.

Одной из важнейших задач органов инженерного снабжения во всех его звеньях явилось накопление средств инженерного вооружения, необходимых для обеспечения войск в любых условиях боевой обстановки.

В первый период войны не было более или менее стабильных запасов ни в центральных, ни во фронтовых складах и тем более — в армейских.

В конце декабря 1943 г. директивой начальника инженерных войск Красной Армии были введены нормы содержания запасов во фронтовых и армейских инженерных складах. Для различных видов средств инженерного вооружения был установлен запас в пределах от 10 до 15 процентов табельной потребности фронта на фронтовых складах и от 5 до 10 процентов табельной потребности армии — на армейских складах.

В дивизиях также стал содержаться подвижный запас средств заграждений в количестве: ПТМ — 1500, ППМ — 1500, ВВ — 0,5 т. Этот запас всегда следовал за войсками и давал возможность немедленно восполнять потребности подвижных отрядов заграждения в этих средствах.

Таким образом, от центра и до дивизии были созданы постоянные неснижаемые запасы, позволявшие маневрировать ими в любой обстановке боя и обеспечить бесперебойное снабжение средствами инженерного вооружения.

Одним из источников пополнения действующей армии инженерными средствами являлось трофейное имущество. Поэтому его учету и использованию в годы войны было уделено большое внимание.

Как показала практика, созданные во фронтах и армиях трофейные органы вопросами учета и сохранности инженерных средств занимались мало. Это отчасти объяснялось тем, [369] что в составе значительной части трофейных органов, в том числе и среди их командного состава, не было специалистов-саперов.

В действительности начальники инженерных войск фронтов и армий организовывали на период наступления свои нештатные команды по сбору трофейного имущества и табельных средств. Этим путем, например, были выявлены и взяты на учет большие трофейные инженерные склады на территории 1-го и 3-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, с помощью которых почти полностью обеспечивались нужды этих фронтов в инженерном имуществе до конца войны.

Следует все же заметить, что вопросами сбора и (учета трофейного имущества всех видов, в том числе и инженерного, а также табельного имущества, оставленного на поле боя, должны заниматься трофейные органы, имея для этого необходимых специалистов.

Несмотря на огромные трудности, которые пришлось преодолеть нашей стране в организации массового производства всего необходимого для нужд войны, в годы Великой Отечественной войны благодаря мудрому руководству КПСС, преимуществу социалистической системы нашего народного хозяйства, неиссякаемой энергии советского народа, успешно была решена задача обеспечения Вооруженных Сил всем необходимым для достижения победы над врагом.

В основном была решена и задача массового производства средств инженерного вооружения, и прежде всего миннопод-рывных, переправочных средств, шанцевого инструмента и других, потребность в которых по сравнению с первой мировой войной возросла в десятки и сотни раз.

Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили деятельность работников промышленности и руководящего состава инженерных войск Красной Армии по организации производства машин инженерного вооружения, инженерных боеприпасов и приборов, а также инженерного имущества и снабжения ими действующей армии в годы Великой Отечественной войны.

Так, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 апреля 1943 г. за успешное выполнение заданий правительства по изготовлению и снабжению Красной Армии средствами инженерного вооружения 369 человек из числа работников промышленности и начальствующего состава инженерных войск награждены орденами и медалями Советского Союза, в том числе орденом Ленина — 5, Красного Знамени — 2, Отечественной войны II степени — 2, Трудового Красного Знамени — 24, Красной Звезды — 38, «Знак почета» — 104 человека. Среди награжденных орденом Ленина генерал-лейтенант инженерных войск М. П. Воробьев, генерал-майоры инженерных войск А. Я. Калягин и Г. П. Чистяков; орденом Красного Знамени — генерал-майор инженерных войск К. С. Назаров, полковник В. А. Копылов и другие. [370]

В 1944 г. за успешное выполнение заданий командования по обеспечению фронта средствами инженерного вооружения центральная военная база Главного военно-инженерного управления Красной Армии была награждена орденом Красной Звезды, а 25 человек ее личного состава — орденами и медалями.

Большая группа командного и рядового состава, а также вольнонаемных работников дивизионных, армейских и фронтовых баз, складов, ремонтных мастерских и других органов ремонта и снабжения инженерной техникой и имуществом награждена от имени Президиума Верховного Совета СССР командующими объединениями и командирами соединений непосредственно на фронте.

Опыт Великой Отечественной войны позволяет сделать некоторые обобщения по вопросу о соотношении объемов произведенных средств инженерного вооружения (по некоторым важнейшим номенклатурам) и их предвоенных запасов и отметить характерные тенденции в этом направлении.

Во-первых, резко возросло производство некоторых видов средств инженерного вооружения по отношению к их предвоенным запасам, что одновременно характеризует и рост их применения. Так, например, противотанковых и противопехотных мин произведено (без учета количества мин, изготовленных войсками и партизанами) в 65 раз больше, ВВ в 44 раза, миноискателей в 38 раз.

Во-вторых, потребности в тяжелых и средних переправочных парках росли быстрее, чем в легких, в результате чего первых произведено в 8 раз больше их довоенного количества, а вторых — только в 1,5 раза.

В-третьих, из шанцевого и мастерского инструмента наибольшие потребности в ходе войны были в малых лопатах, топорах и поперечных пилах, производство которых за годы войны возросло в 5-8 раз по отношению к довольно крупным предвоенным запасам.

В-четвертых, производство ряда средств инженерного вооружения, в том числе и средств механизации инженерных работ, в годы войны было недостаточным; особенно не хватало моторных пил, тяжелых грейдеров, станций АЭС-1 и АЭС-3.

Опыт войны показал, что непрерывное развитие средств и способов вооруженной борьбы вызывает необходимость дальнейшего совершенствования средств инженерного вооружения, способов их применения, а также организации инженерного обеспечения. [371]

Часть III.
В послевоенный период
(1946-1968 гг.)

Прошло четверть века после окончания второй мировой войны. Послевоенный период характеризуется большими достижениями в области науки и техники, которые определили дальнейшее развитие и совершенствование новых средств и способов вооруженной борьбы.

Советские Вооруженные Силы на основе успешного претворения в жизнь решений XX, XXI, XXII и XXIII съездов КПСС стали еще более могущественными, а их оружие еще более совершенным. На вооружение Советской Армии и Флота поступили все виды современной боевой техники, в том числе и ракетно-ядерное оружие. Реорганизованы виды вооруженных сил, рода войск и специальные войска, созданы Ракетные войска стратегического назначения. Оборонная мощь нашей страны достигла нового качественного состояния.

Развитие инженерных войск в послевоенный период целесообразно рассмотреть по двум этапам: первый — с 1946 г. до середины пятидесятых годов и второй — со второй половины пятидесятых годов до сегодняшних дней. На первом этапе развитие определялось опытом минувшей войны с учетом изменений, которые произошли за эти годы в науке и технике в средствах вооруженной борьбы, главным образом в области моторизации и механизации войск. Второй этап, как известно, связан с коренными преобразованиями во всех областях военного дела.

Глава восемнадцатая.
На первом этапе послевоенного строительства

После разгрома фашистской Германии и империалистической Японии перед нашей страной встали исключительно сложные задачи. Необходимо было ликвидировать тяжелые [400] последствия опустошительной войны, дать кров миллионам людей, перевести на мирные рельсы экономику страны, заново восстановить хозяйственные связи.

Вместе с тем предстояло решить проблемы дальнейшего строительства Советских Вооруженных Сил. Следовало прежде всего провести демобилизацию в армии и флоте, реорганизовать Вооруженные Силы с учетом опыта минувшей войны, международной обстановки и возможностей экономики страны. Необходимо было обеспечить техническое оснащение и совершенствование организационной структуры всех видов вооруженных сил, всех родов войск и специальных войск, в том числе и инженерных.

Демобилизация в инженерных войсках, как и во всей армии и флоте, проводилась в соответствии с законом, принятым на XII сессии Верховного Совета СССР 23 июня 1945 г. Началась она 5 июля 1945 г. и завершилась в основном к началу 1948 г.

Из инженерных частей и подразделений были уволены старшие возраста рядового и сержантского состава. Одновременно уходило значительное количество офицеров. В основном это были специалисты народного хозяйства, а также лица, призванные в ходе войны из запаса или имевшие ускоренную военную подготовку.

В период сокращения армии осуществлялась также передислокация войск, в том числе и инженерных частей, из зарубежных стран на территорию Советского Союза.

В результате демобилизации численность Вооруженных Сил СССР к 1948 г. уменьшилась до 2874 тыс. человек (к маю 1945 г. она составляла 11365 тыс. человек){438}. Соответственно сокращалась и численность инженерных войск.

Многие инженерные и военно-строительные части к этому времени расформированы не были, а были заняты разминированием территории и восстановлением важнейших объектов народно-хозяйственного значения.

После второй мировой войны ЦК КПСС и Советское правительство, учитывая опасность монополии США на атомное оружие, приняли меры к тому, чтобы в кратчайшие сроки создать свое ядерное оружие и надежные средства доставки его к цели. В то же время был взят курс на создание новейших образцов обычных средств борьбы и реактивной авиации. Одновременно предпринимались меры к развитию средств инженерного вооружения.

Уже в первые послевоенные годы в Советской Армии была проделана значительная работа по созданию и освоению новых образцов инженерной техники и разработке новых способов выполнения инженерных работ. [401]

Основным направлением в развитии средств инженерного вооружения на этом этапе было создание и освоение новых образцов инженерной техники, позволяющей обеспечить механизацию инженерных работ, в частности: в высоком темпе вести работы по проделыванию проходов в заграждениях, устройству переходов через препятствия и прокладыванию путей; наводить и строить в короткие сроки переправы и мосты при обеспечении форсирования войсками речных преград; быстро оборудовать полосы обороны, позиции и районы расположения войск; надежно скрывать войска от обнаружения современными техническими средствами противника.

Инженерные войска получили в эти годы на вооружение самоходные и моторизованные переправочные средства, а также другую более совершенную боевую и специальную технику. К середине пятидесятых годов инженерные части и подразделения были полностью моторизованы. Одновременно шел процесс увеличения количества инженерных сил и средств в общевойсковых соединениях и частях.

Оснащение инженерных войск новой и модернизированной техникой, их моторизация дали возможность перейти к новой организации инженерных частей и соединений со значительным повышением их технической оснащенности для более полного решения современных задач инженерного обеспечения.

Изменения в организационно-штатной структуре частей и соединений инженерных войск проводились с целью повышения их возможностей, чтобы они были способны по своей организации и техническому оснащению обеспечить выполнение основных задач инженерного обеспечения в бою и операции.

Исходя из общего направления в изменениях организационно-штатной структуры были разработаны и утверждены первые послевоенные штаты инженерных подразделений, частей и соединений, которыми определялись их организационная структура, количество личного состава, материальная часть и транспорт.

По утвержденным штатам предусматривалось иметь: в стрелковом полку — саперную роту, в танковом полку — саперный взвод, в стрелковой (танковой) дивизии — отдельные саперные батальоны. Кроме того, имелись отдельные специальные батальоны (роты) и тыловые части инженерных войск.

Инженерные соединения, ч.асти и подразделения относились к специальным войскам и предназначались для инженерного обеспечения боевой деятельности различных родов войск.

Предусматривалось, что инженерные войска должны решать наиболее трудные задачи инженерного обеспечения боя [402] и операции, требующие для их выполнения сложных средств инженерного вооружения и специальной обученности.

Оснащение инженерных войск и их боевая выучка направлялись главным образом на выполнение задач инженерного обеспечения наступательных действий, особенно мотомеханизированных соединений. Что касается обороны, то, несмотря. на значительно больший объем инженерных задач, чем в наступлении, считалось, что их выполнение может явиться составной частью деятельности всех родов войск. Основными задачами инженерных войск в обороне были создание минных заграждений, постройка наиболее сложных оборонительных сооружений и содействие средствами механизации выполнению инженерных работ родами войск. Предполагалось, что применению наступающим большого количества артиллерии и авиации, а также такой ударной силы, как танковые войска, может противостоять глубоко эшелонированная оборона, оборудованная рядом сплошных оборонительных полос, позиций с развитой системой траншей и ходов сообщения.

Структура управления инженерными войсками сохранилась та же, что сложилась в ходе Великой Отечественной войны. Начальником инженерных войск Советской Армии до мая 1951 г. был маршал инженерных войск М. П. Воробьев, с мая 1951 по февраль 1965 г. — генерал-полковник инженерных войск, впоследствии маршал инженерных войск А. И. Прошляков.

В связи с непрерывным ростом технической оснащенности инженерных войск потребовалось большое количество квалифицированных кадров, подготовка которых в те годы производилась в ряде военно-инженерных училищ, на высших академических курсах и в Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева.

В академии и училищах совершенствовался учебный процесс, повышалось качество подготовки и воспитания кадров. Обучение слушателей академии и курсантов училищ производилось на базе богатейшего опыта инженерных войск в минувшей войне.

Количество военных инженеров, выпускаемых академией, возрастало. Из числа окончивших Военно-инженерную академию имени В. В. Куйбышева за период с 1946 по 1953 г. выпущено с золотой медалью 123 слушателя, что характеризует высокий уровень подготовки военных инженеров.

Степень боевой и политической подготовки в инженерных училищах с каждым годом неуклонно возрастала. Так, например, Ленинградское военно-инженерное училище в 1950 г. вышло на второе место среди военно-учебных заведений Ленинградского округа, а на государственных экзаменах 1951-1952 гг, курсанты этого училища показали глубокие, знания и [403] практические навыки в эксплуатации инженерной техники и умение командовать подразделением.

Непрерывно совершенствовалась и боевая подготовка инженерных частей и подразделений. После победоносного завершения Великой Отечественной войны в инженерных войсках, как и во всей армии, развернулась напряженная боевая учеба. В основу обучения и воспитания личного состава был положен принцип — учить войска тому, что требуется на войне.

Наряду с овладением новой боевой техникой, тактической, физической и специальной подготовкой для рядового и сержантского состава вводятся в учебное время регулярные политические занятия, а офицеры изучают марксистско-ленинскую теорию. Используются и все накопленные формы массово-политической работы с личным составом в свободное от боевой учебы время. При организации системы боевой и политической подготовки учитывалось, что современная война потребует от каждого воина высоких боевых и моральных качеств, хорошей военной и политической подготовки, большой физической выносливости. Вся работа была направлена на воспитание личного состава в духе советского патриотизма и пролетарского интернационализма, в духе постоянной готовности выполнить любой приказ Родины.

С переходом на мирное положение были приняты меры к перестройке структуры и деятельности партийных и комсомольских организаций во всех частях и соединениях Советских Вооруженных Сил, в том числе и инженерных. В августе 1946 г. была отменена практика назначения парторгов и вновь вводилась система выборов секретарей партийных организаций тайным голосованием. Восстанавливалась также выборность партийных комиссий политотделов соединений. В октябре этого же года была восстановлена выборность и секретарей комсомольских организаций. [404]

Коммунисты и комсомольцы, как и в годы войны, находились в авангарде борьбы за образцовое выполнение воинского долга. Словом и делом вдохновляли они воинов на патриотическое служение Родине. Являясь в большинстве своем передовиками учебы, коммунисты и комсомольцы помогали командирам в обучении и воспитании воинов.

В 1946-1953 гг. в инженерных войсках и их штабах, как и во всех Вооруженных Силах страны, была проведена большая работа по обобщению богатого боевого опыта Великой Отечественной войны, доведению его до войск и дальнейшему развитию на его основе военно-инженерной теории. Началась эта работа еще в годы войны.

Были разработаны и изданы сборник «Боевой опыт инженерных войск в Отечественной войне», «Информационные сборники инженерных войск», в которых исследовались на документальной основе вопросы боевого применения инженерных войск в важнейших операциях Великой Отечественной войны и излагались выводы и рекомендации по их применению в новых условиях.

В изданных сборниках по изучению опыта войны и военно-исторических материалов, бюллетенях опыта политической работы, сборниках тактических примеров, информационных бюллетенях, трудах военных академий, военно-исторических монографиях и других материалах нашел свое отражение комплекс вопросов боевой деятельности инженерных соединений, частей и штабов инженерных войск фронтов и армий.

Большой вклад в исследование и пропаганду боевой деятельности инженерных войск в годы войны внесли также профессорско-преподавательский состав Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева и «Военно-инженерный журнал».

Богатый опыт войны, в том числе и боевой опыт инженерных войск, а также послевоенные взгляды на их применение нашли отражение в новом Полевом уставе Вооруженных Сил 1948 г. На основе положений этого устава были разработаны проекты Боевых уставов инженерных войск 1951 и 1952 гг. и Наставления по военно-инженерному делу для всех родов войск Советской Армии.

В эти же годы завершается разработка и издание ряда военно-теоретических трудов, освещающих вопросы инженерного обеспечения боя и операции, боевого применения инженерных войск и развития основных отраслей военно-инженерного дела.

Все это обеспечило успехи в решении тех задач, которые ставились перед инженерными войсками, а также их дальнейшее совершенствование на новом этапе послевоенного развития,

Следует отметить, что в 1946-1953 гг. перед инженерными [405] войсками помимо боевой подготовки встали и успешно решались задачи по восстановлению разрушенного войной хозяйства, разминированию территории, борьбе со стихийными бедствиями.

Начальник инженерных войск Министерства обороны СССР генерал-полковник инженерных войск В. К. Харченко в беседе с работниками редакции журнала «Коммунист Вооруженных Сил» в августе 1967 г. по этому вопросу сказал, что

«во время войны многие реки, ранее судоходные, пришли в такое состояние, что их стало невозможно использовать: были разрушены мосты, загромождены фарватеры. Требовалось восстановить судоходство по таким рекам, как Дунай, Днепр, Волга и другие. Правительство привлекало к этому делу инженерные войска. Очень много потрудились саперы и подводники, чтобы очистить фарватер Дуная. Сотни мин и снарядов извлекли они со дна реки, подняли и пришвартовали к берегам затонувшие вовремя войны суда. Были очищены русла других рек, построены через них мосты»{439}.

Инженерные и военно-строительные части привлекались для восстановления разрушенных фашистскими варварами объектов не только на территории нашей страны, но и на территории стран, народы которых в годы войны были освобождены от гитлеровской оккупации. В качестве примера можно привести восстановление 23-м управлением оборонительного строительства в 1945-1946 гг. четырех мостов на Дунае (Флоридсдорфский мост в Австрии, мосты в Братиславе, Комарно, у села Медве). За успешное восстановление мостов 18 воинов 23 УОС были награждены орденами Чехословацкой Республики, 170 — медалью «За героизм в труде», многие строители получили ценные подарки правительства Австрии и Венгрии{440}.

После войны руками саперов были также построены и восстановлены тысячи километров дорог и сотни мостов на них, электростанции и шахты, заводы и фабрики, дома и школы. Саперы ежегодно во время ледохода проводят большие работы по предохранению от разрушения мостов на реках.

Инженерные части и подразделения, вооруженные миноискателями и щупами, сняли и обезвредили в первые послевоенные годы огромное количество различных мин, снарядов и бомб, осуществляя разминирование городов и сел, полей и лесов, рек и озер. Эта задача зачастую решается ими и в настоящее время, когда обнаруживаются мины, установленные во воемя войны.

Нет необходимости доказывать, что разминирование является важной боевой задачей (хотя и проводится в мирное время) [406] и связано с огромным напряжением физических и моральных сил, а часто и с риском для жизни. Следуя боевым традициям, саперы при выполнении этих и других задач проявляли и продолжают проявлять творческую активность и изобретательность, мужество и отвагу.

Примечания

{1} О подготовке к 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Постановление Центрального Комитета КПСС. М., Политиздат, 1968. стр. 14-15.

{2} Материалы XXIII съезда КПСС. М., Политиздат, 1966, стр. 197.

{3} 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Постановление Пленума ЦК КПСС. Тезисы ЦК КПСС. М., Политиздат, 1967, стр. 4-5.

{4} В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 30, стр. 318,

{5} В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 12, стр. 112.

{6} См. «Военно-инженерный журнал», 1957, № 2, стр. 6-13.

{7} См. История Коммунистической партии Советского Союза. Том второй. М., Политиздат, 1966, стр. 124.

{8} См. «Военно-инженерный журнал», 1958, № 4, стр. 43-45.

{9} История Коммунистической партии Советского Союза, том второй, стр. 670-671.

{10} См. «Исторический архив», 1956, № 5, стр. 40-42.

{11} «Военный вестник», 1923, № 35, стр. 10-11.

{12} ЦГАСА, ф. 7, оп. 1, д. 4, лл. 157-158.

{13} См. В. Попович, И. Гнусин. Путь борьбы. Краткая история 5-й стрелковой дивизии. М. — Л., Госиздат, 1929, стр. 8, 13,

{14} См. Советские инженерные войска в 1918-1940 гг. Сборник статей. М., Воениздат, 1959, стр. 24, 25.

{15} См. Гражданская война 1918-1921 гг. Том II. М., изд. «Военного вестника», 1928, стр. 60.

{16} См. 50 лет Вооруженных Сил СССР. М., Воениздат, 1968, стр. 58.

{17} Дивизионный передовой инженерный парковый взвод имел передвижной склад имущества.

{18} ЦГАСА, ф. 7, оп. 1, д. 4, л. 158.

{19} См. «Война и техника», 1925, № 222-223, стр. 35-37.

{20} ЦГАСА, ф. 6, оп. 6, д. 146, л. 3.

{21} См. Боевая слава саперов. Сборник статей и очерков. М., Воениздат, 1958, стр. 81.

{22} См. Советские инженерные войска в 1918-1940 гг., стр 94.

{23} ЦГАСА, ф. 6, оп. 6, д. 165, л. 168.

{24} ЦГАСА, ф. 22, оп. 3, д. 43, л.

{25} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 1704, л. 7; ф. 3, оп. 1, д. 36, л. 22.

{26} ЦГАСА, ф. 7, оп. 6, д. 217, лл. 87-89.

{28} В 1919 г. было произведено: орудий — 540, винтовок — 460 тыс., пулеметов — 6300, винтовочных патронов — 357 млн., артснарядов — 1800 тыс. (См. А. Литовский. Стратегия и экономика. М., Воениздат, 1961, стр. 13).

{29} См. «Исторический.архив», 1958, №1, стр. 66-68..

{30} ЦГАСА, ф. 5, он. 1, д. 89, лл. 1-4.

{31} См. Гражданская война 1918-1921 гг., том II, стр. 96.

{32} См. «Военно-инженерный журнал», 1957, № 6, стр. 42-45.

{33} См. С. С. Каменев. Записки о гражданской войне и военном строительстве. М., Всениздат, 1963, стр. 73.

{34} См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 50, стр. 147.

{35} См. там же, стр. 172.

{36} См. там же, стр. 350.

{37} См. Ленинский сборник XXXIV, стр. 215-216.

{38} См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 51, стр. 322; т. 52, стр. 9.

{39} Завеса — своеобразное объединение отдельных отрядов при отсутствии регулярной армии. Создана для обороны демаркационной линии, установленной после Брестского мира в марте 1918 г. Система завес в последующем послужила основой для развертывания ряда армий и фронтов (см. 50 лет Вооруженных Сил СССР, стр. 33).

{40} О мостах и переправах, наведенных и содержащихся во время гражданской войны частями и подразделениями инженерных войск Красной Армии см. К. А. Розе. Форсирование рек по опыту гражданской войны 1918-1920 гг. М., изд. «Военного вестника», 1928, стр. 234-239.

{41} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 1961, лл. 121, 126, 172, 173.

{42} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 1691, лл. 395, 428-430.

{43} См. Военно-инженерное искусство Советской Армий. Сборник статей. М., Воениздат, 1958, стр. 188.

{44} В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 357.

{45} См. В. И. Ленин. Военная переписка (1917-1920). М. 1966, стр. 43.

{46} См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 50, стр. 116, 172, 175.

{47} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 1635, лл. 487, 537. В документах архива некоторые фамилии даны без инициалов или приведены только начальные, буквы имен.

{48} См. «Коммунист», 1967, № 1, стр. 29.

{49} КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Часть I, стр. 504-505.

{50} ЦГАСА, ф. 22, оп. 3, д. 43, л. 98.

{51} М. Н. Тухачевский. Избранные произведения. Том I. М., Воениздат, 1964, стр. 60.

{52} Г. Т. Невский. Боевое применение инженерных войск. М., изд. ГВИУКА, 1920, стр. 40-42.

{53} См. В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 130-131.

{54} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 2664, лл. 14, 16.

{55} Там же.

{56} Советские инженерные войска в 1918-1940 гг., стр. 106.

{57} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 1832, лл. 1-2. 44

{58} ЦГАСА, ф. 22, он. 3, д. 408, л. 142.

{59} ЦГАСА, ф. 62, он. 2, д. 171, л. 26.

{60} ЦГАСА, ф. 22, оп. 3, д. 129, лл. 19-21.

{61} В некоторых стрелковых корпусах (например, в 19-м Приморском) все дивизионные саперные роты были сведены в саперные батальоны, % в дивизиях саперов не оставалось.

{62} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 2927, л. 3.

{63} М. В. Фрунзе. Избранные произведения. Том II. М., Воениздат, 1957, стр. 160.

{64} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 2975, л. 206.

{65} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 3081, лл. 289-350.

{66} Там же, лл. 531-532.

{67} Разработка новых понтонных парков проводилась большой группой военных инженеров и конструкторов под руководством профессора И. Г. Попова и была закончена в 1932-1934 гг.

{68} См. Д. М. Карбышев. Избранные научные труды. М, Воениздат, 1962, стр. 697.

{69} См. «Известия», 10 апреля 1931 г.

{70} ЦГАСА, ф. 4, оп. 3, д. 3241, лл. 653, 809.

{71} См. «Известия», 18 ноября 1939 г.

{72} См. 50 лет Вооруженных Сил СССР, стр. 233.

{73} Инженерные полки (мирного времени) формировались в составе управления полка, школы младшего комсостава, моторизованного инженерного батальона, инженерного батальона, технического батальона и легкого переправочного парка НЛП. Из основной техники в полку было положено иметь: Компрессорных станций — 4, электростанций различного назначения — 6, лесопильных рам — 1, копров — 2, грейдеров — 6, бульдозеров — 3, рипперов — 3, лесопильных станков — 3, окопокопателей — 1, автомашин специальных — 35, грузовых — 48, тракторов — 21, прицепов — 14. Были также разработаны штаты инженерных полков для пустынных ТВД и горных ТВД.

{74} Понтонно-мостовые полки (мирного времени) формировались в составе управления полка, полковой школы младшего комсостава, одного кадрового и двух скадрированных понтонных батальонов, технической роты и комплекта парка Н2П. Из инженерной техники в полку было положено иметь: электростанций различного назначения — 4, компрессорных станций — 2, копров — 2, лесопильных рам — 1, лесопильных станков — 2.

{75} См. КПСС и строительство Вооруженных Сил СССР. М., Воениздат, 1959, стр. 403.

{76} Этим постановлением звание генерал-лейтенанта инженерных войск было присвоено А. С. Гундорову и Д. М. Карбышеву; звание генерал-майора инженерных войск — Н. П. Баранову, П. М. Васильеву, М. П. Воробьеву, И. П. Галицкому, П. А. Ермолаеву; В. Ф. Зотову, А. Ф. Ильину-Миткевичу, Л. З. Котляру, М. И. Молеву, К. С. Назарову, Г. Г. Невскому, Ф. В. Новикову, П. М. Поддосеку, И. А. Петрову, И. Г. Поздееву, П. И. Судьбину, Е. В. Сысоеву, Н. И. Унгерману, С. А. Чекину, В. Ф. Шестакову, Г. А. Щульцу (см. «Известия», 4 июня 1940 г.).

{77} См. Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945 гг. Краткая история. М., Воениздат, 1965, стр. 53.

{78} Архив МО СССР, ф. 73, оп. 12109, д. 4, лл. 34-36.

{79} См. В. А. Анфилов. Начало Великой Отечественной войны. М, Воениздат, 1962, стр. 89.

{80} См. «Военный вестник», 1967, № 8, стр. 10.

{81} См. «Военно-исторический журнал», 1967, № 1, стр. 38-39.

{82} Архив МО СССР, ф. 208, оп. 3038, д. 20, л. 26.

{83} См. «Военно-исторический журнал», 1966, № 12, стр. 11-20.

{84} См. «Военно-исторический журнал», 1966, № 12, стр. 14.

{85} См. Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945 гг. Краткая история, стр. 115.

{86} Архив МО СССР, ф. 208, оп. 7034, д. 7, л. 146.

{87} «Военно-исторический журнал», 1966, № 12, стр. 18.

{88} См. Беспримерный подвиг. Материалы научной конференции, посвященной 25-летию разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. М., изд-во «Наука», 1968, стр. 175,

{89} Архив МО СССР, ф. 208, оп. 7034, д. 3, л. 183.

{90} См. «Военно-инженерный журнал», 1957, № 11, стр. 41.

{91} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14065, д. 29, лл. 179, 183.

{92} См. А. Д. Цирлин. Советские инженерные войска М изд-во ДОСААФ, 1965, стр. 24.

{93} См. «Красная Звезда», 22 февраля 1942 г.

{94} См. А. В. Карасев. Ленинградцы в годы блокады. М., изд-во Академии наук СССР, 1959, стр. 182.

{95} См И.П. Барабашин, А.И.Кузнецов, В.П.Морозов, А. Д. Харитонов, Б. Н. Яковлев. Битва за Ленинград. М., Воениздат,

{96} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 201172, д. 2, лл. 352, 353.

{97} См. «Военно-инженерный журнал», 1951, № б, стр. 13.

{98} Приморская группа войск, созданная 8 июля 1941 г. из левофланговых соединений 9-й армии Южного фронта, 19 июля 1941 г. была переименована в Отдельную Приморскую армию.

{99} Архив МО СССР, ф- 69, оп. 28971, д. 1, л. 4.

{100} Архив МО СССР, ф. 69, оп, 28971, д. 1, л. 22.

{101} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28971, д. 1, л. 63.

{102} 19 ноября 1941 г. директивой Ставки ВГК должность командующего войсками Крыма была упразднена, а командование Севастопольским оборонительным районом возложено на командующего Черноморским флотом вице-адмирала Ф. С. Октябрьского с непосредственным подчинением его Ставке. Заместителем его по сухопутной обороне был назначен командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров.

{103} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 81656, д. 1, л. 4.

{104} Полковник Г. П. Кедринский был смертельно ранен осколком снаряда и умер 15 января 1942 г. Похоронен в Севастополе, на кладбище Коммунаров.

{105} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 81656, д. 1, лл. 17-18.

{106} См. Инженерные войска Советской Армии в важнейших операциях Великой Отечественной войны. М., Воениздат, 1958, стр. 93.

{107} Архив МО СССР, ф. 69, оп, 81656, д. 1, л. 26.

{108} 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции Постановление Пленума ЦК КПСС- Тезисы ЦК КПСС, стр. 21.

{109} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14069, д. 170, л. 37.

{110} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14069, д. 175, л. 154.

{111} Там же, л. 1

{112} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14070, д. 83, л. 2.

{113} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14070, д. 87, л. 5.

{114} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14070, д. 83, л. 3.

{115} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14069, д. 177, л. 3.

{116} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14069, д. 117, л. 11.

{117} Архив МО СССР, ф. 62-й армии, оп. 25161, д. 1, л. 52.

{118} Там же, л. 61.

{119} Архив МО СССР, ф. 62-й армии, оп, 25161, д. 1, л. 63.

{120} Этот раздел главы написан полковником В. П. Истоминым.

{121} К 10 октября 1942 г. в составе инженерных войск Закавказского фронта кроме войсковых саперных частей было 146 инженерных и саперных батальонов. На 1 августа в составе фронта было только 24 инженерных и саперных батальона.

{122} См. В. Ф. Гусаров, Н. А. Стасюк. Боевая Комсомольская. М., Воениздат, 1965, стр. 114-115.

{123} Архив МО СССР, ф. Юго-Западного фронта, оп. 6514, д. 2, л. 55.

{124} Там же, лл. 55-56.

{125} Архив МО СССР, ф. Донского фронта, оп. 5425, д. 9, л. 4.

{126} Архив МО СССР, ф. Юго-Западного фронта, оп. 6514, д. 2, л. 55

{127} Там ж е, л. 63.

{128} Архив МО СССР, ф. Юго-Западного фронта, оп. 6514, д. 2, л. 63.

{129} Там же, л. 31.

{130} Архив МО СССР, ф. Сталинградского фронта, оп. 34891, д. 1, л. 15.

{131} Там же, л. 16.

{132} Архив МО СССР, ф. 3-го Украинского фронта, оп. 9765, д. 34, л. 120.

{133} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 14069, д. 151, л. 6.

{134} Там же, д. 5.

{135} Архив МО СССР, ф. 3-го Украинского фронта, оп. 9765, д. 36, л. 57.

{136} Архив МО СССР, ф. Центрального фронта, оп. 5425, д. 9, л. 29.

{137} Архив МО СССР, ф. Центрального фронта, оп. 11413, д. 10, л. 61.

{138} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 34677, д. 1, л. 5.

{139} Архив МО СССР, ф. Донского фронта, оп. 5425, д. 9, л. 9.

{140} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 34677, д. 1, л. 9.

{141} Архив МО СССР, ф. Донского фронта, оп. 11413, д. 10, л. 62.

{142} Раздел главы до выводов написан полковником В. П. Истоминым.

{143} А. А. Гречко. Битва за Кавказ. М., Воениздат, 1969, стр. 324.

{144} Архив МО СССР, ф. 318, оп. 16772, д. 2, л. 36.

{145} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 103, л. 29.

{146} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 103, л. 297.

{147} Там же, л. 41.

{148} Архив МО СССР, ф. 229, оп. 612, д. 167, л. 40.

{149} Архив МО СССР, ф. 226, оп. 21768, д. 6, л. 153.

{150} Там же.

{151} Архив МО СССР, ф. 226, оп. 21768, д. 6, л. 154.

{152} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 103, л. 22.

{153} Архив МО СССР, ф. 203, оп. 64674, д. 1, л.. 37.

{154} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 103, л. 125.

{155} Там же, л. 40.

{156} Архив МО СССР, ф. 69, оп, 24771, д. 103, л, 125.

{157} Там же, л, 48,

{158} Архив МО СССР, ф, 69, оп. 24771, д. 103, л. 48.

{159} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 99, л. 108.

{160} В составе 11-й гвардейской армии Западного фронта находилась 10-я штурмовая инженерно-саперная бригада в Брянском франте — 2-я и 4-я.

{161} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 9765, д. 34, лл. 134-142.

{162} См. Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Военно-исторический очерк. Том II, М., Воениздат, 1958, стр. 259.

{163} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 99, л. 27.

{164} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 99, л. 107.

{165} Там же, л. 26,

{166} Архив МО СССР, ф. 5 сд., оп. 162072, д. 10, л. 60,

{167} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 99, л. 34.

{168} Там же, л. 28.

{169} Архив МО СССР, ф. 236, оп. 35480, д. 39, л. 22.

{170} Архив МО СССР, ф. 223, оп. 274944, д. 1, л. 5.

{171]Архив МО СССР, ф. 236, оп. 34580, д. 45, л. 75.

{172} Архив МО СССР, ф. 233, оп. 274944, д. 1, л. 6.

{173} Архив МО СССР, ф. 236, оп. 34580, д. 45, л. 64.

{174} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24771, д. 103, л. 86.

{175} Архив МО СССР, ф. 236, оп. 34580, д. 45, л. 113.

{176} Архив МО СССР, ф. 223, оп. 274944, д. 1, л. 80.

{177} Архив МО СССР, ф. 223, оп. 274944, д. 1, л. 41,

{178} Там же, л. 50.

{179} Архив МО СССР, ф. 318, оп. 16772, д. 2, л. 37.

{179} См. 50 лет Вооруженных Сил СССР, стр. 370.

{180} См. Б. А. Эпов, И. Г. Старинов. Мины в тылу врага. М., Воен-издат, 1963, стр. 6.

{181} Процесс формирования понтонно-мостовых бригад и полков, начавшийся летом 1942 г., постоянно расширялся. В январе 1943 г. «была сформирована 3-я понтонно-мостовая бригада и 10 автомобильных рот (главным образом для обеспечения перевозки понтонно-переправочных средств); в марте этого же года были сформированы 4-я и 5-я, а в апреле 6-я понтонно-мостовые бригады и во все инженерные бригады (кроме инженерных бригад специального назначения) были введены легкие переправочные парки.

{182} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 40, л. 1.

{183} Из Юго-Западного фронта была перегруппирована и передана в состав Степного фронта 1-я понтонно-мостовая бригада.

{184} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 56, л. 132.

{185} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 68, л. 28.

{186} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 68, л. 30.

{187} С 20 октября 1943 г. Центральный фронт был переименован в Белорусский, а Воронежский, Степной, Юго-Западный и Южный фронты — соответственно в 1, 2, 3 и 4-й Украинские.

{188} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 68, л. 51.

{189} Здесь находились три батальона 3-й понтонно-мостовой бригады и полностью 6-я понтонно-мостовая бригада.

{190} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 56, л. 141.

{191} Там же, л. 142.

{192} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970,д. 76, л. 138. 7-2864

{193} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 56, л. 161.

{194} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 56, лл. 161-163.

{195} См. Б. А. Эпов, И. Г. Старинов. Мины в тылу врага, стр. 53.

{196} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 56, л. 154.

{197} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28973, д. 2, л. 2.

{198} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 56, л. 11.

{199} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 66, л. 67.

{200} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 37392, а. 2, л. 303.

{201} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 56, л. 14.

{202} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 37892, д. 2, лл. 301, 309.

{203} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 40, л. 29.

{204} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 384956, д. 7, л. 45.

{205} 1-я понтонно-мостовая бригада, 8-й тяжелый понтонно-мостовой полк, 6, 7, 25, 40 и 125-й отдельные понтонно-мостовые батальоны, 4-я и 5-я инженерно-саперные и 14-я штурмовая инженерно-саперная бригады.

{206} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 43, л. 47.

{207} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 43, лл. 54, 55,

{208} Там же, л. 57.

{209} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 37392, д. 2, л. 309.

{210} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 384956, д. 7, л. 30.

{211} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 40, л. 31.

{212} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 384956, д. 7, л. 38.

{213} Архив МО СССР, ф. 243, рп. 37392, д. 2, л. 309.

{214} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 87, л. 88.

{215} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 34, л. 148.

{216} В этой главе и в последующих главах книги названия населенных пунктов за пределами СССР даны так, как они были обозначены на советских топографических картах, изданных в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.).

{217} Кроме некоторых армий, действовавших в особых условиях; например, 14-я армия Карельского фронта не имела такой бригады.

{218} Кроме 1-й гвардейской моторизованной инженерной бригады, основной состав которой при переформировании остался, по существу, без изменений: 8 моторизованных инженерных батальонов, батальон спецминирования, электротехнический батальон, отряд электрификации и механизации.

{219} 2-я и 22-я гвардейские, 20, 21 и 23-я моторизованные штурмовые инженер,ю-саперные бригады.

{220} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28975, д. 2, л. 110.

{221} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28767, д. 2, л. 56.

{222} Эти батальоны организационно не входили в состав инженерных войск. Однако их наличие способствовало повышению возможностей соединений в выполнении задач инженерного обеспечения боевых действий

{223} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28973, д. 2, л. 111.

{224} Из отдельных понтонно-мостовых батальонов в начале лета была Сформирована 8-я, а затем 9-я понтонно-мастовые бригады.

{225} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 75, л. 31.

{226} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 94679, д. 15, л. 16.

{227} См. Б. А. Э п о в, И. Г. Стариков. Мины в тылу врага стр 48

{228} Архив МО СССР, ф. 233, оп. 14943, д. 18, лл. 28, 29.

{229} Архив МО СССР, ф. 69, ол. 272734, д. 75, л. 46.

{230} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 34679, д. 75, л. 47.

{231} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 24679, д. 15, лл. 3, 42.

{232} Там же.

{233} Там же.

{234} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 34679, д. 16, л. 12.

{235} Там же.

{236} Там же, л. 19.

{237} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 75, л. 67.

{238} Архив МО СССР, ф. 659, оп. 81131, д. 2, л. 31.

{239} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, ц. 75, л 77.

{240} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272734, д. 36, л. 4.

{241} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 34679, д. 16, л. 36.

{242} Там же, л. 43.

{243} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 41, л. 22.

{244} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 49, л. 62.

{245} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 41, л. 22.

{246} Архив МО СССР, ф. 236, оп. 42063, д. 3, л. 80.

{247} Архив МО СССР, ф. 1752, оп. 297205, д. 6, л. 9.

{248} Там же.

{249} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28975, д. 67, лл. 126-127.

{250} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28970, д. 59, л. 80.

{251} Архив МО СССР, ф. 236, оп. 212703, д. 52, л. 19.

{252} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1221, д. 4806, лл. 36, 39; ф. 204 оп 89 д. 2189, л. 134.

{253} Аохив МО СССР, ф. 217. оп. 1221, д. 4806, л 38; ф. 416, оп 10447 д. 146, лл. 1-4.

{254} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1221, д. 4806, л. 36.

{255} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1265, д. 1132, лл. 10, 73.

{256} ДМП-42, ДМП-41 — деревянные мостовые понтонные парки

{257} Архив МО СССР, ф. 416, оп. 10447, д..146, л. 7.

{258} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1265, д. 713, лл. 103, 116, 117.

{259} См. Оборона Ленинграда 1941-1944. Воспоминания и дневники участников. Л., изд-во «Наука», 1968, стр. 184.

{260} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1265, д. 1518, лл. 273-316.

{261} Архив МО СССР, ф. 239, оп. 2206, д. 124, л. 170.

{262} См. Оборона Ленинграда 1941-1944. Воспоминания и дневники участников, стр. 183.

{263} Архив МО СССР, ф. 33, оп. 686043, д. 103, л. 134.

{264} Архив МО СССР, ф. 344, оп. 5576, д. 112, л. 16.

{265} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1221, д. 4203, л. 56..

{266} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1221, д. 4803, лл. 42, 43.

{267} Там же, лл. 44, 45, 49.

{268} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1221, д. 4803, л. 47..

{269} Там же, лл. 52а, 54а.

{270} Архив МО СССР, ф. 377, оп. 10893, д. 995, лл. 51-55.

{271} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1226, д. 470, лл. 5, 6.

{272} Архив МО СССР, ф. 214, оп. 1460, д. 105, лл. 3, 4.

{273} Архив МО СССР, ф. 214, оп. 1460, д. 111, лл. 8, 9.

{274} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1221, д. 740, лл. 16, 17.

{275} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1221, д. 740, лл. 20, 21.

{276} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1265, д. 1446, лл.. 24, 32.

{277} Архив МО СССР, ф. 242, оп. 2252, д. 3, л. 37.

{278} Архив МО СССР, ф. 235, оп. 2150, д. 334, лл. 195-201.

{279} Архив МО СССР, ф. 242, оп. 2252, д. 33, л. 41.

{280} Архив МО СССР, ф. 235, оп. 2074, д. 912, л..2.

{281} Архив МО СССР, ф. 242, оп. 2252, д. 33, л. 60.

{282} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1265, д. 1162, лл. 44, 55.

{283} Там же, л. 64.

{284} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1265, д. 1162, лл. 65.

{285} Архив МО СССР, ф. 363, оп. 6208, д. 264, л. 32.

{286} Архив МО СССР, ф. 214, оп. 1460, д. 31, л. 79.

{287} Архив МО СССР, ф. 363, ол. 6208, д. 264, л. 62.

{298} Архив МО СССР, ф. 363, оп. 37448, д. 3, л. 92.

{289} Архия МО СССР, Ф. 69, оп. 313220. д. 1, л. 11.

{290} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 2, лл. 35, 37.

{291} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 563748, д. 1, л. 3.

{292} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 563748, д. 1, л. 3.

{293} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 2, лл. 60-65.

{294} Там же, л. 74.

{295} Там же, л. 72.

{296} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 279341, д. 12, л. 47.

{297} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 279341, д. 12, л. 47.

{298} Там же, л. 9.

{299} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 2, л. 141.

{300} Там же, л. 76.

{301} Архив МО СССР. ф. 69, оп. 383818 ч 2 л 145

{302} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 313220, 1. 1, л 7.

{303} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 43913, д. 162, л. 5.

{304} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 43914, д. 15/8, л. 9.

{305} Архив МО СССР, Ф. 243, от. 43914, д. 18, л. 3.

{306} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 43914, д. 17, л. 4.

{307} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 274926, д. 1, л. 135.

{308} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 274926, д. 1, л. 39.

{309} Там же, л. 42.

{310} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 279347, д. 6, л. 123.

{311} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 274932, д. 1, л. 9.

{312} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 274932, д. 1, л. 7.

{313} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 279347, д. 2, л. 17.

{314} Архив МО СССР, о. 243, оп. 20505, д. 2, л. 71.

{315} Архив МО СССР, о. 243, оп. 20516, д. 2, л. 105.

{316} Архив МО СССР, о. 243, оп. 279347, д. 2, л. 19.

{317} Архив МО СССР, о. 240, оп. 265444, д. 1, л. 163.

{318} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 279347, д. 2, л. 64.

{319} Там же, л. 63.

{320} По канатной дороге было переправлено 10 тыс. т различных грузов; по бензопроводу перекачено 6 тыс. т горючего.

{321} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 279347, д. 4, л. 194,

{322} Суммарные данные — по донесениям, представленным инженерными частями в ходе боев. Комиссия штаба фронта, обследовавшая район боевых действий после операции, определила, что количество боевой техники, подорвавшейся на минных полях (в том числе и одновременно пораженной другими видами оружия), было большим и достигало 256 танков и штурмовых орудий и 20 бронетранспортеров.

{323} Архив МО СССР, ф. 243, оп. 20514, д. 12, л. 19.

{324} Т а м ж е, л. 18.

{325} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 77, лл. 99-102.

{326} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28975, д. 76, л. 153.

{327} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 77, л. 102.

{328} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 28975, д. 76, л. 153.

{329} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 252338, д. 2, лл. 114, 115.

{330} Там же, л. 109.

{331} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 252338, д. 2, л. 30.

{332} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 21, л. 146.

{333} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 21, л. 146.

{334} Там же.

{335} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 23, л. 79.

{336} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 21, л. 38.

{337} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 23, л. 67.

{338} Там же, л. 23.

{339} Там же, л. 76.

{340} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 21, л. 79.

{341} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, Д. 23, Л. 26,

{342} Там ж е, л. 27.

{343} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 23, л. 96.

{344} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 21, д. 199,

{345} Там же, л. 263.

{346} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 21, л. 222.

{347} Там же, л. 252.

{348} Там же, л. 247.

{349} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272736, д. 23, л. 142.

{350} Там же, л. 143.

{351} Там же, л. 148.

{352} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 23, л. 158.

{353} Там же, л. 237.

{354} Архив МО СССР, ф. 237, оп. 32288, л. 1/2, л. 9.

{355} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 19, л. 4.

{356} Архив МО СССР, ф. 241, оп. 36635, д. 2/4, л. 46.

{357} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 21, л. 4.

{358} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 17, л. 87.

{359} Там же.

{360} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, 1 21, л. 16.

{361} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 20, л. 12.

{362} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 21, л. 13.

{363} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 17, л. 90.

{364} Там же. л. 89.

{365} Архив МО СССР, ф. 237, оп. 32288, д. 2/2, л. 176.

{366} С 9 февраля 2-й Белорусский фронт, передав 3-му Белорусскому 50, 3, 48-ю общевойсковые и 5-ю гвардейскую танковую армии, перегруппировался для боевых действий в Восточной Померании. С 24 февраля в составе 3-го Белорусского фронта действовала Земландская группа, созданная на базе упраздненного 1-го Прибалтийского фронта.

{367} Архив МО СССР, ф. 241, оп. 36635, д. 3/4, лл. 43, 75.

{368} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 517325, д. 24, л. 17.

{369} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 517325, д. 24, л. 17.

{370} Там же, л. 21.

{371} Там же, л. 20.

{372} Там же, л. 21.

{373} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383809, д. 2, л. 50.

{374} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 76, л. 22.

{375} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383809, д. 2, л. 89.

{376} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383809, д. 2, л. 135.

{377} 2-я гвардейская танковая армия была усилена 3-м и 6-м гвардейским мотоинженерными батальонами 1-й гвардейской моторизованной инженерной бригады, батальоном 4-го понтонно-мостового полка и 6-м отдельным понтонно-мостовым батальоном; 1-я гвардейская танковая армия — 1-м понтонно-мостовым полком Все корпуса первого эшелона танковых армий получили на усиление одну-две роты мотоинженерного батальона и до одного понтонного батальона. [316]

{378} Архив МО СССР, ф, 69, оп. 272735, д. 76, л. 69.

{379} Там же, л. 71.

{380} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 76, л. 102.

{381} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383809, д. 2, д. 191.

{382} 22-я гвардейская моторизованная инженерно-саперная бригада была выведена из состава 5-й гвардейской армии и, совершив 160-километровый марш, к 18 часам 23 апреля поступила в оперативное подчинение 4-й гвардейской танковой армии.

{383} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 76, л. 39.

{384} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383809, д. 2, л. 221.

{385} Там же, л. 227.

{386} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383809, д. 2, л. 223.

{387} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 272735, д. 76, л. 127.

{388} Архив МО СССР, ф. 69, он. 372735, д. 76, л. 83.

{389} Архив МО СССР, ф. 236, оп, 2698, д. 604, лд. 204-209.

{390} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 2779, д. 1997, лл. 228-246.

{391} Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 2201, л. 87.

{392} Архив МО СССР, ф. 328, оп. 4852, д. 258, л. 154.

{393} Архив МО СССР, ф. 324, оп. 4772, д. 113, л. 153.

{394} Там же, л. 156.

{395} Там же.

{396} Архив МО СССР, ф. 386, оп. 8587, д. 211, л. 8.

{397} Архив МО СССР, ф. 339, оп. 5193, д. 29, л. 82.

{398} Т а м ж е, л. 82.

{399} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 2761, д. 399, л. 143.

{400} Архив МО СССР, ф. 244, оп. 78731, д. 2, лл. 260-265.

{401} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 78761, д. 2, л. 260.

{402} Архив МО СССР, ф. 240, оп. 2779, д. 1997, л. 243.

{403} Там же, л. 245.

{404} Там же.

{405} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 173230, д. 5, л. 240,

{406} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 8, л. 31

{407} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 7, л. 110.

{408} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 173230, д. 5, л. 240.

{409} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 7, л. 110.

{410} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 8, л. 31.

{411} Из каждой инженерной бригады на нужды водоснабжения выделялись в полном составе один батальон и из каждого из последующих батальонов по одной роте.

{412} Архив МО СССР, ф. 69, оп 383810, д. 1, л. 131.

{413} Там же.

{414} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 173230, д. 5, лл. 242-259.

{415} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383810, д. 1, л. 148.

{416} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 7, л. 153; д. 1, л 154.

{417} Архив МО СССР, ф, 69, оп. 383818, д. 7, л. 153.

{418} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 7, л.

{419} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383810, д. 1, л, 154.

{420} Архив МО СССР, ф. 294, оп. 216879, д. 1, л. 54.

{421} Архив МО СССР, ф. 238, оп. 21021, д. 2, л. 27.

{422} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 393810, д. 1, л. 145.

{423} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383810, д. 1. л. 158.

{424} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 173230, д. 5, л. 161.

{425} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383810, д. 1, л. 160.

{426} Там же, л. 161.

{427} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383810, д. 1, л. 159. 2-2864

{428} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 7, л. 255.

{429} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 383818, д. 7, л. 257.

{430} Архив МО СССР, ф. 69, оп. 173244, д. 47, л. 322.

{432} Архив. МО СССР, ф. 69, оп. 173244, д. 47, л. 322.

{433} Архнв МО СССР, ф. 69, оп. 179244, д. 47, лл. 335-336.

{434} К началу войны насчитывалось в общей сложности 242 инженерных, саперных и понтонных батальона. Количество их к концу войны увеличилось до 1129. К началу войны бригад не было. К концу войны было 109 инженерных, инженерно-саперных и понтонно-мостовых бригад.

{435} В годы Великой Отечественной войны советские партизаны с помощью специалистов инженерных войск, используя инженерные мины, произвели около 18 тыс. крушений поездов, подорвали и вывели из строя другими способами около 30 тыс. автомобилей, свыше 14 тыс. паровозов, более 85 тыс. вагонов, платформ, цистерн.

{436} Здесь не учтены отдельные специальные подразделения [375] (гидротехнические, водоснабжения, маскировочные, электротехнические и т. п.) и части управлений оборонительного строительства РВГК и фронтовых управлений оборонительного строительства.

{437} В состав штаба инженерных войск фронта входили отделы: оперативный, технический, заграждений, снабжения, отделение кадров; организация инженерной разведки возлагалась на помощника начальника штаба. В штабе инженерных войск армии старший помощник начальника штаба занимался инженерно-оперативными вопросами; два помощника занимались вопросами дорожно-мостового и фортификационного обеспечения, а также вопросами заграждений и разграждений; функции по снабжению возлгаались на помощника начальника инженерных войск

{438} См. 50 лет Вооруженных Сил СССР, стр. 474, 479.

{439} «Коммунист Вооруженных Сил», 1967, № 17, стр. 42.

{440} См. «Военно-исторический журнал», 1968, № 6, стр. 108-111.

{441} Закон СССР о всеобщей воинской обязанности. М., Воениздат, 1967, стр. 36.

{442} 50 лет Вооруженных Сил СССР, стр. 508-509.

{443} См. «Красная звезда», 3 февраля 1968 г.

{444} «Коммунист Вооруженных Сил», 1969, № 8, стр. 36-37.

{445} См. «Коммунист Вооруженных Сил», 1967, № 17, стр. 42.

{416} Л. И. Брежнев. О ходе выполнения решений XXIII съезда и Пленумов ЦК КПСС по вопросам сельского хозяйства. Доклад на Пленуме ЦК КПСС 30 октября 1968 года. М., Политиздат, 1968, стр. 9.

{447} «Красная звезда», 22 апреля 1969 г.

{448} Л. И. Брежнев. Пятьдесят лет великих побед социализма. М., Изд-во политической литературы, 1967, стр. 60.

{450} 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Поста.-нетление Пленума ЦК КПСС. Тезисы ЦК КПСС. стр. 62.

{451} «Красная звезда», 24 февраля 1968 г,