Итак, очередной продукт издательства «Остров» попал в мои руки. Это брошюра Л.И. Амирханова и В.Ф. Ткаченко «Форт «Константин». 150 лет эволюции". СПб.: Остров, 2007. Титульный лист украшает ведомственный гриф «Федеральная архивная служба России. Российский государственный архив Военно-морского флота», что подразумевает достаточно высокий уровень данной публикации, обязывающей ко многому.
Говоря откровенно, эту книгу я брал в руки с некоторой настороженностью, поскольку предыдущий продукт издательства «Остров», посвященный форту «Красная Горка», у многих читателей вызвал столь стойкое отвращение, что они даже не могли его дочитать до конца, так много там было авторской «отсебятины» самого низкого пошиба, невероятного количества разного рода чисто фортификационных и других ошибок, отражающих недостаточную компетенцию В.Ф. Ткаченко (автора книги) и его издателя (Л.И. Амирханова) в изучаемом вопросе, да и недостаточную внимательность научного редактора.
Однако, тщательное знакомство с брошюрой о форте «Константин» показало, что как сам автор и издатель, так и научный редактор отнеслись к новому проекту гораздо более ответственно, и столь резкого отторжения книга не вызывает. И это уже хорошо.
Брошюру приятно взять в руки. Фотография на обложке отражает главную достопримечательность форта – броневой бруствер батареи «Шведе», чудом сохранившийся до наших дней, рядом с которым стоит ДОТ начала 1930-х годов – прекрасная иллюстрация столь длительной эволюции этого интереснейшего фортификационного комплекса. Также очень показательно фото на обороте обложки – батарея шестидюймовых пушек Канэ, часть двориков которой переделана в кольцевые дворики для 130-мм пушек Б-13. Здесь наглядно видно, как изменился под влиянием изменения характера боя сам тип дворика и как увеличили разнос между орудиями, поскольку для установки новых орудий дворики использовали через один, чем и достигли требуемого разреженеия.
Вообще – иллюстративный ряд представляется намного более продуманным, чем в книге о «Красной Горке». Здесь довольно много фотографий сооружений (особый интерес представляет фото т.н. «кинжальной» батареи, архивных фотографий орудий, которые в разное время устанавливались на этом и других кронштадтских фортах, портретов военных деятелей, и т.д. Отменно хорош рисунок В.Ф. Ткаченко с разрезом скрывающейся 11-дюймовой артиллерийской установки системы Паукера (побольше бы таких!), очень интересен архивный чертеж 10-дюймовой батареи. К сожалению, оставляет желать много лучшего схема форта. Она очень мелкая, и увеличение ее на целую страницу с выносом легенды на прилегающую страницу было бы весьма уместно. Кроме того, все буквенные обозначения на схеме выполнены в виде черных букв в красных кружочках, что в сочетании с микроскопическими размерами этих обозначений делает возможным их чтение только с сильным увеличительным стеклом. Вызывает вопросы и данные о вооружении батареи на схеме. Там говорится о батарее с 8 и 6-дюймовыми пушками Канэ, что вероятно просто оговорка, ибо 8-дюймовые пушки Канэ в береговой обороне использовались только на временных батареях мобилизационного характера. Обозначение батареи 8- и 11-дюймовых орудий тоже непонятно, поскольку по состоянию на 1899 год 8-дюймовых орудий, согласно приводимой автором таблице, уже не значилось и довооружение форта 8-дюймовыми орудиями обр. 1867 г. было бы удивительным. В тексте информации о таком довооружении также нет. Не обозначена на схеме и знаменитая «кинжальная» батарея, хотя угадать, где она находится, можно. С вооружением форта, точнее динамикой его изменения вообще многое непонятно. Так, авторы пишут, что «кинжальная» батарея была вооружена двумя опытными 13,5-дюймовой пушками, а затем то, что одну из них заменили на 11-дюймовую пушку. А потом они снова указывают на вооружение этой батареи как на два 13,5-дюймовых орудия. Здесь представляется более логичной другая последовательность событий. Опытное орудие после ремонта (замены расстрелянной трубы) установили на кинжальной батарее и в паре с ним поставили 11-дюймовую пушку. А затем просто заказали у Крупа еще одно 13,5-дюймовое орудие и поставили его в пару с уже существующим. Дальномер для «коррекции» артиллерийского огня, также обозначенный на этой схеме, вызывает некоторые терминологические вопросы.
В целом, тем не менее, авторы довольно интересно описывают, как шла смена фортификационных форм на форту от примитивной деревоземляной батареи до кирпичных, а затем и бетонных сооружений и как менялось артиллерийское вооружение, интересны зарисовки разного рода бытовых ситуаций, сделанные на основе архивных материалов. Для популярной брошюры объем информации достаточно велик и текст вполне удобочитаем. Довольно интересен рассказ о современном состоянии форта и, главное, о попытках его рационального использования для рекреационно-туристических целей. Эти попытки внушают сдержанный оптимизм.
Таким образом, хорошее полиграфическое оформление книги (разве что основной текст, набранный бессерифным (рубленым) шрифтом, не очень удобен для восприятия, но этот недостаток отчасти компенсирован большим размером шрифта) не очень спорит и с ее содержанием,
Теперь подробнее о недостатках самого текста.
Часть примечаний вызывает, некоторое недоумение и даже больше. Так, комментарии автора по поводу архаичных выражений типа «построен в дереве», «закончен постройкой», которые, несмотря на архаичность, вполне понятны современному читателю и явно излишни.
Совершенно непонятен приступ немотивированной агрессии авторов, касающийся применения термина ряж: «С нелегкой руки какого-то «историка» ряжи во многих изданиях, посвященных петровскому времени, почему-то называются «ящиками» - пишут Амирханов и Ткаченко.
То, что авторы не поняли, что ряж, это не просто бревенчатый сруб, а сруб в виде ящика, то есть имеющий дно, почему и тонущий при заполнении камнями, это полбеды. Хотя заставить уважаемых Л.И. Амирханова и В.Ф. Ткаченко заполнить сруб, плавающий в проруби и не являющийся ящиком, камнями и не выпускать со льда, пока они не закончат эту работу, было бы очень полезно в образовательных целях. Беда в другом – в неуважительном отношение к предшественникам, которых они называют историками в кавычках. Технологию работы с ряжевыми конструкциями подробно описал в своей книге о Кронштадтской крепости Юрий Андреевич Скориков, и именно он описывал ряжи, как срубы в виде ящиков. Юрий Андреевич, в отличие от уважаемых авторов, большую часть своей жизни провел между водой и сушей, занимаясь разного рода «земноводным» строительством и спорить с его определением ряжевых конструкций, это почти то же самое, что учить лягушку плавать, тем более в столь оскорбительном тоне. Один выходец из Санкт-Петербурга, являющийся в настоящее время руководителем крупной энергетической компании, сказал недавно по поводу предвыборных полемических перехлестов, содержавшихся в речи одного весьма влиятельного политика питерского происхождения, что если вы решаетесь плюнуть в своих предшественников, то можете уверенно рассчитывать, что потомки с тем же успехом будут плевать в вас. Могу к этому добавить со своей стороны, что «плюнуть» могут не только потомки, но и современники.
Авторы вновь пишут о том, что форт «Красная Горка» спас Ленинград во время блокады. Это опять же является вредным преувеличением, хотя роль форта и правда была весьма велика. А вредным – потому что искажает историческую правду и, соответственно, дискредитирует благородное дело тех, кто пытается это форт спасти, выставляя это занятие несерьезным делом.
Авторы отказывают в логике решению о передаче Кронштадтской крепости наряду с другими морскими крепостями в 1856 году военно-сухопутному ведомству из флота, и они не правы. Решение это и, правда, было не слишком удачным, но свои резоны для его принятия были – после Крымской войны России надо было воссоздавать свой флот практически с нуля и Морское ведомство, стремясь сосредоточиться на восстановлении собственно флота, попыталось сбросить с себя лишнюю обузу.
Крайне обидным «косяком», пожалуй, наиболее обидным из имеющихся в брошюре, является подпись к фотографии на странице 27 - «6-дюймовая береговая мортира на испытаниях…», относящаяся к 6-дюймовой пушке в 190 пудов обр. 1877 г. на береговом лафете Дурляхера. Честно говоря, не отличить пушку от мортиры даже на глаз для авторов, позиционирующих себя как знатоков истории береговой артиллерии, надо было очень постараться. Тем более что это достаточно распространенная артиллерийская установка, два «живых» экземпляра которой имеются в музеях Свеаборга и Владивостока, материал о ней имеется в «Энциклопедии отечественной артиллерии» А.Б. Широкорада и честно говоря, за такую подпись авторам должно быть стыдно.
Заслуживает полного цитирования весьма курьезный исторический пассаж, приведенный Амирхановым и Ткаченко относительно событий 1863–1864 гг.: «Опасность проникновения «выходцев» - так называли в Петербурге польских борцов за свободу – к стенам Петербурга действительно существовала, поэтому и бывла срочно предпринята программа строительства мониторов типа «Ураган» и приняты меры к усилению фортов Кронштадтской крепости.» Это утверждение по степени достоверности вполне сопоставимо с сочинением одного школьника, который написал, что в годы Великой Отечественной войны Ленинград блокировали чеченцы.
Серьезные утверждения о существовании угрозы со стороны польских повстанцев в 1863 году морским подступам к Петербургу говорит не только о недостаточной осведомленности авторов в вопросах отечественной истории, но и о явном недосмотре научного редактора. На самом деле угроза была со стороны Англии, которая морально поддерживала польских повстанцев и именно против английского флота и собирались защищать столицу Империи, а вовсе не от польских инсургентов. Все это подробнейшим образом расписано в книге Скорикова, да и вообще в любой литературе, касающейся российской военно-морской истории того периода, так что уж этого «ляпа» следовало бы точно избежать.
Говоря о Кронштадтских полигонных опытах 1890–1896 гг. авторы пишут, что близость форта «Константин» к фарватеру не позволила проводить опытные стрельбы именно здесь, поэтому был выбран «форт риф» (именно так, с маленькой буквы). Однако всем, кто сколько-нибудь знаком с историей Кронштадтской крепости хотя бы по книге Скорикова известно, что форт на рифе Кронштадтской косы начали строить только в 1909 г., т.е. после окончания проводимых там ранее опытных стрельб по бетонным конструкциям.
В брошюре просто довольно много неудачных стилистических выражений и мелких терминологических погрешностей. Так авторы пишут о стволах старых гладкоствольных единорогов, хотя нарезных единорогов, насколько я знаю, вообще-то на вооружении русской армии и флота не было. Не совсем понятно, что означает подпись «Сооружения комплекса ПУАО форта «Константин» - видимо речь идет о командном пункте. В одном месте «Кронштадтская крепость» написана с маленькой буквы. Непонятно что означает фраза «Наступала новая эра противодействия флота и береговой обороны.» По видимому, речь идет не о противодействии, а о противостоянии. Авторы приводят неправильное название фирмы «Виккерс» на английском языке как “Vikkers”, вместо “Vickers”. Если они не вполне владеют английским алфавитом, то кто же их заставлял здесь им пользоваться? Выражение «установили бетонный погреб для 45-мм орудий» в отношении каземата, построенного на месте из монолитного железобетона также выглядит, мягко говоря, не совсем удачным.
Вызывает много вопросов и авторская подпись под фотографией кинжальной батареи: «Фронтальный фасад батареи на два орудия калибра 13,5 дюймов. Хорошо видны амбразуры и траверс с подпорной стеной (слева). Стена не позволяла осыпаться грунту к амбразурам, в случае повреждения земляного траверса взрывом неприятельского снаряда.»
Авторы, похоже, не вполне правильно понимают сущность кинжального огня, как фланкирующего огня, ведущегося с предельно короткой дистанции. Соответственно, амбразурная стена «кинжальной» батареи, из-за фланкирующего действия этой батареи фронтальным фасадом никак называться не может, поскольку фронт находится перпендикулярно этой стене. Также не совсем верна трактовка роли «траверса с подпорной стеной». Эта стена или защитное крыло, она же орильон и земляная маска за ней надежно защищает амбразуры от неприятельского фронтального огня, а траверса здесь никакого нет, поскольку траверс должен вообще-то разделять какие-то части батареи друг от друга, но этого здесь не имеется.
Заканчивая обзор достоинств и недостатков брошюры о форте «Константин», не могу не задать вопрос – неужели авторы никак не могут избежать повторяющихся от одного к другому их издания стандартных ошибок профессионального плана? Ведь есть же среди людей, близких к издательству «Остров», грамотные специалисты, которые смогли бы «отфильтровать» большую часть выявленных огрехов даже при однократном беглом прочтении текста или после просмотра макета? Похоже, что к великому сожалению для читателей, вероятность этого столь же велика, как и вероятность атаки Санкт-Петербурга с моря польскими повстанцами в 1863–1864 гг.
И тем не менее, относительно предыдущего историко-фортификационного продукта издательства «Остров» определенный прогресс имеется и это оставляет некоторую надежду на позитивное развитие последующих событий в отношении новых издательских проектов Л.И. Амирханова по фортификации.
А книгу надо, естественно, покупать.
Владимир Калинин, март 2008 г.
