По поводу моей статьи  "Крепость - долговременно укрепленный лес" я получил несколько десятков письменных и словесных отзывов, которые в общем, если не касаться деталей, свидетельствуют о целесообразности, практической ценности и применимости к нашим современным условиям моего предложения.

Просматривая военно-техническую литературу, я нередко находил в ней подтверждение правильности своей идея. Например, в "Инженерном журнале", № 7 за 1914 год, приводится статья Кабиша из германского органа "Militar-Wochenblatt", в которой указывается, что против воздушной разведки крепость имеет лишь два средства - броню и древесные насаждения, и что вследствие дороговизны броня и прикованности забронированных орудий к месту своей установки, необходимо при крепостном строительстве вместо бронирования прибегать в самых широких размерах к древесным насаждениям. По словам Кабиша, в Германии наиболее подходящими для этой цели являются насаждения фруктовых деревьев в виде многочисленных, неправильно сгруппированных рощ, разбросанных по лугам, пастбищам и хлебным полям.

Французской службы полковник Левек говорит, что лучшим укрытием для долговременных укреплений являются древесные насаждения, и что лес, хорошо укрепленный, может заменять крепость ("Война и мир", № 7 за 1923 год, стр. 150). Тот же Левек указывает, что расположение в лесу Мормаль в лесу Рем малых крепостей сыграло бы важную роль в военных действиях 1914 года. По мнению германского Генерального Штаба капитана Риттера, комендант крепости Новогеоргиевск напрасно не защищал лес между фортами XV и XVI и реке Вкра, так как этот лес, при соответственной разброске боевых средств, представил бы собою зону, великолепно приспособленную для упорного сопротивления ("Война и мир", № 3 за 1923 год, стр. 55).

Приведенные справки, число которых я мог бы увеличить в несколько раз, и полученные мною отзывы укрепляют во мне уверенность, что, возбудивши вопрос о создании лесных крепостей, я встал на правильный путь к практическому разрешению крепостного вопроса.
Прочитавшие мою статью вспомнят, что кроме основных указанны мною свойств, т. е. сомкнутости и самостоятельности обороны, я предъявляю к крепости обязательное условие - быть средством, доступным для государства, как в материальном отношении, так и в отношении численности гарнизона, который должен быть минимальным.

В этих взглядах на крепость я нахожу опору в статье М. Тухачевского "Инженерное соразмерение операции" ("Война классов", изд. 1921 года, стр. 130-132), где автор статьи говорит о колоссальном значении малых крепостей, которые давали бы возможность осуществить кольцевую оборону важного пункта в виде железнодорожного узла или переправы через реку; окружение такой крепости он считает явлением нормальным, и срок сопротивления окруженной крепости измеряет количеством запасов и прочностью пулеметных фортов-капониров и препятствий. Главное условие, которое он предъявляет к таким крепостям - это способность их обороняться с самым незначительным гарнизоном, но гарнизоном постоянным и высоко обученным.

Относительно срока изолированного сопротивления крепости следует установить, что срок этот для каждой крепости должен быть заранее определен в зависимости от той стратегической роли, которая возлагается на крепость; требования - "возможно длительной борьбы" и "держаться до конца войны" - по своей неопределенности и невыполнимости, конечно, не могут служить основанием для постройки крепости и снабжения ее запасами.

Что касается материальных условий, которым должна удовлетворять крепость, то я считаю, что в настоящее время основной задачей долговременной фортификации является: добиться решения крепостного вопроса при ограниченных, практически возможных затратах. Не будем мечтать о создании "искусственных гранитных скал и недоступных пропастей" (были такие мечтатели!), не будем проектировать чудовищных по их стоимости и гарнизону крепостей, а обсудим деловым образом конкретную возможность осуществления крепости, выполнимую при современной нашей технике и при тех кредитах, которые вообще возможны по опыту прежнего крепостного строительства.

Принцип наименьшего гарнизона для обороны крепости должен быть проведен с полной категоричностью; иначе крепость будет не крепким местом для армии, а ее слабым местом, так как оттянет от нее много сил; кроме того, крепость, имеющая большой гарнизон, не может рассчитывать на его неприкосновенность, как показал опыт империалистской войны. Но чем меньше гарнизон, тем качество его должно быть выше, подготовка искуснее, ознакомление с условиями крепостной борьбы тщательнее, т. е. такой гарнизон должен быть постоянным для данной крепости.

Для долговременной фортификации достижение практически доступной стоимости крепостей при минимальном гарнизоне является вопросом - быть или не быть. Как для нас не интересно, например, изобретение стрелкового щита, хотя бы и абсолютно непробиваемого, но требующего для своего обслуживания нескольких человек, а для изготовления - драгоценных материалов, так и проект крепости, даже прочно обоснованный на требованиях теории, но рассчитанный на многочисленный гарнизон и колоссальные кредиты, не может быть назван иначе, как праздной затеей.

При существовавших формах крепостная фортификация не может удовлетворить условию крайней экономии живых сил и денежных средств. Поэтому прежние размеры крепости должны быть уменьшены, совершенно не считаясь с требованием обеспечения охраняемого пункта от бомбардирования, и лишь имея в виду получить достаточную внутреннюю площадь крепости для размещения в ней с надлежащею разброскою всех ее построек. Но малая крепость, находящаяся на открытой местности, легко охватываемая артиллерийским и пулеметным кольцами атакующего, принуждена будет весьма быстро прекратить свое сопротивление. Не поможет делу и наличие подземных убежищ, так как все равно боевые закрытия, в виде бетонных казематов и броневых куполов, должны располагаться над поверхностью земли, почему они легко будут обнаружены воздушною разведкою. Впрочем, говорить о броневых закрытиях не приходится: это действительное средство защиты стоит так дорого, что применение его всегда было ограниченным, а теперь надо считать недоступным. Маскировка боевых закрытий посредством посадки около них деревьев является скорее их демаскировкою. Только полное растворение в лесу всех крепостных сооружений даст нам действительную маскировку. Отсюда вывод: наиболее рациональным типом малой крепости, вообще говоря, будет долговременно укрепленный лес.

Кроме размеров крепости подлежат пересмотру и ее элементы. Прежние форты, как противоречащие выведенному из опыта войны принципу однородности устройства укрепленной полосы и непрерывности ее обороны и игнорирующие самую идею маскировки, должны быть окончательно упразднены.

Изолированность и доступность фортов для наблюдения влечет за собой их быструю нейтрализацию и даже уничтожение сосредоточенным артиллерийским огнем атаки, после чего прилегающие промежутки остаются без фланкирования и легко занимаются противником. Создать же неуничтожаемые форты, особенно при малых размерах крепости и при требовании от нее изолированной борьбы, - возможно только в теории.

Колоссальная стоимость фортов с их одетыми бетоном рвами, фланкируемыми специальными казематами, с длинными бетонными галереями различных назначений тем более подтверждает предыдущий приговор. Поэтому в предлагаемой мною лесной крепости фортовой пояс заменяется поясом долговременных огневых точек: пулеметных башен, связанных между собою по всему обводу крепости препятствиями, в виде решеток и проволочных сетей (черт. № 1). Такой пояс с более или менее равномерно распределенными в нем пулеметными башнями, скрытыми в лесу, представит собою позицию с непрерывной обороной, идеально маскированную и крайне экономную во всех отношениях. Эта экономия достигается сосредоточением в одной точке пулеметов, автоматов и винтовок, выполняющих три различных задачи: 1) обстрел окружающей местности (прежняя стрелковая позиция на форту), 2) ближнее фланкирование (прежние капониры во рву, кофры), З) дальнее фланкирование промежуточные капониры).

Завалы, образующиеся от поваленных деревьев, не особенно страшны для крепости, так как при многочисленности полян и редком расположении деревьев серьезных завалов не может образоваться, и тому же они не в состоянии заслонить трехъярусного огня, пронизывающего весь лес по трем направлениям; кроме того, если защитники Осовца успевали заделывать воронки в обсыпке казематов, то тем более можно рассчитывать на расчистку хотя бы главных направлений стрельбы, от поваленных деревьев - посредством обрубки в них крупных ветвей и укладки последних в соседние воронки.

Наконец, всегда можно очистить участок, потерявший значение для обороны, и взять его под надзор и обстрел химическими снарядами.

Слияние кофров и банкетов прежних фортов в одной постройке - пулеметной башне - стало возможным, благодаря упразднению валов и рвов, которое я предложил еще в прежнем своем проекте лесной крепости; расположение препятствий на горизонте или в неглубоком рву, имеющем единственную цель - облегчить фланкирование решетки или устранить перехватывание ею пуль - является в настоящее время, при мощности огнестрельных машин, вполне естественным. Такие мертвые пространства перед линией огня, какими являются прежние трапециидальные рвы с эскарпами, теперь, конечно, недопустимы. Еще можно помириться с существованием вертикальных стен, обращенных лицевой стороной к линии огня и отнесенных от нее на более или менее значительное расстояние, но эти стенки нельзя назвать уже контрэскарпами, так как рва-то самого при таком расположении не будет.

Вот эти факторы - уменьшение размеров крепости, упразднение фортов с их валами и рвами, замена последних решетками, совмещение совершенно различных построек (подбрустверных галерей, кофров и промежуточных полукапониров) в одной постройке, в виде пулеметной башни - дадут возможность до некоторой степени удовлетворить принципу наименьшего гарнизона и минимальной стоимости крепости.

На черт. № 1 представлена теоретическая схема расположения пулеметных башен (сектор 1), группировки их в участки (сектор 3), расположения препятствий (сектор 2) и их фланкирования из башен (сектор 4). Позиции артиллерии не показаны; ей предоставляется широкий выбор их почти по всей крепостной площади; также не нанесены бетонные казармы, погреба, лаборатории, станции, дороги и прочее, потому что расположение этих элементов в данном случае не представляет интереса, а желательно только выявить особенности укрепленного пояса крепости при наличии пулеметных башен, решеток и сетей.

Лес взят, для примера, в виде многоугольника 6 верст в поперечнике, и предполагается, что он подготовлен заблаговременно, как это указано на чертеже для трех внутренних башен сектора 3.

На чертеже видно, что оборона лесной крепости зиждется на системе из 75-ти пулеметных башен, расположенных не далее 300 саженей одна от другой и связанных между собою препятствиями; такая система олицетворяет собою вышеупомянутый принцип однородности устройства и непрерывности обороны укрепленного пояса. Оборона действительно будет непрерывной по всему крепостному обводу, так как она осуществляется близко расположенными одна от другой огневыми точками - пулеметными башнями (прежние бастионы, фланки) и непрерывной линией препятствий (прежнего рва перед фасами куртиной). Таким образом, вызываются к жизни крепостные фронты прошедших веков. Сами же фасы, при современном развитии автоматического оружия, отказа от линейных форм и перехода к огневым группам и точкам, теперь уже не нужны. Линейность огневых позиций форта (хотя бы и в пределах его фасов) является новым обстоятельством, осуждающим форт, как современный опорный пункт; последний должен стремиться к аккумулированию огневых средств в одной или нескольких точках; форт же разбрасывает эти средства по всему своему обводу и еще требует дополнительной защиты этих средств в виде рва, обстреливаемого специальными орудиями. Такой опорный пункт, конечно, уже тяжеловат, не экономичен и далек от современного идеала - огневой точки и боевой группы, которые существуют в новейшей полевой фортификации, и к которым тем более нужно стремиться в долговременной.

Попыткой осуществить такую долговременную огневую точку (группу) и является предложенная мною пулеметная башня.

Она должна быть самым совершенным образом оборудована в противогазовом отношении. Все отверстия должны герметически затворяться, а входные, кроме того, снабжаться тамбурами-шлюзами. Вентиляционный воздух берется из подземных галерей и блиндированных ходов сообщения, также подается вертикальными трубами, выходящими над деревьями, и горизонтальными каналами, оканчивающимися на поверхности земля. Во всех случаях воздух проходит через камеру фильтром, находящуюся в самой башне. Следует также иметь приспособления для возможности получения воздуха и помимо фильтра, беря его или над деревьями или под ними, в зависимости от указаний газоопределителей; возможно, что, при наличии ядовитых газов внизу, воздух над лесом окажется пригодным для дыхания и обратно. Подача воздуха должна производиться электровентилятором, но, кроме того, следует иметь приспособления для вентилирования помещений в ручную. Наряду с вентиляцией, конечно, должны быть применены и все прочие средства противогазовой защиты.

Безопасность пулеметной башни от газов еще важнее, чем безопасность ее от снарядов, так как попадание последних для нее является случайностью, а действию первых она будет подвержена, вне всякого сомнения. Не только пулеметная башня, но и вся крепость, и вообще всякая постоянная позиция немыслима без самой идеальной системы противогазовой обороны. По мнению Левека, крепость не только облегчает борьбу с газами, но и представляет обороняющемуся возможность газонападения; "химическая энергия кончит тем", говорит он, "что даст средство, которым особенно воспользуется (крепостная) оборона".

Нельзя отрицать, что только в крепости возможно создать мощную противогазовую защиту, снабдить небольшой гарнизон совершенными противогазовыми средствами и тщательно подготовить его к химической борьбе. При этом надо иметь в виду, что в крепостной войне только обороняющийся может не стесняться в применении устойчивых ядовитых газов и создавать из них преграды перед крепостью посредством взрывания заранее зарытых в землю баллонов.

Сообщение между башнями я осуществляю, прежде всего, ходами сообщения, которые связывают вообще все крепостные постройки между собою; ходы сообщения отрываются заблаговременно; стенки их делаются или бетонные, или кирпичные (железняк); блиндирование их, произведенное в мобилизационное время, предохранит людей от газовой волны, осколков снарядов, падающих деревьев и крупных ветвей. Многочисленность таких блиндированных ходов сообщения и легкость восстановить поврежденные участки гарантируют надежность сообщения между крепостными постройками. Конечно, я отнюдь не склонен считать такое сообщение достаточным; безусловно должны быть и подземные галереи (если они могут быть исполнены посредством машин для подземной отрывки грунта), но потерны с их толстыми сводами и стенами являются совершенно неприемлемыми вследствие их колоссальной стоимости. Гарнизон крепости диаметром 6 верст определяется в 10000 человек, именно:

1. В 75 пулеметных башнях 75χ(8χ3+20) - 3300 человек.

2. Наблюдатели на опушке и на вышках, считая по 25 человек на версту обвода, в 3 сменах 18χ25χ3 - 1350 человек.

3. Артиллеристов - по числу тяжелых орудий, определяемому грубо в количестве 12 орудий на версту и сокращая их число вдвое ввиду маскировки и подвижности орудий 18χ12χ0,5χ12 - 1200 человек.

4. Артиллеристов при легкой полевой и траншейной артиллерии 10χ6 - 600 человек.

5. Инженерных и технических войск, связистов, механиков, электриков, газовщиков - 1500 человек.

6. Резерв - 2050 человек.

Итого - 10000 человек.

Стоимость крепости будет около 15 миллионов рублей золотом, считая здесь расходы только по инженерной части. При этой затрате будет произведено древонасаждение по площади около 30 квадратных верст, весь гарнизон, в количестве 10000 человек, получит безопасные от крупнокалиберных бомб казематы, будут устроены препятствия, ходы сообщения, сооружены пороховые погреба, склады, лаборатории, станции, рефрижераторы, построены шоссе и крепостная железная дороги (без подвижного состава) - одним словом, все крепостные работы военно-инженерного ведомства.

В заключение считаю себя обязанным ответить Б. С., автору статьи "Долговременно укрепленный лес и артиллерия". В своей статье Б. С. хотя и признает, что сама по себе идея заблаговременной подготовки и укрепления лесов заслуживает внимания и не может быть оспариваема, но находит, что предложенное мною осуществление этой идеи - оригинальное и соблазнительное - требует всестороннего обсуждения специалистами и проверки опытом; без этого же, по мнению Б. С., я не могу рассчитывать привлечь на свою сторону сомневающихся. Выходит, что Б. С. не противник моего предложения, а только сомневающийся. Сомнения же у него такие:

1. Лес задержит газы на долгое время, вследствие постоянного затишья внутри леса, а поддержание в нем необходимой концентрации газа будет значительно легче, чем на безлесной местности.

На это отвечу, что редкий лес, без порослей, с многочисленными полянами мало чем будет отличаться от открытой местности; гораздо опаснее в этом отношении хлебные поля, заросли и открытые рвы, которых, конечно, в укрепленном лесу не будет, и которые неизбежны на всякой полевой позиции.

2. Напрасно Б. С. считает мое предложение брать вентиляционный воздух над лесом не заслуживающим серьезного внимания: легко может случиться, что там-то воздух и окажется пригодным для дыхания, вследствие пониженной концентрации газа, и даст возможность временно совсем обойтись без фильтров, или, по крайней мере, облегчить их работу.

Также неосновательно отрицание Б. С. аппаратов для вдыхания кислорода, так как подобные аппараты существуют, и действие их довольно продолжительное: 2,5 часа (Лобковиц, Организация французской пехоты, изд. 1921 года, стр. 31).

3. Относительно возможности лесных пожаров, я опять должен повторить, на этот раз подкрепленный словами профессора лесотехнического института Э. Э. Керна, что в лиственных и смешанных лесах пожаров не бывает; в лесах же хвойных борются с распространением пожара посредством посадки полосы лиственных деревьев. Также, по мнению Э. Э. Керна, лиственные деревья, поваленные при обстреле, не могут загореться и служить причиной возникновения пожаров. Что касается зажигательных снарядов, о которых упоминает Б. С., то они хороши только для воспламенения легко загорающихся материалов (хворост, солома и прочее) и не имеют никакой цены для зажигания деревьев. Применение желтого фосфора и термита тоже не дало каких-либо решительных результатов (Фрайс, Химическая война, стр. 376-395).

4. Б. С. не верит в возможность организовать в лесу надежное наблюдение, а я думаю обратно, что лес уже потому имеет неоспоримое преимущество перед открытой местностью, что предоставляет обороняющемуся многочисленные естественные вышки в виде высоких деревьев, с которых можно наблюдать, не будучи видимым, а искусственные наблюдательные пункты в лесу могут получить самую совершенную маскировку. Я не вижу каких-либо серьезных препятствий, ни геометрических, ни топографических, ни технических к созданию системы наблюдательных пунктов для беспрерывного, неуничтожаемого и маскированного наблюдения за впереди лежащей местностью. Применение наблюдательных пунктов, фланкирующих подступы к опушке, устранит ту полосу невидимости, о которой говорит Б. С. Что касается наблюдения за внутренней площадью крепости, то эта площадь хорошо просматривается по аллеям, башни находятся между собою в зрительной связи, и весь лес, разбитый на определенные участки, может точно обстреливаться по площадям химическими снарядами, когда в этом встретится надобность.

5. Б. С. присоединяется к моему мнению, что, скрываясь от воздушных наблюдений, артиллерия предпочтет позицию в лесу всякой другой, но считает, что при этом для пушечных батарей получатся перед опушкою мертвые пространства, иногда достигающие значительных величин. Я с этим совершенно не согласен. Многочисленные поляны, разбросанные по всей крепостной площади, дают возможность расположить батареи так, чтобы мертвых пространств перед опушкою почти не получалось. Полевые пушки промежуточных полукапониров обстреляют фланкирующим огнем самые важные подступы к крепостной опушке. Если взглянуть на схему обстрела из промежуточного полукапонира, приведенную на черт. № 9 статьи "Крепость - долговременно укрепленный лес", то возможность такого обстрела становится совершенно ясной.

6. Напрасно Б. С. с такою категоричностью отрицает возможность использовать крепостные железные дороги (постоянные и переносные) для маневрирования артиллерии. Обстоятельные опыты, произведенные в разное время и описанные в главе XIV труда профессора К. И. Величко "Крепости и крепостные железные дороги" издания 1898 года, показывают полную возможность как быстрого перемещения большого числа крепостных орудий с платформами и принадлежностью, так и легкого исправления путей, поврежденных взрывами 21 см. бомбы.

7. Обвиняет меня Б. С. в геометричности моей схемы крепости как в целом (правильное круговое очертание), так и в ее частях (радиальная посадка деревьев). Но разве может быть не геометричной теоретическая схема? Разве начертание, например, бастионного фронта не чистая геометрия? И, однако, идея этого фронта применяется даже в полевой войне, а во французском "Наставлении по укреплению полевых позиций для всех родов войск" схема этого фронта, вместе с другими фронтами, так-таки и приведена целиком, поражая глаз своею геометричностью. Может быть, в данном случае эти схемы являются излишними, но долговременная фортификация никогда не обходилась без теоретических схем.

Приведенная мною схема расположения деревьев опять-таки является теоретической и служит только для пояснения моей мысли. В действительности же картина будет такая: сама башня - лесистый холм; она сверху покрыта рощей и непосредственно около нее местами тоже группы деревьев; склоны холма образуются маскировочной сеткой, все промежутки между башнями (да и вообще вся крепостная площадь) тоже не сплошной лес, а многочисленные рощи и перелески с таким расположением деревьев, чтобы простреливаться насквозь по 2-З направлениям; математической точности здесь не нужно; ряды деревьев - это полоски 0,25-1,5 аршина шириною (в мобилизационное время большей частью оплетаемые проволокой); деревья кривизною своего ствола и ветвистостью нарушат всякую правильность в расположении, а вершины и тень в лесу окончательно создадут пестроту картины сверху, так что вид леса мало будет отличаться от обычного.

8. Сомнения Б. С. относительно действительности маскировочного значения леса в зимнее время нельзя считать серьезными, если принять во внимание, что лес будет смешанный, что просматривание через сетку ветвей (особенно если они покрыты хлопьями снега) чрезвычайно затруднительно, и что снежный покров сам по себе уже сглаживает всякие неровности и маскирует сооружения.

9. Б. С. ставит под знак вопроса возможность получения сплошного обстрела машинным огнем всей лесной площади и местности перед крепостной опушкой по предлагаемому мною способу, т. е. из огневых точек, действующих по радиусам. Я думаю, что Б. С., прежде всего, имеет в виду те мертвые пространства, которые образует каждое дерево вследствие своей толщины. Но серьезно ли это обстоятельство? Если даже принять строго геометрическое расположение деревьев и считать, что первый концентрический ряд деревьев будет находиться в 30 саженях от пулемета, а последний - в 300 саженях, то мертвое пространство за первым рядом будет всего 2%, а за последним - около 8%, при наличии же полян второй процент значительно понизится. При этом же надо иметь в виду, что на самом деле и этих мертвых пространств не будет, так как они уничтожатся огнем автоматов и винтовок из нижней галереи и обстрелом из соседних башен.

Если Б. С. сомневается в том, сможет ли пулеметчик уследить и обстрелять мелькающие перед его глазами цели и людей, перебегающих через аллеи, а также, не будет ли для него слишком утомительным наблюдение за многочисленными аллеями, могу пояснить, что число аллей будет только (60χ30)/(4χ4) = 11 у башни и (60χ300)/(4χ4) = 110 - на периферии; ряды деревьев большею частью будут оплетены колючей проволокой, образуя радиальные препятствия, так что перебегание поперек них будет затруднительно; кроме того, каждое дерево будет обстреливаться со всех сторон ружейно-пулеметным огнем. Я не считаю службу пулеметчика при таких условиях невыполнимой, тем более что не все из 4-х направлений стрельбы из башни потребуют интенсивного наблюдения, и, следовательно, возможно частое чередование между пулеметчиками.

И, наконец, если Б. С. считает, что сплошной обстрел недостижим при неровной местности, могу сказать, что пояс огневых точек весьма гибок; что группировка пулеметных башен (с расчленением их на полубашни и четвертушки) может быть самой разнообразной и что вообще я не вижу особых затруднений в применении моей системы даже к пересеченной местности, не говоря уже о местности со слабым рельефом и лесистой, для которой, главным образом, и предназначается мой проект.

ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ:

1). И. О. Белинский. Крепость - долговременно укрепленный лес.

2). Б. С. Долговременно укрепленный лес и артиллерия.

3). К. И. Величко. Боевая ценность "крепости-леса".